Централизация Руси в трёх историях

Централизация пространств Новгородской, Киевской и Московской Руси
 Глава 2 книги "Этно-ландшафтный архетип России"

У контейнерного пространства Руси, начиная с московского периода есть важная особенность – одноядерное пространство (подробнее мы коснемся этого вопроса в п.2), собираемое вокруг одного центра - Москвы

 Учитывая особенности градообразования, в городах, созданных как ядро месторазвития, мы найдём и еще более мелкую структуру: историческую организацию районов города, его зданий и всей инфраструктуры, и здесь обнаружим два принципа, о которых речь еще впереди: кольцевой (историческому центру Москвы свойственный),  и линейный (радиальный, также свойственный Москве по причинам, которые прояснятся ниже)
 Таковы обособленности динамического распространения двух видов энергии, о которых речь еще впереди, сочетание этих двух доминант и приводит к форме исторической спирали

 Прежде чем заняться выделением этих доминант в составе пространственных структур любого уровня,  нужно сразу же договориться об известном ограничении.

 Важный нам принцип цикличности, который приводит градостроителей, равно как и создателей целых стран к радиально-кольцевому методу становления пространств (колец, которые распространяются по линии, продолжающей радиус круга, то есть концентрически вокруг столицы как «ядра» этого пространства) свойствен именно этносам.

 А ведь не каждый город возникает как «ядро» этногенеза, не каждый вызревает, выделяется на фоне других этнических городов и весей Руси, а потом России, как главный город, как «стол» для главы государственной власти (город времен этнических войн окружает себя полными или частичными кольцами защищённого пространства как линиями обороны от врагов со всех сторон света)
 
 Мы должны сразу же отметить два способа градообразования: этнический и социальный. Во втором случае город возникает, будучи поставлен по воле конкретного человека для определенных целей. Так возник, к примеру Санкт-Петербург. Это «град Петров».

 Иной вид – естественно-этническое создание городов.
 Иначе чем Петербург возник Киев – как центр этнического местроразвития полян. Его избирает Олег как свою княжескую столицу, и Повесть временных лет устами баснословного Олега называет Киев «матерью городов русских»
 И в самом деле, мы увидим, насколько удачна идея материнской структуры по отношению к Киеву: он был не только «ядром» Киевской Руси, но и плодил другие пространственные «ядра» по мере того как правящая династия Рюриковичей развивалась от предков  к потомкам и множилась.

 Дело в том, что в традициях родовой общины по достижении сыновьями зрелости женить их, и в качестве новой семьи отделять от родителей для создания следующего пространства, для расширении рода в пространстве. Но если глава крестьянского рода даёт сыну участок пашни и дом с хозяйством, князь должен выделить отпрыскам удельные княжеств. Не всегда это делалось с женитьбой, поскольку носило ко всему прочему характер контроля за удельными землями – у киевского князя должно был сидеть там младшее ответвление его рода, поэтому Великий князь киевский сажал своё потомство на княжение в подвластных землях.  Например, архетип зарождения власти в Киеве от Новгорода, после Олега повторялся не раз: и Владимир, и его сын Ярослав, прозванный Мудрым, при жизни отца получали Новгород в удел, и потом, после смерти родителя, завоевывали власть в Киеве как Новгородские князья, отстаивая свои права на главный "стол".
 Новгородская земля давала им для этого свои ресурсы

 Как правило, дававшаяся сыновьем киевского владыки на княжение  подчиненная земля после его смерти поступала в удел как место осуществления пожизненной власти, а старший в роде получал киевский «стол». То есть по традициям рода считалась, что младшие братья будут подчиняться старшему, соответственно это должно было происходить и с иерархией земель, подчиненных Киеву.
 Фактически же  «стол» становился предметом вражды и дележа между Рюриковичами, и ясно, по какой причине: для брата было не всё равно: подчиняться отцу, тем более, уже фактическому владыке, или другому брату, равного с ним положения.
 Таким образом, дисциплина «по горизонтали», среди людей одного поколения была ниже чем традиционное в роду почитание старших.

Это распространения государственной власти из северного «ядра» страны к «южному» есть уже заложенный в общественном сознании архетипический сюжет

  Москва есть третий центр Руси, так как первым мы с известными оговорками вправе считать Новгород, впрочем никогда не бывший центром одноядерного пространства. Новгородская земля, которую скандинавы прозвали «гардарикой» за множество защищавших себя прочными стенами городов, была вплоть до своего завоевания Московией пространством многоядерным

 Москва -  типичный центр одноядерного пространства, не была, в отличие от Киева этническим центром, была центром промышленно-социальным. Не то, чтобы ростовско-суздальский князь Юрий Долгорукий выбрал его среди чистого поля для встречи и угощения Святослава Ольговича, сама местность была уже выбрана до него, здесь стояло имение изгнанного боярина. Но затем Москва благодаря своему центральному положению между центрами силы многоядерного пространства разрозненной Руси XIII века, постепенно  стала местом деловой, торговой активности во Владимиро-суздальском княжестве, стала сама городком, потом окружала себя деловыми строениями
 Мы можем сказать поэтому, что после смерти Дмитрия Донского Москва с окрестностями  ответвилась от Владимиро-Суздальского субстрата как вполне самостоятельная земля

 Для нас важен тот факт, что преимущество Москвы перед Киевом как столицы неэтнической « сборной» Руси, как столицы для государственной власти, которая потому и объединяет все города и веси, что она вне этнической обособленности. Москва как «ядро» поэтому и не делится . Так Петербург возник не в качестве ответвления Москвы, тем более династического, не свойственного сословно-монархическому обществу с его единством высшей власти, но как совместное производство всей России, как европейская альтернатива прежней, «слишком азиатской» столицы.
 И в России никогда не было две столицы одновременно (за исключением очень кратких периодов разделения на стольный град де-факто и де-юре, но такое деление бывало и до Петербурга, например, при Иване Грозном), так как одному монарху соответствует и одно место воцарения.
 Между тем, именно неделимость Москвы, города-ядра (как впрочем и Петербурга) сделала её столицей страны с новой формой общественного сознания: сословно-монархической, которая пришла на смену родо-племенному контейнеру

  Киев же как «ядро» был делим, он и сам возник на месте столицы славянского племени полян, «града Киева», сперва захваченный варягами, а потом как столица Новгородского князя Олега, пришедшего с разношерстной ратью основать новую метрополию. То есть возник как новое «ядро», а потом по родовому принципу стал и делить Киевскую Русь на удельные княжества для династии Рюриковичей.
 Умирая, киевский князь по традициям рода должен был оставить в своем завещании княжатам достойные их княжеские уделы. Они, по идее, должны были быть подчинены власти стольного горда Киева (и тем обеспечивать государственное единство страны, состоящей из пространств, освоенных русо-славянскими племенами) благодаря иерархии русского рода Рюриковичей

 Киевская Русь была страной, возникшей первоначально из этнического месторазвития одного из многочисленных племён восточных славян (называемого «полянами»), потому  государственная власть рода Рюриковичей в столице Киеве как «ядре» не могла не обладать свойствами делимости
 Здесь, говоря о «ядре», мы уже сравниваем структуру пространства не с атомом, а с ядром живой клетки, то есть с организмом общественного сознания в его родо-племенной форме
  Это сделало Киев как раз подходящей столицей для династии Рюриковичей, это и предопределило его крушение как столицы Руси в период распада на отдельные самостоятельные княжества

 Итак, говоря о Киевской Руси, мы затронули тему этнических месторазвитий восточных славян. О чем здесь идёт речь?
 Мысленно окинем взглядом карту расселения славян накануне прихода в Киев сперва «диких варягов» (традиционно называемых Аскольдом и Диром), а потом  рати новгородского князя Олега с младенцем Игорем, и образования государственности
 Это выглядит обычным сочетанием карточных «пазлов» на Восточно-европейской равнине, только границам таких контуров-пазлов выступают реки, так что пространства жизни, совпадающие с территориями хозяйствования славянских племён, либо компактны, либо вытянуты вертикально или горизонтально с большими или меньшим наклоном) в зависимости от протекания рек. Важнейшей из них является полноводный Днепр
 
 Центр земли славянского племени до возникновения государства Киевской Руси не мог считаться еще столицей, способ управления был, как правило, вечевой, способ формирования исполнительную власть - выборный, а первое лицо исполнительной власти из земских бояр получало права командовать ополчением лишь во время военных действий, он звался воеводой. Так о воевавших с Игорем древлянах «Повесть временных лет» сообщала, что ими предводительствовал воевода Мал.
 Таким образом, если мы говорим о племени полян или древлян, речь идет о племенном союзе или союзе городов, среди которых самый крупный и богатый мог считаться первым, центральным (как Искоростень для древлян до того, как он был сожжен при княгине Ольге)
 
О контейнере рода-племенного сознания в четырехмерном пространстве

 Теперь мы должны поставить себе вопрос о том, кто есть эти восточно-славянские племена (или, сказать точнее, племенные союзы, включающие те полукочевые племена, которые славянами были более или менее ассимилированы), расселившиеся в долинах между возвышенностями,  на реках и в междуречье.

 Поставим эти реки и междуречья в соответствие с системой координат по сторонам света, так как славяне согласно определенным критериям размещались в пространстве, будучи по причинам экономического характера (кормящего потенциала местности) разделены на южный и северный поток, а согласно жизненного потенциала местности (источников этнической энергии) каждый поток был делим на западную и восточную части

 Отметим продольную ориентацию (запад-восток) по двум культурным «полюсам» - ориентации на западный Атлантический или восточный Тихий океан, а поперечную, то есть разделение на север и юг – от центра в районе Киева (среднее Поднепровье)

 Тогда Северная часть славян разделена геопространством на:

 Северо- западную - около озера Ильменя словене построили на реке Волхов город и назвали его Новгородом, древляне сели между Днепром и Припятью, дреговичи между Припятью и Двиною, кривичи - в верховьях Волги, Двины и Днепра

 Северо-восточные же славяне сели по Десне, по Семи, по Суле и назвались северянами, радимичи в междуречье верхнего Днепра и Десны, вятичи освоили бассейн Верхней и Средней Оки

 Поляне сели по Днепру (центр)

 Южная часть славян, как мы видим, не делится на восточную и западное пространство, так как юго-запад составляет пространство, открытое для вторжения со стороны причерноморских степей
  На юго-западе же проживают уличи вдоль нижнего течения Днепра, Южного Буга и побережья Чёрного моря, бужане в бассейне верхнего течения Западного Буга, белые хорваты на реке Сан, и волыняне в бассейне верхнего течения Западного Буга и близ истоков Припяти

 Славяне  называли себя то по характеру местности (поле, дерево), то по названию реки, то по имени стороны света (север), когда возобладало сознание племени, основа существования которого – экономика, выживаемость, природная среда.
 Но когда основой жизни оказывались родовые ценности,  тогда самоназвание складывалось по иным, славянам ведомым историческим основаниям культуры (например, по имени основателя вождевого рода – Радим, Вятко)

 Поставим вопрос несколько иначе: что они есть не как телесные расы – описания конституции организма (хотя и такие признаки формировались в зависимости от местности), но как общественное сознание, разорванное неоднородным характером ландшафтов обитания каждого племени?

 Прежде всего, мы исходим из единства формы общественного сознания, наличного на данный момент времени, и в данном случае речь идёт о контейнере сознания родо-племенного.

 Судя  по двойному названию (мы называем его парадигмой), речь идет о двух контейнерах, причем один из них (иерархически старший) вмещает в себя другой.
 Далее, поскольку сознания всё-таки родо-племенное (порядок слов в названии отражает исторический порядок образования контейнера), легко заключить: речь о том, что единый славянский род приблизительно начиная с VII века освоил пространство обитания на Восточно-европейской равнине, переходя от полуоседлого (где он обитал на берегах Дуная и Вислы) к оседлому образу жизни.
 В данном случае, мы говорим о том потоке, который замедлился в её южной части, и оказался разорванным на отдельные племена благодаря особенностям геопространства – каждому племени достался некий его контур, со специфическими особенностями местности, определившими едва-ли не самое важное в этногенезе: вид деятельности по добыче средств к жизни, который формирует в обществе производственный социум и его мораль труда

 Вторым же славянским потоком оказались заселены северные земли, и таким образом, можно говорить не только о культурном разделении славян на западных (балканских), попавших под влияние католичества, и восточных, которые вместе с болгарами оказались в зоне действия визайнтийского православия.
 Но и восточные славяне разделены самим геопространством на северные им южные экономики разного типа хозяйствования, настолько резко отличаются природно-экономические особенности северной и южной части великой равнины славяно-русских этносов

Два вида энергетики геопространства: поперечная и продольная
 
 Отметим этот принцип неравномерности распространения этносов в геопространстве: южно-северная (продольная)  есть линия, разделяющая экономики.
Действительно, часто мы можем наблюдать (видя то же самое, например, в Китае с древности, или в Северной Америке), что страна разделена на промышленный север и плодородный аграрный юг
 Другой тип движения, поперечный, говоря иначе, с востока на запад и с запада на восток) мы считаем распространением культур.

«Маятник» энергий Земли

 Естественно что два вида перемещения энергии (продольный и поперечный) есть выражение единой системы координат и взаимоувязаны во времени. Например, при первой славянской колонизации Северо-Восточной Руси в IX веке фино-угорские племена вятичами, кривичами и северянами выталкиваются на юг к Киевской Руси, а во время второй колонизации при ослаблении Киева в XI –XII веке  уже славяне мигрируют на север к набирающему силу сначала Ростово-Суздальскому, а потом Владимиро-суздальскому княжеству
  Таким образом в геопространстве совершается северо-южный «маятник», перераспределяющий народы к месту их окончательной дислокации, где складываются жизнеспособные во времени синтетические этносы и на их основе устойчивая организация государственной власти.
 
