Вадим Ильин (продолжение).
После разговора с Севой, настроение Вадима заметно улучшилось.
Он должен был выяснить, как его друг относится к бывшей жене, с которой у него закрутился неожиданный роман.
Думая постоянно о последних событиях, он удивлялся неожиданным поворотам и подаркам судьбы: вот ведь как получилось – не сломайся у неё в тот день машина, а у него, не было бы пьянки, с друзьями, он бы Инну так и не встретил.
Потом встреча при трагических для Инны обстоятельствах, потом все последующие встречи и вечер у него дома, и, наконец, постель.
Всё произошло так стремительно, налетело на него как снежный ком, что казалось - всё происходит в каком-то нереальном кино.
Но, это происходит с ним, а реальность была в том, что его неудержимо влекло к этой женщине.
В ней было, что-то такое притягательное, чего он до сих пор не нашёл в других. Она была женщиной с сильным характером, но в то же время трогательно беззащитной, а ещё–в ней было столько доброты и нерастраченной любви, что её,пожалуй, хватит на них обоих.
А уж о красоте её и говорить нечего: прекрасные глаза, алые припухшие губы, пышные волосы, высокая упругая грудь, крутые бедра, красивые ножки. Всё было так гармонично и женственно, что ему особенно нравилось.
Невольно он сравнивал Инну со своей подругой последних лет Аннушкой, отношения с которой он пока не рвал,хотя, если признаться,намеки Анны на женское одиночество, и на то, что сыну нужен отец, его стали напрягать.
Он всегда «изящно» уходил от разговоров на эту «скользкую тему», так как считал, что их связывает только постель, за которую он весьма прилично ей платит. Он не готов терять свою свободу, которой очень дорожил.
А Инна? Эту женщину вряд ли устроят такие отношения, да и делить его с кем-то, судя по всему, она не будет. Как все сложно в этой жизни! На память пришли слова стихотворения о сердце:
Всё равно расплатиться придётся,
За удачу несчастьем, вполне.
Я тебе преподнёс своё сердце
На подносе, по ранней весне…
Как пылало оно и горело,
И сияло как солнечный свет,
Ничего, не прося на замену
Только лишь, откровенный ответ!
Недостойна ты сердца такого,
Да и ты для такого, зачем?
Коль душа так пуста и беспечна,
И любить не умеет совсем…
Ничего, зарубцуется рана,
И оно ещё будет гореть,
Сколько ж в жизни надежд и желаний,
И не нужных, не радостных встреч?
Мысли его прервал телефонный звонок:
-Вадим,это Инна.У меня был из милиции капитан Лучкин,он занимается расследованием смерти Зины…
- Знаю такого. Он входит в состав опергруппы при прокуроре Рожкове, по-моему, он неплохой парень,если так можно сказать о милиционере? - засмеялся он.
- Инна, ты скоро заканчиваешь работу?
- Ещё часик, а что? Ты хочешь ко мне приехать?
- Да, очень хочу, я так соскучился и вовсе не шучу.
- Да ты что? Не шутишь. Конечно, мы знакомы друг с другом уже двенадцать лет, какие могут быть шутки! - и она рассмеялась в трубку.
- Целых двенадцать лет, ты права. Короче, буду через час у твоей фирмы, свою машину можешь оставить на стоянке.
- А, я её не получила из сервиса, всё некогда. Да и они ещё не сообщили об окончании ремонта, так что, я продолжаю ездить в автобусе, в котором ты ко мне приставал, помнишь?
- Помню. Всё помню и автобус тоже!- они оба засмеялись довольные и отключили телефоны.
Вадим управился со своими делами за сорок минут, вызвал главбуха и дал указание, рассчитать бригаду, которая ремонтировала квартиру Зинаиды, за счёт фирмы (деньги скоро поступят), отчего та пришла в недоумение, зная о том, что случилось с заказчиком.
Просмотрел и подписал документы по строительству шестнадцатиэтажного дома, уже четвертого, строящегося по предложению городского управления по строительству и архитектуре, которым руководил его однокашник по институту Ростислав Тропинин. Причём руководил очень эффективно, напористо и с большим энтузиазмом, благодаря чему, город очень похорошел за последние три – четыре года.
Потом по телефону сообщил водителю, что он сегодня свободен и заказал машину на завтра к семи утра. Его собственная машина стояла в их гараже в полной боевой готовности – всегда чистая, заправленная, благодаря стараниям Александра, готовая к любым рейсам, даже за тысячу километров.
Прежде чем уйти, он зашел в кабинет Севы и отдал тому папку с документами.
