Сказка-быль. Почти...
Ушастая и пушистая, она стремилась осчастливить собой любую мерзнущую голову, но жаждущие тепла вожделенно смотрели на шапку и почему-то проходили мимо. Ушанка даже пыталась шевелиться, пугая глазеющих на неё людей и надеясь этим заслужить более пристальное внимание к себе. Удивленно наблюдая за исчезающими из поля зрения сородичами, сразу оказывающимися на свежем воздухе, под медленно падающими снежинками, шапка морщила натуральную кожаную тулью и вздергивала меховой козырек. По-хулигански отчаянно хлопая не менее меховыми симпатичными ушками, она беспрестанно придумывала новенькие упражнения, покуда не услышала странную фразу...
- Эта красотка, к сожалению или к счастью, уже заказана. Продана!
- Значит, и я скоро смогу прогулять себя на чьей-то голове… Ну наконец-то! Интересно, насколько удобной будет эта голова? Не хотелось бы трещать по швам или, наоборот, свободно болтаться, не чувствуя достойной опоры.
Радость от предстоящих перемен волной пробежала по серебристому меху, заставив шапку встрепенуться и распушиться, что не осталось незамеченным для нескончаемого потока покупателей. К ней снова потянулись взгляды и руки…
- Эй-эй! Я не ваша, я не для вас! Не мните мою красоту, пожалуйста! И выщипывать мои ворсинки просто неприлично! Как я покажусь хозяину в таком виде? Он ведь, скорее всего, импозантный мужчина, знающий толк в головных уборах…
- Так, девушки, запишите-ка эту шапчонку, чтобы нам не запутаться. Выручка сегодня будет бешеная… Зима удружила!
- «Шапчонка» - это я? У меня, между прочим, есть артикул и всё остальное, положенное порядочной мужской шапке-ушанке! Уверена, мой владелец будет относиться ко мне более уважительно…
Профессиональные пальчики сотрудницы не дали ушанке продолжить пафосную речь, аккуратно спрятав ту сначала в фирменный текстильный мешочек, а потом в просторную глянцевую коробку. Достаточно вместительную емкость для временного проживания, только совершенно непригодную для постоянного обитания…
- Ой! Ой-ё-ёй! Мне тут душно и темно! И страшно… Я хочу на волю! Немедленно достаньте меня отсюда!
Шапочные крики, снаружи похожие на глухое ворчание, естественно, никто не услышал... Упакованный товар передали в новые руки, потом его схватили чьи-то огромные конечности, затем ещё кто-то многократно касался коробки, пока съежившаяся внутри ушанка не ощутила мягкое покачивание и запах бензина.
- Я еду? Поскорей бы добраться до хозяина… Меня укачивает в транспорте, учтите!
От монотонной тряски шапка уснула… Да-да, шапки умеют спать, не сомневайтесь! Особенно без головы, которой предназначены!
Холодный искусственный свет, неожиданно ворвавшийся в упаковку, напугал сонную помятую ушанку, и она начала тараторить без выражения и пауз.
- Приехаличтолияшапкаушанкамужскаяартикулномер…
- Ничего себе! Ты на батарейках что ли, чудо меховое? Говорящая ушанка? Не очень внятно бубнящая...
- Фу-у-у-у-у… Хоть какая-то тетка услышала мои вопли! Дайте вздохнуть «чуду меховому»… Ему, в смысле — мне, вредна обездвиженность и отсутствие воздуха!
Эту тираду ушанка произнесла не вслух, чтобы не обидеть женщину, спасшую её из коробчатого плена и влюбленно разглядывающую под неприятным люминесцентным освещением. Тетка не удержалась, мгновенно нахлобучив шапку на свою темноволосую голову, и осталась довольна и размером, и качеством.