 Русский этнос, пока он находится на пути образования государственности, конечно, также находится в зоне действия этого «маятника» – этим объясняются миграции государственной власти между северным Новгородом и южным  Киевом, между южным Киевом и северным Владимиром
 Вопросы этнической энергетики немало исследованы всё тем же неутомимым Л.Гумилёвым, придумавшим для неё термин «пассионарная», он же изучал векторы «пассионарных» движений. О «маятнике» можно сказать, что он вызывается попеременными «толчками» (выражение Л.Гумилёва) энергии, накопленной контурами геопространства, которые получают этносы определённого месторазвития

 Отметим теперь, что естественным образом, вертикали обозначенные вдоль линий магнитного поля Земли,  естественным образом разрывают линии силой связи контуров геопространства (так что народам приходится затем этот разрыв соединять, что как раз и происходило со славянами, начиная с Олега).
 Продольная же энергетика естественным путем соединяет контуры геопространства, создавая в месторазвивающихся этносах непреодолимое стремление слиться с другим (что можно охарактеризовать как «стремление на восток» и «стремление на запад», вызывающие крупные миграции большой массы племён)
  Уровень геопространственной истории мы называем метаисторическим.
 Именно им вызываются крупные переселения народов, сталкивающих друг друга с насиженных место по цепочке

 Стало быть, ватага новгородского Олега, возглавляемая его дружиной русов, в поисках новых земель для жизни двигавшаяся с севера на юг (захватив «по дороге» Смоленск и Любеч), действовала в русле геопространственной динамики, создающей в народах тяготение к перемене мест, причем вполне определенном направлении.
 А в данном случае направление, к тому же, было знакомо варягам (это было сознательное стремление « к грекам», то есть богато обеспеченным народам, у которых можно многим поживиться: или торговать, или наниматься на службу, или пограбить: в те времена нравственность была строго ограничена кругом «своих»)
 Легко можно было себе представить, что и Киев – «мать городов русских», был для Олега как раз привлекателен как пункт атаки византийского Царьграда, к которому русы испытывали явное тяготение. И так часто бывает, что вполне корыстное намерение враждовать с богатым Царьградом обернулось затем для Киевской Руси религиозным слиянием: ведь походы на Византию из Киева ( а не «из варяг») стали уже фактом продольной, соединяющей энергетики

Итак, мы теперь говорим всё о том же диалоге между геопространством и общественным сознанием, его освоившим  и выбравшим тот или иной его контур своим домом, малой родиной, где появляются на свет этнические поколения, создавая на-род

 В общественном родо-племенном сознании контейнеры сознания племён являются структурой топосов, заполняющих хорос родового сознания. Это сознание народов населяет, то есть как бы обживает геопространство, а потому построено по тому же принципу хорологии

 Итак, этногенез (протекающий, по весьма прозорливому замечанию Л. Гумилёва,  как объединение этнических «субстратов»)  связан с некоторыми местами в пространстве
 Именно в определенном месте складывается культура народа, с рядом правил, императивов, идеалов, составляющих то, что называют нравственностью (поскольку она определяет нравы: культовые обряды и народные обычаи, включая главный для рода обычай брака и семьи), и мораль племени, рождаемая в совместном труде членов производственного коллектива.

 Говоря иначе, на отдельных местах  геопространства, осваиваемым племенами, которые создают свои территории хозяйствования, в этносе происходит то, что называют развитием во времени, разбивающем его на исторически качественные этапы, создающие хрональную структуру моментов (со-бытий пространства и времени)
 Так мы пришли к понятию места и развития
 
Что такое этническое месторазвитие?

 Отметим два классических представления о месторазвитии. Первое носит общий характер, и принадлежит самому автору термина евразийцу П.Н. Савицкому, другое же изложено в программном труде Л. Гумилёва «Этногенез и биосфера Земли» и является узким применением термина для этногенеза

 Отметим, что этническое месторазвитие Гумилёв толкует именно в весьма узком, точнее сказать, пангеографическом смысле, то есть берёт у Савицкого лишь часть его идей
 Начнем с ошибки Гумилёва (она как раз определяет ход его «деантропизированных» размышлений) – это сравнение месторазвития этноса с месторождением полезных ископаемых в почве.
 Сделав такое сопоставление, ученый затем как-бы извиняется перед своим читателем за сравнение его с минералом, подчеркивая, что в данном случае всё едино, так как речь идёт об одинаковых законах природы, формируются ли полезные ископаемые в земле, создаётся ли этнос на Земле

 Но...так ли это? Слово «месторождение» есть по смыслу то же самое что «место рождения» (зарождения того или иного вещества, полезного экономике людей в некотором месте).
 То есть, подчёркиваем, месторождение это ни что иное как именно место, где ископаемые зародились и где обнаруживаются. Это некоторое пространство, хотя бы в почве и проходит качественный процесс преобразования вещества, то есть геологический генезис. Его однако нельзя назвать развитием, так как под развитием понимают более или менее целенаправленный процесс достижения некоторого желаемого качества.

 Само слово «развитие» происходит, во-первых, от глагола «виться», что указывает на весьма сложный и подчас запутанный характер любого развития. Во-вторых же, глагол «развиваться», в отличие от просто «виться» указывает на некую исходную точку, система развивается из чего-то. И этим «что-то» для системы развития является устойчивые представления о том, какого именно состояния следует добиваться: существует иерархия ценностей, обладающая в общественном сознании этноса от поколения к поколению сравнительно устойчивой исторической преемственностью
 Сутью  народной культуры выступает её этос (система ограничений, императивов и норм в нравах общества, клонящаяся к пользе общежития, закрепляемая в обрядах и обычаях). Этос - краеугольный камень этноса, отсюда и явное этимологическое родство

 Например,  постепенное формирование народной нравственности, имеющее целью достижение некоторых культурных представлений, идеалов, моральных принципов есть развитие, если такие цели хотя бы в некотором смысле осуществляются при переходе от одного поколения этноса к другому (новому на-роду)
 В диком социуме, где добыча принадлежит сильнейшему, постепенное формирование сознательной морали труда, начиная от корыстной помощи  и заканчивая человеческим бескорыстием из симпатии к ближнему, заботы о нём, есть также развитие

 Главное же: месторазвитие этноса есть далеко не только место, где этнос развивается (как тонко отмечает Гумилёв, обязательно  в сочетание разных ландшафтов), но такое пространство-время, где происходит процесс развития этноса, который преобразует среду своего родного обитания.
 Месторазвитие есть и сам процесс развития этноса в определенном месте геопространства. Причем в таком процессе этнос не только приспосабливает родной ландшафт к своим хозяйственным нуждам, но и как носитель определённой культуры его гармонизирует, проводит в соответствие с этико-эстетическими представлениями о красоте, пользе и необходимости жизни

 Вслушаемся в описание  украинским поэтом Т. Шевченко родного ему края,  которое звучит так (в переводе на русский язык):
 «Вишнёвый садик подле хаты, шмели над вишнями гудят, поют издалека девчата»
 
 Это не только дивная украинская природа сама по себе: её мягкий климат, мирная задушевность её тихих вечеров, щедрость почв - всё , что определяет красоты естественно-природных ландшафтов Украины. Это еще и то, чем человек дополнил роскошь природы, усилив меру её гармонии и производительной силы так, как чувствует его сердце: насадил плодоносящий сад, вырастил душистые цветы, поставил уютное жилище, а воздух кроме гула шмелей, кружащихся над цветущими вишнёвыми деревьями, вечерней порой умирающего солнца полон глубоко проникающими в душу украинскими песнями

 Таким образом, месторазвитие становится и тем, что можно назвать, изменив только одну букву в слове, иначе: «местаразвитием». Речь теперь уже о целенаправленном создании этносом собственного этнического архетипа поверх натурального – как результат экономической и окультуривающей деятельности.

 Так родной архетип заряжается этнической энергией, так осуществляется и попеременный «диалог»: сперва родная Земля воспитывает и «окультуривает» членов рода, являясь им в своей красоте и разумной организации (в народных обычаях складывается нравы – иерархия ценностей, от того, что нравится к  противоположности, то есть система императивов и запретов ). И это месторазвитие.

 Затем люди в труде окультуривают землю, украшают её, наряжают (в совместном труде коллектива рождается мораль, обогащая нравы, превращая их в нравственность). Это уже местаразвитие (развитие места, так как объектом выступает земля)
 В таком труде на своей земле,  дающем от её рождающей силы плоды для жизни рода (а тогда плодоносит и род), пробуждается и любовь в человеке. Она позволяет одному члену рода проявить свою заботу к другому, со-чувствие.
 Именно чувства, направленные не только от другого, но и главным образом от «я» к другому, приобщают людей к высшим принципам общежития, закрепляемых в культовых обрядах и религиозных представлениях о благе, справедливости.
 Такова связь между культом и культурой, между аграрной культурой, и общественной

 Таковы особенности более или менее оседлого рода, живущего и кормящегося  на своей земле - недаром говорят, родной. Здесь воспитывает этническая культура

 Но не менее важна этносу и культура более или менее кочевого племени (нации), которая рождается не в гармонии человека со своей природой, а в борьбе с природой как стихией, в трудном преодолении её тягот.
 Для племени солидарность всех членов, централизованность усилий и дисциплина, терпение и подчинение вождю являются условием выживания. Здесь рождается мораль труда, сначала с помощи, которую один член племени оказывает другому корыстно, но уже в виде дара, который не требует немедленной, но отсроченной отдачи (это так называемые реципрокные основы экономики).

Диалектика рода и племени

 Хозяйствование племени, действующего в крайне ограниченных ресурсах среды, и достигающих при этом максимального результата, гораздо эффективнее чем у рода, стремление природы спрятать свои богатства вынуждает их, как и всяких охотников, к изворотливости ума, к тому чтобы добычу «промышлять»
 Но вот культура племени оказывается предельно жестокой и корыстной. Да, здесь есть своя культура, которую мы называем социальной, понимая под социумом – среду индивидуалистов, соединенную только взаимными интересами. Это пространство объединяет свои элементы только в момент производства, здесь фактор единства –  его продукт. Племя поэтому быстро и хищнически опустошает ресурсы среды и затем сталкивается с жесточайшей проблемой выживания. То есть само по себе племя обречено на скитания и поиск средств к жизни в среде, иссякающей своими ресурсами

 Иной чем социальная является этническая культура земледельческой общины рода. Здесь земля дает результаты общего труда, независимого от индивидуального вклада, и община рода соединена любовью ближних – до той поры, пока феномен земельной собственности, разрозненности урожаев на землях общины не начнёт раскалывать эту общность. Разная мера успеха земледельцев, не все из которых, к тому же способны совмещать потребности с возможностями, разрывает её на совокупность  индивидуальных хозяйств, диаметрально противоположных по принципу производимого продукта: одни богатеют, другие разоряются (подобные группы называют классами по критерию отношения к имуществу).
 Земля, что раньше соединяла, теперь разъединяет родовую общину, потому что экономический принцип аграрной экономики – мера за равную меру

 Итак, ни род с его этнической культурой бескорыстной общины, ни племя с его эффективной экономикой сильных индивидуалистов и социальной культурой корыстной помощи, сами по себе не могут преодолеть противоречий между человеком и природой, скоростью роста человеческого общества и способностью среды с определённой скоростью восстанавливать репродуктивную силу, возобновлять потребляемые ресурсы
 Человечество могло спасти только соединения родов и племён в некую целость сознания, синтез. Так и произошло по той простой причине, что сознания и рода и племени уже содержат в себе свою противоположность, и каждое само по себе есть лишь одномерное отображение цельного сознания

Диалог родового и племенного сознания с геопространством

 Мысль о единстве противоположностей в сознании рода и сознании племени оказывается очень продуктивной и многое способна объяснить в сложной связи между метауровнем истории (событиями геопространства) и событиями истории родового общества, с другой же стороны, обнаруживается явная связь между сознанием племени и сильными личностями лидеров, которые оно выдвигает: эти личности благодаря своему диалогу с геопространством сами способны его изменять

 Теперь схватки древнего мира между земледельческими родами и промысловыми племенами полукочевников приобретают характер древнегреческого мифа о борьбе Антея (человека, который черпал свои силы у Земли) с Гераклом, сыном небесного бога Зевса  (тем более, что для земледельцев характерна хтоническая мифология, а  кочевников – религия Неба).
 Земледельцы зависят от энергии, накопленных в геопространстве, а лидеры кочевников сами обладают высокой способностью к его производству в сознании, поэтому государственная управленческая структура сознания русо-славянской цивилизации с принципом центральной власти происходит от русов-полукочевников, а сознание общества – от сознания родовой общины полуоседлых славян.

О собственности на землю

 Согласно мифу, Геракл побеждает Антея, оторвав его от Земли – источника силы. Так государственный социум одерживает верх над обществом и управляет им, разрывая связь между земледельцем и его землёй посредством принципа земельной собственности, отторгаемой и от того, кто землю обрабатывает и получает натуральный продукт, и от того, кто владеет землей для того, чтобы организовать на ней производственный процесс, в пользу того, чья цель - превратить ресурсы Земли из производительного потенциала, дающего средства к жизни, в капитал недвижимости
 Такая недвижимость больше не даёт этносам своей энергии
 
 История русо-славянской цивилизации Киевской Руси даёт высказанным нами мыслям выразительные примеры

 Диалог «геопространство-земледельческий род». Мы видим, как части славянского рода, заселив разнородные контуры геопространства и приступив к самостоятельной хозяйственной деятельности, становятся разрозненными племенами, вовлечёнными в междуусобицы. Община сельского типа славян становится также и социумом – соединенностью индивидуалистов

Диалог «племя, личность  - геопространство».

 С другой стороны мы видим, как в воинственном племени русичей появляются элитарные роды. Прежде всего конечно, нам интересен род Рюриковичей, так как именно с его управлением связана история Руси. Мы видим отдельных выдающихся представителей этого рода – как киевского «ствола», так и ответвлений: например, Ярослав Мудрый, Мстислав Храбрый, Игорь Новгород-Северский, Андрей Боголюбский, Юрий Долгорукий, Александр Невский, Дмитрий Донской, Иван Калита
 
 Выдающиеся личности истории, которые даны именно племенным сознанием, способствующим индивидуальному развитию человека, создают свои княжества, то есть формируют геопространственные контуры и вместе с тем государственные системы, обретающие экономическое, а значит, и политическое значение.
 Подобные цельности пространства и принято называть геополитическими, так как геополитика – это способность политики государственных деятелей влиять на динамику геопространственных контуров.
 Возможно это лишь на уровне отдельных личностей.

Личность, государство и общество

 Но если человек как личность – есть сильное звено в гармонии между человечеством и геопространством, во взаимном диалоге, то человек – индивидуалист (а любая личность всегда есть индивидуалист менее и более) наносит аграрной основе экономике  также и сокрушительный удар посредством присущего центральной власти принципа земельной собственности

 Итак, мы снова возвращаемся к нему. Почему? Да потому что история показывает: то, что на первом этапе - подъеме энергии племенного сознания, способствует централизации власти у одного человека и силе государства,  ир в последствии, когда власть иссякает своей энергий, уже ведёт к распаду экономики, так как нарушается диалог между этносом и геопространством, гармонию их сотрудничества

 Как это происходит? По одному и тому же сюжету, который показывает история всех евразийских стран в разные времена, от Рима до Руси, от Руси до Китая.

