Последний рейс

Олег Черняк
     На кухонном столе плотными рядками сияли протертым стеклом пузатые коньячные бокалы, фужеры, восьмигранные стаканы для виски и хрустальные рюмочки для водки на тонюсеньких ножках. Рядом  - строй запечатанных бутылок с манящими этикетками.
-Надо же, как в баре, - сказал Вадим, и ему вспомнилась студенческая общага, когда он с друзьями обмывал первый сданный экзамен. Денег не хватало, и они носились по этажам в поисках того, кто даст взаймы. Но просто так никто деньги не давал, всем хотелось присоединиться к празднику. Через час насобирали на бутылку водки и плавленый сырок, но и желающих выпить набралось человек двенадцать. Водки хватило по одному глотку, а радости-то было "вагон и маленькая тележка".

"Да, были времена, - подумал Вадим, - водки нет, жратвы нет, шмотки кооперативные, вобла  - и та деликатесом считалась, а как-то по-другому было на душе, теплее, что- ли. А сейчас... Прошло каких-то двадцать лет, и все изменилось. Пей - не хочу, ешь от пуза.
Он открыл бутылку коньяка, плеснул в первый попавшийся стакан и поднес его ко рту.
-Вадя! - позвала из комнаты жена. -Вадя, вытащи, пожалуйста, стол, уже восемь. Пора, скоро гости придут.
"Следит, что ли, за мной", - подумал Вадим, выпил и огляделся. Увидев брошенную на подоконнике кожуру от мандарина, оторвал кусочек, закинул в рот и пошел в комнату.

Надя крутилась перед зеркалом, стараясь оглядеть себя со всех сторон.
-Ну, как я тебе?
Вадим посмотрел на неё и лениво улыбнулся:
-Очаровательна, как всегда.
-И все?
-Нет! Сегодня очаровательней, чем обычно.
-Ты что -  не заметил мое новое платье? Которое отлично…
-Да, да! - перебил Вадим, - которое отлично подходит к твоим роскошным перламутровым волосам.
-Дундук! - буркнула Надя, - тащи стол.
Вадим выволок из соседней комнаты стол - книжку. Это старое, давно забытое чудище он вытаскивал только тридцать первого декабря, в ожидании прихода гостей.
-Получите и распишитесь, - Вадим нарисовал пальцем на пыльной столешнице грустную рожицу и сел в кресло. Откинувшись на спинку, он смотрел, как жена накрывала на стол.

"Вот и еще один год прошел, - подумал Вадим. - Ещё каких - то триста шестьдесят пять дней, и снова новый год. Только и успеваешь переворачивать странички ежедневника. Планы, задачи, проекты... Словно из этого и состоит жизнь. С коллегами проводишь больше времени, чем с дорогими сердцу людьми. Скоро сорок четыре, потом пятьдесят, шестьдесят, семьдесят, если повезет. Сколько их будет? А вспомнить -  что? Не глобальное, а так, прекрасные моменты. В юности всегда ждешь: еще чуть — чуть, и оно придет. Что  - оно? Счастье? Ждешь, ждешь, но все только проходит. Раньше, когда дети жили с нами, приходили их друзья, наши с Надькой друзья, и мы собирались за этим столом, все было не так. Мебели толком не было: на две табуретки клали доску, застилали покрывалом и бочком усаживались рядом. И не чувствовали мы тесноты, казалось, ощущали только тепло и искренность, передаваемые друг другу одним касанием, без слов. А сейчас?
Традиции собираться дома канули в лету. Ресторанов, кафе полно, да и хлопот меньше: готовить не надо, посуду мыть не надо. Но вместе с традициями постепенно начало уходить и чувство радости от этих встреч. Какой бы ни был ресторан - это ресторан, он не дает домашнего уюта. И все вопросы - «а помнишь?.. а помнишь?..» - растворятся под потолком в гуле разговоров за соседними столами, так и не дождавшись ответа".