- Сева, представляешь, к Инне на работу подходил опер, капитан Лучкин, он был у прокурора, я тебе о нем говорил. Беседовал с ней о Зинаиде, видимо, и обо мне.
По телефону я опасаюсь, что-либо узнавать, сейчас заеду за ней, найдем какое-нибудь укромное место, где можно переговорить без лишних свидетелей и «ушей». Потом с тобой «перетрем», как говорится.
- Очень верное решение. Кто знает, может, они уже твои телефоны слушают. Кстати, возьми вот это. Ты знаешь, как им пользоваться - он протянул Вадиму миниатюрный чемоданчик, вынув его из закрывающегося на ключ нижнего ящика стола.
Полгода назад,начальник службы безопасности Дамир Мамлеев, бывший майор-связист, предложил купить пару приборов, которые определяют наличие «жучков» в кабинете и «сканер» для определения частоты работающего передатчика.
И хотя это стоило огромных денег, но Вадим согласился, о чём не пожалел ни разу. Уже дважды, при наличии серьёзной охраны и системы наблюдения, они находили «закладки» - сначала в кабинете у Севы, а месяц назад – у него в кабинете.
Сейчас Дамир был в отпуске, поехал к себе на родину в Татарстан, а чемоданчик оставил Севе.Только они трое знали о его наличии,и умели пользоваться приборами.
- Спасибо, дружище, я все понял, пока! - он молча открыл свой английский «дипломат» под крокодиловую кожу, с трудом запихнул туда чемоданчик, закрыл его и направился в гараж к своей машине.
Когда он подъехал на своём автомобиле к офису Инны, то сразу же увидел её.
Она стояла к нему спиной и о чём-то весело переговаривалась со стоящей рядом молодой девушкой. На ней была надета бежевая куртка, светлая юбка с разрезом сзади,и полусапожки на высоком каблуке. Остановив машину, он невольно залюбовался ею.
Нет, она определенно ему очень нравится, вот ведь как одежду подобрала, всё ей очень идёт.
Видимо, девушка через плечо увидела машину, и что-то сказала Инне, та тут же обернулась, попрощалась и быстро направилась к машине, да так, что Вадим едва успел выскочить из машины и открыть ей дверь.
- Привет, Инна, извини, немного опоздал. Пробки, что поделать, час пик.
- Да ничего, я только что вышла. Немного побеседовала с нашей новой сотрудницей. Светлана три месяца, как окончила институт, девушка толковая, шустрая. Да только преподаватели у них в институте были не очень, они давно оторвались от жизни, бизнеса и рынка.
-Увы, старые кадры до сих пор преподают в ВУЗах по старинке, молодых не пускают, вот отсюда и жизнь у нас такая. Плохо живем, грязь, воровство, плохие дороги и самое главное неверие в себя, в собственные силы.
Ну что, куда мы поедем сегодня? Может, где-то поужинаем вместе, а? – Вадим постеснялся,сразу предложить поехать к нему домой, и продолжить тесное общение, начатое этой ночью.
Он улыбался и смотрел на Инну, которая пыталась удобнее пристроиться в кресле, и пристегиваясь ремнём безопасности.
- Знаешь, Вадим, ужасно не люблю ездить пассажиром, особенно в машине. Я ведь водитель со стажем, и мне кажется, что только я езжу правильно, а все остальные – «совки» и «ездуны». Хотя, мужики водители на меня часто сердятся и даже матерятся, когда я их подрезаю при обгоне. Это же город, а не деревня.
У нас за три года последних, по статистике ГИБДД машин стало в два раза больше, а дороги всё те же. Вот так!
- Поехали, куда ты хочешь, мне надо тебе всё рассказать, что интересовало Лучкина, я готова, - пристёгнутая по всей форме, она повернула к нему лицо, улыбнулась, сверкнув безукоризненно белыми и красивыми зубами:
- Вперёд!
- Ну, поехали, так поехали. Заскочим в супермаркет, а потом ко мне. Поедим, поговорим, а потом я тебя отвезу домой. Как?
- Согласна. Купим сёмгу или осетра, они быстро готовятся. Зина просто «балдела», когда я запекала сёмгу в фольге с луком, сбрызнув её лимонным соком, или заливного судака готовила, но это занимает много времени.
Она что-то рассказывала про рыбные блюда, Вадим слушал в пол уха, внимательно глядя на дорогу и изредка бросая взгляд на Инну, которая всё больше и больше нравилась ему, а тело его согревалось и ныло от предчувствия чего-то нового, необыкновенного.