Была весна 1983 года. Для солдатских матерей она несла тревогу. До них по только им известным дорожкам доходили вести о далёкой и непонятной войне в Афганистане: советские ребята защищали там интересы апрельской революции. Не всегда новобранцам говорили о том, где им придётся служить. Каково матери – заранее узнать, что её сын, её кровиночка отправится на войну? Орловчане ещё в Батайске знали, что их ждёт: за ними приехали «покупатели», и ребята отправились в «учебку» в Ашхабад.
Среди донских призывников был Николай Петрович Пономаренко. Он учился на оператора-наводчика БМП-2. Рядом сержанты получали боевые профессии механиков и водителей. 28 октября1983 года они прибыли на афганскую землю, в аэропорт Шинданд. Как оказалось, 90 процентов учебной части оказались на территории войны.
– Полк стоял в Шинданде, а мы находились в 250 километрах от него, в городе Делараме. Нам повезло: мы жили в афганских зданиях, а ребята в расположении полка поселились в больших палатках. Мне выпало служить в разведке. Мы ходили по горам, устраивали засады, участвовали в операциях.
Как правило, ночью шли караваны с оружием или наркотиками. Их-то и подкарауливали наши солдаты. Завязывался бой. Если кто-то из «духов» оставался живым, об этом сообщали по рации командованию. Прилетевший вертолёт доставлял их в штаб, и там с душманами уже работали «особисты». Разведчикам оставалось лишь доложить, сколько взяли оружия.
«Духи» шли по дорогам по-разному. Порой – две машины, а то и шесть. И семь. Все вооружены до зубов. Операции проводили в Герате, Кандагаре.
– Там, где шла операция, обязательно появлялись мы с нашими боевыми машинами – БРМ с выдвигаемой антенной и БМП. С собой у нас всегда были автоматы Калашникова с подствольниками, пулемёты и гранатомёты.
Когда выпадало свободное время, писал домой письма. Из части раз в месяц уходила машина за провизией. С нею и передавали послания на родину, кто – родителям, кто – невесте. И с нетерпением ждали возвращения машины, и не потому что на борту были продукты – весточек ждали.
– В расположении полка всё было цивилизованно: в большом клубе и фильмы показывали, и артисты эстрады из Союза приезжали с концертами. У нас всё гораздо проще: освещение от генератора только для бытовых нужд. Позднее, правда, там стали возводить такие постройки, как сегодня у нас строят модули супермаркетов. Но нам не довелось пожить в таких стенах…
Там, в Афганистане, Николай Петрович встретил родную душу. Родом он из Шахт. Там на соседней улице жила семья отцовского брата. Сын его, Владимир Иванович Пономаренко, двоюродный брат Николая Петровича, тоже был отправлен на службу в Афган. Был призван весной 1984 и попал в город Мурманск. Спустя три месяца Владимир и его сослуживцы, получив партию КамАЗов, 80 машин, должны были доставить их в Афганистан. Брат написал об этом Николаю в письме и сообщил, что направляют их через перевал Саланг в Кандагар. Опознавательные знаки колонны – на машинах написаны номера 4111-4112.
– В Шинданде мы тогда обслуживали машины. Там, где проходит бетонная дорога, и была наша точка. Когда увидели идущую колонну, я сказал ротному: «Там мой брат». И мы встретились. Потом уже чаще встречались. После того, как я улетел домой, они ещё год «катались», а когда вернулись в Союз, он продолжил службу в Петродворце под Ленинградом. Сейчас живёт и работает в Станице Обливской.
Николай Петрович после возвращения домой работал в колхозе имени ХХ партсъезда. Женился. В семье выросли двое сыновей. В самые трудные годы помогал брат.
После того, как совхоз распался, Николай Петрович девять лет работал сварщиком в Сочи, в «Тоннельдорстрой». Позднее устроился в Москве, на асфальтобетонном заводе во Внукове, работал на погрузчике.
– Сейчас в крестьянско-фермерском хозяйстве Сергея Анатольевича Георгиенко. Там дел очень много! Работаю на тракторе, у меня открыты все категории, поэтому отправляюсь туда, где нужнее. Вот во время заготовки кормов трудился на стогомёте. Можно считать, что всё в порядке. Всё хорошо.