 По мере реализации принципа собственности верховное лицо власти узурпирует право на землю и потом наделяет им приближенную элиту в оплату за услуги.
 Так в стране возникает крупный класс землесобственников, вытесняющих землепользователей (которые сами работают на земле) и землевладельцев (которые организуют процесс аграрного производства) и экономике общества наносится урон – государство входит сперва в культурный, затем экономический кризис, и может стать добычей соперников, если общество не скажет свое веское слово в сопротивлении слабеющей власти. Дело в том, что в здоровом синтетическом обществе ритмы возрастания и спада этнической энергии рода и племени, то есть общественного сознания и государственного социума (волны этнической энергии) находятся в разных фазах и потому могут поддерживать друг друга.

Энергетика синтетического этноса: противофазы рода и племени

 Начнём с азов. Почему  ни род, ни племя самостоятельно не оказываются конкурентоспособны в среде природных и человеческих ландшафтов, почему им требуется слияние, синтез?
 Потому что слияние родов с племенами, рождающий этнос синтетический, есть воссоединение изначальной цельности человеческой общины.

 Только в синтетическом племени достоинства рода компенсирует недостатки племени (нации) – предельную корысть национальной экономики, недостаток любви в отношениях род дополняет своей культурой и нравственностью, а достоинства племени с его эффективной экономикой компенсируют недостатки рода, культура которого обладает свойством разорять малоэффективную, экстенсивную экономику
 Как результат, синтетический этнос заключает в себе диалектику рода и племени, здесь происходит как бы наложение двух колебаний: спады и подъемы этнической энергии рода находятся в противофазе со спадами и подъемами социальной энергии племени.
 В результате этой интерференции волн синтетический этнос периодически проходит через попеременные кризисы экономики и культуры, результатом которых бывает возобновление жизни: сознание племени в период активности национальной экономики укрепляет хозяйство, в следующий же период сознание рода укрепляет культуру
 Именно таким обществом мы видим Российскую империю со времен Петра I: как пятидесятилетние циклы. Первая половина века здесь - рост национальной экономики при некотором упадке этническиой культуры, зато вторая половина – рост народной культуры и рост населения, использующего и потребляющего экономические ресурсы
 Разумееется, следующий век требует повторения этой череды кризисов.
 
 Таким образом, месторазвитие синтетического этноса есть и место, где развивается этнос, но не только: это и сам исторически поэтапный процесс формирования этнической и социальной культуры, связанный со своеобразным диалогом общественного сознания и геопространства, взаимно друг на друга периодически влияющих, тем обогащающих, хотя иногда и способных разрушить нечто старое, чтобы создать новое на его месте

  Пространство-время общественного сознания «многослойно», а его «слои», определяющие качественные этапы становления культуры, осуществляющие связь времен линейно от прошлого к будущего и циклично от будущего к прошлому, есть «слои» исторические
 Для Савицкого месторазвитие имеет две составляющие: географическую и культурно-историческую

Образование Киевского государства русским этносом

Чтобы покончить с так называемой «норманнской теорией» русских, недостаточно обратиться к «Повести временных лет», той части Летописного свода, которую приписывают печерскому монаху Нестору. Хотя там ясно сказано, о народе по имени «русь» как о том племени, варяжившем на Северном море, к которому пришли жители новгородской Руси звать на княжение (хотя до этого прогнали варягов, заставлявших северных славян платить им дань)

 Об этом народе Нестор, строго говоря, упоминает дважды:
- как о русских варягах, отличавшихся от варягов норвежских ( а варяг - это и воин, и храбрый мореход, освоивший также реки, и вольный разбойник, и купец, и промысловик, что в древности легко сочеталось друг с другом)
- как о племени, жившим бок о бок со славянскими племенами и также весьма страдавшем от варяжских поборов.

 В чем же дело?

 Теперь нам нужно обратить внимание на повсеместную динамику этногенеза, которая создавала (и это метко отмечает Л. Гумилёв)  более сложные взаимоотношения между оседлыми и кочевыми этносами, чем можно было бы предположить, приняв на веру «черно-белую» теорию о несчастных оседлых племенах, которых постоянно разоряли грабители-кочевники.
 Например, русо-славянский этнос, хоть и оседлый, имел в своем составе вполне кочевой по своему происхождению профессиональный социум воинов (дружину, объединявшую вокруг себя, если нужно, и народное ополчение), готовый вполне успешно дать отпор врагам, и действительно её дававший, а при случае и ограбить недругов, и самому наложить дань
 
 Об этносе, который становится социумом

 В истории всё происходило несколько сложнее. Дело в том, что на раннем этапе этногенезов, после распада в период неолита первобытных общин на отдельные родовые общины, занимавшиеся земледелием, и скотоводческие племена, эти группы не делились еще на оседлые и кочевые, а составляли промежуточные стадии: земледельцы были полуоседлыми общинами, а  скотоводы полукочевыми племенами

 И понятно, почему это так: земледельцы вынуждены были мигрировать, хотя склонялись к оседлому образу жизни, потому что все их богатства были связаны с окультуриваемым участком поверхности – вынуждены, и потому что экстенсивное земледелие быстро обедняло почву, и потому что их теснили полукочевые племена, которым земля требовалась на пастбища. Перевес тех или иных зависел от характера природы, включая уровень плодородия почв, потому что иная почва больше подходит под пастбища, иная под пашню, иная же создавалась искусственным изменением ландшафта – когда под пашню вырубались и сжигались леса

 И следует заметить, что земледельческие родовые сознания и скотоводческие сознания племенные, будучи частями единого сознания общины,  будучи противоположностями, диалектически тяготели друг к другу. А потому в экономической и политической борьбе стремились к единству, каждое со своим односторонним способом хозяйства само по себе было нежизнеспособно. неконкурентоспособно

 Жизнеспособными оказывались только синтетические этносы, составленные из социальных групп, включавших в себя как роды, так и племена.
  Первые (инертные) были в этносе хранителями его культуры, вторые (крайне подвижные) были расторопны в хозяйствовании, первые есть народная составляющая любого синтетического этноса, вторые – национальная

 Легко заметить, что такие сборные этносы, жизнеспособные в истории как раз зарождались на границах как минимум двух ландшафтов, но не могли появиться в монотонном ландшафте, как это замечает Л. Гумилёв
 И вот та причина, почему Киев со всех сторон окружал себя обжитыми землями, но со стороны южных приморских степей, откуда как раз и двигались хищные орды, не было естественных месторазвитий . Поэтому-то при Ярославе приходилось заселять эту проблемную зону временным, служилым населением, создавая Поросскую оборонительную линию малых городов: пленными поляками и «черными клобуками» - мелкими тюркскими народами, которые несли на засечных чертах охоронную службу, но не пускали тут  корней, не создавали месторазвития
 Также и «малая степь» - все эти хазары, печенеги и половцы, вытеснившие печенегов (а в XIII веке и Большая степь - монголы) прекрасно выживали и бороздили степь, но как этнос зародились не в ней, а на границах ландшафтов

 И вот дело в том, что слияние полукочевых этносов, которое и приводило в конечном итоге к разделению древних форм на оседлые племена и разбойников - племена кочевые, происходило в два этапа
 На первом этапе этногенеза полуоседлое племя оседало на одном месте, ставшим «малой родиной» и месторазвитием, освоив интенсивное земледелие. Тогда и возникали многоядерные пространства с городами, и однородным способом правления (сельская община и городская община, вечевой способ решения общих дел). Правда уже тогда началось классовое (имущественное) деление общин, из массы бедного люда выделялись «лучше люди» - земские бояре, обладающие богатством и влиянием, стремившиеся к власти. Так власть уже в таких пространствах тяготела к централизации.

 Что же происходило в такой период с полукочевыми скотоводами? Они оказывались разбитыми на два социума: один сливался с оседлым в синтетический жизнеспособный , экономически успешный этнос, города которого богатели, а  вот другой обретал разбойничий, кочевой образ жизни.
 Такие кочевники действительно насильственно ликвидировали «излишки» у своих трудолюбивых собратьев, хотя порой получали от них ощутимую «сдачу»

 Азиатской иллюстрацией к описанному процессу может служить судьба полукочевого этноса хунну, долгое время весьма успешно воевавшего с древним Китаем. Когда Китай наконец одолел, часть хунну оказалась им ассимилирована, часть ушла в Монголию, став один его племен – а именно татарами (монголы так и называли хунну), которые оказались покорены и объединены в монгольскую империю Чингизом, а наиболее непримиримая часть стала кочевой – и прокатилась по всей Азии и затем Европе. Это грозные гунны-завоеватели, сложившиеся на месторазвитиях в Приуралье, на Дону и в Приазовье, где они соединились с местными, покоренными ими этносами (о гуннах у нас еще пойдет речь ниже)

 Но после долгой преамбулы вернёмся наконец к русам – племени полукочевому, от которого отделился кочевой субстрат, став русами-варягами, воинами и лихими разбойниками, соперниками норманнских варягов.
 Именно этот варяжский субстрат русов, судя по тому, что пишет автор «Повести временных лет», и стал основой русской государственности.

 Дело в том, что на втором этапе этногенеза как раз образовывались дуальность государства и общества - путем окончательного слияния оседлых этносов (в нашем случае это славяне- впрочем, точнее называть самоназванием: «словяне») с кочевыми (в нашем случае русскими дружинами варягов). Два этих субстрата образовали в синтетическом обществе Киевской Руси разнородные социумы, а позднее, в Московской Руси, стали четверицей сословий  (структурой сословно-монархического общества)

 Далее мы должны заметить, что есть традиция отождествлять страну и государство, но мы придерживаемся другой точки зрения и для нас государство есть социум государственных управленцев

 Итак, как же возник на Киевской Руси этот племенной социум- государство, тяготеющий как все азиатские племена, к централизации и власти? (военный лидер у русских варяг назывался князем, и впоследствии княжеский род отвоевал себе в союзе племён наследственное право на власть, таково главенство родового сознания над племенным)

Слияние русского этноса со славянским в дуальность «государство-общество»

 Будем исходить из мнения Нестора о том, что племя «русь» и славяне долгое время жили бок о бок (На Восточно-европейской равнине, называемой кроме того, Русской), имели сходные культуры и соответственно общему опыту также близкие языки.
 Итак, явное родство культур (обычаев) и близость языческих культов (обрядов), но при этом разные месторазвития, отличные друг от друга экономики и поэтому несходные образы жизни и профессионализации: древние славяне – полуоседлые земледельцы с их культом Рода, и полукочевые русы, чьей специализацией были, по-видимому, природные промыслы и возможно, животноводство

  Но промыслы кормят хуже чем родимая земля-кормилица, поэтому русы в процессе первого этнообразования, подобно азиатским хунну разбиваются на два социума (профессиональные группы): один предпочитает воинственный, бродячий образ жизни, осваивает варяжское разбойное ремесло на Северном море, где составляет боевую дружину и находится в союзе с поморскими словянами и бодричами.
 Другая часть русов, возможно, переходит к земледелию и/или сливается со славянами (становится оседлой) в синтетические хозяйства, где два аграрных вида деятельности составляют замкнутый круг комплексной экономики. Интенсивное земледелие оказывается в таком хозяйстве возможным, как показывает история, благодаря введению севооборотов двупольной обработки земли, перемен земель пахоты и выпаса (такой же путь прошла и римская аграрная экономика)
 
О двух иерархиях славянского и русского единства

 Чтобы понять, как в государстве Московской Руси образуется четверица основных сословий (что свойственно периоду слияния общества с социумом государственной власти, мы отмечаем две стадии слияния словянского и русского субстрата (в синтезе «рос-ского»).

 Итак, всё же «словяне», а не «славяне»?
 Самоназвание граждан: «росс»  возникает на определенном этапе русской государственности, которая становится российской (при Петре)
«Росс» (а при президенте Ельцине в конце ХХ века, когда произошел рецедив российского сознания, появляется и его осовремененный аналог: «россияне) – есть анаграмма слов «рус» и словянин». Отсюда появляется сдвоенное «сс», отсутствующее в слова «рус», «русич», однако же наличное в субстантивированном прилагательном «руССкий» ( то есть «руСкий» и «Словянский» как целая самоидентификация). Таким образом, манера некоторых историков писать с двумя «сс» слово «русс» (по аналогии со словом «русские»), есть анахронизм: русичу нет оснований становится «руссичем»
 
 Начиная с определенного этапа создания государства «росс», хотя ему и стараются придать этнический характер, означает при распространении государственной идеологии на всех граждан де-юре ни что иное как обозначения факта гражданства (то есть взаимоотношения между обществом и государством в его правовой системе).
 Мы будем писать теперь самоназвание словянского рода с присущим ему «оканием»: «словяне» .
 В «акающем» племени русов соседей называли: »славяне»,  а представители самого рода говорили о себе с характерным «выпячиванием» звука «о»
 
 Различие в фонетике произношения ударных и безударных гласных как «о» и «а» (а также «о» и «у») складывается в этногенезе, сопровождаемом особым навыком речевого аппарата, по воздействием специфического образа жизни, свойственного с одной стороны, славянам, с другой, русам, и закрепляется в сознании.

 На первой стадии – аграрной образуется цивилизация словяно-русская, где субстрат русов оказывается подчинённым.
 Можно предположить, что зоны «акающих» и «окающих говоров» на Среднерусской возвышенности и вокруг неё возникли до первого этапа слияния, зональная пестрота зон на карте говорков тянется с юго-запада на северо-восток, и отличается тем, что в первой его части преобладает один говор, а другой включен в него редкими «островками», а в другой части наоборот.

  Так, «акающий» говорок Москвы показывает, что типичная манера говорить с безударной «а»  сохранилась в период русо-славянской цивилизации, став приметой «местного» населения  (контейнера русских родов), проживавшего здесь еще до слияния двух коренных этносов в синтетический
 Характерно, что «говорок» может приобрести житель другого региона, попавший в зону того или иного способа произношения гласных, если он достаточно долго живёт среди его носителей и постоянно воспринимает на слух: ведь это факт сознания, а не врожденная особенность речевого аппарата

 На второй стадии - появлении государственных образований, когда к власти в словянских городах придут русские князья, произойдет новое слияние.

