начало: http://www.proza.ru/2018/12/10/1596
*Мемуары друга публикуются с его согласия.
Фамилия ЛГ вымышлена. События реальны.
"Новому поколению подводников России в память о тех, кто погибал без боя и без славы, но честь не потерял и Присяге не изменил."
IV ЧАСТЬ
Она звалась Татьяной...
34 ГЛАВА
1.
Самарин вспомнил далёкий тысяча девятьсот семьдесят восьмой год. Год окончания училища, получения кортика и лейтенантских погон. В начале августа, привёз молодую жену Людмилу в легендарный Севастополь. С небольшими приключениями, устроились в мазанке четвертой жены четырежды героя Советского Союза лётчика-полярника генерала Папанина. Назначение получил на бедную «старушку» 613-го проекта «С-348». Она была на десять лет старше Виктора.
Учебный год боевой и политической подготовки, заканчивается и начинается первого декабря.
Он удачно сдал все зачёты на допуск к самостоятельному управлению по всем должностям, и оказалось - раньше своих сверстников. На флотских состязаниях занял первое место по работе на манёвренном планшете Ш-26.
За что приказом Комфлота был награждён «Почётной грамотой» и денежным вознаграждением в размере тридцати рублей. В результате, его фото появилось на «Доске отличников боевой и политической подготовки» в Балаклавском Доме офицеров. После подведения итогов командир дивизии контр-адмирал Алексеев вызвал его к себе, и в присутствии НачПО вручил ключи от однокомнатной квартиры. Но жена Самарина, к этому моменту забеременела, и улетела во Владивосток к тётушке. Людмила была прописана в коммуналке, и соседи вынашивали подлый замысел захвата её жилья. Узнав об этом, Алексеев положил ключи в карман и, хлопая по нему, сказал:
«Вот они. Целее будут. Жена приедет, получишь. Иди.»
Получить лейтенантом свою изолированную квартиру, пусть даже однокомнатную - было невероятным. Многие, если не большинство, пришедшие с ним лейтенантами на флот офицеры, до сих пор ютятся в общежитиях, снимают втридорога жильё, а кому повезло, получили бронь с заколоченными комнатами. Иметь квартиру в Крыму было престижно, с Ленинградом менялись один к одному. Жёны, не обеспеченных жильём подводников, в больших очередях на приём к Комдиву горько шутили: «Не зарастёт к нему народная толпа».
***
Через десять дней в начале декабря, в море, Самарин оказался обожженным при пожаре аккумуляторной ямы. Корабельный доктор - капитан медицинской службы Юрий Панько, несмотря на свою жадность, не жалел корабельного спирта на его поражённые участки тела. Затем, в лазарете с помощью того же спирта и эксклюзивного эликсира доктора Петрова, его кожу довели до младенческой кондиции. Такой метод лечения ожогов не был предусмотрен в боевых наставлениях наших эскулапов, но во врачебной практике не запрещался. От него даже шрамов не остаётся.
О великой биоэнергетике С2Н5ОН известно на флоте из дичайшего случая.
На Северном флоте, на одной из подводных лодок, после пожара, двух погибших подводников транспортировали в базу в прохладном торпедном отсеке. Чтобы сберечь тела, доктор поливал их спиртом. И вдруг оказалось, что один живой! «Ожил» - объяснил доктор командиру. Возможно очередная флотская байка, но слышал её Самарин, неоднократно, от серьёзных людей. Это явление необъяснимо, но Виктор благодарен ему своим исцелением.
2.
Стянутая кожа была ещё местами розовая, как у поросёночка, когда он попросился на выписку.
Выписали, но положенные десять суток освобождения, должен был прибывать на осмотр и процедуры. С собой получил кучу марли, тампонов с ватой, фурацилин, вонючий камфорный спирт и флакон маслянистой жидкости с наклейкой «два раза в день»...«Это на всякий случай» - сказал Петров.
Адмирал, среди подводников ласково называемый Стас, небольшого роста крепыш, имел хорошую память и обладал огромной энергией. Он и приказал поселить бедного лейтенанта в офицерском общежитии. Оно находилось рядом с дивизией и лазаретом, а подводниками называлось гордо «Мотель». Уютное и вполне сносное для, привыкших к сжатым условиям обитания, моряков. Режим ограничивался «Правилами общежития» на доске информации. Здесь можно было всегда найти пристанище в виде койко-места. Кто-то в море или на дежурстве, кто-то в отпуске или командировке. В целом, воинский порядок и статус обитателей ощущался.
Самаринским соседом в каюте был такой же, как и он, лейтенант Саша Лазовой.
