КРАСОТОЮ СПАСЁТСЯ МИР
Красота спасёт мир!
Увы!
Красота не может спасти мир!
Никак не может красота спасти мир просто потому, что под словом «красота» и зрители, и искусствоведы, и художники, понимают несколько принципиально различных понятий. И эти разные в самом своём существе понятия переплелись, безнадёжно перепутались и подменяют друг друга на каждом миллиметре разговоров об искусстве.
Красота спасёт мир.
Но никто не может чётко сказать, что такое красота.
Когда человечество научилось плавить медь, обладание этим металлом стало означать богатство, могущество, уважаемое положение в обществе. Медные украшения того времени были просто грубой медной проволокой. Они не вызывали ни эстетического и ни какого другого удовлетворения.
Но сам факт обладания чем-то редким и дорогостоящим делало обладателя значительно красивее.
«По приблизительному расчёту, – пишет Стенли («Из края в край таинственного континента», Париж, 1870, т. II, стр. 321) – я полагаю, что жёны Чумбури (вождя племени) носили на шее в совокупности до восьмисот фунтов меди; его дочери, в числе шести, имели на шее до 120 фунтов, а его наложницы-рабыни – около двухсот. Прибавьте к этому, что для украшения ног и рук каждой из его жён и дочерей нужно было до шести фунтов медной проволоки, и вы увидите, что Чумбури (вождь, о котором идёт речь) обладал, в виде женских как бы украшений, запасом около 1396 фунтов (более двух тонн) меди».
И бедные женщины таскали на себе более двух тонн меди, только для того, чтобы показать всем денежную красоту избранниц этого великого человека и подтвердить очевидную и вполне весомую красоту самого вождя Чумбури.
Какой ужас!
Такая красота – вывеска благополучия и откровенное чванство и бахвальство.
Такая красота никого спасти не может.
Ношение у диких племён когтей и зубов свирепых животных – тоже вывеска храбрости, ловкости и силы и, как результат этих качеств, жизненное благополучие хозяина перечисленных предметов.
«Драгоценное кажется красивым, потому что с ним ассоциируется идея богатства. Надевши на себя, положим, двадцать фунтов железных колец, женщина племени Динка кажется себе и другим красивее, чем была, когда носила их только два, т.е., когда была беднее. Ясно, что тут дело не в красоте колец, а в той идее богатства, которая с ним связана» .
Обычай украшать себя татуировками имеет откровенный социальный смысл. Татуировка первобытного племени даёт точный ответ на вопросы о социальном положении татуированного человека.
Тоже в уголовном мире.
Тоже в мире военных подразделений.
Тоже в современном молодёжном общежитие.
Те же механизмы в моде.
Социальная психология – основа всех этих явлений и с красотой как с фундаментальным качеством искусства такой механизм никак не связан.
Конечно, великий писатель, используя слово красота наверное имел в виду сам феномен искусства.
Феномен искусства не то чтобы может спасти мир, но он ежечасно помогает создавать внутреннюю духовную структуру каждого человека, создаёт новую положительную духовную энергию и тем самым решает основную задачу существования нашего мира.
Если феномен искусства рассматривать с такой точки зрения, то красота может пригодиться.
И при таком подходе мы сразу же отсекаем от феномена искусства голые детородные члены Олега Кулика и пивные этикетки Уорхола. А это уже огромная удача.
Но и здесь неряшливая терминология искусствознания предлагает нам целый набор неприятностей.
Множество искусствоведов уверено, что функция искусства сосредоточена в эстетическом удовлетворении.
Это фундаментальная позиция, но это неправда.
Эстетическое освоение окружающего пространства и, как результат такого процесса, эстетическое удовлетворение - это родовое качество дизайна. Но для искусства этого недостаточно.
Эстетическое удовлетворение может возникнуть при контакте с внешним выражение совершенных законов совершенного Творения.
Любой здоровый организм вызывает эстетическое восхищение.
Мы способны чувствовать внешнее проявление совершенных законов совершенного творения как красоту.
Такой механизм присутствует в работе феномена искусства, Но для искусств этого мало.
Очень похоже на искусство развлечение публики за деньги.