 В Московской Руси это на сей раз соединение первой словяно-русской цивилизации с новыми русами, создающее второй цивилизационный слой (не отменяющий первый в общественном сознании, лишь положенный сверх него): возникает цивилизация русо-славянская, где иерархический приоритет – за русским этносом, он составит государственную аристократию – военную дружину князя и его близких служащих, противостоящую боярству словянскому, названному земским (земский аристократ стал таковым благодаря владению земельной вотчиной, в отличие от «княжего мужа», который добился своего положения благодаря службе правителю)
 Двойственность этих исторических слоёв станет основой для двух сословных групп русского государства (сельской и городской), каждая из которых также исторически двойственна – отсюда и четверица главных  сословий, в таком качестве признанная государством и ему служащая (в период сословно-монархического общества)

Приведем далее важные для нас примеры двух типов цивилизации словян и русов

Новгород и Киев – два разных типа  цивилизации и централизации

 Образцом первого и наиболее древнего типа словяно (словенско)-русской цивилизации является Новгород.
 Здесь мы видим два этнических субстрата в виде производственных социумов, занятых характерным для каждого видом деятельности. Причем на «лестнице» социального престижа и влияния они находятся в весьма определенной иерархии.

 Так как Новгород находится на удобном месте для торговли с европейцами, из сельской земледельческой общины словян выделяется социум успешных купцов и «лучших людей» - огнищан, владеющих земельными имениями, которые они при помощи своих рабов выжигали огнем из новгородских лесов – отсюда прозвище самих огнищан и «огневтины» - сельского населения, подчинённого огнищанам.
 Это новгородские земельные аристократы преимущественно из словен или кривичей, «лучшие люди» общины (прообраз бояр), становившиеся и ближними людьми для новгородских князей, хотя у русских князей были и свои ближние - «княжьи мужи», из военной дружины русов. Подобные два этнических типа боярской аристократии мы встретим и в Киевской Руси (а затем по традиции и в Московии). Это ближние бояре Великого князя, в противовес боярам земским
 Однако новгородские огнищане, «лучшие люди» аграрной цивилизации, благодаря своему земельному  богатству и общественному влиянию умели отстаивать свое достоинство, приоритет среди пришлых воинов, сознание словенских родов были сильнее сознаний русских племён, потому что хранителем культуры этноса является именно род
 
О единстве исторического опыта русов и словян

 Русичи в Новогороде, насколько можно судить, были искусными ремесленниками, они находились ниже в социальной иерархии, и на общем сходе – вече решающее слово чаще всего оставалось за иерархической верхушкой купцов да огнищан, у которых ремесленный люд находился в зависимости.
 Русы становились типично городским населением, тем торгово-ремесленным посадом, который опоясывает своими жилищами и мастерскими, своими лавками древнеруские города. И на это указывает его сравнительно высокий уровень самоорганизации, свойственный выходцам из полукочевых племён
 Например, известные псковские скобари есть не просто социальная, но именно национальная прослойка русов среди посадского населения, в котором князья видят опору своей власти.
  Будучи тягловым сословием городов, ремесленники и мелкие торговцы составляли те черные сотни, входившие в тысячи, которые благодаря своей сравнительной дисциплине, могли легко объединяться и для труда и для военной брани. Можно представить себе, что ряды ремесленников после прихода варяжских русов на княжение пополняли и низшие слои княжеской дружины, которым в походах доводилось быть, что называется, на все руки мастерами

 В том и парадокс, и диалектика синтетического этноса, что вначале полукочевые племена – обитатели открытых пространств нападали на племена полуоседлые (народы), которые старались, наоборот, замкнуть линии своих хозяйств. А в синтетической сельско-городской цивилизации бывшие кочевники становились населением закрытых, оборонявших себя со всех сторон городов, а сельское население заняло их прежнее место – в пространствах, сравнительно открытых природному влиянию. Так у обоих видов этноса (народа и племени) появлялось единство исторического опыта

 Описанное Нестером призвание городами Новгородчины русских варягов на княжение затем, что не хватает «наряда» (сложный термин, обозначающий и толк, и управление, и порядок, и гармонию в обществе) характеризует традицию города приглашать князя для выполнения ряда  организационных, военных и судейских обязанностей.
 Прогнав норманнских варягов, долгое время взимавших с них дань, жители новгородской земли, естественно, пригласили к себе княжить не тех же ворогов –норманнов, а варягов племени «русь», тем более что их соплеменники составляли часть городских общин.

 В дальнейшем Новгород, имевший постоянную тенденцию быть вольным вечевым городом, так как включал в себя сильное, богатое, влиятельное купечество и огнищанство, мог приглашать князей, мог изгонять (даже когда подчинялся Киевскому великому князю, сажавшему сюда удельного княжича), приглашал же по традиции князей-русов (и лишь однажды князя из Литвы)
 Классическим примером такого типа взаимоотношений между князем и городской общиной, к тому же повторявшихся многократно, может служить жизнь Александра Невского

 Надо заметить, что города словяно-русской цивилизации обладают сравнительно  слабой способностью к централизации, скорее наоборот, тягой к обособленности – возможно потому, что сельской общине словян чужд принцип жесткой власти лидера, они по роду хлеборобского, некогда основного своего занятия, демократичны ( у  кочевых русов дело обстоит как раз наоборот: они идут за сильным вождём)
 В конце концов, Новгород стал вольной вечевой республикой до своего присоединения к Московской Руси Иваном III, но сохранял сепаратистские тенденции вплоть до Ивана Грозного, которому даже пришлось выжигать и вырубать носителей крамолы огнём и мечом
 Из других такого же типа городов можно назвать Псков и Вятку, где также  некоторое время существовали вечевые республики

 Второй тип цивилизации, как правило, более поздний: русо-славянской с ясным принципом централизации благодаря власти князей из стволовой династии Рюриковичей, представляла собой Киевская Русь
 Аристократию здесь составляли русы: князь с дружиной, вторую ступень иерархии занимали земские бояре – «лучшие люди», выделившиеся из сельской, словянской общины как состоятельные владельцы земельных богатств

 Во втором типе цивилизации – преимущественно городском уже русские роды главенствуют над сознанием словянских племён, и земское боярство, выделившееся из богатых словянских землевладельцев, уступает по значимости русским служилым боярам – «княжим мужам». Русские роды здесь несут словянам преимущества русской культуры: дисциплину, целеустремленность, поддержку единоначалия, стойкость в испытаниях, нравственные принципы верности и чести (конечно, лишь в узких рамках этноса и военного социума)
 
 Главная особенность этого периода – образование государственного социума управленцев. Прежде всего это род русов под общим прозвищем «Рюриковичи» со своими ответвлениями в удельных княжествах. Историческое прозвище в качестве фамилии (кроме необходимых имени и отчества) – неповторимая особенность рода, отличавшая его от других русских родов (позднее эту особенность будут перенимать и другие роды великих князей, правящих странами – таковы, к примеру, Гедиминовичи)
 Другие боярские роды «княжих мужей» русов составляют также уровни государственной власти, их старшинству соответствуют чины и занимаемые в административной структуре управления должности

 С кем же князь Олег пришел в Киев, где уже имелось собственное, по-видимому, словянское боярство, из кого состояла первая аристократия Киевской Руси? Летописи, как русские, так и западных народов, часто говорят о варягах.
 Кто же были всё-таки эти варяги? Мы снова возвращаемся в так называемой «норманнской теории» и на этот раз намерены её разрушить окончательно

 Несомненно, что на Северном море русские варяги и воевали с норманнскими, и невольно, беря на вооружение обычаи врагов, тактику боя, манеру поведения,  перенимали часть светской культуры,  даже имена

 Остались ли они при этом всё же русами? Да, потому что их связь с общественным сознанием русского этноса, его религиозной основой осталась (кочевники, в отличие от оседлого населения, как правило, являются сторонниками религии Неба, а не культом Земли). Стать норманнами, к тому времени принявшими христианскую религию, русские язычники никак не могли. Норманны нередко воевали с  поморьем и русскими варягами именно как католики со злостными язычниками

 Но вопрос о том, были варяги, игравшие активную роль в становлении Руси на определенном её этапе, норманнами или нет, оказывается несколько сложнее, чем прослеживание генетических связей и создание теорий о происхождении.

 Этнос – факт сознания, а не телесной генетики

Итак, Олег с младенцем Игорем прибыл к Киеву, ведя с собой
- русскую дружину
- норманнских варягов-наёмников
- разнообразный люд, искавший приложения своим силы или заработка - включая фино-угров, в те времена славянского заселения Северо-Восточной Руси вытесняемые вятичами и кривичами из Волжско-Окского бассейна

 Сразу нужно сказать, что различие между русской  дружиной и варягами, попросту продававшими своё воинское мастерство, следут искать скорее в отношении к новой земле, чем в расовой, генетической принадлежности. Хотя конечно родовое сознание тесно связано с передачей телесных ген по наследству, но больше лишь в силу обычая родителей воспитывать своих детей и передавать традиции рода от предков к потомкам
 Однако в древнем синтетическом обществе это как раз происходило далеко не всегда, так как семья еще не была вполне установлена как постоянный институт общественной жизни, где происходит передача традиций рода.
 Княжеского сына нередко воспитывал воевода, людей попроще – сама родная земля или окружение
 Родовое сознание этноса, хотя и предпочитает включать в себя  сознание тех, кто телесно произошел от этнических родителей, но может отторгнуть того, кто рожден от этнических родителей, зато принять в себя постороннего – при наличии у него необходимых качеств, готовности принять родовую иерархию ценностей.

 Таким образом, этнос - это сознание, а не телесная организация, этническая принадлежность и передаётся общественным сознанием, а не заключёна в генном аппарате (генами передаются расовые, телесные признаки)

 Скандинавские варяги, в отличие от русов, не пришли на родную земли, их вели сугубо корыстные намерения. Но и рус мог отбиться от родного этноса, а швед – к нему примкнуть. И действительно, нередко летописи упоминают о весьма значительных и не вполне корыстных услугах, которые отдельные шведы – воеводы, дипломаты и купцы оказывали русским князьям

 Таким образом, русом мог стать тот варяг, который перестал «варяжить», а заключил родную землю в своё сердце и назвал её «русской землёй», приняв русскую, а значит, и славянскую культуру, он мог принять затем и язык

 Начиная со Святослава Игоревича, киевские князья начинают носить славянские имена. Можно предположить благодаря этому весьма  знаменательному факту, типичное для синтетического общества слияние языческих культов земных богов, свойственных словянам, с религией небесных сил, характерной для кочевников русов.
 Русские князья таким образом, называя себя словянскими именами, принимают и словянские культы, выбирая впрочем «своих» богов – покровителей (между пантеонами богов существовали и этнические и социальные различия, то есть боги племенные и социальные раздирали единство общества  разными способами)
 Святослав кроме того, проявил рецедив номадического (кочевого) сознания. В Киеве ему не сиделось, этот убежденный язычник вёл походный образ жизни своих бродячих предков

Зато его сын Владимир Святославич , завладев киевским «столом», занялся укреплением государственной власти централизовано. Потому крещение Руси не могло не состояться именно при нём: единству власти стольного князя, единству страны,  должен соответствовать монотеизм. И направление было выбрано уже до Владимира – княгиней Ольгой, крещенной в Константинополе, уже на Руси существовали христианские общины византийского обряда

Итак, из столицы исходили центростремительные тенденции Киевской Руси, от неё же будут исходить и центробежные

 Кольцевое пространство Новгородщины и радиальное Киевской Руси.

 Мы уже говорили о кольцевом способе организации пространства и радиальном. Оба так или иначе присущи внутреннему строению Москвы, и это закономерно, так как Москва - исторический преемник первой (Новгородской) и второй (Киевской) цивилизации, пространство синтетическое, прошедшее и стадии кольцевого строения пространственных элементов, и радиальное.
 Затем нам нетрудно будет показать, что эти два принципа встречаются и на трех уровнях пространства-времени (районы Московской области вокруг столицы, области Центрального экономического района, расположенные вокруг Московской области, и на метауровне суперрегионов - группирование экономических районов вокруг Центрального, и далее линейно на Восток)

 Теперь наша первая задача состоит в том, чтобы показать, что первой словяно-русской цивилизации, возникшей в Новгородчине, присуще кольцевое пространство ( и объяснить, почему это так)
 Вторая задача - обозначить радиальные линии Киевской Руси – цивилизации русо-словянской, возникшие последовательно исторически, от одного правителя к другому, так что эти радиальные прямые от  киевского центра к перифериям можно  назвать линиями сборки и разлома (по ним происходил впоследствии и распад Киевской Руси)

 Начнем с Новгородской земли, отметив прежде, что словяно-русская (в данном случае скорее словено-русская, так как основной этнический субстрат её составляли ильменские словене) цивилизация есть родо-племенное общество. Поэтому речь идет здесь о вполне определённой общественной иерархии: сознание словенского рода включает в себя и подчиняет (когда Новогородчина не находится в зоне действия более крупных сил) общественные сознания как племени русь,  так и фино-угорских племён (например Вотьская земля являлась местом обитания племени «водь»)

 К XII веку на Новгородчине складывается вполне узнаваемая структура земель, сгруппированных вокруг Новгорода в два концентрических кольца, из которых первое полностью замкнуто, а второй составляет лишь дугу с востока (затем земли были переименованы в пятины при сохранении древних названий) Первое кольцо: на севере Вотьская земля и Обонежский ряд, на юге Бежецкий ряд и Шелонь, второе кольцо: Дерева

Далее нам необходимо коснуться вопроса, чем вызван концентрически-кольцевой способ распределения частей древней родо-племенной организации

 Словянский род основа на общине, это аграрное общество оседлых земледельцев, живущее в ритме природной энергетики, которая в сферическом пространстве Земли распространяется по её поверхности кольцами. Так и селятся друг возле друга сельские общины, обживают пространства, образуют земли, и по этому-то делению государство создаёт свою административную систему взимания поборов (уездов и погостов)

 Кочевые племена, занимавшиеся различного вида промыслами, напротив, распространялись прямыми векторами, необходимую для того, чтобы экономить энергию, ведь прямая – наиболее короткий путь между двумя точками.
 Прямая линия распространения от центра есть линия радиальная, она присуща обществу промышленному, где элитой служит производственный коллектив
 Кочевое племя, несущееся по степи к своей цели, или таёжный этнос, занимавшийся в тайге природными промыслами – это промышленные коллективы, которые не следуют природному ритму и кольцевому пространству почв как землепашцы, а «взламывают» пространство своим движением,  векторный путь которого указан им той силой воображения, которой обладает человеческая мысль (оттого мы и говорим: «про-мысел», а прежде говорили: »промыслить» нечто, то есть добыть своим разумением, умением)

 Промышленные города с идеально прямыми линиями застроек можно встретить по всему миру с глубокой древности, начиная от Харрапской цивилизации в долине Инда, и в древнекитайском Чанъане, и в Мезоамериканских городах, и в ХХ веке на принципе прямых линий и прямоугольных кварталов основана индустриальная застройка городов США

 Итак, что представляет собой радиальный метод организации пространства, принятый в русо-славянской цивилизации Киевской Руси?