Заметной особенностью Лазового была напряжённая задумчивость и протяжная, как его же вытягивающаяся шея, пауза перед ответом на любые вопросы. Ещё в детстве Саша от пережитого испуга стал заикаться. Но его отец - старший минный офицер Кронштадта, добился профессиональной преемственности сына. Так вот, чтобы скрыть заикание Саша выработал свою гусиную манеру разговора. Некоторые офицеры нагло злоупотребляли его скромностью и отзывчивостью, да ещё колко подтрунивали. У Самарина даже появилось желание дождаться своего часа, когда сможет постоять за товарища....И не только словами.
Виктор уже ходил в разовой хлопчатобумажной рубахе, и синей сорочке с начесом из штатного комплекта тёплого белья. Два раза в день посещал лазарет и радовался успехам своего омолодившегося тела. Спина, ягодицы и ноги пострадали сильнее из-за прилипших к ним кусков, сгоревшего комбинезона, и сковывали движения. Лицо и руки зажили быстро, а ресницы и брови уже чётко обозначили своё присутствие. Как только мичман из разведки, безболезненно импортной электробритвой, сбрил ему бороду, захотелось выйти в город и развеять грусть. Заметную рану на голове, полученную от ушиба об комингс лаза при эвакуации, решил скрыть шапкой.
Сашина лодка стояла в ремонте в Балаклавском заводе «Металлист» и он располагал достаточным свободным временем на берегу. Освоившись на местности, он подробно довёл до Виктора специфику местной жизни.
До этого Самарин предпочитал, между морями, жить в казарме и кочегарке на третьем причале - в город практически не выходил. Лазовой настаивал провести вечер в ДОФе. В субботу пятнадцатого, ещё до ужина, они прифраерившись, выдвинулись по плану. Вышли без шинелей, окунувшись в обильный снегопад. До офицерской столовой было не больше трёх минут. Там Виктор занял своё место за столом офицеров «триста сорок восьмой».
Ребят не было до окончания трапезы. Видимо установили двадцатичетырёхчасовую готовность, и свободная смена сошла на сход домой. А остальные, по пути вокруг бухты, нырнули в буфет «Рудоуправления».
Буфетчица тётя Маша предложила чего-нибудь перед приёмом пищи, от чего они, естественно, не отказались и ужинают в заводской столовой.
Поужинав, друзья спустились по центральному трапу в ДОФ.
На первом этаже предполагалась демонстрация какого-то патриотического фильма для подводников. Решили подняться наверх. В холле второго этажа, кроме крохотного буфета, присутствовал большой бильярдный стол. Вдоль стен стулья, а справа от буфета - два четырёхместных столика. Царил полумрак, и только бильярдный стол да буфетная стойка были балованы направленным потоком света. Негромко звучала песня популярного шведского ВИА «Абба». Неудобствами являлись требования тишины и трезвости, но были и исключения: где наливают чай, там наливают и другое. Буфетная закуска была изысканной по тем временам, и можно было попросить в электродуховке разогретые сардельки и пирожки.
Здесь собирались не только подводники, но и другие достойные жители закрытой Балаклавки.
В отдельной комнате, скрытно расписывали «пульку» или раскидывали «покер» и «дурака».
Лейтенанты нашли себе место за столиком в самом углу, где Виктор замаскировался за развесистым фикусом. Над столиками, светильники-бра позволяли видеть шахматные доски и глаза собеседника. Настенная длинная полка аккуратно хранила шахматы, шашки, нарды и даже домино, но в них, почему-то, никто не играл - знать, не аристократично. Не хватало телевизора, и этот большой «прохлоп» политотдела минусовал возможности идеологической работы. На стене висело только предупреждение о категорическом запрете курения. Людей было немного и те, в основном - картёжники и бильярдисты.
Танцев здесь не было, поэтому соотношение девушек и ребят было выгодным для первых. Две молоденькие девушки, окружённые старшими офицерами, смеялись над их остротами, смущённо прикрывая лица ладошками.
Саша скрытно, приглушённым голосом, выдавал краткую характеристику незнакомым присутствующим. В глаза бросался высокий симпатяга-брюнет с седыми висками. Он был подвыпившим и вёл себя привольно. Он был единственным, кто сделал Самарину замечание за шапку в помещении. Звали его Борисом, или просто - Сергеичем. Уволен он был с подводного флота за нарушение дисциплины и уклонение от исполнения своих обязанностей, что уже - серьёзное преступление. Ему молчаливо сходила с рук хамовитость, преобладающее гнусное заискивание и пресмыкание перед некоторыми офицерами.
Александр принёс в стаканах с подстаканниками вино и конфеты, как к чаепитию.
- И что здесь интересного, если я вообще не играю. Лучше бы просто прогулялись…- недовольно высказался Виктор, оценив обстановку.
- Ещё минут пять, и пойдём, если не нравится,- ответил Саша, вытянув шею, как бы, желая увидеть «кто там поднимается по трапу?»
***
Сейчас это вспоминается как сон...
Две очаровательные высокие дамы поднялись по лестнице, как нимфы из морской пучины.
