Все тот же теплый солнечный якутский июль, с его перепадами температур, резкими переменами ветров, подъемами и спадами уровней воды в реках северо-восточной Сибири. Июль, правда, близится к завершению, последняя его суббота и тоже, как и три недели назад, праздник, касающийся некоторых личностей, связанных с водной стихией – День Военно-морского флота России. Да, давно это было, очень давно, четверть века пролетела, как одна неделя, из молодых юнцов в бескозырках мы превратились… а в кого мы превратились, совсем не то, о чем мне хочется поведать сегодня. Пусть наше превращение четверть века спустя останется на нашей совести и судьбе, главное, что мы есть, хотя бы, часть из нас существует и до сих пор работает на благо этой самой водной стихии…
Так хочется безмятежно упасть в высокую лесную траву и вдохнуть свежего аромата леса, обнять вечнозеленую ель или сосну, найти где-нибудь дуб и прислониться к его стволу, помолиться Господу за такую приятную долгую и насыщенную жизнь, зарядиться от него, дуба, положительной энергией на много дней и лет вперед. Зарядиться так, что бы потом, где-нибудь в степях Придонье, вспоминать все то, что с нами происходит здесь, в тайге Приалданья.
- Привет, поехали с ночевкой на девятый километр по Мае, на заимку, - приятный тихий женский голос подруги жены обрывает наши мечты о неизведанном и несбыточном, - порыбачим, искупаемся, отдохнем от детей и огородов.
- Поехали, - даже не обдумав услышанное, отвечает жена в трубку, - когда выезжаем, мы готовы, как пионеры.
- Через пару часов, сейчас Костя лодку с отцом отвезут на берег, шмотки для ночевки и рыбалки соберут, мы за вами заедем, собирайтесь, - протараторила она и положила трубку…
И вновь поток ветра обдувает лицо в солнцезащитных очках, волосы на ветру колышутся, предвкушая чистые и полезные запахи трав и цветочной пыльцы, а мы мчимся на лодке по руслу красивой и своенравной Маи. В голове уже слагаются восторженные строчки о красоте и величие непокорного и противоречивого притока Алдана, как о гордой и непорочной девушке, покоряющей сердца рыбаков и безжалостно с ними расправляющейся, унося на дно реки. Такие истории приходилось мне слышать от старожилов здешних мест, но о них чуть позже, а пока…
Зеленые ветви раскидистого дерева на берегу, куда мы пристаем со своими пожитками, колышутся в приветствии нашему приезду, как будто радуясь, что мы посетили их скучный мир лесного царства. Видимо, охотники и рыбаки давненько здесь не бывали, не приставали к их берегу, заскучали, лесные красавицы…
Костер задымил сыроватыми дровами, пустив большой клуб дыма в голубое небо, полянка приняла очертания обжитого городка туристов с их кастрюльками, котелками, пакетами, корзинками и всем необходимым для приятного времяпрепровождения на свежем лесном отдыхе с его огромного вида комарами и гнусами. Мы с другом побежали носить воду из речки для баньки с ее свежими вениками, нарезанными здесь же, за окном, а наши драгоценные женушки, как заправские рыбаки начали настраивать удочки на рыбу для ухи. Как мир перевернулся, женщины на рыбалку позвали мужей!
Через некоторое время и банька пустила свой легкий дымок в небеса, оповестив нас о том, что пора бы и подкрепиться, хотя бы, чем Бог послала на данный момент. И мгновенно на столе начали появляться колбаса и хлеб, зелень и картошка, компоты и водочка, мясо и овощи, мигом опустошая все те же пакеты и корзинки, сумки и баночки…
Банька топится и собирает парок, костерок дымит и отгоняет комариков, мы подкрепляемся и выпиваем, короче говоря, каждый занимается своим, назначенным или понравившимся ему, делом, никто никому не мешает, но никто ни о ком и не забывает, подливает и подкладывает. Лепота, да и только!..
- Костя, а что с вениками у нас? Что за баня без зеленых «балалаек»? – кричу я, заглядывая в темное и жаркое тело старенького сруба.
- А вон, смотри, за баней березка, там и растут твои веники, сколько сможешь, ломай и вяжи, - с усмешкой отвечает дружок, уже распаренный водочкой и дымком костра.
- Понял, сколько совесть позволит и рука унесет! – весело отшучиваюсь я и иду за баню к березке. – Что, родимая, подари, пожалуйста, веничек бедным детушкам, попариться охота.
А она, словно поддакивая мне, опускает слегка тонкие веточки и как на базаре, показывает весь свой спелый зеленый товар лицом, на, мол, бери, коли надо…
Чистое после баньки распаренное тело, снабженное внутрь всем необходимым и достаточным, желает отдохнуть в избушке, подальше от назойливых лесных и болотных насекомых, но не тут-то было.
- Мужики, пошли на вечерний клев, - слышится голос женушки, - вы зачем приехали сюда?
- Мы отдохнуть, вы рыбу ловить, полное разделение труда, вперед, девушки, - отвечаю я.
- Счас, пошли на берег, мы боимся, там кто-то ветками шуршит, - парировала она, - вставайте, а вдруг нас съедят?