Вадим поднялся и пошел на кухню.
-Опять? - спросила Надя, провожая его взглядом.
-Снова, - ответил Вадим, - Чуток выпью, хреново что - то.
-Что болит?
-Душа!
-Понятно, - усмехнулась Надя. - Тогда точно надо выпить. Только еще хуже станет.
Вадим вынес из кухни и поставил на журнальный столик: початую бутылку коньяка и бокал. Сел в кресло, взял из вазочки мандарин, понюхал его и начал медленно снимать корочку.
-Присядь, Надя!
-Вадя! Можно я буду делами заниматься? Ты говори, я же слушаю тебя.

Вадим махнул рукой, налил и выпил. Он поймал языком вытекшую из мандарина капельку сока, оторвал дольку, положил её в рот и зажмурился от удовольствия.
-Надя! Сегодня меня поздравило с Новым годом сорок три человека. Через все существующие соцсети. Представляешь? Сорок три!
-Ух ты, здорово! - ответила Надя, раскладывая вилки. - А ты все жалуешься, что никому не нужен.
-Надя, пойми! Я специально посчитал - сорок три! И только двое из них прислали текст, и то явно скопированный, а остальное картинки. Просто готовые картинки с готовыми словами поздравлений.
-И что?
-Как - что? Мы отдаляемся, мы перестаем разговаривать. Мы зомби! Скачиваешь картинку и рассылаешь всем подряд. Все просто! Отметился - мол, помню. Зачем всем? Напиши только друзьям, близким, но напиши. Пусть всем одинаково, но напиши, если не можешь позвонить.
Надя взяла со стола бокал, подошла, села на подлокотник кресла и погладила мужа по голове.
-Капни чуток, философ!
Вадим налил коньяк и протянул Наде мандарин.
-Давай за нас, - сказал он.
Они тихонько коснулись бокалами и выпили.

-Вадя! А может, ты просто стареешь? Ностальгия замучила. Входишь в кризис какой - то возрастной. Я читала об этом. Сейчас начнешь выпивать и себя искать, потерянного в этой жизни, потом дурочку себе найдешь двадцатилетнюю, чтобы молодость продлить. А? Я права? Что молчишь, говори.
Вадим отодвинул Надю, поднялся с кресла и заходил по комнате.

-Дурочка ты, Надька! Это ты стареешь. Зачем ты уже пятый год устраиваешь эти посиделки? Ты же знаешь, что я ненавижу твоих тупых подруг и их напыщенных мужей. Ведь все будет, как всегда. Они придут, начнут говорить те же слова, что и в прошлом году: о том, как это здорово -  традиционно собраться в нашей уютной квартире, поесть прекрасные блюда, приготовленные твоими золотыми ручками. Потом мы будем провожать старый год, гремя вилками и рассказывая анекдоты. Без пяти двенадцать мы прилипнем носами к телевизору и развесив уши будем внимать словам президента о «тяжелом времени», которое вот чуть — чуть, и пройдет. И в новом году нас ждет заметное улучшение и прорыв. Мы всех обгоним, а кого не обгоним, то все равно обгоним, но потом. Под звон курантов мы подскочим с мест и, громко чокаясь, начнем орать: "С Новым годом, с новым счастьем!» И дальше  - по накатанной. Ты со своими ненаглядными начнешь обсуждать наряды, украшения и новых бойфрендов звезд из телевизора, а я, засыпая на ходу, буду слушать нудные россказни мужей твоих подруг о том, какие машины они бы хотели купить и с кем бы хотели переспать.