Такое занятие рождает целый букет эмоциональных ощущений, но и этого недостаточно для спасения мира.
Множество учёных работало над этой трудной проблемой. Многие пытались понять механизм работы феномена искусства и сформулировать определение искусства.
Но не случилось.
Определения искусства не существует.
Никто не можем внятно сказать, что спасёт человечество, а что его обязательно угробит.
И было сказано: "Я соблазню их всех"!
Ещё давным-давно немецкий эстетик Шасслер взорвался негодованием: "Едва ли в какой-либо области философских наук можно встретить такие грубые до противоположности способы изложения, как в области эстетики... изящная фразистость без всякого содержания, отличающаяся большею частью самой односторонней поверхностностью" .
Действительно, история показывает, что произведения искусства могут обладать целым набором разнообразных качеств, которые просматриваются и в других областях человеческой деятельности.
Искусство подобно науке помогает познанию жизни.
Искусство, как и язык, является средством общения людей.
Оно участвует в выработке системы ценностей и в этом случае выполняет задачу идеологии, частью которой оно и является.
Искусство рождает материальные объекты и тем самым участвует в создании искусственной природы вместе с трудовой деятельностью.
Искусство участвует в процессе общественного воспитания и обучения человека.
Искусство вместе с игрой заполняет досуг человека и в этом качестве оно похоже на скоморошество – развлечение публики за деньги.
Как я уже говорил, широко распространено мнение, что задача искусства заключается в эстетическом удовлетворении, это тоже верно и в этом своём качестве оно соседствует с дизайном.
То есть складывается впечатление, что в общем процессе специализации различных форм материальной и духовной деятельности человека искусство понемногу дублирует все формы человеческой жизни, не имея своей собственной специализации.
А из этого делается вывод, что целью и задачей искусства является воссоздание жизни в её целостности, чтобы увеличить, удвоить и углубить реальный жизненный опыт общественного человека.
А зачем нужно удваивать этот опыт?
Ещё раз подтвердить, что жизнь – это тяжкое и, возможно, бессмысленное испытание?
«Родиться – несчастье, жить – страдание, умирать – горе» – скажет вам французский мистик Бернар Клервоский.
«Конец жизни печален, середина никуда не годится, а начало смешно», – вторит ему Мария Франсуа Аруэ Вольтер.
«Нет хуже врага, чем земное существование», – прочтёте вы в средневековой индийской повести «Викрамачарита».
«Большая часть нашей жизни уходит на ошибки и дурные поступки; значительная часть протекает в бездействии, и почти всегда вся жизнь в том, что мы делаем не то, что надо», – думает Стендаль.
А Артур Шопенгауэр подтвердит: «Жизнь есть в сущности состояние нужды, а часто и бедствия, где всякий должен домогаться и бороться за своё существование». И добавит:
«Смерть – это пробуждение от кошмара»!
И прекрасное здание искусства существует для того, чтобы удвоить этот ужас?
И, наконец, Эрнст Гомбрих, известный английский профессор и доктор наук пришёл к монументальному заключению, которое многим понравилось: "Искусства как отдельной области человеческой деятельности, как Искусства с большой буквы, вообще не существует".
Прекрасно!
То есть искусствоведы притащили в свою науку унитаз Дюшана, мыслителя Родена, пивные этикетки Уорхола и портреты Рембрандта, получилась нелепая свалка, а авторы всплеснули руками:
"Разобраться в таком хаосе невозможно!
Никто не может классифицировать такое безумие!
Прав был Малевич: "Выбросить искусство из жизни цивилизованного человека" !
А на нет и суда нет!
Но астрофизик Картер не знал доктора искусствознания Гомбриха и сформулировал антропный принцип космологии.
И многие математики, физики и философы с ним согласились.
Оказалось, что искусство - это фундаментальная цель 16 млрд. лет эволюции Вселенной.
Малевич не удачно пошутил.
Без искусства не обойтись.
Искусство имеет огромное влияние на создание духовно-нравственной среды обитания человечества и очень часто приобретает качества инструмента практической политики.
А какова духовная среда обитания общества, таковы его дальнейшие беды и победы!
Нам остаётся только один выход.