Ничего не поделаешь, облом, надо вставать, а вдруг и вправду съедят. Противоположный песчаный берег реки на вечернем закате залит ярким солнечным потоком, от которого песок кажется кроваво-оранжевым. Отблески воды струятся серебристым свечением, как будто Мая несет бесконечный поток, дар Станового Хребта, мелких серебряных монет между своих красивых берегов, несет туда, за поворот, где это серебро скроется, словно в бездонном мешке, скрадется в общем коричневатом русле Великого Алдана. Неописуемые красоты так и тянут к мольберту или к белому листу, что бы запечатлеть все увиденное, запечатлеть навечно, либо в рисунке, либо в стихе. Девчонки спокойно закидывают удилища вглубь реки, мы с другом только успеваем снимать с крючков рыбешку и насаживать наживку. В ведре уже плещутся окуньки и плотва, язьки и сорожки, ерши и еще какая-то незнакомая мелочь. На хорошую жирную пахучую ушицу набрали наши рыбачки, только вот комарики что-то никому покоя не дают.
- Поехали на тот берег, по песочку походим, может, искупаемся на закате, - предложила подруга жены.
- Сматывайте удочки, садитесь, - отталкивая лодку от берега, проговорил друг.
На том берегу хорошо видны последние отголоски ярко-оранжевого светила, благополучно заваливающегося за таежную темную непроглядную массу, оставляя нас наедине с угасающей белой ночкой, к полуночи принимающей оттенок серой. Водичка дает небольшое испарение и на реке поднимается легкий туман, красивый и невесомый, белесый и непроницаемый, прохладный и умиротворяющий. Мы побродили босиком по прибрежному песочку, пожурчали водичкой и умиротворенно понаблюдали за вечерним закатом.
- Пора назад, потом берег не найдешь, потеряемся, - шутит мой друг, заводя мотор.
В сером туманном мареве мы все уселись в лодку, и он дал по газам. Через несколько секунд лодка оказались в эпицентре речного красавца, обволакивающего прибрежные кустарники и деревца, словно нежный Любящий мужчина обнимает свою единственную и неповторимую женщину. Берег принял нас тихо и спокойно, все деревья уже не махали нам в приветствии ветвями, а мирно почивали короткой июльской бело-серой ночью, ожидая утренней зари и жаркого нового дня. Только к нам с другом сон почему-то забыл прийти и когда наши жены ушли в избушку спать, мы уселись вдвоем у костра, подкинули в него дров и сырой травы, что бы отогнать назойливых кровососущих насекомых, налили себе горячего чайку с травами и провели так остаток ночи, пообещав разбудить заядлых рыбачек на утренней зорьке. Таежная ночь была полна таинственных звуков и тресков, шорохов и шипений, жужжаний и трескотни. Небо по своему облику напоминало плащ звездочета, со множеством красивых ярких звезд и звездочек разной масти и калибра. Вот по этому плащу пролетела комета и быстро скрылась во тьме, вот на реке плеснулась крупная рыба, видимо, еще не успевшая уснуть, наверное, голодна и решила поужинать перед сном, гоняясь за мелочью. Вот… как все-таки много таинственного в этой полупроглядной полутемноте июльского теплого летнего сна таежных красот!
Но, то ли лесной воздух и тишина, то ли банька с рыбалкой, то ли водочка с закуской, то ли чаек с травами и печеньем, но кто-то из них сделал свое «доброе» дело. Мы, все-таки, сомкнули уставшие веки на заре, подобравшись в темноте под бочок, каждый к своей супруге, странно, никого не перепутав, и засопели сном младенцев, не ведающих печали и заботы завтрашнего дня, а тем более раннего рассвета и какой-то там богатой на улов рыбалки...
Разбудил нас запах ухи, доносившийся в избушку через открытую дверь. Это наши жены уже сварили пойманную рыбу и звали из избушки на завтрак. Хотя, какой уже завтрак, если на дворе, а точнее, на заимке, половина двенадцатого дня. Запах ухи пересилил сон, и мы отправились к костру, а там, Матерь Божья, чего только не было. Разве, что красной икры!..
Солнышко проступило сквозь ветки деревьев на середину поляны, поднявшись в самый зенит, покатило по наклонной к закату и мы решили, что пора потихоньку собираться домой.
Лодка плавно выехала носом на песчано-гравийный островок посередине Маи, водичка прохладная и прозрачная, приняла наши разгоряченные тела с превеликим удовольствием и стала охлаждать своим горным потоком. Приятно разливающаяся истома моментально овладела всеми частями организма, охладив даже самые дальние закоулочки таежной души, выгнав запах костра и дыма, избушки и леса. Вот так бы всегда и лежал в пробегающем мимо потоке, чистом и прозрачном, смотрел бы на голубые небеса и чаек над водой. Тишь и благодать, природа смогла снова отвлечь нас от насущных дел и домашних забот, от огородов и живности. Незабываемые выходные промчались так же неожиданно, как и начались, оставив в душе осадок грусти, что лето здесь, в Якутии, короткое и, порой, не такое, как в эти выходные. Жаль, сезон мал и подходит к концу, но приятные впечатления надолго останутся в памяти неизгладимыми яркими разноцветными пятнами в нелегкой серости жизни. Здорово!