-Не понимаю, Вадя, что в этом плохого?
-Все плохо, Надя! Мы теряем настоящих друзей, мы теряем друг друга в этой суете. Мы теряем любовь, нежность, себя, в конце концов. Я говорил тебе: плюнь на все. Не слушаешь. А ты представь: мы вдвоем. Уехали на какую-ни будь базу отдыха. Вдвоем! Хоть на машине, хоть на поезде, да на самолете на крайний случай! Отдельный домик, баня, лес. Ты, я и шампанское под звездами. Мангал, мясо. А в двенадцать  - фейерверк, настоящий, и люди из всех домов выбегают на улицу. Простые, весёлые незнакомые люди. А наутро - снегоходы, горки, санки. Ты когда в последний раз видела толпу радостных людей? Помнишь? Нет? А я помню. На демонстрации первого мая, когда мы институт заканчивали. Вспомнила? Ржали, как кони, скакали и мечтали. Ты сейчас о чем мечтаешь?
-Не знаю, но мне дома лучше, да и спокойнее.
-Вот-вот. Спокойнее.  Боимся общаться, боимся встречаться, а без общения мы стареем, болтаясь в собственном соку. Боимся новых знакомств: а вдруг обманут, запутают, оберут.
-Ну, хватит, Вадя, хватит, - Надя поднялась с кресла и подошла к мужу. -Успокойся. Ну, если ты так хочешь, давай на будущий год поедем. Обещаю.
-Ты уже это обещала, но опять так все вывернула, что я и не понял, как произошло, что мы опять дома будем сидеть. Ладно. Действительно, хватит, а то гости придут, и я прямо на пороге всех и поубиваю. Слушай, там в холодильнике столько всего наставлено, что я не могу сок томатный найти. Где он?
-Ой, Вадя, прости, забыла купить. Вернее, не забыла, а рук уже не хватило. Тащила всего много.
-Трудно позвонить? Сам бы купил.
-Не подумала.
-Надя, тебе не кажется, что это как-то странно. Какой - то ананасовый для подружек не забыла, а для мужа любимого рук не хватило.
-Сейчас на стол накрою и сбегаю.
-Сам схожу, - буркнул Вадим и пошел одеваться.
-Паспорт возьми, - крикнула Надя. - Внизу сегодня консьерж новый. Жильцов еще не знает, без документа не пустит. Настоящий цербер.
-Хорошо. Возьму. Правильно, что не пускает, особенно в Новый год.
 
     Супермаркет, в который пошел Вадим находился через дорогу в двухстах метрах от дома. Погода стояла новогодняя. Еще вчера был минус один и валил мокрый снег. Ночью же приударил морозец и сковал торчащие в разные стороны ветки, окутанные пушистыми снежинками, превращая деревья в сказочные декорации зимнего леса. Вадим зашел в магазин - и ахнул. "До нового года совсем чуть - чуть, а народу, ужас, - подумал он. - И телеги у всех забиты. Когда они готовить собираются?.. Да какое мне дело до них!".
 Он побрел вдоль рядов, высматривая сок. Бросив в корзинку три коробки томатного, он встал в очередь. Перед ним стояла старушка лет за семьдесят. Не смотря на почтенный возраст, выглядела она экстравагантно. Серо - голубая короткая дубленка, рванные на коленях синие джинсы заправлены в белые сапоги на рифленой "манке". На высокий седой начес был накинут пуховый платок, сквозь который просвечивали огромные оранжевые молодежные наушники, закрывавшие старушке половину маленькой головы. В одной руке она аккуратно держала пластиковую коробочку с бантиком, в которой лежало два пирожных "Наполеон".
Покачиваясь в такт музыке, она постукивала ухоженным ноготком по краю коробки. Казалось, она никого не замечает и блаженствует от предвкушения предстоящей новогодней ночи.
"Во дает бабка, - подумал Вадим. - Уж она-то точно счастлива сегодня. Да почему только сегодня? Судя по одежде, она каждый день такая. Мне бы так. Но, судя по всему, сегодняшний праздник не оставит приятных воспоминаний. Интересно, под какую музыку старушка так веселится?"
Он тихонько наклонился и прислушался. Из наушников звучал сдавленный голос Льва Лещенко:
"Прощай, со всех вокзалов поезда
Уходят в дальние края.
Прощай, мы расстаёмся навсегда
Под белым небом января".
Вадим грустно улыбнулся и прошептал:
-Поезда, уходят поезда...