Необходимо забыть откровения Эрнста Гомбриха и Кирилла Миронова и попытаться без их помощи осмыслить эту важнейшую область человеческого бытия.
Мы можем опереться на гениальные прозрения великих авторов прошлого и организовать огромный материал практического творчества художников человеческого сообщества.
И первое, на чём хочется остановиться это чувственный характер духовного творчества.
Произведение искусства, прежде всего, должно находиться в области чувственного переживания, которое свойственно всем живым организмам в процессе их выживания.
Это основа, фундамент, первое условие.
Без чувственной основы, без чувственного переживания творческое произведение превращается в логическое, интеллектуальное соображение, в обмен информацией, в инструкцию, в техническое приспособление.
И сегодня огромный поток творчества направлен на создание произведений наполненных зашифрованными смыслами.
Но если автор заложил в своё произведение важнейшую мысль, но эта информация не имеет чувственной основы, мы выходим из области искусства обязательно. Блеск интеллекта, красота логики, занимательность, тайные смыслы прекрасны, но искусство вырастает из чувственных переживаний. А по поводу шифровки и дешифровки обращайтесь в шифровальный отдел ЦРУ США. Там Вам всё зашифруют и расшифруют. Но к искусству это не будет иметь отношения определённо.
Появление супрематизма и его неизбежная остановка на границах искусства в области дизайна и информатики прекрасно это иллюстрирует. Это же признал и сам Малевич в известном письме к Юдину.
Отсюда же «новое современное искусство» естественно становится бездушным, технологичным, чисто оформительским и создаёт общество, лишенное души и украшенное дизайном.
Похожий процесс в современной музыке: мелодия оказывается ненужной. Душа не нужна. Нужна затейливая аранжировка – дизайн.
Но общество свободное от души, в свою очередь, оказывается ненужным Космосу. Основная ценность существования человеческой цивилизации – положительная духовная энергия, в данном случае, не производится. Человеческое общество, ориентированное на создание духовной энергии востребованной в более сложных пространствах, отлучается от своей основной задачи, замыкается на своих собственных внутренних удобствах, заведомо обречённых на уничтожение вместе с самим таким обществом.
И, наконец, наш мир построен на фундаментальных законах. Учёный может только угадать замысел Создателя. Ничего нового наука не может прибавить к интеллектуальным источникам нашего мира.
Учёный может раскрыть малую толику работы огромного и сложного механизма. Но всё что можно открыть уже существует и прекрасно работает в нашем мире. А открытие учёного пойдёт на увеличение комфорта существования и чаще всего в ущерб и человеку, и природе.
Испытать восторг удачного открытия, увидеть совершенство стоящего за ним первоисточника и красоту интеллектуальной логики учёный может. Но этот восторг останется только при нём. Его никто не сможет разделить. Это замкнутая система.
Красоту человеческого духовно-нравственного переживания может исследовать только искусство. Изучить, осмыслить и передать другим людям, другим эпохам и первоисточнику трепетание живого человеческого сердца, новую положительную духовную энергию.
Можно заметить, что блеск интеллекта заслоняет бесконечный духовный потенциал Творения. Удивительный инструмент создания положительной духовной энергии оказывается невостребованным, бессмысленным, ненужным и перечёркнутым красотой математической логики.
Вспомните здание музея современного искусства Оскара Немейера. Оно прекрасно. Любая геометрическая фигура прекрасна. Но в тоже время это пример нелепости и бессмысленности архитектуры. Предполагаю, что Немейер не имел ввиду создание образа современного искусства. Но получилось! Получился яркий пример совмещения совершенства и бессмысленности.
Вот отдалённые, но неизбежные плоды стремления Адама к знанию и технологиям .
Но только это самое стремление к знанию, которое становится, в конце концов, причиной неизбежного результата – самоуничтожения цивилизации и является обязательным условием всей человеческой истории. Только стремление к знанию, к открытию новых технологий, к развитию производительных сил, к комфорту и бесконечному наслаждению, к постоянному торжеству зла, к заведомо проигрышной борьбе добра на основе права свободного выбора. Только эти чудовищные условия нашего земного существования и создают предпосылки для осознанного духовного усилия на основе чувственных переживаний, для нравственного поступка, для осознанного выбора и для появления положительной духовной энергии, ради которой и создан наш мир.
