Год назад мы развелись с Глашей. Я остался в своей однокомнатной квартире, а она ушла к своей матери.
Конечно, всем интересно, как это случилось и кто кому изменил?
Меня многие об этом «пытают», особенно случайные женщины.
– Федя, - спрашивают интересующиеся, - чем тебе не угодила Глаша?
Увы! – мне нечем заглушить подобное любопытство.
Развод случился настолько скоропалительно, что даже я сам слегка удивился, что… не удавился.
Жена моя оказалась завистливой, себялюбивой и… стервой. Я же… что тут сказать, каким был эгоистом, таким и остался.
Она за все требовала предоплату, а поскольку в связи с наступившим кризисом, мне убавили зарплату на 20%, то я оказался ущемленным в своем самолюбии усилившимися попреками со стороны Глаши.
Холостая жизнь приобрела размеренность и предопределенность, однако, порой, меня охватывало беспокойство от неустроенности и, даже, я бы сказал, непредсказуемости одинокой жизни в большом городе.
Посудите сами, в начале месяца военный самолет рухнул на жилой дом, жильцы спаслись, но дом сгорел со всеми атрибутами цивильной жизни, - люди в одночасье превратились в бомжей, да еще без документов, которые сгорели до общей кучи.
В середине месяца обокрали пенсионера соседа: пропал ноутбук, деньги и документы, которые он не носил с собой по причине беспечности и предполагаемой ненадобности при проверках уклоняющихся от воинского призыва и неуплачивающих алименты.
В другой раз, дом окружили то ли бандиты, то ли спецназовцы в чулках, одетых на голые лица, и стали палить из огнеметов по окнам квартир с намерением защитить ни в чем не повинных людей от злодеев-террористов. Народ в испуге повалил из дома, не подумав захватить деньги и документы. Через пять минут дом заполыхал как свечка – деньги, документы и весь скарб жильцов вмести с неизменными драгоценностями – кольцами, браслетами и кулонами - сгорели безвозвратно.
Как вещает современное телевидение, воскресить людей еще есть шанс, но воскресить деньги и драгоценности - еще никто не пытался.
После развода с женой, от скуки, безысходности и подозрительности к случайным людям и сообщениям СМИ я стал входить в состояние непреходящей вселенской тревоги и ожидания личной катастрофы. Полагаю, именно так властные чиновники в Кремле ожидают очередного терракта по их душу.
Вернувшись однажды домой в столь возбужденном состоянии, преднамеренно завел себе подобие «ядерного чемоданчика» Президента.
С тех пор, покидая квартиру, я стал брать с собой настоятельно рекомендованный Антитеррористическим Комитетом самый что ни на есть «тревожный чемоданчик», - только что без кнопки.
В обычного вида дипломат, купленный в канцтоварах, тщательно упаковал документы (паспорта и свидетельства), деньги (в долларах, евро и рублях, а также ценные бумаги от «Газпрома» и «Московской недвижимости»). В потаенное отделение дипломата сложил золотые изделия – свое обручальное кольцо и неподаренные украшения бывшей жены.
Долго думал, положить ли в «тревожный чемоданчик» миниатюрную Библию в серебряном переплете, но потом решил, что Бог не позволит совершиться святотатству, чтобы какой-то злоумышленник лишил меня священной книги, тайком пробравшись в мою квартиру с целью ограбления, тем более, что тем, кто надеется на себя, Бог особенно симпатизирует. Говорят же русские: На бога надейся, а сам не плошай.
Правда, с «тревожным чемоданом» я чувствовал себя как черепаха, которая носит повсюду с собой свой собственный дом.
Дело в том, что с какого-то момента мне пришлось заменить чемоданчик на фибровый чемодан, поскольку мне по должности полагалось носить с собой множество фирменных бумаг. А носить два чемоданчика: «важный» и «тревожный» было несподручно, особенно, когда возвращаясь после работы домой, я заходил в супермаркет и нагружался пакетами с провизией и выпивкой.
Тут уж осмотрительный горожанин больше походил на верблюда с двумя «чумаданами» по бокам туловища.
Однако, надо же было такому случиться, что в городе с приходом лета начались непрерывные поиски террористов: то всамделишных, то в порядке антитеррористических учений.
Буквально на каждом шагу установили арочные металлоискатели: в магазинах, при входе в метро, в банях и прочих интимных местах Москвы.
По нескольку раз за день мне приходилось открывать на всеобщее обозрение свой «тревожный чемодан», и с какого-то момента, только ленивый не знал, что я ношу в нем самое, что ни на есть святое для меня в этой жизни: документы, деньги, акции, связку ключей от дачи, и, наконец, неподаренные драгоценности моей жены.