Он развернулся и, раздвигая ворчащую очередь, вернулся в зал. Выложил на полку сок и позвонил домой.
-Надя, это я.
-Ты чего так долго, Вадя? Сережа с Мариной уже пришли, а тебя нет. Что случилось? Очередь?
-Надя, - повторил Вадим. - У меня большая просьба, только не обижайся и пойми. Меня сегодня не будет дома, мне надо уехать.
 Голос Нади дрожал:
-Куда, Вадя? Что случилось? Ты в порядке? Ты в больнице? В полиции? Я сейчас приеду, скажи куда!
-Надя, все нормально. Я просто хочу уехать. Не знаю куда, но знаю, что надо. Просто так надо. Понимаешь? Надо, и все.
-С бабой?
-Ты с ума сошла, один. Я хочу сесть в поезд и уехать. Один. Ненадолго. Туда и обратно.
-Куда  - туда?
-Говорю, же не знаю. Куплю билет в никуда и поеду. Я люблю тебя. Не волнуйся. Я не ухожу, мне очень нужно.
Надя глубоко вздохнула:
-И после этого ты будешь счастлив?
-Не знаю, но я должен проверить.
-Езжай, Вадя. Если тебе так надо - езжай. Целую. Ты только звони.
-Спасибо. Конечно позвоню, - ответил Вадим и торопливо пошел по рядам.
Он кидал в корзину все необходимое: небольшой рюкзак, зубную пасту, щетку, бутылку коньяка, нарезку сыра и бутылку воды.
"Ну вот, на первое время хватит", - подумал он и снова встал в очередь.
Расплатившись, Вадим от всей души пожелал кассирше счастливого нового года, вышел из магазина и направился к стоянке такси:
-Парни, кто на Ярославский подкинет? -спросил он.
-Полторашка! - откликнулся один из водителей, показывая на серый форд.
-Поехали, - ответил Вадим, сел на переднее сидение и громко захлопнул дверь.

 
     Кассирша билетных касс, лениво поглядывая на часы, наводила порядок на стойке. До окончания работы оставались минуты, и ей хотелось поскорее сдать смену и выпорхнуть на улицу, где в машине ее дожидался муж. Появление Вадима вызвало у неё некоторое раздражение:
-Куда едем?
-Простите, - пробормотал Вадим. - Мне бы побыстрей и подальше.
-Мужчина, у меня смена заканчивается, - растягивая слова, ответила кассир.
-Мне нужен билет в один конец в самую дальнюю точку. Чтобы ехать и ехать.
Кассирша защелкала ногтями по клавишам компьютера и понимающе хмыкнула:
-От долгов бежим? 
-Нет, от себя!
-Бывает, - улыбнулась кассир. - Со всеми бывает. Я тоже пробовала, но ни поезд, ни самолет не поможет. Даже Байконур не поможет. Вот, есть! В пути шесть дней, с половиной. По всей России идет. Отправление в двадцать два пятнадцать.
-Отлично! То, что надо.
Вадим протянул деньги, забрал билет и пошел на перрон.

 
      Проводница, увидев Вадима, улыбнулась.
-Здравствуйте, - сказала она. - Паспорт, билетик.
-С наступающим, - ответил он и протянул документы. -Много народа в вагоне?
-Что вы? Пока вы и пара в четвертом купе. Обычно под Новый год мало ездят, только в экстренных случаях. Все хотят дома праздник встречать. Да и мы в последний раз идем по маршруту. С будущего года закрывают направление. Все, последний рейс.
"Последний рейс, - подумал Вадим и поднялся в вагон. - Последний, как-то очень фатально и печально звучит".
Он шел по узкому проходу, поглядывая на таблички. У четвертого купе он резко остановился, чтобы не налететь на мужчину, неожиданно вышедшего из дверей.
-Простите! - мужчина приложил руку к груди и слегка поклонился. - Вероятность столкнуться с кем-то в пустом вагоне равнялась нулю. Не рассчитал.
-Все в порядке, -улыбнулся Вадим. - Сам засмотрелся по сторонам. С наступающим.
-И вас.

Вадим улыбнулся и прошел в свое купе. Снял куртку, бросил ее на свободное место, вытащил из рюкзачка бутылку коньяка и сыр.
-Ну, что? Приступим? - спросил он сам у себя, отвернул пробку, взял со стола чашку с ярким логотипом фирменного поезда и налил коньяка на пару глотков.
"И это все не так, - подумал он. -Вот раньше: стаканы граненые в подстаканниках и торчащие в них чайные ложечки, которые дребезжали всю дорогу, не давая заснуть. Эх. Все было по-другому".
 Вадим выпил, ущипнул кусочек ноздреватого сыра и закинул его в рот.
Поезд плавно тронулся и, набирая скорость, отправился в путь.
Тепло от выпитого растекалось по телу приятной обволакивающей волной. Вадим смотрел в темноту окна, но кроме редких далеких огоньков, мелькающих заснеженных деревень увидеть ничего не мог. Крупные снежинки пытались зацепится за стекло, словно хотели вырваться из круговорота повседневности, но, подчиняясь ветру, срывались и оставляли на окне замерзший размазанный след.
Вадим допил из чашки, покрутил ее, рассматривая надпись, и сказал:
-Чашки ему не понравились. Стаканы подавай. Путешественник. А сколько у меня денег с собой?
Он вытащил портмоне и пересчитал купюры.
"Четыре тысячи шестьсот рублей, - подумал он. -А на карте сколько? Да черт его знает, сам удалил сообщение из банка, чтобы Надька не увидела остаток. Да какая теперь разница".

