- Ты знаешь, сколько в нём пользы? Там что ни грамм, то здоровья, как у грузинского долгожителя – на три поколения вперёд… Один жир чего стоит! Принял ложечку и всё …
- Что всё? – уточнил Мошонкин.
- Ну, в смысле, забудешь, что такое чих и кашель! – продолжал Ширинкин - ОДНУ! …ложечку, а у нас целый барсук! Зажарим, съедим – всю зиму с открытыми окнами и включенным кондиционером на охоту ездить будем!
Откуда в «убитой» ширинкинской «Ниве» кондиционер, её хозяин не уточнял…
Упомянутая машина, которая в очередной раз везла друзей навстречу охотничьим приключениям, недоумённо «крякнула» коробкой при неуклюжем переходе водителя на пониженную передачу, преодолела песочный барханчик. В салон пахнуло подпаленным сцеплением.
- Я его когда ошкуривал, там того жируууу! – продолжал Мошонкин. – по чайной ложке, раз в день, на год хватило бы!
- А ты их когда-нибудь пробовал? – робко поинтересовался Ширинкин, с сожалением вспоминая прилавок супермаркета с мясными деликатесами, от которого его решительно оттащил товарищ перед отъездом. Он, как человек, весьма консервативный, в гастрономическом плане, привыкший к традиционным блюдам, не очень вдохновлялся идей друга, провести два дня на природе с «барсучиным гуляшом».
- Кого? – вскинул бровь Мошонкин.
- Да, барсуков этих самых.
- Да кого я только не пробовал, - уклонился от прямого ответа Ширинкин, - я даже ондатру ел.
- Ну и как? – спросил неискушенный в этих делах Мошонкин.
- Да я, …да под чарочку,… – хоть ворону! – поставил точку в диалоге Ширинкин, чем, как ему показалось, убедил товарища в своей правоте. Тем более, что машина выкатила на заветную, давно облюбованную, полянку и упёршись капотом в камышовую стену подала прогоревшим глушителем сигнал к привалу.
Барсук, включённый в меню Ширинкиным, как основное горячее блюдо в предстоящей охотничьей экспедиции был молод и свеж. С жизнью он расстался в зубах пары ЗСЛ, пока Ширинкин с дальним родственником соревновались в усидчивости и стрельбе уток в одном из степных лиманов. Собаки, придушив трофей, слегка прикопали его землёй. Найден он был по следам борьбы и засечённому месту «схватки». В тот же день барсук был освежеван и заморожен. Через пару дней он в состоянии полной заморозки переместился из морозильной камеры родственника в холодильник Ширинкина, где и дожидался своего звёздного часа. Со слов родственника, жаркое из барсука в рационе и его знакомых было блюдом далеко не экзотическое и по мере того, как его собачки прихватывали очередного представителя семейства куньих, это блюдо попадало на стол не чурающихся подобного гастрономического разнообразия провинциалов. Хотя со слов того же родственника гораздо более мяса ценился жир, который у местных мамочек, с их вечно болезными детьми, легко конвертировался в наличные или в обладающий не меньшей ликвидностью алкоголь.
- А водка где? – нота отчаянья в голосе Мошонкина, не оставляла сомнений, в том, что в давно выверенный план экспедиции вкралась ошибка, ну по крайней мере в его гастрономическую часть.
Багажник «Нивы» зиял отчаянной пустотой, всё охотничье барахло лежало тут же на земле, а фигура Мошонкина выражала такое разочарование, что первой мыслью Ширинкина прыгнуть в машину и рвать назад в город, к заветной коробке с водкой, забытой, вне всякого сомнения, в гараже. Но семьдесят верст, из которых две трети по разбитому просёлку или же тоже полтинник, но до ближайшего магазина, после того как только, что проделал весь этот путь было выше сил и желаний обоих.
- Может, обойдёмся? – робко предложил Ширинкин.
