Одиннадцатый дом по Дабл стрит был довольно знаменит на этой улице. Хоть он и не отличался какими-то внешними особенностями, все, кто жил рядом, старались обходить его стороной. В особенности последнее время. Дело в том, что та странность и таинственность этого дома, в особенности его обитателей, резко испарилась. Мистер Эймон стал более приветливым и открытым, он перестал с подозрительнстью относиться к соседям, что тех крайне удивило. Миссис Эймон стала чаще появляться на улице, зачастую на крыльце своего дома. Но все эти изменения меркли по сравнению с главным - Натан Эймон, центральная "звезда", в один прекрасный день просто исчез. Крики из окон прекратились, да и сам Нат больше никак не показывался. Это не только насторожило, но и даже в какой-то степени напугало обывателей улицы. Ведь ни родители, ни полиция не подавали виду и притворялись, что всё хорошо.
Особенно это вызывало неподдельный интерес у господина Стенлона, большого любителя следить за теми, кто населяет улицу. Господин Стенлон представлял из себя пожилого мужчину шестидеесяти трёх лет, со всегда выпученными глазами и горбатым носом, из-за чего все предполагали, что он - еврей. Жил он прямо напротив дома Эймонов, а потому с обзором не было никаких проблем. Зачастую он наблюдал за "припадками" Ната, которые достаточно быстро ему наскучили. Периодически семья в полном составе отправлялась невесть куда, и Стенлон с нетерпением ждал их возвращения. Весьма часто, а точнее всегда, эти походы заканчивались очень скучно по меркам Стенлона, и он каждый раз разочарованно зановешивал своё окно, как только Эймоны скрывались за своей входной дверью. Однако после исчезнвения Ната мистер Стенлон практически не отходил от единственного в своём доме окна и непрерывно наблюдал за происходящим. Жизнь шла своим чередом и ничего подозрительного не проиходило. Но старик был уверен в том, что однажды таки эта сладкая сказка превратиться в ширму, закрывающую реальность, и что в один момент эта ширма приоткроет происходящее за ней. И такой момент настал.
Холодный зимний вечер. За окном неспеша падают снежинки. На соседних домах сияют рождественские гирлянды. Мистер Стенлон сидел в своём привычном кресле с чашкой горячего глинтвейна в руках и, как обычно, наблюдал за тем, что происхоит в доме Эймонов. Миссис Эймон, или просто Кэндис, сидела на кухне и, по всей видимости, что-то вязала. Стенлон отпил глинтвена. Миссис Эймон ему всегда казалась какой-то странноватой, но он никак не мог понять почему. Вроде самая обычная, но чувствовал он, что кроется в ней какая-то непонятная чертовщина. К дому подъехал чёрный автомобиль. Марку Стенлон никак не мог разглядеть. Из машины, как и всегда, вышел мистер Эймон, но, не как всегда, почти что бегом подошёл к двери и, трясущимися руками, открыл её. Дверь захлопнулась, оставив после себя в прохладной тишине громкий след. Стенлон почувствовал, как внутри него разогревается неподдельный интерес, и он отпил ещё глинтвейна, чтобы это любопыство уж точно не погасло. Кэндис сначала в своей привычной неторопливой манере встала из-за стола и уже, как думал Стенлон, собиралась спросить мужа о прошедшем дне. Но, увидев его беспокойство, спросила о чём-то совершенно другом. Дальше было не разобрать, так как супруги исчезли из виду. Однако через пару минут снова стали мелькать в окнах, теперь уже всего дома, кажется, что-то собирая. Стенлон с нетерпением ждал продолжения. Спустя несколько минут, супруги вышли из дома. Оба были, кажется, напуганы. Не желая оставлять всё как есть, мистер Стенлон взял свою трость, встал из красла и, не надевая ничего тёплого, вышел из дома.
Эймоны сновали вокруг автомобиля, то ли что-то укладывая, то ли упаковывая. Мистер Стенлон хромой походкой медленно подошёл к ним.
—Что-то вы поздновато собрались! Вы хоть на часы-то смотрели?— крикнул он.
—Ох! Ну конечно! Добрый вечер, мистер Стенлон!— ответил мистер Эймон.— Вы как всегда за нами следили! Много увидели?
—Достаточно, чтобы узнать подробности!
Мистер Эймон захлопнул багаж.
—Что ж. Если вы хотите знать подробности, то это не к нам!
—Да? Интересный вы господин, Эймон! К кому же мне обращаться как не к...
Он не успел договорить, так как мистер Эймон схватил его за ворот домашнего свитера и прижал к крыше автомобиля. Кэндис хотела вскрикнуть, но решила не наводить панику и просто ахнула.
—Запомни раз и навсегда! Ты — старый, мерзкий, вонючий лсизняк! Если я узнаю, что ты хоть раз с этого момента сунул нос не в своё дело, я буду первым, кто сделает всё, чтобы ты понёс наказание! Ты это понял?!— всю эту угрозу Эймон произносил сквозь стиснутые зубы.