Становилось тревожно, но весело и азартно, точно так, как тогда, после второго курса, когда он с ребятами сбежал из стройотряда. Три парня и три девчонки добирались до Москвы сутки в общем вагоне, без постельного белья и матрацев. На шестерых была пачка сигарет, буханка бородинского хлеба, хвостик жареного морского окуня, купленного в привокзальном буфете, и бутылка водки. Травили анекдоты, играли в карты, бутылочку и, краснея, выходили в тамбур целоваться. Было тесно, голодно и жарко, но удивительно душевно и романтично.
В дверь купе постучали.
-Да, да. Не заперто. - сказал Вадим.
Дверь открылась, и он увидел улыбающуюся женщину лет шестидесяти, в ярко-зеленом спортивном костюме. Блеклый свет коридора боком падал на ее лицо, подчеркивая мелкие морщинки.
-Простите, - сказала она. - Мы с мужем приглашаем вас к нам в купе встретить Новый год. Как-никак праздник, а вы один.
Вадим растеряно пожал плечами.
-Даже не знаю, как-то не удобно, да и не планировал я…
-Пойдёмте, просто так, без планов. Посидим. Ведь как встретишь Новый год, так и проведешь. У нас и шампанское есть.
Вадим задумался, махнул рукой:
-Спасибо, пойдем. Только у меня ничего нет. Коньяк, открытый... Я неожиданно поехал.
-Ну вот, берите его, и пошли. Мы до конца едем, так что запасов полно, - засмеялась женщина и пошла к себе.
Вадим закрутил на бутылке пробку и пошел следом.

 
-И еще раз с наступающим, - сказал он, заходя в купе.
Вадим поставил на стол коньяк и посмотрел на протянувшего ему руку мужчину.
- Давайте знакомиться. Меня зовут Илья! А эта очаровательная женщина - моя жена Светлана.
-Я Вадим. А как вас по отчеству? Вы же старше, неудобно как-то.
-Неудобно! - захохотал Илья. - Вы, что все сговорились? Светуля сказала, что неудобно вас к нам позвать. Почему всем всегда что - то да не удобно? Вот ботинки жмут, согласен - не удобно! А отчество мое Константинович, и пока, Вадим, вы будете его выговаривать, вечность пройдет. А время дорого. И вообще, предлагаю на "ты". Всё. Усаживайся. Уже половина двенадцатого.
Вадим сел на полку и подвинулся к окну. Илья со Светланой расположились напротив и начали вытаскивать из пакетов пластиковые контейнеры с едой, раскладывая по тарелкам их содержимое.

Вадим рассматривал попутчика. Из - за лысины высокий лоб выглядел огромным, седые волосы от висков были зачесаны за уши, но при каждом движении головы они выскакивали и торчали в разные стороны крупными кудряшками, от ровного прямого носа тянулись две глубокие морщины, упиравшиеся в края тонких губ, образуя треугольник.  От уголков искрящихся глаз разбегались мелкие лучики морщинок, казалось, что глаза похожи на маленьких рыбок с широкими хвостами. Спортивный костюм был ему явно велик, и широкий ворот куртки постоянно съезжал назад, отчего край молнии упирался в горло. Илья нервно оттягивал его вниз. Было видно, что это еще не вошло в привычку и немного раздражало его.
"Такое ощущение, что Илья постоянно улыбается, даже когда молчит и дергает себя за ворот", - подумал Вадим.
 