То есть смысл существования человеческого сообщества сохраняется до последнего мгновения жизни этого общества.
Кристаллы, волны, здоровые растения и животные – это зримая реализация совершенных законов природы. Наша информационная программа оценивает их и даёт нам сигнал – это единородно, это своё, это красиво.
«Людям, равно как и многим животным, свойственно чувство прекрасного, т.е. у них есть способность испытывать особого рода (эстетическое) удовольствие под влиянием известных вещей и явлений… Природа человека делает то, что у него могут быть эстетические вкусы и понятия. Окружающие его условия определяют собой переход этой возможности в действительность; ими объясняется то, что данный общественный человек (т.е. данное общество, данный народ, данный класс) имеет именно эти эстетические вкусы и понятия, а не другие» .
Совершенно верно, если мы имеем в виду наложение социальной психологии на эстетические явления.
Но не верно, если мы под искусством понимаем изучение и фиксацию развития человеческой души, развитие человеческой духовности.
Если данное общество или данный народ развивается в направлении развития духовности – мы имеем дело с эстетикой и красотой, которые имеют большие шансы развиться в искусство.
Если данное общество или данный народ, в тех же условиях развития производительных сил, развивается в направлении максимального выигрыша в конкуренции всевозможных товаров и, неизбежно, в направлении уничтожения духовности – мы имеем дело с квази-эстетикой, квази-красотой, квази-искусством, с проявлением социальной психологии в негативном варианте. Тогда эстетическим и духовным смыслом наполняется противодействие таким тенденциям.
Вывеска власти, богатства, насилия, похабщины имеет все признаки воздействия социальной психологии и все шансы на материальный успех, но к искусству отношения не имеет.
Социальная психология – это тоже переживание, движение души, но другого характера. Здесь происходит не развитие внутренней духовной структуры, а её ущемление. Человек не развивается духовно и бескорыстно, но стреноживает свою душу корыстными понятиями торжества богатства, значительности должностей и власти.
Законы социальной природы человека, т. е. социальная психология, направляют развитие квази-искусства.
Искусство изучает движение человеческих душ.
Буше интересный художник потому, что работая в общем потоке социальной психологии, он поднимал и пласт человеческого переживания. Его кокетки и кавалеры, выполняя все законы социальной психологии, всё же, при этом, по-человечески переживают свои мелкие, почти физиологические, но всё ещё человеческие переживания.
Развитие производительных сил напрямую влияет на общественную жизнь человека. Это верно, но искусство отражает движение человеческой души, а не размер зарплаты. Действительно, по человечески, можно переживать потерю любви, но потерю бумажника можно переживать не человеческой душой, а, скорее её отрицательной, сдерживающей развитие её духовной структуры частью. Это алчность и честолюбие.
То есть движение души будет, но не продуктивное. Убийца тоже переживает. Грабитель тоже. Но не в ту сторону!
Производительные силы и производственные отношения воздействуют на интерпретацию в конкретных условиях той самой природы человека, которая заложена в нём генетической программой. Но эта программа не может изменяться и совершенствоваться под действием естественного отбора. Она глубже и фундаментальнее.
Воздействию естественного отбора поддаются результаты действия этой программы в данных условиях. А, по мере развития технологических возможностей, естественный природный отбор заменяется экономическим отбором. А экономический отбор есть самая страшная и самая жестокая цензура – это власть денег.
Таким образом, в современном мире развивается во весь рост основной антагонизм нашего времени – противоборство денег и души. Очевидно, что в жизни деньги почти всегда выигрывают, но в последний час всегда побеждает душа.
Естественно, отталкиваясь от понятия красоты как результата социальной психологии, при такой тенденции люди не сближаются, но отдаляются друг от друга и никакой катарсис тут невозможен.
Стало быть, и никакого искусства не получится.
Точнее сказать, искусство и в нашем обществе возможно, но не как центральная тенденция, а как героический акт последних сторонников и уцелевших носителей человеческой духовности. Потому что такие рудименты как трепетание человеческой души всё же будут оставаться в человеческом обществе до самого последнего часа человеческой цивилизации.