- Ну, слава Богу! Вроде всё в порядке, дорогуша ушастая… Тебе предстоит дальняя дорога, наберись терпения. Вдохни поглубже столичного воздуха с привкусом… плавленых сырков и баранок и назад, в мешочек. Извини! Поспи, помечтай…
- Нет уж… Мне противопоказаны ароматы пищи, глупая тетка… Мех должен пахнуть мехом! Или дорогим мужским парфюмом! Слегка, неуловимо… А сырки и баранки нюхай сама! Мне надо настраиваться на голову настоящего хозяина.
- Ладно, считай, твои «бу-бу-бу» я стерла из памяти… Отдыхай, набирайся сил. Поехали дальше, путешественница. До поры до времени я тебя сопровождаю…
Столько звуков, голосов, музыки и грохота умаявшаяся ушанка не слышала никогда… Она потеряла счет часам и минутам и почти впала в безголовое отчаяние от металлического стука колес и нудных объявлений станций.
- Не понравилось тебе, меховуша, в нашем подземелье? Зато гораздо быстрее, чем обычным способом… А теперь начинается самый главный и долгий этап твоего «ралли». Надеюсь, он будет безопасным для твоих очередных сопроводителей, и тебе не придется сворачивать уши в трубочку от залпов, которые и громче, и коварней шума метро.
- Считай, тетка, что я уже оглохла… И у меня реально кружится отсутствующая голова! Прощай… Зря, видимо, я приняла тебя за спасительницу. Ладно, не печалься заранее, доеду — сообщу точный вердикт. Обними меня…
Временная хранительница путешествующей ушанки прижала коробку к себе, прошептала что-то в щелочку и передала эстафету веселому уставшему водителю по имени Гена. Конечно, шофер не представлялся серебристой шапке, он и не видел её в глаза, она сама краем засыпающего уха услышала обрывки разговора людей в автобусе, готовом к отправлению.
- С Богом, Гена! Через сутки будем дома, а потом снова сюда... До свидания, столица! До скорого… Молитесь о нас!
Хорошо, что ни шапка, ни водитель не обратили внимания на провожающую их тетку, смахнувшую слезу, выползшую из-под очков.
Спустя сутки, или чуть больше, одуревшая от дороги ушанка почуяла прекращение убаюкивающей качки и несколько часов приходила в себя, пытаясь встряхнуться в ограниченном пространстве. Ей предстояло понравиться мужественному хозяину с благородной отдушкой фужерного парфюма, однако…
- Эк тебя приплюснуло-то, лягушка-путешественница! Залежалась, шапчура ухастая? Давай выбирайся, милая… Тетя Тома тебя заждалась! Всё думала о тебе, думала, будто ты не ушанка, а живое что-то. Кто-то! Переживала, не испугаешься ли наших ночных бабахов… Иногда так бабахнет, аж дом трясется. И тетя Тома за сердце хватается… Как же мне тебя называть-то, подружка-меховушка?
- Меня? Паспорт у тебя, тетя Тома, в руках! Бирку смотри… Читать умеешь? Яшапкаушанкамужскаяартикулномер…
- Еня? А-а-а? Ты и вправду говорящая? А я не поверила твоей отправительнице, подумала брешет фантазерша престарелая… Еня, кажешь, тебя кличут? Или не расслышала я? В шахте тружусь, слух уже не девичий… Будешь теперь беречь уши тети Томы?
- Хм… У меня выбор есть? Придется греть уши тети Томы, а не дяди, благоухающего французским духом. Хочешь звать меня Еней? Зови… Еноту было бы приятно, что его не забыли.
- Эх, жаль, оттепель у нас! Не пофорсить… Ладно, Енька, вдребезднись! Взъерепенься, растопырься! Тетя Тома тебя своей признала, успокойся… Будем жить-поживать, снежок да морозы у зимы выпрашивать.
Ушанка-путешественница обреченно взмахнула серебристыми ушками и вдруг увидела себя в зеркале, на голове у хозяйки с добрыми смешливыми глазами. Тетя Тома ласково гладила Еню натруженными ладонями и любовалась ею, словно забыв о непоправимых бедах...
Сборник "Типа сказочки"