- А что есть ещё варианты? - буркнул в ответ Мошонкин и насупившись, молча начал обустраивать будущий бивуак.
Ширинкин, безусловно взявший вину за произошедшее на себя, угодливо кинулся готовить столь вожделенное им блюдо с тройным усердием.
Весело заплясал под треногой костерок, а походный казан принял в своё лоно порубленную на куски дичинку. Отправленное туда же свиное сало, вытопилось и отдало всю прелесть аппетитного румянца основному блюду. Соль, перец и щедрая пригоршня зелени, по истечении пары часов, вывели блюдо на финишную прямую. Аппетит, который был к тому времени нагулян приятелями, в народе принято называть волчьим. Единственным недостатком, с которым они подошли к дегустации, было отсутствие возможности подготовить свои органолептические чувства стопочкой алкоголя. Мошонкин в очередной раз бросил в сторону товарища упрёк «как ты мог?», тот, уже начиная забывать об инциденте, отвечал уже привычно «обойдёмся!».
Вид блюда по пятибалльной шкале был оценён друзьями по максимуму. Цвет тоже не вызывал сомнений в его пищепригодности. Запах …на этом этапе у Ширинкина возникли некоторые сомнения, но он их решительно отогнал, потому как являлся идейным вдохновителем блюда и негоже было ему, как генератору этой затеи, отступать перед финальным действом. Мошонкин доверительно посмотрел на приятеля, всем видом демонстрируя решимость последовать за ним, чем бы это мероприятие не закончилось.
Выбрав самый аппетитный кусок, Ширинкин отправил его в рот, задумчиво подняв глаза к небу,… Мошонкин последовал за ним. Ширинкин проделал тоже самое со вторым куском, напарник не отставал… И тут до нашего кашевара дошло, что количество готового к поглощению организмом мяса превышает объём его рта, а проглотить его он не может именно из-за того, что ему предстояло оценить – из-за вкуса. Вкус был такой непередаваемый, что Ширинкин почему-то одномоментно вспомнил своё отрочество и первых пойманных хорьков, с которых самому приходилось снимать шкурки, и этот запах, который зверёк издавал своими железами, расставаясь с шубой, невозможно ни с чем перепутать. Запах вызывающий в твоём организме понятные, но к сожалению неконтролируемые рефлексы. Это как раз то смешанное чувство, когда хочется похвалить блюдо, но рвотный спазм выдаёт дегустатора.
Прикрывая рот рукой, Ширинкин поспешно ретировался с поляны, и скрывшись за ближайшей растительностью издал утробный рык. Мошонкин задумчиво дожевал свою порцию и не поморщившись проглотил, под недвусмысленные звуки издаваемые главным ценителем барсучатины. Надо полагать, если бы не конфуз, случившийся с приятелем, он довёл бы трапезу до логического конца, но сейчас отодвинутся от казана с деликатесом, он посчитал самым правильным.
Из-за кустов показался бледный Ширинкин.
- Солнце садится, пора на вечёрку… прохрипел он.
- Да… - задумчиво протянул Мошонкин, - может ещё по кусочку, а то чего ж мы на охоту пойдём трезвые, да ещё и голодные ? – не смог удержатся он, чтобы не поддеть товарища. Ширинкина, от одних этих слов развернуло на повторный забег в кусты.
- А мне, ты знаешь, мне понравилось – вдруг изрёк Мошонкин, задумавшись о чём-то своём и не спеша, ковыряя в зубах стебельком травы – конечно, моего словарного запаса не хватить, что бы описать всю гамму гастрономической феерии, которую я испытал в момент дегустации, но определенная польза в нем однозначно есть.
- Какая? – попытался уточнить Ширинкин.
- Выводит балаболов на чистую воду…. отвечал Мошонкин.
Уважаемый читатель, конечно же, догадался, что автор сильно смягчил финальную фразу Мошонкина.
26.06.2015г