     Маленький столик был заставлен едой, аромат которой наполнил купе и напоминал Вадиму запах маминой кухни из далекого детства.
-Вот это да! - воскликнул он. - Где это вы таких вкусностей накупили?
-Накупили? - улыбнулся Илья. -Это моя дорогая наготовила. Мы в Москве у ее сестры останавливались, так они со вчерашнего вечера колдовали на кухне. Дорога дальняя, так что все успеешь попробовать. Ты до конечной?
-Не знаю пока, - смутился Вадим. - Как пойдет.
-И правильно, - сказал Илья. - Не помню дословно, но Бродский говорил примерно так: "Как получается — так и получается, и, в общем-то, все станет на свои места".
 
В открытую дверь купе заглянула проводница.
-Может, чаю?
-Спасибо, - ответил Илья. - Пока не надо, может, попозже.
-Да, да, попозже, - поддержала его Светлана. -Присоединяйтесь к нам. Встретим Новый год.
-Давайте так сделаем, - улыбнулась проводница. - Если вам, что - то понадобится, то я в соседнем вагоне. А если чайку захотите, то сами сможете набрать. Титан горячий. Справитесь без меня? Я смотрю, вы люди интеллигентные, и плохого я от вас ничего не жду.
-Конечно, справимся! - воскликнул Илья. -Идите и не волнуйтесь.
Проводница кокетливо поправила прическу и, словно извиняясь, добавила:
-Муж у меня в соседнем вагоне проводником…Спасибо.
Вадим начал постепенно осваиваться. Ему казалось, что он сидит не в компании случайных попутчиков, а у старых добрых родственников, с которыми не виделся тысячу лет. И теперь они стараются отдать ему накопившуюся за долгие годы любовь и заботу.
-Наливай, Вадим, по чуть - чуть, - сказал Илья. -Проводим старый год.
Вадим налил всем коньяк и ухватил с тарелки ломтик лимона.
Илья взял чашку и сказал:
-Друзья мои! Сейчас наша проводница сказала фразу, в которой скрыт большой смысл. Она озвучила одну из главных наших проблем.
Вадим с интересом посмотрел на Илью. Ничего выдающегося в словах проводницы он не заметил.
-Какую? - удивился он. - Что они с мужем вместе работают?
-Нет, Вадим. Она сказала, что не ждет от нас ничего плохого. В наше время - это высокая похвала. Ты заметил, что когда малознакомый человек вдруг ни с того ни с сего улыбается тебе, то первым делом возникает мысль: "в чем подвох?" Мы потеряли веру и стали мнительными. Мы, как звери, ждем ловушки, западни. Мы ждем плохого. Давайте выпьем, чтобы все зло осталось в уходящем году. Забудем о нем и всех простим.

Негромко звякнув чашками, они выпили.
Вадим сунул лимон в рот и зажмурился. Глядя на это, Илья усмехнулся и сказал:
-Светуль, поухаживай за нашим гостем, а то на одном лимоне он до конца не доедет.
Светлана забрала у Вадима тарелку и начала накладывать на неё еду: пирожки, буженину, маленькие ломтики жареной курицы и соленые огурчики.
-Давай и тебе положу, - сказала она мужу.
-Справлюсь, Светуля. Ты сама ешь.
-Вы в Москве долго были? По делам или так? - спросил Вадим.
Светлана уже открыла рот, но Илья положил руку ей на колено и ответил:
-Гостили у родственников, да и мелкие незначительные делишки. Целый месяц проторчали.
-А почему сегодня поехали в самый Новый год?
-Так, как - то неожиданно всё получилось. Встрепенулись и помчались. Зачем время терять. Кстати, - Илья посмотрел на часы. - Без трех двенадцать.
Он схватил бутылку с шампанским, сорвал фольгу, раскрутил проволоку и начал раскачивать пробку большим пальцем. Та медленно поползла вверх, выпуская из горлышка шипящие пузыри.
-Только не стреляй, - закричала Светлана, хватая мужа за локоть. - Я боюсь.
"Точно, как дети. Постоянно улыбаются и всему радуются" - подумал Вадим и подставил чашку под вырвавшееся из бутылки шампанское.
-С Новым годом! - крикнула Светлана. - С новым счастьем!
Все понялись с мест и, громко чокаясь, выпили.
-Ну что, поедим? - спросил Илья. - С прошлого года ничего не ели.
Светлана хмыкнула и погладила мужа по голове, стараясь засунуть седые кудряшки за уши.
-Мяу! - шепнул Илья и засмеялся.
Вадим закашлялся. Он едва сдерживался. Ему хотелось расхохотаться.
-Вот так и живем, Вадим, - сказала Светлана. Шестьдесят пять мужику, он все дурачится, как мальчишка.
-Ведь это здорово, я так не могу. Уже лет пятнадцать не могу, понимаю, что надо именно так, а не получается, - ответил Вадим.

