О СТАНИСЛАВЕ САДАЛЬСКОМ И ТАТЬЯНЕ ВАСИЛЬЕВОЙ.
Теплый сентябрь 2012 года. Бабье лето.
Кстати, в Америке его называют «Indiansummer», «Индейское лето», за буйство красок, схожих с раскрасом головных уборов индейских вождей.
«Индейское лето» 2012 года выдалось уютным и бархатно мягким.
По-моему, это был понедельник, точно я уже и не помню, но как обычно в 9.00 я пришел на работу и подыскивал чем бы таким заняться?
Так как отпуск закончился, а втянуться в процесс после отдыха, ой как не просто, да и не хотелось. Ну, вы меня понимаете?
Помню, что в кабинете я был один и день, аж до 17.00, сулил быть рутинно - книжным.
Как гром среди ясного неба, в полдень, размеренную жизнь «моего» кабинета прервал телефонный звонок и знакомый голос спросил в городе ли я, и не могу ли провести экскурсию для Станислава Садальского и Татьяны Васильевой?
Даже если бы я был ну очень занят, естественно, я был бы ну очень свободен! Так как Васильева и Садальский – люди легенды. А увидеть легенду воочию, а не по новостным каналам, выпадает не часто.
Через час с небольшим мы встретились в центре возле детского магазина с добрым названием «Антошка».
Огромный Садальский и под стать его фигуре Татьяна Васильева, как-то неуклюже и комично смотрелись с детскими игрушками, купленными тут же. В Чернигове они были очень давно на съемках какого-то фильма и о городе ничегошеньки уже не помнили, а то, что знали, уже крепко-накрепко забыли.
Первое о чём они спросили, так это где можно купить домашнего творога, сметаны и молока? После недолгих скитаний по городским рынкам, провиант был найден и взят. Именно взят, а не куплен. Так как Садальского и Васильеву многие узнавали, и после некоторых увещеваний со стороны служителей Мельпомены, народные бизнесмены добровольно делали свой вклад в развитие театрального искусства, таким образом принося свою жертву на алтарь искусства.
Словом, после мы отправились на непродолжительную экскурсию. За короткий отрезок времени, нужно было показать самое интересное.
****
Помню, как в полумраке Спасского собора Васильева почти безмолвно, с каким-то благоговейным трепетом слушала мой рассказ. И дело не во мне было, а в древней громадине храма, в его истории, камнях, воздухе. Я помню, как она бережно и нежно прикасалась к древним колонам, как она молча бродила по храму, рассматривала иконы, прикасалась к его стенам.
Помню, как Садальский, большой и грузный, с расстёгнутым воротничком рубашки, сидя в светлом, радостном и лёгком Успенском соборе сказал мне, что покойного патриарха Алексия ІІ (Ридигера) убили. И он написал об этом статью. И если постараться, её можно найти в интернете. Он вообще оказался весьма пространен к религии и священнослужителям. Несмотря на то, что он сыпал мало или почти неизвестными фактами, зачастую сомнительного характера, из истории РПЦ, о подробностях из жизни патриархии и высшего духовенства, он оставался интересным собеседником и абсолютно скандальной личностью.
В тот день от Садальского досталось всем: покойному патриарху Алексию ІІ, бомжам у ворот Свято-Успенского Елецкого монастыря, батюшке из Троицкого собора и вообще всем, кому должно было перепасть по воле рока от Станислава Юрьевича.
****
Бедный, бедный отец Алексей. Он был похож на большого ребенка, подкупающего своей наивностью восприятия жизни. Истинный христианин. В одной древней книге было сказано:« Будьте как дети. Ибо таковых есть Царствие Божие».
Он обезоруживал и умилял своей простотой и наивностью.
Когда Садальский спросил, знает ли он его, батюшка честно и искренне ответил, что…НЕТ!
– Вроде бы что-то знакомое, но что? Понимаете, не могу вспомнить.
– Кирпич. Костя Сапрыкин. Станислав Садальский. «Место встречи изменить нельзя». Я снимался там. Я актер.
Батюшка радостно закивал головой и воскликнул:
– А! Да, да. Теперь припоминаю. А через несколько минут, с детской простотой переспросил:
– А как вас зовут?
Ох! Видимо в тот момент ангел Господень простер над ним свои крыла. Как говорится: « Поэта обидеть может каждый».