К сожалению, такая стройная и логичная система размышлений не может быть принята как основа к определению искусства.
Недостаток таких размышлений очевиден.
Природное чувство прекрасного, которое существует и у человека, и в животном мире, само по себе может подвести нас только к уровню дизайна – украшения себя и окружающего пространства.
Искусство же требует человеческого духовно-нравственного переживания, то есть необходимы ассоциативные связи человеческих взаимоотношений, которые и развиваются на базе социальной психологии.
Это означает, что оба источника влияющие на создание понятия прекрасного – и природное эстетическое чувство, и понимание прекрасного, связанное с социальной психологией участвуют в формировании феномена искусства.
Природное чувство создаёт эстетическую основу произведения искусства.
Из социальной психологии вырастают духовно-нравственные коллизии, которые духовно и нравственно оцениваются с помощью права выбора и совершаются духовным усилием человека. И вот с такой точки зрения мы уже попадаем в область феномена искусства.
Положительная духовно-нравственная энергия возникает с помощью духовного усилия и зрителя, и художника.
Духовное усилие появляется как преодоление условий, сложившихся на базе социальной психологии и с использованием права выбора.
Вот это и есть основные истоки понятия красоты и корневая система функционирования феномена искусства.
Только такое понимание красоты возможно в области искусства.
И такая позиция даёт возможность классифицировать творческие произведения. Что принадлежит к области искусства, а что находится в пограничных областях человеческой деятельности.
И сразу видно, что оранжевые куртки Казимира Малевича – вещь полезная и, возможно, красивая, но никакого духовного усилия и душевного переживания не требуют а, стало быть, к искусству отношения не имеют.
И упакованные знаменитым именем дорогущие чайные сервизы, которые сам Малевич раскрасил точно пополам в чёрный и белый цвет – это тоже не искусство, а успешное финансовое предприятие, ремесленная аккуратность или дизайн – эстетическое украшение пространства, но не искусство.
Как мне помниться, ни Рембрандт, ни Эль Греко, ни Тёрнер, ни Репин не шили курток. Они писали виртуозные по мастерству и наполненные человеческим душевным переживанием картины – произведения искусства.
Малевич куртки пошил успешно, но прилично нарисовать человеческую руку никак не мог. А нам сто лет рассказывают, что раскрасить чайник точно пополам в чёрный и белый цвет – это и есть высшее достижение художника, а поэтому Малевич и есть великий художник!
И в этот момент, с моей точки зрения, пришло время перечислить основные качества творческих произведений искусства, о которых мы говорили в чёткую последовательность .
На уровне гуманитарных размышлений мы можем рассмотреть алгоритм качеств, которые характерны для произведений искусства.
I. Произведение искусства, прежде всего, должно вызывать у зрителя чувственное переживание. Чувственное ощущение свойственно всем живым организмам. Это основа, фундамент всего здания феномена искусства. Это первое условие алгоритма качеств феномена искусства.
Без чувственной основы творческое произведение превращается в логическое, умозрительное, интеллектуальное соображение, техническое обозначение, график, инструкцию, идеологический лозунг или мистическое предчувствие.
II. Чувственное, физиологическое ощущение выводит нас на понятие эстетического удовлетворения. Красота есть внешнее выражение совершенных законов нашего мира. Произведение искусства должно быть эстетичным и вызывать эстетическое удовлетворение. Но этого не достаточно.
III. Чувственное, эстетичное ощущение, с помощью самосознания человека, на основе права выбора, должно, вырасти до человеческого духовно-нравственного переживания. Чувственное ощущение организма на основе самосознания преобразуется в духовно-нравственное переживание человеческой души – субъективное, личностное отражение нашего по-человечески пережитого настоящего. Личностный образ трёхмерной вселенной, который сложился в конкретной человеческой душе. Эта духовно-нравственная субстанция, наполненность человеческим духовно-нравственным переживанием – третья необходимая составляющая алгоритма.
IV. Интуитивное или осознанное изучение художником этого человеческого переживания – движения человеческой души и фиксация такого исследования, выделение найденных крупиц вновь приобретённого духовного богатства в произведении искусства – четвёртое непременное качество нашего алгоритма.