Илья взял бутылку и спросил:
-Ну что, по коньячку?
-Мне шампанского! - сказала Светлана.
Мужчины налили.
-Давайте выпьем за прекрасные моменты нашей жизни, - предложил Илья. -Все за?
-Все, - в голос ответили Вадим и Светлана.
Вадим выпил и посмотрел на Илью.
Тот пил не спеша. Острый кадык с каждым глотком,словно поплавок от рывка рыбы, ходил верх - вниз  Допив, Илья втянул носом воздух и медленно, сложив губы в трубочку, выдохнул.
-Да,  хороший коньяк, и послевкусие великолепное,- глубокомысленно произнес он и понюхал кусочек лимона. - Ну что, Вадим, готов рассказать, куда путь держишь? Если, конечно, это не большой секрет.
-Не секрет. Запутался я что - то. Вроде все есть, но чего - то не хватает. Когда был молодым, все как - то ярче было, сочнее, что ли. Вот взял билет в никуда и поехал.
Он откусил маленький кусочек пирожка и задумчиво начал жевать.
-Не грусти, - сказал Илья, налил себе и Вадиму коньяка, а Светлане шампанского.
-Давайте выпьем за музыку, - предложил он, и, увидев удивленный взгляд Вадима, добавил:
-Да, да, за музыку из прошлого. Ведь музыка и песни, которые мы слушали раньше, - это единственная ниточка, за которую можно притянуть воспоминания. Потому что с каждой песней связан какой-то отрезок жизни. И даже через много лет, услышав знакомую мелодию, ты вспоминаешь, какие - то счастливые моменты. Конечно, иногда вспоминаются и печальные, но чаще счастливые. Именно потому,  что их в жизни гораздо больше. Давайте выпьем.
Они выпили.

 Илья уже собрался что - то сказать, как громко хлопнула вагонная дверь, и послышались торопливые шаги. В дверях появилась проводница: прическа её была слегка помята, три верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты, серый галстук с растянутыми резинками - застежками небрежно свисал из нагрудного кармана.
-С Новым годом, дорогие пассажиры! У вас все в порядке? Моя помощь не нужна? Справляетесь?
-Да, спасибо, - ответила Светлана. - У нас все хорошо. Так что не волнуйтесь.
Проводница зашла в купе и присела на полку рядом с Вадимом.
-А мы с мужем шампанского выпили, - переходя на доверительный шепот, сообщила она и неожиданно для всех шмыгнула, и заплакала. - Вы такие хорошие, тихие. А у нас с мужем только в рейсе нормальная жизнь. Дома трое детей, да свекровь-гадина. Живем в хрущевке с пятиметровой кухней. Никакой  личной жизни. А ведь мы двадцать лет вместе, я все жду, когда уже дети вырастут или свекровь, прости Господи, помрет. Чтобы для себя хоть немного пожить, пока любовь не прошла. Ой, просите, что это я несу, совсем  голову потеряла. Это от шампанского все. Простите. Если ничего не надо, я пойду. Через сорок минут большая станция будет, двадцать минут стоим. Можно выйти покурить или просто воздухом подышать.
Она вытерла слезы, поправила волосы и вышла в коридор.