 Вернёмся в очередной раз к тому эпизоду, когда поход новгородского правителя Олега прямой линией с севера на юг соединил Новгород и Киев в единое пространство, если говорить точно, Новгородско-Киевской Руси.

 И это событие мы ни в коем случае не считаем его прихотью, и не только следствием варяжской традиции двигаться  «в греки» (хотя и эта традиция – характерная черта «смыкания» экономических пространств севера и юга, в данном случае моря северного и южного, лежащих на оконечностях большой равнины), но заметим следующее. Державный акт новгородца Олега, сделавшего Киев своей новой столицей, был фактом соединения тех двух частей обитания словян на Восточно-европейской (теперь уже Русской) равнине (северных и южных) которые оказались разорваны самим природно-климатически, зонально-биологически, хозяйственно разнородным характером этой равнины, разбившей славян на разные по своему образу жизни и образу мыслей «потоков» племен (принадлежавших сознанию одного рода)

 Эти славянские потоки и устремлялись к местам своего месторазвития, отчасти сталкивая с места автохтонные народы, отчасти их ассимилируя и вступая с ними в племенные союзы, что они в своем движении с запада на восток испытывали – в данном случае соединяющую поперечную доминанту геопространства

 В очередной раз мы заметим, что общественное сознание соединяет ту продольную разорванность пространства между северным и южным магнитными полюсами сферы Земли, которая осуществлялась в геопространстве естественным образом. И, с другой стороны, общественное сознание разъединяет (на культурную разобщенность востока и запада) то природное соединение, которое заключено в динамике геопространства.
 Поэтому Киевскую Русь мы видим пространственно разделенной на юго-западную и северо-восточную, а северо-западная Новгородчина в единстве этих двух элементов выглядит самостоятельным звеном (и действительно, связь Новгорода с Киевом, некогда созданная Олегом, вновь окажется разорванной упорным геопространством)
 Эти векторы то сближения, то разобщения мы назовём линиями «сборки-разрыва»

 Два столицы этой первой прямой оси в Новгородско-Киевской Руси так и осталось в истории, хотя экономические и как прямое следствие, политические связи земель были замкнуты на Киев как главный «стол» киевских великих князей Рюриковичей.
 Сила Новгорода тем не менее давала о себе знать, и его столичное значение. Новгородские удельные князья чувствовали своё особое право на отцовский «стол» в «матери городов русских» и богатство Новгорода давало им для этого целый ряд возможностей, таких например, как набор варяжский наёмников, чью роль в усобицах того времени трудно переоценить

 Поэтому «Новгородско-Киевская» и «Киевская Русь» - есть такие два названия страны, из которых одно принадлежит прошлому её истории, связывающей Новгород, то есть северо-запад Восточно-европейской равнины, с Киевом, а второе ориентировано на историческую тенденцию будущего, согласно которому влияние Киева перешло к центру Владимиро-Суздальского княжества, то есть на северо-восток.
 Это определяет вектор смещения с запада на восток центра сил среди русских княжеств в доордынский период (то есть до начала XIII века)

 Знаменательно то, что такую задачу объединения дано было осуществить именно русичу в силу общности судьбы русов и словян. И  Олег – вне всякого сомнения, согласно имеющимся данным, первый собиратель Новгородско-Киевских земель вокруг новой столицы, его личность достойна нескольких слов нашего внимания
 Относительно статуса Олега, скорее всего, не Рюриковича по крови, византийские и русские источники расходятся во мнении. На Западе не видят разницы между статусом Олега как правителя и регента при малолетнем Игоре, и киевским великим князем, потому князем он титулован в договоре с Византией. А согласно  «Повести временных лет» Олег и не думает величать себя княжеским титулом (по крайней мере, титулом Великого князя), наоборот, как на законного князя Руси он указывает на Игоря

 Тем не менее, для нас Олег есть по сути и князь, и Рюрикович, даже не будучи им генетически, значения это не имеет. Независимо от того, правил ли Олег безраздельно и после совершеннолетия Игоря, и отдал ему «великий стол» лишь после своей смерти, или передал Игорю, как предполагают иные историки, великое княжение уже при своей жизни, довольствуясь скромной ролью воеводы и опекуна молодого князя, Олега по его исторической роли можно считать «усыновленным» со стороны рода Рюриковичей
 Ведь он посвятил свою жизнь цели этого великокняжеского рода, его пути в русской истории. То же самое можно сказать о Годуновых и Романовых, которые заступили путь Рюриковичам уже в Московской Руси после того, как их роль себя исчерпала, и приняли (в особенности конечно Романовы)  эстафету централизации государства

 Теперь вернёмся к структуре Киевской Руси. Если взглянуть на карту удельных княжеств, как они сложились в период её расцвета после окончательного усиления Ярослава, мы увидим такие же «пазлы», сгрудившиеся вокруг головного города, как и ряды-пятины вокруг Новгорода. Но это впечатление обманчиво с учетом главного фактора пространств – человеческого

 Исторически и хозяйственно кольцевое устройство Новогородчины совсем иное чем радиальная связь каждого из удельных княжеств с центром в Киеве (так что эти княжества по отношению другу другу настроены по меньшей мере как соперники, несмотря на родственные связь рюриковских «ветвей»). Кстати, и сам Новгород находится в зоне хозяйственной структуры Вотьской земли, лишь на её оконечности, входящей в стык с другими землями

 В аграрной словено-русской цивилизации северо-запада древней Руси хозяйства земель группировались вокруг экономически успешного Новгорода по мере своего освоения последовательно один за другим пространственно-временными дугами (то же мы заметим в будущем и в Московской Руси).
 Напротив, русские князья городской цивилизации Киевской Руси подчиняли себе словянские племена прямыми историческими линиями своих военных походов, создавая в стране множество радиальных линий сборки-разрыва (непосредственной связи между Киевом и подчиненной землёй)
Эти исторические линии разбивают страну на удельные части, причем уже не столько месторазвития древних племён, сколько зоны хозяйствования синтетического общества, к тому же меняющего порядок отношения к Земле-кормилице с землепользования и землевладения на земельную собственность
 Между такими землями существуют уже исторические связи, создающие экономически-денежные отношения как между кредитующим и кредитуемым, то есть систему исторических счетов, которая разъедает родство между региональными «ветвями» Рюриковичей как язва

В первой половине XII века, когда Киев потерял уже и свою харизму, и этническую энергию, и влияние, и роль центра,  в то же время накопив в себе несметные богатства, при Андрее Юрьвиче Боголюбском, возвысившем Владимиро-Суздальское княжество, удельные князья, объединившись, напали на Киев и разграбили его.
 При всей жестокости того времени, с нравственной точки зрения это событие выглядит по крайней мере неприглядным. Ведь Киев  - всё же исторически есть «мать городов русских». Кто же грабит свою мать?
 Чтобы ответить а этот вопрос, недостаточно указать на тот факт, что Боголюбский заключает в себе часть половецкого номадического сознания, будучи связанным с ним по материнской линии (а грабить Киевскую Русь – в традициях половцев). Ведь не о всех же участниках сомнительного похода на Киев можно сказать то же самое.
 Но корыстный союз с половцами (а он-то и закреплялся браками лидеров) часто использовался удельными князьями при усобицах, носивших политический, а значит – экономический характер

 Мы должны оценить случившееся, таким образом, не как факт нарушенного долга нравственности по родству, но неизбежно-экономический процесс отдания долга, так как киевский великий князь традиционно поступал со своими уделами даже не как суровый отец, но скорее как скаредный отчим – то есть угнетал удельных князей, своих же отпрысков, тяжкими данями.
 Причем это осуществлялось помимо обычной в государстве системы «погостового» налогообложения – существенной части государственной экономики. Например, новгородский князь платил Киеву две трети собранных налогов, себе оставляя треть, то есть центру доставалась и «народная» доля, и «княжеская». Не удивительно, что когда великий князь киевский Владимир постарел и потерял часть своего влияния, сидевший в Новгороде его отпрыск Ярослав решил, что заплачено уже довольно, и отказался от своего денежного «урока»

 Можно при этом заметить, что судьба князя Игоря, который сперва взял с древлян обычную дань в пользу государства  - и древляне отдали молча, а потом взял еще и лично-княжескую, после чего был убит – эта легендарная история есть архетип Киевской Руси

 Итак, с самого основания киевско-русское пространство соткано из земель, соединенных линями сборки-разрыва. Нетрудно и проследить такие линии
 Опишем их, выделяя цифрами «исторические слои» приращений

1. Приращение Киевской Руси при Олеге (? – 912). Образование государства в 882 году (IX век)

1.1. Создание  линий, ориентированных на север:

А) В 882 году Новгород объявлен данником Киева с выплатой постоянного «урока»
Б) В 883 году подчинены древляне на северо-западе от Киева, с выплатой дани
В) В 884 году подчинены северяне на северо-востоке, вместо хазар платят дань Киеву
Г)В 885 году подчинены радимичи на севере, вместо хазар платят дань Киеву (линия разорвана, потом восстановлена Владимиром Святославичем)

 Нетрудно заметить, что подчинение всех этих пространств в отличие от последовательного «дугового» охвата, который мы отметим в формировании Московской Руси, не представляет собой единой кампании, где хрональная структура времени совпадает с пространственной последовательностью, создавая континум со-бытия
Здесь череда покорений является серией единичных набегов, устроенной так, как это было необходимо по соображениям стратегическим и политическим

 Естественно, что самой трудной задачей в подчинении северных племён было покорение древлян, которые благодаря мощи Искоростеня не платили дань даже хазарам. С этой задачи Олег и начинает свой труд по «собиранию земель»
 Можно, предположить что мера добровольности в присоединении древлянских земель была меньше чем в двух других случаях (северяне и радимичи лишь продолжали платить дань, и при этом им было обещано избавление от хазар)
 И так как причина древлянской силы и уверенности – до той поры несокрушимый Искоростень осталась в неприкосновенности, линия Б) оказывается наименее надежной из всех, и по смерти Олега в 912 году ( то есть примерно через 30 лет  после своего создания) стала линией разлома: древляне откололись от Киева, отказались от участия в его военных предприятиях и от уплаты дани

1.2 Намечены линии, ориентированные на юг: создание военных союзов с уличами (юго-запад) и тиверцами (юго-восток)

2. Приращение при Игоре (878 – 945). (X век)

     Временное восстановление в 914 году линии Б) – вторичное покорение древлян, на этот раз частичное (согласие уплаты дани, но отказ от совместных боевых действий) и также недолговечное: вновь приблизительно через 30 лет после восстановления, то есть в 945 году древляне убивают Игоря, и линия вновь оказывается разомкнутой.
 Задача ликвидации этого постоянного разлома (с периодичностью в 30 лет, возможно, это период восстановления этнической энергии в Искоростене) достается вдове Игоря княгине Ольге, которая возглавляет государство вплоть до зрелости своего сына Святослава

А) Юго-западная линия:

 Около 940 года Пересечен, центр земли уличей, взят воеводой Свенельдом и присоединен к Киевской Руси

3. Приращение при Ольге (890 – 962). (X век)

1.1 Линии на северо-запад

А) Восстановление древлянской линии, на этот раз с ликвидацией разлома. Поскольку центр смуты явно находился именно в столице земли, где сконцентрировалось властное боярство, Ольга прибегает к единственному решению этой проблемы, также ставшему архетипом: город был сожжен,  а «лучшие люди» общины - бояре (главные источники этнической энергии) размещен по городам и пополнили штат слуг княгини Ольги. (исключение составили те казнённые бояре, которых Ольга сочла виновными в убийстве мужа)
 Заметим также, что такой способ смешения аристократии показывает, как при дворах великих князей русские, столичные бояре – «княжьи люди» сталкивались с опасной конкуренцией со стороны земской аристократии – словянских бояр покоренных земель
  Подчиненеи Любича при Олеге, Искоростеня при Ольге служит к тому примером. Делая в качестве обычной кары земских бояр своими «робичичами», стольные князья тем приближали их к себе, тем давали высокий общественный статус и  возможности аристократической, а иногда – и династической карьеры.
 История показывает, как земщина пользовались этой возможностью: например, связь молодого Святослава с Малушей (не вполне ясно откуда – из Любеча или Искоростеня), занимавшей по-видимому у себя на родине немалое положение в обществе, привела к рождению Владимира, хотя и незаконнорожденного сына великого князя, но им признанного, и впоследствии – Великого киевского князя, продолжателя дела Рюриковича, крестителя Руси и её самого успешного объединителя

Б) 947-950 годы –  завоевание Волыни, создающее линию, которая открыла торговые пути торговые пути к Европе через одну из европейских аретирий – Западный Буг

3. Приращение при Святославе (942 – 972). (X век)

 Бурная деятельность романтического язычника на Дунае, в усобицах против Византии, Булгарии, в борьбе с печенегами осталась без видимого исторического результат в изменении пространства Руси

Зато в рамках успешной борьбы с хазарским каганатом созданы две восточные линии сборки, неустойчивые и многократно рвавшиеся:

 А)Линия на юго-восток

 В 963 подчинена область Тмутаракани на Таманском полуострове

 Линия на северо-восток

 Б) В 966 году подчинены ранее обложенная хазарами данью Вятская вечевая республика в бассейн Верхней и Средней Оки, линия не раз прерывалась, позднее земли вятичей войдут в состав Черниговского, Ростовско-Суздальского и Рязанского княжеств

 При Святославе после смерти Ольги впервые возникает раздел Руси на очаги власти Рюриковичей, дробящие род на локальные «ветви». Это происходит в результате раскола, делящего страну на вотчины сыновей Великого князя: посад их на удельные княжения. Так в Киев посажен Ярополк, в Новгороде Владимир, у древлян Олег (сам же Святослав не принимал Киев как столицу)

 Затем каждое удельное княжеств образует контур геопространства с собственной динамикой структуризации в истории, сопровождаемой расширением и сужением, интеграцией и дифференциацией элементов

Поступок Святослава по отношению к сыновьям представляется нам знаменательным. Мы можем не считать случайным совпадением тот факт, что Святослав – первый князь со словянским именем, но несомненно русич, а не словянин, так как он строго следует кочевым обычаям своих предков и даже его внешний вид атамана с варяжской серьгой в ухе (имевшей, по-видимому, символическое значение в обычаях кочевников)  говорит об этом. Но Святослав к концу жизни уже относится к земле и детям по обычаям славянской земельной общины – даёт землю своему роду в удел.
 Это представление о земле именно как о ценности рода, как родной, отныне становится традицией и русских родов, что является уже заметной переменой отношения русов к Земле. В самом деле, у сыновей Святослава, которых словно закрепили за своими уделами, тяга к бродяжничеству проявляется в куда меньшей степени чем у самого Святослава, зато больше времени они посвящают проблемам княжеств
  Нам важно также предположить, что это относится не только князю, но и его дружине

 Связь рождающей и родной для души земли (обжитого участка, его доли, уделяемой отпрыскам) с традициями рода свойственно зрелому сознанию уже вполне оседлого этноса.
 Мы говорим в этом случае о диалоге общественного сознания и геопространства. У русов также есть способность к подобному диалогу, но она больше свойственна их лидерам, словно чувствующим, куда им следует вести своих людей (и потому их называли вождями), как правило, воинственных, так как вся их жизнь проходила в борьбе с природой и внешним неприятельским окружением людей. Но у словян чувство земли развито повсеместно, поэтому их опыт мог обогатить не столько лидеров русичей, сколько простых членов дружины

 Это значит, что само родовое сознание русов менялось под воздействием своеобразного слияния с сознанием словянского рода.
 Что могло послужить тому причиной? Причина в таких случаях только одна – совместный коллективный опыт (но именно опыт труда, в том числе совместных тягот, проверяющих человека на прочность), ведущий к слиянию представлений о жизни, к пониманию, к общим чертам мировоззрения.
 Какой же совместный опыт мог сложиться со времен новгородского слияния у варягов-русов и славян – мы говорим теперь о мужчинах конечно, основных производителей того времени?
 