Особое беспокойство доставлял мне и всем этим антитеррористам сверток с драгоценностями. Сначала для повышенной секретности я поместил его в металлическую коробку из под индийского чая объемом этак грамм на 900.
Но поскольку эта банка приводила в неистовство даже металлодетекторы, настроенные на пистолеты и ручные гранаты, то пришлось переложил драгоценности в картонную коробку из под зефира, пересыпав их древесной стружкой, чтобы они не звенели при ходьбе или перебежках с одного транспорта на другой.
С какого-то момента у меня сложилось впечатление, что за мной ведется наружное наблюдение, как если бы меня или мой чемодан кто-то «заказал». Интерес антитеррористов к моему чемодану я мог объяснить лишь тем, что террористы сплошь и рядом носят свои бомбы в таких же фибровых чемоданах, как у меня.
После двух-трех ежедневных открываний чемодана на улице перед «террористами», точнее, антитеррористами, у меня складывалось впечатление, что до следующего металлоискателя меня «грохнут», и правоохранительные органы останутся без работы, поскольку в массе своей горожане никаких «тревожных чемоданчиков» не носят, а беспечно шатаются по городу в поисках приключений на свои бесшабашные задницы.
Вот уж поистине, пока жареный петух не клюнет в одно место…
Однажды мне пришла мысль, что пределом мечтаний террориста, должна быть не какая-то городская шишка или гражданин начальник, а такой олух царя небесного как я, которого можно развести на фибровый чемодан такого же фасона. Подсунув мне где-нибудь в сутолке свой чемодан, а, сам прихватив мой, он не окажется в накладе, поскольку я приду домой с чужим чемоданом, открою его и… судьба журналиста Холодова мне обеспечена.
Между тем, собираясь в пятницу за город, чтобы провести свой «уикенд» на садовом участке, я решил не возбуждать целую аллею арочных металлоискателей при подходе к железнодорожной электричке, и впопыхах вынул «гремучий» сверток с неподаренными драгоценностями жены, покинул квартиру, закрыл дверь ключом от финского замка и… провел два чудесных дня (субботу и воскресенье) на своей фазенде, не переживая за свои ценности и не беспокоя безумную армию борцов с террором. Порой, правда, складывается впечатление, что если бы терроризма не было, то его пришлось бы придумать…
Каково же было мое изумление, когда в воскресенье вечером, вернувшись домой с фазенды, я обнаружил, точнее не обнаружил неподаренных драгоценностей жены, а зато обнаружил, что по квартире в страшном беспорядке валяются мои рубашки и галстуки, аккуратно порезанные ножницами.
После всего увиденного не составило труда обнаружить, что дверь на балкон открыта, а остекление балкона нарушено: выбита одна створка, через которую злоумышленник мог то ли проникнуть на второй этаж, то ли покинуть мою квартиру на втором этаже.
Странно, но, как сейчас помню, промелькнувшее чувство облегчения - мне теперь ничего и не надо закладывать в «тревожный чемодан», поскольку с наступлением осени респектабельный горожанин, как правило, облачается в костюм с вместительными карманами пиджака: и внутренними, и накладными.
На следующий день спозаранку оставил заявление о краже в ближайшем отделении милиции, лишние деньги отнес в сбербанк, а ценные бумаги положил на хранение в депозитарий.
И когда теперь у незадачливого пешехода на улице или в метро гремит металлоискатель, я с удовольствием наблюдаю, как ему приходится перетряхивать свое нижнее белье вперемежку с серебряными ложками и вилками из столового прибора 19… года советской штамповки.
Что сталось с моим заявлением о краже, не знаю: меня в районное отделение внутренних дел не вызывали, а я туда больше не ходил.
Сегодня, когда кругом постоянно что-то взрывается или грохается, тревожить силовиков по пустякам просто неловко. Опять же, по здравом размышлении я пришел к мысли, что неподаренные драгоценности, наверное, взяла моя бывшая жена, воспользовавшись ключами от моей квартиры, которые у нее всегда были, а чтобы отвести от себя подозрения, выставила окошко остекления на балконе.
По крайней мере, только ей могло прийти в голову порезать ножницами рубашки и галстуки, которые она мне дарила в прошлой счастливой жизни.
На обратном пути с работы я зашел в хозяйственный магазин и купил новую латунную личинку к своему старому замку. Теперь Глаше придется уже взламывать дверь, чтобы проникнуть в мое отсутствие в квартиру и повредить что-нибудь из нижнего белья, которое она мне в изобилии дарила на официальные праздники и дни моего рождения.
Но этого добра мне не жалко, поскольку все в этой жизни нагромождение сует и всяческая маята.