Именно изучение, освоение, осознание с помощью самосознания и на основе права выбора, человеческого переживания даёт эффект духовной оценки в произведении искусства.
V. Талант и мастерство художника, достаточное для создания эстетически совершенного духовного произведения, способного остановить и вовлечь зрителя в духовное сопереживание – это пятое непременное качество. Зритель-слушатель должен почувствовать красоту и совершенство произведения. Беспомощное, убогое, неумелое произведение затруднит возможность сопереживания или прекратит его вовсе. Эстетическое совершенство произведения даёт возможность беспрепятственно, естественным образом принять внешнюю стилистическую форму произведения и войти в контакт с его духовным содержанием.
Профессиональный уровень!
Но и этого мало!
VI. Человеческое внимание, затронутое художником с помощью мастерства должно быть поднято на такой эмоциональный и душевный уровень, чтобы вовлечь зрителя-слушателя в состояние духовного сопереживания, которое можно оценить как духовную работу самого зрителя, затрагивающую, развивающую его внутренний духовный потенциал. Сопереживание зрителя – это шестое непременное качество.
VII. Процесс роста и развития внутренней духовной структуры зрителя воспринимается зрителем как состояние удовлетворения и даже восторга от самоощущения своего собственного духовного развития. Это означает, что духовный материал произведения искусства усвоен. Ощущение восторга от контакта с произведением искусства, катарсис – вот седьмое качество.
Чем значительнее масштаб личности автора, чем глубже и многограннее его творческое произведение, чем большее количество людей заражаются духовными переживаниями автора и его героев, чем длительнее время воздействия переживания на зрителя, тем значительнее произведение искусства.
VIII. И восьмое качество. Все перечисленные необходимые характеристики творческого произведения обязательно должны иметь положительное направление. Они должны объединять людей, поднимать их, выводить их на уровень фундаментальных констант и взаимодействий и, тем самым, приближать их к единому духовному источнику.
Духовность и есть степень преодоления поверхностных проявлений физического мира и проникновение в истинную суть вещей и событий. Это необходимо подчеркнуть, потому что в современном творчестве слишком много откровенных физиологических воплей любых оттенков.
IX. В результате такого процесса создаётся положительная духовно-нравственная энергия, духовно-нравственная среда обитания конкретных людей, духовный потенциал человечества и Космоса. Возникает возможность преодоления второго начала термодинамики для сохранения и дальнейшего развития созданной в нашем мире духовной энергии каждого человека и каждого произведения искусства для пополнения и развития не доступных нам более сложных пространствах, для пополнения первоисточника.
Это девятое качество есть результат работы феномена искусства, цель существования человечества и всего нашего мира.
Так, на мой взгляд, складывается структура и механизм работы феномена искусства как суммарный результат развития духовного потенциала человечества, необходимое и достаточное оправдание существования человеческой цивилизации, как осуществление единственной и конечной цели эволюции человечества, существования белковой жизни и окружающего нас трёхмерного пространства.
И если эти качества соблюдены, мы можем сказать, что имеем дело с произведением искусства по определению.
Такой подход даёт возможность чётко и обоснованно классифицировать огромный поток творческих произведений самых разных оттенков. Становится очевидным, где умное и профессиональное развлечение публики, где эстетическое освоение нашего мира, где находки рекламы, где информационные обозначения, где политическая идеология, а где искусство.
И ещё несколько общих замечаний
В рамках человеческой цивилизации, а возможно и в рамках всего трёхмерного пространства, невозможно создать устойчивую общественную человеческую структуру, направленную на торжество добра и справедливости.
Злые люди со злыми намерениями всегда и легко находят формы самоорганизации.
Добрые люди с добрыми побуждениями устойчиво, на длительное время организоваться не могут.
Организация обязательно требует иерархии и финансирования. Рядом с этими формами управления обязательно появляются энергичные и злонамеренные люди, и разрушают все благие мечты.
И только сам человек, в своём единственном числе, в любых социальных и политических условиях, при любом состоянии здоровья, на основе права выбора способен сформировать свою внутреннюю духовную структуру и в Царствие Небесное, и в сущий ад.