 Несомненно, это прежде всего опыт совместной брани (а тяготы войны есть и бесценный опыт совместного труда) Тот самый опыт, который прежде объединял варягов норманнских и русских, и теперь еще отчасти объединяет, так как князья–русы, зная качества наёмников (их воинственность, ратное мастерство, но и вместе с тем род скандинавской культуры, их опыт дипломатов и купцов), активно используют это во внешней и внутренней политике.

 В свое время коллективный (хотя не всегда дружелюбный, чаще враждебный) опыт варягов-русов и варягов славян – коллег по профессии (а профессией варягов был любой вид деятельности, включая наёмничество, который давал средства к жизни, чаще криминальный, но впрочем ввиду отсутствия большого выбора) сближал их нравы и обычаи. И вот мы видим благодаря летописям того времени, что варяги-русичи приходят на словянскую землю еще со скандинавскими именами, но через несколько поколений уже начинают давать своему потомству имена славянские

 Любовь, меняющая людей - вот знаменательное обстоятельство, и таково свойство этого чувства и у простых людей, и у князей. Игорь называет сына словянским именем вопреки установившимся варяжским обычаям – и при всей патриархальности нравов у русичей, это уже закономерно, если мать ребёнка происходит  из словенского рода
  Некоторые летописные источники утверждают, что в девичестве она звалась по-славянски Прекрасой, только в браке имя было изменено на «Ольгу». Но и это обстоятельство, даже если летописец ошибается, не столь важно, ведь если даже девушка «от варяжского языка» (как указывают другие источники) выросла в словянском окружении, традиции этой культуры могут стать ей близки. Напоминаем еще раз, что этнос - это признак сознания, а не расы.

 Слово матери при именовании сына может оказаться решающим, когда есть семья и любовь, даже в сугубо патриархальном обществе, поэтому что любовь и ценности семьи становятся и у русичей все большей творческой силой – посредством ценностей семейной жизни, существовавшей как устойчивая традиция  и у языческих словян (хотя православные летописцы это и отрицают)

 Совместные семьи помогают русичам перенимать и коренные традиции словян, меняют отношение к земле. Значит, меняется постепенно их образ жизни, система ценностей – так диалог с геопространством повлиял на сознание рода прежде кочевых русов: изменил коренным образом
 
Отечество и Большая Родина

 Итак, всё чаще русская дружина, сражаясь бок-о бок теперь вместе и со славянами против общего противника, уже постепенно перенимает славянские обычаи, несмотря на общественное неравенство, заражается их мировоззрением – единая ценность жизни создаёт общий социум, потому что у людей есть единая цель.

 Связь между единством и общностью

 Производственный коллектив объединяет продукт производства – но именно продукт производства в сознании: идея-ценность, идея пользы и необходимости для жизни, такая идея, когда обретает потребную энергию, воспламеняет и группирует людские массы, она стимулирует произвоство еще до того, как наконец явно получен тот продукт, который прежде был объявлен ценным

 Так единство идеи, которая становится вещью мировоззрения – представлением, будучи наполнена энергией человеческих чувств (дающей людям внутреннюю силу для упорного труда, пренебрежения болью, лишениями и опасностями) приводит к созданию человеческой общности

  И вот не только у русов, но, более того, даже и у некоторых скандинавов, насколько можно судить, появлялось уже новое отношение к Руси – не только как месту зарабатывания средств к жизни, и не как к месту добычи. Такое отношение бывает тесно связано с любовью, и мы знаем, что отношение к женщине, новая семья (соединение родовых сознаний), может изменить мужчину. Любовь также лежит и в основе веры, как и вера – в основе надежды
 Кстати, католичество вместе с норманнами (хотя и не только с ними) также пришло на словянскую, теперь уже можно сказать, русскую землю (потому что меняется и геопространство Руси, если оно уже своим чувствам родной земли вторгается в сердца множества людей), но в большинстве земель не прижилось, а вот православие показало свою способность менять сознания язычников существенно.

 Итак, в совместном опыте сражений и труда, общего ритма праздников и бед рождалась на своих землях общность русских – синтетическое сознание двух этнических субстратов, ставших единым этносом. Эта общность включала в себя сознания родов, которые сохраняли связи со своим месторазвитием, и объединяла их

 Чем сознания можно объединять? Идеей, точнее в данном случае сказать – образом своей страны как Большой Родины. Конечно, такой образ есть то, что он есть, если насыщен энергиями добрых, более того, любовных чувств человека. Тогда этот образ становится источником сил для созидания

 В синтетическом сознании русского этноса свойственное словянскому роду понятие Родины соединяется с понятием Отечества, близком русам и ставшим близким также для словян. Отечество – это линия, соединяющая потомков с предками, отцами, это понятие постепенно расширяется, и в Московской Руси мы уже видим, что Отечеством называют и родную землю как «страну отцов».
 Итак, родная земля, которую необходимо было совместно защищать, становится и землёй воевавших за нее отцов
 Эта идея близка патриархальному сознанию русов, который теперь сражаются не за добычу, но получают поистине сакральную цель для приложения природных сил, новую ценность – свою землю. Эта идея и словянам не чужда
 При таком отношении к Земле, и та оказывает этносам свои услуги

 Конечно, постепенно менялось и отношение русских к византийскому Царь-граду. Тяга »в греки» еще какое-то время сохранена, но у Ярослава (православного князя) она не носит корыстного характера

4. Приращение при Владимире Святославиче (960 – 1015). (X-XI век)

 4.1 Языческий период

А)Линия северо-запада

980 год – присоединение Полоцка

Б)Линия юго-востока

В 981 году  Завоевание Червена и Перемышля

В)Линия северо-востока

В 981—982 годах восстановлена разорванная по смерти Святослава линия 3 Б) : поход на вятичей, который закончился обложением данью. (временный разрыв линии в 1023 г.-см)

Г)Линия северо-запада

В 983 году покорено балто-литовское племя ятвягов и установлен контроль над Судовией, что открывало путь к Балтике. Линия также затем прерывалась многократно

Д)Линия северо-востока

В 986 году восстановление разорванной линии 1.1. Г) с радимичами объединило северные и южные регионы Руси.

Линия юго-востока

Е)В 988 году восстановлена разорванная линия с Тмутараканью (Таманский полуостров)

4.2 Языческий период (после крещение Руси в 988 г)

Ж)Юго-восточные линии

В 991 году поход в днестровские земли против белых хорватов. Основание города Владимира-Волинского

В 992 продолжение войны с Польшей и присоединение Червенской Руси , линия разорвана в 1018 году- см.

5. Приращения и потери при Ярославе Мудром (978 – 1054). (X-XI век)

1018 год (следствие усиления Польши) – во время усобиц Ярослава с польским королем Болеславом Храбрым разрывается линия, соединяющая Киев с Червенской Русью, и та отходит Польше.

А) Линия на северо-запад

1031 год – завоевание земель чуди, основание города Юрьева к западу от Пскова

Б) Линия на запад

1031 год – линия соединения с Червленской Русью восстановлена при Мешко II, сыне Болеслава. В этот период Ярослав заселяет пленными поляками Поросскую оборонительную линию. К этому же периоду относится отвоевание Белза, города в будущей Галиции

1023-1036 – временный разрыв северо-восточной линии, соединяющий Киев с Черниговским княжеством (4.1 В), в это время левобережная часть Руси со стольным градом в Чернигове была отвоёвана у Ярослава его братом (один отец Владимир, но разные жены) Мстиславом Храбрым Тмутараканским. Эти годы в Руси существует два столицы, так как Ярослав сидит в Новгороде вплоть до окончательного решения о целости Руси

 По смерти Мстислава линия восстановлена

 Остановим исследование на строении Киевской Руси к концу правления Ярослава, то есть в достижении максимума её стабильности.
 В году 1097 при внуке Ярослава Владимире Мономахе Любечский съезд княжей во избежание смертельных распрей, мешающим отпору половцам, постановит: »Каждый держит свою землю», а в 1132 году при правнуке Ярослава князе Ярополке Киевская Русь распадётся, но сейчас её карта находится перед нашими глазами

 Рассмотрим сперва пространственную сетку и политическое строение системы удельных княжеств вокруг Киева
 В центре отметим Киевское великое княжение, включившее в себя юго-западную часть Руси (из нее потом будут формироваться в процессах соединения и отделения земель Волынское, Галицко-волынское, Туровское и Турово-пинское княжества)
 Подчиненные княжества группируются большими слоями по степени отдалённости от организующего центра, будучи по отношению к нему историческими линиями сборки, следующим образом:

На востоке Переяславское княжество

На северо-востоке, считая от востока на запад:

Первый слой – княжества Черниговское, включая земли Волжско-Окского бассейна  (в будущем выделятся Новгород-северское и Муромо-рязанские княжества), Смоленское и Полоцкое
Второй слой – княжества Ростово-суздальское (формируемое затем как  Ростово-Суздальское и Владимирское, затем Ростовское и Владимиро-Суздальское) и Новгородская земля

 Это деление геополитическое, то есть представляет собой структуру экономически  и политически, в силу своего положения по отношению к остальному пространству (например, Переяславль служил Киеву «оплечьем» в борьбе со степняками), самостоятельных земель – точнее сказать, контуров геопространства
 Мы уже упоминали о том, что события геопространственного значения составляют в истории её метауровень. Они формируют конгломерат земель, которые служат местом кормления и развития этносов и потому представляют собой соперничающую между собой и с Киевом конъюнктуру национальных экономик

 Однако, наряду с метаисторическим, геопространственым уровнем нужно учитывать второй уровень – общественной истории (взаимоотношений между людьми), тесно смыкаемый с третьим историческим уровнем – личностей.
 На уровне личностном и общественном Ярослав, создавая политическое единство из «птенцов» своего «гнезда» (так назывался отцовский род), был обязан, с одной стороны обеспечить уделами определенное число своих, способных к самостоятельности сыновей, с другой же стороны, был их числом ограничен.
 При делении Руси Святославом мы видим, что из-за нехватки династических сил великий князь сперва было желал ограничить управление Новгорода посадником, но Новгород по давней традиции затребовал князя, угрожая поиском нового «хозяина», после чего иной кандидатуры кроме сына Владимира не нашлось
  У  Великого киевского князя Ярослава I, когда пришла пора создавать раздел Руси, было больше сыновей, но больше и княжеств, чем у предшественников. Поэтому из княжеств он создал политические объединения, их и завещал сыновьям: старшему Изяславу Киев и Новгород (сохраняя давнюю историческую линию), Святославу Черниговское княжение, Всеволоду Переяславское и Росто-суздальское княжение (хотя они разделены в пространстве Черниговским княжеством), Игорю – княжение  Владимиро-Волинское
 То есть одни земли выделялись из Киевской метрополии, другие объединялись друг с другом. Такое общественно-личностное объединение земель после смерти отца, конечно, трещало у сыновей по своим геополитическим «швам», так как разделяло экономические интересы целых этносов

 Дело в том, что Киевская Русь геополитически (то есть геопространственно и политически) не была единым государством, она состояла из Киева как города-государства и очагов этно-политической активности, каждый из которых имел свой ритм, состоящий из периодов усиления и ослабления этнической и государственной активности. В особенности это касалось личностей, управлявших системой государственной власти – для Киевской Руси это Рюриковичи, но Русь и сама была геоконтуром, соседствующим с другими «очагами» этнической энергии, и зависела от их этнического ритма
 Поэтому динамика геопространства Руси есть архетип, проявление которого в общественной истории зависит от того, какой исторический слой  архетипа общественного сознания становился активен. А он становился активным в тот момент, когда получал энергию от геопространства в определённом историческом ритме
 
 О диалоговом пространстве

 Нам важно теперь заметить личностный характер распределения этнической энергии (замечал это и Л.Гумилёв при всей масштабности его историко-географического мышления, поэтому он назвал этническую энергию пассионарной).
 Распространение этнической энергии геопространства между отдельными сознаниями создаёт род диалога «геопространство-сознание». Это значит, что личность получает энергию этноса в зависимости от определенного места в пространстве, с одной стороны, энергия эта распространяется своими очагами, а по хрональному характеру, как выражался Л.Гумилёв, «толчками».
 С другой стороны характер энергообмена, который делает того или иного деятеля истории (нередко это лидеры государства, но не всегда) в обществе харизматичной, а её саму источником энергии, указывает на своеобразный «диалог» между личностью и геопространством.
 Например, Святослав чувствует, что Киев не даёт ему силу, тяготится киевским «столом» и редко посещает его, А берега Дуная эту силу дают. Его и тянуло в дунайскую Болгарию как «родину сердца».