-Вот и так бывает, - сказал Илья. - Господи, на что мы тратим свою жизнь? На абсолютно ненужные вещи: на сомнения в себе, на изучение жизни других, на зависть и споры. Мы погрязли во всеобщем скулеже. Мы не замечаем приятные мелочи, обращая внимание только на плохое. Поэтому нам и кажется, что вокруг беспросветная безнадежность. А знаете, что в жизни человека самое важное?  Важное - быть счастливым. Эх, была не была, наливай, Вадим.
-Илюша, - строго сказала Светлана, - завтра голова будет болеть. Не мальчик уже.
-Погоди, Светуль, - ответил Илья, проглотив коньяк, и сунул в рот кусок буженины.
-Вадим, ты хороший человек, - продолжал он. - Я таких людей сразу чувствую. И хочу дать тебе совет, так, по - стариковски: запутался - распутаешься, может, не сейчас, может, позже. Все это такие мелочи по сравнению с настоящей дружбой, любовью, искренностью и пониманием. Главное  - живи счастливо, не для кого -то, не ради позерства. Живи, не напуская пыли в глаза другим, а так, для себя. Радуйся каждой минуте и пойми, что именно тот момент, когда не происходит ничего того, что царапнуло бы душу,  и называется счастьем. Наливай.
Вадим выпил и посмотрел в окно.
-Подъезжаем - сказал он. - А знаете, я, наверное, выйду и поеду домой.
-Вот и правильно, - улыбнулась Светлана.
-А мы с тобой прогуляемся, и ты помашешь нам вслед, - добавил Илья.
Поезд, замедляя ход, подъехал к станции.
-Стоянка двадцать минут, - крикнула проводница и, взяв тряпку, начала протирать поручни.
 
Вадим вышел на перрон, за ним спустился Илья. Он повернулся к Светлане и сказал:
-Прыгай, Светуля, я тебя поймаю.
-Точно поймаешь? Сомневаюсь, - засмеялась она. - Если бы Вадим предложил, я бы еще подумала. А так вместе с тобой и рухнем у вагона. Представляешь: барахтаемся, встать не можем, а поезд уходит. Вот умора.
Светлана ухватилась за протянутую Вадимом руку и вышла из поезда.
-Слушай, Светуля! А давай я ему свой талисман подарю? Сколько лет я его носил, а теперь-то он мне зачем?
Он повернулся к Вадиму и сказал:
-Представляешь, лет двадцать назад подарил мне один китаец медальон - серебряную рыбку на нитке. А нитка возьми и порвись неделю назад. Наверное - это знак, что надо его тебе на счастье подарить. Куда ты его убрала, Светуля?
-В кошельке он, а кошелек в сумке под подушкой.
-Сейчас, я быстро, - сказал Илья и поднялся в вагон.
-Светлана, какой замечательный у вас муж, - сказал Вадим. -Позитивный такой. Вы с ним замечательная пара. Бог даст на долгие годы.

Улыбка исчезла с её лица, в одно мгновение она словно постарела, в глазах появились слезы.
-Горе у нас, Вадик. Из онкологического центра мы едем. Рак у Илюшеньки. И что - то делать уже поздно. Так что едем домой умирать.  Он всегда так любил жизнь…
-Что приуныли? - спросил Илья, спускаясь из вагона. - Держи, Вадим, только шнурок сделай покрепче, чтобы на века.
Он протянул медальон. Вадим зажал рыбку в кулак и прошептал:
-Спасибо большое, Илья, сделаю, не волнуйтесь.
-Так, пассажиры, быстренько в вагон, - заторопилась проводница.
 - А вы что  - с нами не едете? - спросила она у Вадима.
-Не едет, не едет, - ответил за него Илья. - Ему , к счастью, в другую сторону.
Он подсадил Светлану и поднялся сам.
-Вадим! - крикнул Илья. - Пообещай мне, что обязательно будешь счастливым!
-Буду, Илья, теперь точно буду, - ответил Вадим и помахал рукой.

Проводница захлопнула двери, поезд дернулся, на секунду остановился, словно набирая силы, и медленно покатил в последний рейс.

Вадим понуро брел по пустому перрону мимо вереницы занесенных снегом киосков. В памяти всплыли давно забытые стихи:
Луч, освещающий наш путь
Порой приходит ниоткуда
А надо просто встретить друга
И с ним присесть передохнуть...

"Ну, вот и все," - подумал Вадим. Он спрятал рыбку в портмоне и зашел в здание вокзала.


 
 
 
24.01.2019