Дело было осенью во второй половине, необычного, по-летнему теплого сентября. Находясь в длительной командировке в большом городе, за грудой разных дел, встречался, в том числе, с очень многими разными людьми, в том числе и случайно…
Сложилось так, что оказался недалеко от знаменитой усадьбы «Архангельское», где давно хотел побывать. С предвкушением прекрасного и необычного пересек границы знаменитого парка. Но, усадьба «Архангельское» разочаровала меня пыльными ремонтными буднями: строительными лесами и фальшфасадами. Всюду специальная техника, и люди в касках. Ремонт шёл капитальный: многие дорожки перекопаны, беседки занавешены, знаменитые виды перегорожены, дворец закрыт. И ничего не оставалось делать, как просто бродить, где возможно, по старым аллеям, наслаждаясь по-летнему улыбчивым днём.
Гуляя, случайно заметил, что один из павильонов открыт, и из желания увидеть, хоть что-нибудь, с улицы заглянул внутрь, но тут же, встретившись с недружелюбным взглядом рабочего-реставратора, говорившего по телефону, прошёл дальше. Немного отойдя, подумал, а что тут такого, ну заглянул, ну посмотрел, никому не мешаю. Реставрация почти закончена, сфотографирую на память хоть это. И с этой мыслью вернулся назад.
Рабочий – пожилой армянин, убрал телефон в нагрудный карман, ещё раз посмотрел на меня внимательно и что-то передумал:
- Да, ты не стесняйся, заходи внутрь.
Стало понятно, что он тут главный и – единственный.
Впрочем, приглашение осталось нереализованным, потому как неожиданное развитие событий застало меня на пороге, так и не позволив войти: рабочий продолжил говорить.
Говорил он быстро, с характерным, для жителей этой солнечной страны акцентом, который, к сожалению, не в силах передать:
- А то ходят тут, бродят… По нескольку проверок в день, никаких нервов не хватит: музейщики, финансисты, всякие защитники старины, из мэрии, департаментов всяких, проектировщики, архитекторы, реставраторы, муниципальные, федеральные, министерские - все корочками тычут. Жить не дают. Всем объясни, всем покажи, всем расскажи. Один говорит, делай, так, другой говорит, нет, так не делай. Один говорит здесь должна быть лепнина, другой говорит, что смета превышена… Все учат, как я должен делать… Кручусь верчусь, всем все равно не угодишь, а работать невозможно.
Размеренно, темпераментно, без пауз, не интересуясь моей реакцией, он не останавливался:
- Всё украдено… всё! Нормальных специалистов не осталось! Профессионалов нет! Работать никто не хочет и не умеет. Одни начальники кругом. Одна пришла, из Министерства культуры, говорит: «Ты осторожнее с постаментом – ценнейший белый камень!» А что, я с белым камнем не работал? Я этого белого камня в горах столько видел… На шпатель иди, поковыряй где незаметно – гипс! И она меня учит! Беспредел! Беззаконие! Все хотят урвать, обмануть, нажиться! Из Армении уехал – там жить невозможно, приехал в Россию здесь ещё хуже! Там работал бесплатно, здесь за свои деньги памятники вам сохраняю! Живу на стройках, дома не появляюсь, когда отдыхал забыл… Кремль реставрировал. Царицино знаешь? реставрировал. Я везде работал. Таких мастеров не найдешь больше! А мне: «то не так, это не так, тут переделывай, денег нет»…
Чтобы зайти внутрь мысли уже не было, была другая мысль: как бы отсюда побыстрее и повежливее исчезнуть. Но мой собеседник (если наше взаимодействие можно назвать таким словом) чужих мыслей не читал и без пауз продолжал излагать свои:
- денег нет… Да я в России столько чудес видел, что никуда отсюда не уеду. Прогонять будете – всё равно останусь. Я и квартиру в Шереметьево купил, у меня сын здесь школу заканчивает, и дочка в медицинском на втором курсе учится. Здесь буду жить. Никуда не уеду.
Забыв от столь неожиданного поворота, что тридцать секунд назад собирался отсюда бежать, остолбенел, механически пожал протянутую мне шершавую, в шпатлёвке, руку напоследок услышал:
- Ну, счастливо, а то работать надо.
Произнеся в ответ добрые пожелания, чтобы не оказаться совсем уж бессловесным, пошёл и гулял дальше, с интересом разглядывая по пути другие реставрируемые объекты и реставраторов, но ничьего внимания больше не привлёк. Да и не надо было.
Эта встреча не соответствовала ни мыслям моим, ни обстоятельствам.
Случилась она из ничего, как дождик в безоблачный день. Но была самой яркой и запоминающейся из всех случайных (то есть никем не запланированных) встреч.
От себя замечу, что в жизни слишком много случайностей, чтобы в них поверить.
И вышеизложенное это всего лишь одна маленькая часть цепи, неразгибаемые звенья которой – «случайности».
Сентябрь 2018