Нахой! Как много в этом звуке для сердца беженца взялось.
Ван Ли-чжун, знакомясь с сакральными центрами Земли.
***
Шестидесятые годы XVIII века. Российская империя. Завершение мучительного пути европейских беженцев в глубь новой родины. Они ещё не ведают, какие новые испытания ждут не только их, но и все будущие поколения. Но вот затихает скрип деревянного колеса и разбитая телега останавливается у соляного склада.
Не знаю, как вас, а меня всегда чуть удивлял некий топонимический дисбаланс, связанный с "онеметчиванием" Поволжья. Речь не о Нахое. В названии этого пункта тоже не все ясно. Хоть и предложил версию, но есть и другие. Об этом чуть позже, а пока о несоответствии названий наших городов с историческими личностями.
Удивительное дело, в конце 1762 Екатерина II подписывает свой "колониальный" манифест, а уже через полтора года на правом берегу Волги появляется Монингер. Так называлось первое поселение колонистов. Судя по всему топонимическая инициатива переселенцев не слишком нравится Императрице. В феврале 1768 года выходит указ о переименовании немецких колоний.
Как бы намек, тамплиеры тамплиерами и расстояние до Питера не близкое, а хозяйка здесь я. Такая вот занятная централизация власти. Так Монингер становится Нижней Добринкой.
Но к ряду новых названий Императрица проявила благосклонность, равную сталинской. Тот же был не против переименования Царицына.
А здесь сразу, казалось бы на века. Так в Заволжье появляется Екатериненштадт, более привычное для немецкого уха -Katharinenstadt.
Основателем колонии считается вызыватель Борегард. Судя по всему такое внимание к своему имени Императрице пришлось по вкусу. Она позволила Борегарду давать названия по своему усмотрению. Ну тот и оторвался по-полной.
Самая близкая от Екатериненштадта колония в честь наследника Императрицы, бедного Павла-Паульская. Увековечены имя и фамилия самого вызывателя. Так быстро появляются колонии Кано и Борегард.
А как обойти близких и товарищей по бизнесу? В честь благоверной фрау-Сузанненталь. Ох, чертовка Сузанна, обзавидуются тебе избранницы нынешних "баронов" и "князьков".
А дети? Пожалуйста! В честь сыночка Филиппсфельд и дочурки-Эрнестинендорф.
Далее товарищи по бизнесу. Так возникают Обер-Монжу, Нидер-Монжу и конечно-Цезарсфельд. Нет, не в честь Гай Юлия. Был такой у барона Борегарда комиссар, в кожанке и с маузером на боку. Шучу...
Ничего не забыли? Блин. Приближенных Императрицы упомнили. Так не увековечить масона Панина и главного фаворита Орлова? Так появляются колонии Панинская и Орловская.
Такие вот, разлюбезный барон, топографические узелки. Дай тебе волю, да золото главной ложи, так бы и Москве новое название дал. Не довелось. И вместо ласкающего отцовское самолюбие Эрнестинендорфа банальная Березовка.
Не повезло и топониму с главным на то время именем. Сначала Первая мировая внесла коррективы и Екатериненштадт стал банальным но более патриотичным Екатериноградом. Привет Петрограду. А в двадцатые годы прошлого века над городом гордо реет бородища автора "Капитала".
И вот тут-то и видится мне топографический казус. Или явное унижение великого Маркса. Не так уж и далеко от одноименного города расположен Энгельс.
Если по историческим личностям, то Фридрих больше тень за своим великим другом Карлом. А у нас как бы наоборот. Город Энгельс намного круче Маркса, и по численности населения, и по экономике. Обидно, да?
А все, думаю, Борегард. Уж больно размахнулся в топографических инновациях. Всех учел. Но не предвидел барон исторических перемен. Так и стала его бедная Эрнестина простой русской Березовкой.
Постскриптум.
Мне же лично, конечно, кроме Великого Нахоя и Березовки, больше нравится Либенталь. Столько любви к казалось бы чужой земле в этом слове. Хотя и Пионерское тоже неплохо.