Когда Садальский пригласил его на спектакль, рассказывающий о жизни, об измене мужа жене, бедный отец Алексий как-то по-детски и наивно замахал руками и сказал: – Нет, нет! Я не могу. Матушка не отпустит. И тем более, служба вечером. Ну, а вместе с матушкой и думать нечего идти в театр, она не поймет и не ходит по таким заведениям.
Вот такой он, этот Садальский– эпатажный, скандальный, провоцирующий. Неспроста у него на груди всё на одной цепи: иудейский Маген Давид и православный Крест, и арабская Хамса. Внешнее, это проявление внутреннего. У Б-га много дорог ведущих к нему, но одно имя.
Батюшка со всей искренностью и открытостью отвечал на их вопросы об учебе в духовной академии, о службе в храме и о своей жизни.
Мне показалось, что он был рад, что возможно им впервые заинтересовались как человеком, а не как служителем культа, который только обязан отдавать, терпеть и не задавать никаких вопросов. Никого ведь не интересует, что у него в душе происходит.
Специально для них он открыл раки со святыми мощами, чтобы они могли к ним приложиться не через стекло, а естественно. Хотя когда в храме нет людей, никакой батюшка этого делать не будет. Я помог Васильевой прочитать молитву у мощей святителя Филарета Гумилевского, так как она забыла очки в машине и попросила меня о помощи.
На последок, батюшка осенил нас крестом, благословил, вынес алтарную икону и отправил с Богом.
****
В противовес Садальскому, Татьяна Григорьевна оказалась человеком верующим, чутким и сопереживающим.
В Успенской церкви она стала на колени и приложилась к чудотворной иконе Елецкой Божией матери. Я видел, как она плакала в Свято-Троицком соборе. Её пронимало и бескорыстное отношение батюшки и то, как и с какой искренностью он говорил с ней.
Помню, как на Валу, гуляя по территории некогда мощной крепости, Васильева подошла к ограде, поднялась на небольшое ограждение и посмотрев на ещё зеленые деревья, маленькие старые дома и туда, где виднелся изгиб древней реки, сказала вполголоса: «Стасик! Иди глянь. Какая благодать и спокойствие. Какие же вы счастливые».
Потом, сидя в кафе «Абажур», я обратил внимание на руки Татьяны Григорьевны. Темный лак на её ногтях слегка облупился и неровным слоем покрывал ногти. Она была не накрашена, в совершенно обычных кроссовках, подстрижена почти под «ноль».
И еще я заметил, что у нее уставшие глаза. А глаза – это зеркало души.
И вот о чём мне подумалось.
Человеку самодостаточному и прежде всего внутренне, не нужно доказывать, что он лучший.
Он не боится быть смешным, не понятым, глупым.
Его мало волнует, что подумают и скажут о нем другие люди. Потому, что он другой и у него другие ценности. Жизнь он меряет другой мерой.
Он не боится быть слабым, ранимым, беззащитным в глазах других. Не боится быть собой. Такие люди, в отличие от однодневок, не стремятся доказать, что они что-то значат, не стремятся быть всеми любимыми, «рукопожатыми» и уважаемыми артистками России и пост советского пространства.
Фаина Раневская, Инна Чурикова, Татьяна Васильева, яркий пример тому. Потому, что они настоящие! Они были и есть!
По разным причинам в свое время каждый из них покинул знаменитые репертуарные театры.
Васильева – Театр «Сатиры», где играла 13 главных ролей, а Садальский – «Современник», где играл героев массовки. И пустился в свободное актерское плавание.
Татьяна Григорьевна Васильева не так недавно была награждена президентом Путиным Орденом Почёта. Она человек с огромным творческим и жизненным опытом. Думаю, что её так же мало волнует то, что о ней напишут в СМИ. Во что она была одета, как выглядела, а главное, где и с кем её видели.
Величина и глубина личности измеряется не тем, что, а как человек делает своё дело.
Кто видел их антрепризу «Валенок», тот не даст соврать.
На сцене, это была ВЕЛИКАЯ и совсем ДРУГАЯ Васильева.
****
Станислав Юрьевич полнейшая противоположность. Он один из самых скандальных блогеров России. Взять хотя бы его живой журнал. Человек-сплетня и человек-интрига. Циничный, эпатажный, шокирующий. Мне кажется, что этот эпатаж и откровенно провоцирующее поведение, маска, за которой он прячется.
Я не знаю, какова причина этой маски, но несмотря на всё это, Садальский потрясающий и глубокий человек и очень интересный собеседник. Он превосходный актер. На сцене он не играет, он рассказывает роль, так же, как и Васильева.
Наверное, в этом причина их удачного антрепризного союза.