Нежно-миловидная блондинка и ярко-броская брюнетка были достойны любования, особенно если редко видишь женщин. В лазарете только ветеран войны - тётя Вера, не носила марлевой повязки.
Появление общепризнанных дам, вызвало в мужской среде реакцию броуновского движения. Возвышенно-комплиментарные реплики и восторженные возгласы приветствия, жесты и мимика - то есть, все знаки внимания доступные подобным собраниям. Как чёрные спирохеты, военморы-ухажеры смешно и вульгарно задёргались за право подержать заснеженные шубки. И это в присутствии других дам!?
Молоденькие девушки перестали улыбаться, искоса поглядывая на прибывших соперниц.
Самарин же, не удержался от искушения весело съязвить, обращаясь к своему спутнику:
«Иди, поработай локтями. Наверное, из-за них сюда ходишь?»
Он, точно, не ошибся. Саша смутился до полного покраснения, и назвал его по-детски «дураком».
«Что за леди?» - толкнул Виктор друга, уставившегося на, стоящую в стороне, брюнетку.
Он и сам был ею очарован. Тут же захотелось изобразить, на чистом листе бумаге шариковыми ручками, прекрасную женщину с иссиня-чёрными волосами...Всё в этой грациозной Пантере: манеры, движения, при эффектной внешности, было подчеркнуто-горделиво и стервозно.
Лидировал в ухаживании за ней красавчик Борис. Пока все вееровали павлинами, он элегантно помог снять чёрную шубу и, стряхнув от снега, небрежно сунул её молодому каптри: «Отнеси». Без церемоний, подвёл девушку к бильярдному столу и предложил разбить «треуголку». Короткое чёрное платьице облегало эталонную фигуру брюнетки. Красивые аппетитные ножки в чёрных, и блестящих как платье, импортных сапожках, уверенно и грациозно отстукивали высокими каблуками по паркету.
Её спутница - блондинка, с большими голубыми глазами и сдобными губками, была очаровательна своей кротостью. В строгом светло-сером платье чуть выше колен, облегающем прелестную фигуру, девушка выглядела скромно и достойно, как истинная леди. Эта, похожая на Барби, девушка сразу была окружена вниманием двух старших офицеров со штаба дивизии.
- Так что молчишь? Что за дзеувки? - Самарин изогнулся и посмотрел в Сашкины восторженные глаза. «Дзеувки» у него ласкательное. Муж двоюродной сестры, очень уважаемый не только Самариным человек, объяснил, что в Белоруссии так нежно называют девушек.
- Сам ты…- обиделся Александр, он даже изобразил оскорблённого мальчика, готового врезать по самаринскому молоденькому поросячьему рыльцу,- Вон та беленькая Нина - секретчица в штабе дивизии. Она бывшая жена командира лодки Разанова. А чёрненькая Таня - бывшая жена Лукьянчика. Он на Камчатку перевёлся.
По субботам здесь бывают, или в Доме культуры Рудоуправления. И не «дзеувки» они. Под тридцатник обеим.
_______________________________________
Мои стихотворения по теме «Призрак»
1.
От мыслей невесёлых отвлекая,
Припомнился год «семьдесят восьмой».
Он - лейтенант! Эх, удаль молодая,
Прёт, как трава зелёная весной.
«Зелёнкою» их так и называли,
При кортике, погонах - пацанов.
Звенят уже в приказах нотки стали.
Печалит сердце дым прощальных слов.
Сданы зачёты и получен допуск,
По должностям, гораздо, раньше всех.
А фото на «Доске почёта» - тонус,
Чтобы в делах сопутствовал успех.
2.
Ключи вручили, даже, от квартиры.
Вот это да! Неслыханная весть.
Немногим балаклавским командирам,
Оказана была такая честь.
Отъезд жены, отмена новоселья.
Постигла, вскоре, новая беда.
Самарина покинуло везение...
Пожар! Когда, кругом одна вода?!
Спасителем был доктор корабельный.
Ожоги чистым спиртом поливал.
Теперь, как у младенца в колыбели,
Рельефы тела и лица овал.
3.
Едва, стянулась розовая кожа,
На выписку проситься стал герой.
Опять, воспоминания тревожат.
Печали не развеять ли, игрой?
Расписывали «пульку» тайно в ДОФе.
Буфет, кино...но и тому был рад,
Кто жив остался в этой катастрофе.
Всех будоражил местный бильярд!
Как будто, нимфа из морской пучины,
По лестнице красотка поднялась.
Она играла наравне с мужчиной.
В её движеньях царственная власть.
***
С отливом волос, истинно - Багира.
Стервозна, горделива и стройна,
Вошла брюнетка в сердце командира.
Простит ли наваждение...жена?
*коллаж автора, на фото ПЛ С-37
*продолжение: http://www.proza.ru/2019/01/25/528