 И по отношению к великом князю Ярославу Киевская земля несколько раз истощалась энергией, принуждая искать спасения на привычном севере:  в начале борьбы за киевский «стол» и несколько позднее, то есть в 1018 году, когда Ярослав потерпел поражение от польского Болеслава Храброго и поляки даже временно захватили Киев, и в 1023 году, когда его под Лиственом одолел Мстислав Тмутараканский и Киевская Русь оказалась разделенной на лево- и правобережную (этот архетипический сюжет, обнаруживший Днепр линией геопространственного разрыва, еще повторится – в судьбе Украины)
 В обоих случаях Ярослав набирался сил на родной ему Новгородчине.
 
 Запомним этот исторически-личностный принцип распределения (и заметим себе, накопления в своей инфраструктуре) этнической энергии, он еще пригодится в будущем.
 
Далее для изучения исторических слоев архетипа перед нами стоит задача наложения на пространственную сетку Руси при Ярославе также  сетки  хрональной структуры событий последовательного образования подчиненных Киеву пространств,
 Речь идет о той последовательности событий, когда сперва возникает и функционирует ландшафтный архетип «пространство-время» Киевской Руси с «историческими слоями», которые образованы линиями сборки.
 Согласно именно этим линия затем последовательно происходит распад Руси на политически обособившиеся пространства, каждое с собственной государственной властью

 Распределение исторических слоёв

 Переяславское княжество распространилось от своего центра в Переяславле – городе, который стал рубежом юго-восточной обороны от печенегов при Владимире Святославиче, потому исторически он относится к Владимирской Руси (слой 4 по указанной выше хронографии)

Черниговское княжество

 Возвышение Чернигова относится к временам усобицы между Ярославом и Мстиславом, сделавшим этот город столицей левобережной Руси. По смерти Мстислава и воссоединения Руси отходит к Ярославу. Поэтому относится к Руси Ярослава (слой 5)

 Смоленское княжество

 Смоленская земля в составе Киевской Руси одна из наиболее древних, её присоединение относится ко временам Руси князя Олега (слой 1)

Полоцкое княжество

 Полоцк присоединен к Руси Владимиром (слой 4)

Княжество Ростово-Суздальское

 Второе ( о первом- см. ниже) становление княжества относится к XI веку, временам Ярослава Мудрого (слой 5)

Новгородская земля

Как изначальная северная основа Руси относится к Руси князя Олега (слой 1)

 Соединим теперь пространственную структуру больших слоёв (а их мы насчитали два вокруг Киева) с хрональной структурой малых исторических слоёв:

Киев (1)

1 слой: Переяславское княжество (4), Черниговское (5), Смоленское (1), Полоцкое (4)

2 слой: Ростово-суздальское княжество (5). Новгородская земля (1)

Возникшая таблица открывает нам типичную картину радиально-центрового способа организации элементов пространства. Историчность концентрируемых вокруг Киева земель, каждая из которых кроме геопространственного индивидуализма обладает и политическим (в сумме-геополитическим), не является последовательно связанными друг с другом событиями, а образует отдельные линии.
Эти линии представляют собой результат разрозненных во времени (то есть принадлежащих к разным историческим «слоям») тяготений от окраины к киевскому центру. Например, к слою 1 принадлежит северо-южная линия «Новгород-Смоленск и Любеч-Киев», древнейшая, которая и привела к созданию Новгородско-Киевской Руси во времена князя Олега, как о том и повествует «Повесть временных лет» .




Не просто линия, а вектор

 Линия 1 не связана со следующими линиями, принадлежащими к слою 4, то есть созданными во времена другого крупнейшего «собирателя земель» - Владимира Святославича: северо-западной «Полоцк-Киев» и юго-западной «Киев-Переяславль». Обе линии и возникли в совершенно разные периоды деятельности Владимира
 Полоцк захвачен им еще в период Новгородского княжения в борьбе за киевский «стол», тогда был изгнан прежний князь Рогволод, а его дочь Рогнеда насильно взята в жены. Итак, эта линия есть следствие того же, что и в первом случае, стремления с севера на юг

 А Переяславская крепость была поставлена для защиты южных рубежей от нашествий степных кочевников, славившихся своей лихостью (поэтому крепость так и названа – это город «перенятой славы»)
 Разница между первыми двумя линиями и третьей, точнее сказать, разница между векторами, должна быть нам заметна. «Новгород-Киев» и «Полоцк-Киев» - векторы, направленные от исторически-этнических центров к столице (затем стали линиями разрыва) «Киев-Переяславль», - есть вектор, направленный от столицы к окраине страны, к её рубежам, требующим защиты.
 Таким образом пространственное направление вектора указывает на один из двух способов градообразования, о которых уже шла речь:

- градообразовании, естественно возникшем в геопространстве, когда некий пункт поселения выделяется в истории своей значимостью среди других
 экономически и политически крепнет, превращаясь в город, и

- свершившемся по сознательной воле человека

 Запомним это соображение, в будущем оно окажется полезным для отделения геопространственной динамики (и соответственно, уровня метаисториии) от динамики общественного сознания (уровень историй общества и личности)

 Сложнее, чем в предыдущих случаях определить векторы исторического слоя 5 – при Ярославе Мудром: два линии соединяют черниговскую и ростовскую земли (затем из нее выделится своим значением Суздаль). «Приручение» этих земель Киевом происходило в два этапа
 Первый этап – покорение этнических месторазвитий.
 Черниговщина – исторически место обитания племени северян, завоеванных и согласившихся платить Киеву дань еще при Олеге (вектор направлен от Киева). Ростовские земли с обитавшим там фино-угорским племенем «меря» (в соседстве с вятичами) подчинены еще при Рюрике, когда происходила колонизация земель мери как вятичами, кривичами, так и ильменскими словенами, вместе с которыми пришли и варяги, давшие ростки первой ростовской государственности.

 В некоторых источниках этих варягов называют норманнами, но мы назовём их русскими (хотя норманны - искатели приключений там также не исключены, но те сгинули в истории бесследно), по причине, которая указана выше: русский этнос – есть русское сознание. Норманны отличались от русских варягов тем, что искали на Руси только заработка, славы, приложения своим лихим силам: то есть корысти.
 И лишь русский этнос создавал на словянских землях государственные образования – потому что изменил бродячий образ жизни на оседлый, пустил здесь родовые корни, создавал все новые поколения с передачей им культурных традиций, признающих обжитую землю родной, защищал её как родную бескорыстно

 Политическое значение для Киева как княжества эти земли приобрели при Ярославе Мудром – первом князе Ростовском (прежде чем он ушел «на повышение» в Новгород).
 Но это значение различно, хотя земли примыкают друг к другу, исторически, а не только этнически и геопространственно, они не родственны, так как в Ростове основы государства заложены не позже, если не раньше, чем в самом Киеве, а черниговское княжение было создано при Рюриковичах (Мстиславе и Ярославе)
 Мы говорим поэтому, что линии 5 принадлежат разнонаправленные вектора «Ростов-Киев» и «Киев-Чернигов», то есть между Ростовом и Киевом (иначе, чем между Киевом и Черниговом) существует линия не только сборки, но и разрыва. По ней впоследствии и произошел раскол между киевскими землями и Северо-восточной Русью (Ростовской, Ростово-Суздальской, Владимиро-Суздальской)

 Итак, если сравнивать ветвление родов, как образование земель с живым растением, можно сказать, что Киевская Русь и Северо-восточная (от которой затем ответвилось и Московское княжество) происходят от одного исторического корня – русского этноса, впервые ставшего государствообразующим еще в Новгородчине

 Две цивилизации как пространства – резюме

 Итак – отдельные (в отношении к роду Рюриковичей удельные) княжества в составе Киевской Руси представляли собой радиально-линейную структуру политически подчиненных Киевскому княжеству индивидуальных «материнских пространств», способные к собственному делению, и Новгородчина входила в их конгломерат как древний тип пространства: кольцевой (точнее сказать, дуговой)
 Мы уже касались этого вопроса, и теперь особо подчеркнем иной чем при линейном исторический характер соединения земель при кольцевом способе образования пространств: натуральном, то есть следующем за энергиями геопространства

 В пространственно-временной дуге пространства вокруг центра соединяются последовательно, в строгом хрональном порядке одно за другим, так что порядку пространственной структуры соответствует порядок хрональной. Исторический слой здесь является пространственно-временным, то есть каждому обстоятельству времени соответствует своё пространство, а структуру таких пространственно-временных слоём можно назвать структурой событий (со-бытий жизни общества в пространстве и времени)
 При изучении Московской Руси (ниже) мы познакомимся с этим процессом подробнее, так как именно синтетическая Московская Русь, начиная с со своей столицы, соединила в себе два способа пространствообразования
 
 Сейчас же нам важно подчеркнуть следующее: ни Новгородская земля с ее кольцевым способом образования пространств (словяно-русская цивилизация), ни Киевская Русь с её линейным способом образования пространственной структуры (русо-славянская цивилизация) не были сами по себе жизнеспособны в истории
 Отметим характерную их особенность: двойной контейнер родо-племенного сознания, способный выстроить в союзе государства и общества только два конфликтующих, этнически разнородных сословия

 Если мы отметим первый и второй вид цивилизации как пространственные тезис и антитезис, тогда заметно, что жизнеспособность показала лишь следующая Русь – Московская и это пространство синтетическое. В нём заключено два способа пространствообразования, а форма его сознания становится сословно-монархической, где опора монархии – четверица сословий, пришедшая на смену двойственности. Таким образом, контейнер сознания сословно-монархического общества четверичный

Переходный период – разрозненные русские княжества

 Первая половина XIII века становится для русских княжеств началом трагического, но вместе с тем и плодотворного периода, когда в муках рождался новый синтетический принцип централизации
  XIII век – как раз то время, о котором А.Блок сказал: » Держали щит меж двух враждебных рас: монголов и Европы».
 Действительно, в то время русские оказались между двух очень ярких «огней» этнической активности: на востоке «Золотая Орда», севшая после нашествия монгольских полчищ, а на западе Германия (точнее сказать, Тевтонский орден), Швеция, Польша, но в особенности усилившееся Великое княжество литовское, поглотившее южные земли, и без того уже терявшие свои очаги активности, но еще и окончательно разрушенные монголами

 И поскольку период разрозненности русских княжеств, упадок их силы, совпадает с ростом этнической активности суперэтносов Азии и Европы, мы можем предположить, что русские государственные образования при всей их политической раздробленности и соперничестве, всё же остались в общественном сознании единым пространством Руси, соединением её этнических «малых родин» в Большую. И эта Большая родина находилась в противофазе своего исторического развития  как с европейским геоконтуром (Швеция, Польша Литва), так и с азиатским («Золотая Орда»).
 Так как остров российских земель обнаруживает себя евразийским, оба полюса (европейский и азиатский) стремятся растащить евразийское сознание Руси на его составные части

 А если так, если враги периоды своей силы совместили с периодом русской слабости, значит логика волнового процесса должна в дальнейшем привести к тому, что враги и ослабевать начнут одновременно с усилением, а значит и централизацией Руси
  Как мы знаем, так и случилось в истории, когда период разрозненных княжеств сменился Московской Русью:  уже в первой половине XV века «Золотая Орда» распадается на ряд мелких ханств, а во второй половине того же века Иван III, из гнезда Ивана Калиты – московского ответвления Рюриковичей и освобождается от власти ордынского хана, и в русско-литовской войне постепенно возвращает Руси владения, захваченные прежде Великим княжествам литовским.
 В 1485 году Иван III  провозглашает себя Великим князем Московским
 Начинается активный период «собирания земель» вокруг Москвы.

 Структура пространства Московской Руси

За основу этнического архетипа России, какой он выглядит в начале ХХI века, мы берём применяемую в ХХI веке сравнительно удачную «госплановскую сетку 1963 года», уточнённую в 1966 и 1967 годах, согласно которой Российская федерация разбита на 11 экономических районов (точнее сказать, их 12, но мы не учитываем Калининграда, выделенного нами вместе с областью в особый регион, хотя Калининградскую область причисляют к району Северо-западному)
 Экономические районы включают в себя политические субъекты государственной экономики: области, автономные области, республики и края

 Экономические районы – формально есть уровень суперрегионов из намеченной нами структуры контейнеров в части 1)
 Кроме того, мы имеем все основания предположить, что первой контейнер пространственной структуры содержит в себе не просто сгруппированные друг рядом с другом территории хозяйствования, которые произвольно обозначили и дали им называния, но что речь идет о замкнутых контурах геопространства, помещенных в генеральный контейнер с названием экономическая система Российской Федерации
 Ведь эти контуры складывались исторически (точнее сказать, метаисторически, поскольку изменения конфигурации геопространственных контуров составляют как раз уровень метаистории) как единство природных условий и экономической деятельности, так что советскому Госплану осталось только констатировать их наличие.
 Для России речь идет о следующих районах: Центральный, Чернозёмный, Волго-Вятский, Северный, Северо-Западный, Северо-Кавказский, Волго-Вятский, Уральский, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский и Дальневосточный

 Чем динамика пространства отличается от времени изменений?

 Причем сейчас мы приводим лишь список районов без указания его вполне определённой пространственной структуризации. Но прежде чем мы его обозначим, и выделим два способа организации пространства: кольцевой и линейный, нам необходимо вернуться к уже рассмотренной выше идеи, согласно которой любое конкретное пространство (целый контур, элемент, пространственная единичность) нужно рассматривать либо как топологическое, либо хорологическое. Причем в разные моменты времени, а не одновременно

 Такое разделение поможет нам правильно относится к историческим событиям, разделяя их на два качественные категории
 В событии первого рода меняется внутренняя структура пространства. Например, Литовская Русь может увеличиваться или уменьшаться, но при этом остается тем что она есть, пока в ней централизована политическая власть, тогда сохраняется эта страна с ее государственной идентификацией как геополитическая цельность
 События первого рода составляют динамику пространства Литовской Руси. В 1198 году это Полоцкая земля, с 1362 года ней присоединяются Подольская земля и Киев, а в 1392 году Волынь

 Но вот в Великом княжестве литовском, затем в Речи Посполитой, под чьей юрисдикцией находилась Литовская Русь, в конце XV века происходит ослабление государственной власти, и прежде захваченные земли постепенно теряют свою литовскую идентификацию, они становятся частично Малой, а частично Белой Русью. В начале XVI века Литва теряет две трети своих русских земель, а в конце этого века все эти земли.
 В 1654 году население Киева присягает на верность царю Алексею Михайловичу

  Событие второго рода, в котором Литовская Русь перестаёт существовать, есть уже не динамика пространства, как в первом случае, а событие времени, моменты которого отсчитывают созидание и разрушение геополитических цельностей, то есть исчезновение пространств прошлого и возникновение пространств настоящего

 Говоря о пространстве как месте, можно сказать что в созидающих событиях времени (например, это возникновение Киевской Руси, собирание Советского Союза) отдельные земли  (например, Киев, из города Литовской Руси вновь ставший русским, но в подчинении у Москвы) представляют собой топосы, способные к включению в состав большего пространства. А это большее пространство – в  случае с Киевом  Московская Русь, проявляет себя как хорос, способный вмещать
 В событиях распада пространственное место может сохранить свойство топоса и вместиться себя в другое старшее пространство (Киевская земля, при переходе от литовской к русской идентификации, или же проявить на этот раз свойство хороса, чтобы управлять собственной структурой (как Украина после распада СССР)
 В первом случае (воссоединение Украины и России) линия разрыва Северной и Южной Руси стала вновь линией сборки – благодаря единству общественного сознания, а во втором случае снова стала линией распада ввиду свойственных геопространству разрывных процессов между северным и южным геоконтуром (когда единство общественных сознаний оказалось ослабленным)

 Стало быть, одно и то же событие 1654 года для Киева (топоса) есть событие второго рода - время изменения своей пространственной идентификации, а для Московской Руси (хороса) это событие первого рода: всего лишь изменение её пространственной наполненности
 Как же так, может ли одно и то же событие, быть и временем и не временем? Да, если мы учтем, что Киев и Московская Русь - разные геополитические цельности - контуры, поэтому в каждом течет свое собственное локально-историческое время.
 Линия сборки, по которой Киев, пребывая в события собственного времени, включается также и в хрональный ритм большой страны – Руси, ставшей затем Россией, может стать (и в конце концов становится) линией разрыва, когда время Украины, в которой Киев вновь стал столицей, окажется с ритмом России в противофазе.