Мистер Стенлон стонал от боли, но в итоге смог дать положительный ответ. Услышав его, Эймон отпустил старика, жестом приказал супруге садиться в машину и сам отправился за руль. Та быстро повиновалась. Пока машина отъезжала и весьма быстро скрывалась из виду, мистер Стенлон стоял в одних тапочках на толстом слою снега и держался одной рукой за горло. Вторую занимала трость.
Хоть Эймоны и уехали достаточно быстро, он всё же успел сделать то, что планировал достаточно давно, но всё забывал исполнить при удобном случае.
Мистер Эймон ездил на...
* * *
Кэндис сидела на переднем кресле авто и не находила себе места от волнения. Страшные, даже ужасные мысли одолевали её. Стен так и не успел ей всё рассказать, а во время пути, да и тем более в таком стрессовом состоянии она не рескнула его расспросить. Сердце сдавливало все внутренности.
Пейзажи за стеклом промелькивали быстро, но чувство приближения к цели так и не появлялось. До места назначения было прилично, и Кэндис радовалась, что Стен выжимает из скорости всё, что можно. Одни планы монотонно сменялись другими.
—Так... что там было?— спросила она осторожно.
Стен вздохнул. Кэндис поняла, что он не хочет ни о чём говорить. Она собиралась снова отвернуться к утекающим куда-то за спину заснеженным деревьям, как вдруг...
—Кэндис...
Она посмотрела на него. Стен называл её по полному имени только когда был крайне серьёзен.
—Да?
Он набрал воздуху.
—Скорее всего, когда мы приедим... нас будут ждать... плохие новости. Очень... плохие.
Стен говорил чётко и тихо.
—Я говорю это к тому, чтобы...
—Да?
Пауза.
—...ты была готова ко всему.
Он посмотрел на неё. Долго он, конечно, удерживать взгляд на Кэндис не смог, так как дорога требовала к себе большего внимания, а потому он отвернулся. Она обняла его ладонь двумя своими.
—Я постараюсь,— сказала она.— Обещ...
—Тшш,— он её прервал.— Не надо... обещать.
Она сначала насторожилась, но потом поняла.
—Хорошо.
До концца поездки они молча держались за руки. Они не были готовы ко всему.
К месту они приехали поздно ночью, и если бы не зима, возможно бы начало светать. Остановиться пришлось в метрах ста от ворот школы, так как всё было заметено снегом. Кроме них у школы расположились несколько карет "скорой", что немало насторожило Кэндис. Гостей встретил как всегда холодный нрав Джерри Уоллиса.
—Стен,— Уоллис протянул руку Эймону.
—Джерри,— тот её быстро пожал.— Надеюсь, у вас тут ничего не случилось.
—Если бы ничего не случилось, я бы не вызвал тебя так поздно.
—Да,— Стен понял свою оплошность.— Конечно.
—Идёмте.
Но Кэндис не двигалась с места. Её взгляд поймал носилки, на которых везли бессознательного мальчика лет девяти. Рядом шли врачи и, возможно, родители.
—Кэндис, идём!— позвал Стен.
Она нашла в себе силы справиться с милисекндной паникой и пойти за Джерри.
Шли долго. Пробираться сквозь пусть и не совсем рыхлый снег было тяжко. Всю дорогу они молчали, супруги даже боялись спросить о произошедшем. Ведь велика вероятность была того, что их страхи оправдаются. Особенно их страх усилился, когда Джерри повёл их не к школе, а куда-то в сторону. Эймонов это насторожило, но спросить они так и не решились. Наконец все трое пришли к тёмному, мраччному месту, которое только и освещалось фонарями спасателей. Это было огромное заброшенное здание, которое, кажется, претерпело недваний пожар, судя по обуглившимся каменным стенам и деревьям, росшим неподалёку.
Завидив "главного", один из членов спасательной группы подошёл к Джерри.
—Нашли?
Тот согласно кивнул.
—И-и-и... как?
После этих слов спасатель почему-то косо посмотрел на Эймонов, затем снова на Джерри и легонько кивнул в сторону прибывших. Джерри сразу превратился из бесчувственного и холодного в... сочувствующего?
—Хорошо.
Спасатель ушёл, а Джерри посмотрел на Эймонов.
—Идёмте.
Стен сильно запаниковал, когда отчётливо услышал в голосе друга нотки неуверенности.
Кэндис рассматривала окружавших здание людей. Здесь было множество врачей, спасателей и других служителей безопасности. Но кроме них также присутствовали и обычные граждане. Они-то и настораживали её.
К ним подкатили носилки, на которых явно кто-то лежал. Он или она был невысокого роста и, что самое страшное, накрыт белоснежной простынёй. Джерри взялся за край покрывала у изголовья.
—Примите... мои...
Терпение иссякло. Стен не дал ему договорить. Он выхватил белую ткань из руки Уоллиса и сорвал с носилок.
В тот миг для Эймонов, наверное, смысл жизни прекратил своё существование. Кэндис хотела разрыдаться, но вместо этого в немом отчаянии закрыла рот ладонями. Из глаз полились слёзы. Солёные капли ударялись о землю, создавая пугающую мелодию. В ушах сердце отбивало ритм.
На носилках лежало тело. Холодное, бледное как лёд. Веки опущены, рот слегка приоткрыт, обнажая молочные зубы.
Натан Эймон был мёртв.