Однажды, в моей жизни появился интересный человек. Его звали Юрием, и жил он напротив моего дома в деревне. Пишу об этом не столько для читателя, сколько для самого себя, чтобы воспроизвести то замечательное время в памяти. Когда мне было лет десять, я познакомился с этим милым стариком, не помню при каких обстоятельствах, скорее всего, когда Юра совершил соседский визит к нам. Ему было около семидесяти, лицо смуглое, морщинистое от хронической улыбки. Не смотря на преклонный возраст, во всём его теле не чувствовалось усталости и даже намёка на старость. Почему-то он всегда проявлял повышенный интерес к моей персоне, хотя я был среднестатистическим, ничем не выделявшимся пацаном. Мы как-то с ним разговорились и обнаружили, что у нас много схожих интересов: грибы, рыбалка, походы. Первый наш совместный поход был за грибами, благо лес находится недалеко от нашей деревни, всего в километре. Он шёл впереди меня лёгкой походкой с корзиной на плече, и почему-то на его голове красовалась старая шляпа. Как выяснилось позже, он постоянно ходил в ней и снимал только на ночь, как Фредди Крюгер. Грибникк он был заядлый и набирал полную корзину максимум за пол часа, когда у меня ещё было только чуть-чуть на дне. Потом он помог мне собрать целую корзину, и мы вернулись домой. После этого похода за грибами мы сдружились и стали часто ходить вместе в лес и на речку. Он вставал, как и все деревенские, очень рано, около пяти часов, с пением петухов. Как-то раз, он разбудил меня, постучав в окно комнаты, где я спал. Я вышел на улицу и спросил в чём дело, почему он меня разбудил. Он ответил, что я лежебока и что я мог бы пропустить самое интересное, если бы не он.
Мы пошли на откос – на задах нашей деревни начиналась долина реки Клязьмы. Как сейчас помню этот рассвет. Он бушевал в вихре тумана, поднимавшегося над рекой. Солнце было очень низко над горизонтом, почти его касалось и свет от него распространялся ещё тусклый.
- Вот, видишь, - сказал он – Ты бы мог его проспать, лежебока.
Он засмеялся своей беззубой улыбкой. Во рту у него были два верхних жёлтых клыка, других зубов не было. Я признал, что действительно не видел ничего подобного, такой красоты.
Потом мы пошли на пруд плавать. Дядя Юра – я так его звал, разделся обнажив мышечно- жилистое худое тело, и с головой нырнул в ледяную воду.
– Да – а,- подумал я, - старик далеко не простой.
Ещё я помню, как мы пошли один раз в поход с палаткой на два дня. Начиналось всё хорошо. Отличная солнечная погода, ничто не предвещало её перемен. Нас было трое, Юрий, отец и я. Когда мы стали переправляться на другой берег реки началась жуткая гроза. Я очень испугался, я думал, что молния в нас ударит или в реку, и мы погибнем. У меня развился панический страх этого, но вроде всё обошлось. После «десантирования» на другой берег мы немного успокоились, Юрий закурил самокрутку из табачных листьев, которых выращивал на своём участке. Я помню эту картину чётко: он сидит в кустах в траве, на нём плащ с капюшоном и дым его окутывает, а сверху льёт дождь.
Не смотря на дождь, дяде Юре удалось разжечь костёр из сырых дров, путём их строгания и измельчения топориком. Даже мой отец был удивлён этому факту. Потом мы ловили рыбу в одной из маленьких речушек, впадающих в Клязьму, и делали уху.
Много моментов было интересных для меня, познавательных, всего и не упомнишь. Я всё впитывал как губка. Но однажды пришёл всему этому конец.
Как-то ранней весной мы приехали в нашу деревню проверить дом, не обокрали ли, и я увидел крышку гроба у дома напротив.
Не дождался меня дядя Юра и предстоящего лета… Не с кем теперь мне ходить в походы и встречать рассветы, - подумал я.
Сейчас мне двадцать восемь лет, а я до сих пор вспоминаю эти моменты и хожу встречать рассветы, но уже без него.