 Мы говорим в данном случае о таком свойстве контейнера как сверхсуммативность. В информатике это распознается просто: директория есть нечто сама по себе, она не сумма файлов и других директорий (которые объявлены её содержанием), она лишь временно идентифицирована с ними. Можно убрать часть этих файлов и директорий, а можно все – включающая директория все равно останется собой

 Но ведь директория идеографически имитирует собой пространственный контейнер. У него похожие свойства. Поэтому мы говорим о том, что структура экономических зон есть нечто сама по себе ( и мы уж знаем что обозначают собой границы таких зон – контуры геопространства) и структура федеральных субъектов хозяйствования исторически есть нечто иное.
 Поэтому не совсем точно будет сказать, к примеру, что Центрально-черноземный район (суперрегион) состоит из Воронежской, Курской, Липецкой, Тамбовской и Белгородской областей (регионов микро-уровня), но правильнее сказать, что экономика этих регионов включена в динамическую структуру экономических коммуникаций Центрально-черноземного района, а это значит, что у каждой области есть своё локальное время периодов экономического роста и спада, но все эти времена синхронизированы по «геопространственным часам»  Центрально-черноземного геоконтура, побуждающего их к единому ритму

 О локальном времени конкретного пространства

Точно также мы можем сказать, что 11 регионов единой хозяйственной системы России не являются её постоянными частями, у каждого своё локальное время, но все регионы включены в единую динамическую структуру экономики страны, составляя определённым образом выстроенный календарь событий времени и динамики пространства
 Например, если один субъект хозяйствования увеличит свою территорию за счет другого (де-факто, потому что де-юре этого, скорее всего, не позволит государство), это событие динамики пространства. Несколько другое – если он в процессе интеграции поглотит другой регион, проявив свойство хороса, это событие изменения времени, так как поглощенная земля должна синхронизовать свой календарь в соответствии с календарём вместившего ее большего (и старшего) пространства.
 И наоборот в процессе дифференциации: если новый регион выделяется из состава «материнского» как самостоятельный, из топоса сам став хоросом, это значит, что он приобретает собственный календарь событий, отличающийся от календаря большего пространства
 Так, к примеру произошло с Москвой, когда она отделилась от Владимиро-суздальского княжества, стала самостоятельной геополитической цельностью, обретя собственную власть, и потом настолько окрепла, что стала центром русских земель и включила владимирское княжение в себя, так что во времена Бориса Годунова город Владимир московской элитой уже считался захолустьем

 Итак, описанная нами модель пространства превращается в динамическую систему, где можно с известными допущением говорить об исторической цельности лишь регионов микроуровня (да и то не всегда). Эта динамическая система вмещающих пространств есть то, что она есть лишь в определенный момент времени, и она содержит в себе линии исторических сборок, способных стать линиями разлома

 Ведь нужно учесть, что структура пространства России есть синтетический архетип, который в определенной форме складывался во времени
 Отметим два противоположных тезиса этого архетипа: пространство кольцевое и линейное, разделив всю совокупность «пазлов», на которые разбита территория экономического хозяйствования (пространство проявляет себя как экономическая территория), то есть сгруппируем экономические зоны по типам организации пространства
 Внешне территория России напоминает молот с длиной рукоятью (это след линейного распространения, когда вслед за Русской равниной осваивались в восточном направлении Урал, Сибирь и Дальний Восток) и плотной рабочей частью (пространство кольцевое):

 Кольцевое пространство включает в себя 5 суперрегионов (экономических районов) - Центральный согласно своему наименованию, а вокруг него расположены две дуги: северная и южная
 1 дуга: Северный и Северо-западный экономические районы
 2 дуга: на юго-Западе Центрально-чернозёмный, на юго-востоке Волжско-Вятский

 Из шести регионов состоит линейное пространство страны ( назовем их пока что просто в линейной последовательности, с запада на восток, без количественных характеристик): Северо-Кавказский район, Поволжье, Урал, Западная Сибирь. Восточная Сибирь и Дальний Восток

«Атомно-молекулярная» теория валентности регионов и супер-регионов

 Рассматривая применение принципа центрации для всех трех контейнеров (супер-, регионов и суб-), нам нетрудно обратить внимание на тот факт, что центральное группирование присуще лишь некоторым из них, а именно – включающим в своё пространство Москву
 Например, Московская область и сама обнаруживает свойства центрированного пространства (что мы рассмотрим подробно ниже, описывая исторические слои ландшафтного архетипа), более того – это же свойство обнаруживает и внутреннее пространство Москвы,  но не всё, лишь её исторический центр, группирующий коммуникации кольцами вокруг Кремля

 Действительно, мы уже рассмотрели центрированное строение кольцевого пространства 5 суперрегионов. Его «ядро» - Центральный суперрегион не только согласно своему наименованию центрирует другие суперрегионы  кольцевой области вокруг себя, но и сам (чего не скажешь о других) построен по тому же принципу.
 Здесь Московская область играет роль «ядра», вокруг которого  мы видим уже знакомые нам два дуги (северную и южную).
 В дальнейшем, определяя исторические слои, мы также покажем, что эти дуги вокруг центра  не есть просто визуальный эффект мозаичного пространства (ведь там каждый элемент так или иначе окружен другими), но элементы дуг и выстраиваются во времени в порядок, причем по определенному вектору, в строгой последовательности

1. дуга (с востока на запад): области Владимирская, Ярославская, Тверская, Смоленская
2. дуга (с запада на восток) области Калужская, Тульская, Рязанская

  Что же касается Ивановской и Костромской областей (формально включенных в Центральный район), как мы покажем в дальнейших исследованиях, по принадлежности к историческому слою они относятся к Северному экономическому району (контуру геопространства) и его «дугам»

 И сам принцип центрированности структур в контейнере (наличие  «решетки» или свойство пластичности) и его избирательность имеет прямую аналогию с парадигмой «атом-молекула», то есть моделью, которая положена в основу атомно-молекулярной теории строения вещества, и согласуется с идеями квантовой химии
 Здесь «молекула» – контейнер общественногог сознания (пространство как хорос), интегрирующая собой, своей иерархией ценностей (в ней и заключены ко-валентные связи) структуру неделимых «атомв» (пространств - топосов).
 Структура «молекул» может быть центрированной (причем как одноядерной, так и многоядерной, образуя «решетку»), также центрированной с определенными осями симметрии может быть структура атомов, сам же «атом» в устойчивом состоянии представляет собой пространство, центрированное своим «ядром»

 В рассмотренном нами пространстве федеральный субъект представляет собой «атом».  Силу исторического тяготения, присущего этническим «атомам» и при определённых обстоятельствах (в определённый момент), и побуждающую его вступать в экономическую связь с другими, образуя устойчивую атомарную  структуру, мы назовём атомарной валентностью, по той же аналогии с физическим пространством.
 Таким образом, «атомарная» валентность определяет лишь экономическое единство этнических «атомов», то есть конъюнкутуру интересов, создающих весьма ограниченные во времени и пространстве связи. В некоторе моменты интересы регионов сходятся, в другие же расходятся и возникает конкуретнция, затрагивающая разные уровни производств.
 Такова система, возникшая на основе «атомарной валентности». Её для существования единой страны и государства недостаточно. Устойчивая экономическая структура в экономике страны и государства невозможна и не обходится без экономического и национального сепаратизма если в стране разрушена супер-региональная структура «молекул» - пространств единого понимания: связанных государственными интересами экономических регионов. Именно здесь возникают ко-валентные связи «атомов», определяемые «молекулярной валентностью»
 А «молекулы» и структуры «молекул» строятся по принципу контейнерного пространства: «молекула» страны содержит в себе «молекулы» её экономических регионов. При этом выполнется правило суперпозиции: иерархия ценностей каждого высшего контейнера сверзхсуммативна по отношению к сумме интересов контейнеров низших контейнеров (например, интересы страны выше интересов отдельных регионов, иначе государство и не сможет осуществлять управление страной при помощи своей «вертикали», выстроенной по аналогичному принципу)

 Экономический район, соединяющий собой федеральные субъекты – суперрегион есть часть структуры контуров общественного сознания.  Это контейнер пространства обладает собственным свойством валентности как часть «молекулярной структуры» - большого контура общественного сознания страны (совместный исторический опыт этнсов есть основа единства полиэтнической страны как единого «пространства понимания», в том числе это соображение относится и к России)

 Таким образом, валентность структуры «атомов» и «молекул» явно выглядит двойной. Первую ее часть, побуждающую атомы к устойчивым структурамв, по аналогии с координатной теорией вещества, можно назвать главной (это «атомарная» валентность регионов, которая носит метаисторический характер), а дополнительную потенцию (ко-валентную связь) к образованию связей валентностью вторичной (эинтегрирующее «атомы» свойство суперрегиона, чей генезис относится к истории государства)

 Нам важно указать на исторический и пространственный уровень этих двух валентностей.

Динамика АТД

 «Атомарная» структура геоконтуров, как мы уже отмечали, складывается в ходе общественной истории, и в силу её хронологических закономерностей область, край, республика, автономная республика  в динамичных процессах укрупнения и разукрупнения при формированит административно-территориальной делимости в стране (АТД) складывались как геополитические и потому экономические цельности.
 Таковыми они выступают как «атомы» по отношению к федеральной власти и экономики, выступают как субъект, обладающий собственными историческими традициями проживающих там этносов, некоторым экономическим суверенитетом, своей системой хозяйства,  календарем региональных событий, своим ВРП (валовым региональным продуктом), бюджетом и органами самоуправления системой.
 Например, фиксция такой административно-хозяйственной структуры как край и более мелкой – область важна как «горизонтальная» единица экономического управления для «вертикали» государственной власти, именно это и происходит при формировании СССР

 «Супер-регионы», «молекулы» - это «пространства понимания»

 Другое дело - «молекулярная» структура, в которой уживаются этнически-ориентированные «атомы» геопространственных конутров. Для полиэтничной России, где государствообразующий этнос удерживает регионы за счет этнического равновесия, крайне важно учесть , что  «молекулы» супер-региональной структуры в АТД представляет из себя контуры  общественного сознания, которые по отношению к совокупности геоконтуров сверхсуммативны, и потому связи их ко-валентны.

 Мультиэтнические «молекулы» представляют собой «пространства понимания» (а понимание это следствие единства исторического опыта в общественном сознании) это уже, в отличие от метаистории геоконутров (уровень истории этносов и культур), государственно-исторический уровень событийности (то есть уровень истории экономик и государств), крайне подвижный, и собой во многом историю определяющий, так как именно динамика его «очагов» этнической активности в социумах власти выступает действенной силой, которая осуществляет те глобальные процессы движения этносов, которые определяются на уровне геопространства, направляющего народы и нации запада и востока, разъединяет государственные образования севера и юга
 Отсюда ясна глубокая смысловая связь, синхронизация этапов количественного и качественного развития истории на двух ее уровнях. Третьим является уровень исторической личности, слово «зажатой» между экономической историей государств и культурно-мировоззренческой метаисторией этносов в геопространстве.
 Существует онтологическое три-единство между личностью в истории, её геопространственным уровнем, отмеряющей эпохи культурного развития человечества, и  государтвенной историей, отмеряющей века развития экономики и формы геополитики

 Поэтому  топологическое геопространство страны устойчиво и непрерывно только в определенные промежутки исторической длительности, называемые нами динамикой пространства.
 Части геопространства – неделимые (но только в момент своей внутренней истории и по отношению к ее динамической логике)  топосы («атомы» - места проживания и месторазвития этноса), в динамике они могут только внутренне растягиваться или сокращаться за счет пространства друг друга, но внешнего («молекулярного», объединяющего этносы в «пространство понимания») приращения или убытка в таких геособытиях не происходит.

 Внутренняя динамика событий в отдельном контуре геопространства циклична, а это значит, что её периоды составляют хронологическую структуру, подчиненную математическому закону мерностей

 В другие же периоды (качественного времени), нестандартизованные по своей длительности – назовём их моментами изменяющими историю государств (такие моменты можно назвать событиями геополитической истории, отмечющей этапы технического знания и уровень развития производительных сил социумов) некоторые пространства приобретают новые свойства вмещающего хороса, то есть обнаруживают «молекулярную» валентность, способную соединять собой структуру этнических «атомов»
 Такие моменты чрезвычайно важны для полиэтничной страны и её государства, так как именно их динамика определяет, будет ли страна интегрироваться и расти или дифференциороваться и разрушаться (когда линии геопространственных «швов» становятся линия разлома)

 Этот динамичный архетип, заключающий в себе все фазы своего становления, и способный к их последовательному повторению (рекапитуляции), то есть архетип с «историческими слоями», где пространство неделимо, цельно, устойчиво только в определенный интервал времени, может быть характеризован как геопространство-время

 Причем, что для нас весьма важно, геопространство-время обладает свойством вектора, направленность которого определяет динамику экономической эффективности того иного суперрегиона