Здесь нет ничего нового. Я опять повторился.
Но и христианские заповеди – это только констатация нормальных черт нормального человека!
Но нормальный человек и есть главный инструмент создания положительной духовной энергии и, одновременно, её цель.
Авангард утверждает: Жизнь не имеет смысла! Человек – это ничтожный, животный организм! Это плохо сделанная кукла, которую можно расчленить, превратить в техническое обозначение, вообще уничтожить. Кругом бессмысленность, абсурд, отсутствие какой-либо позитивной перспективы! А в бессмысленной жизни торжествует бессмысленный суррогат, искусная и одновременно убогая подделка под искусство – современное как бы искусство авангарда.
Но действия, склонности, вкусы и привычки мысли современного человека не могут найти себе достаточное удовлетворение в наслаждениях физиологии или патологии.
Не всё человечество, слава Богу, принадлежит к элите.
Ещё рождаются общественными взаимоотношениями человеческие переживания всё ещё человеческого сообщества. И эти конкретные формы человеческого переживания неизбежно формируются в жизни и прорастают в редких произведениях современного искусства в собственном смысле этого слова.
И только у бессмысленного человека, прошу прощения за новый повтор, или у бессмысленного сообщества людей складывается бессмысленная жизнь и им же, предназначено и бессмысленное как бы искусство!
И чем тяжелее времена, тем ценнее и значительнее поступок выбора духовного человека и художника.
А такой выбор и есть фундаментальное и ценнейшее предназначение
нашего мира! И что самое замечательное – каждая человеческая жизнь в таком случае приобретает смысл, значение и содержание невероятной глубины.
В противном случае и человеческая жизнь, и весь наш мир не имют смысла.
Сегодняшний человек обладает безмерными технологическими возможностями.
Во всём мире, во всех религиозных системах ослабевает фундаментальное ощущение духовного родства с космосом.
Укрепляется, развивается и пропагандируется замкнутость на бытовое благополучное и успешное земное существование.
Наслаждение любой ценой!
А это означает:
Отказ от деторождения и бремени воспитания детей.
Отказ от семьи как ненужного бремени быта. Отказ от производительного труда – как насилия над свободной личностью.
С таких позиций духовно-нравственное искусство – это помеха, которую надо уничтожить.
И во всём мире искусство успешно подменяют дизайном, скоморошеством, загадками и кроссвордами. Советская школа сохраняла высокий профессиональный уровень, но и он уходит под давлением рынка. А без искусства невозможна духовно-нравственная среда обитания.
Авангард развлекает, отвлекает и эстетически оформляет бессмысленное протекание бессмысленных жизней.
Постмодернизм высмеивает национальную культуру, национальный язык, любые проявления духовности и нравственности!
В любом стилистическом направлении можно выразить трепетание человеческого сердца. Но, как тенденция, как основная задача, все варианты «современного» искусства созданы и действуют для выполнения одной стратегической задачи: подменить духовную работу и духовное развитие физиологическими ощущениями животного организма или бессмысленной пустотой.
Я соблазню их всех.
Миром правит совокупность распространённых в этом мире истин и заблуждений; духовный результат, обуславливающий собою суждения, уважение или презрение, любовь или ненависть, склонность и привычки, недостатки и достоинства, словом – нравы этого мира. Эта совокупность мнений Сюара и есть духовно-нравственная среда обитания нации или человечества. И из этой среды обитания рождаются исторические события и все беды и победы человеческого сообщества. Объективной основой человеческих взаимоотношений являются отношения собственности, которые сложились в конкретном человеческом сообществе.
Субъективной составляющей среды обитания человечества становятся человеческие поступки на основе права выбора и духовное развитие с помощью произведений искусства, которые и формируют общее духовное состояние человеческого сообщества, и внутреннюю духовную структуру каждого отдельного человека.
«DAS IST DES PUDELS KERN! – ВОТ ГДЕ СОБАКА ЗАРЫТА»!
Но это только гуманитарные размышления.
К механизму работы феномена искусства имеют прямое отношение волновые процессы и квантовая механика.