Непросто
- Свидетели, теперь прошу вас расписаться! Здесь и здесь! Девушка, ну расписывайтесь!
Мила послушно расписалась там, где торчал наманикюренный длинный ноготь той, которая... как это? Брачевала? Женила? Ведала процессом бракосочетания? Вот ее ноготь был там, где Мила расписалась.
Мила посмотрела на свидетеля со стороны жениха. Он был в такой же красной повязке через плечо, что была и на ней. Свидетеля Мила видела в первый раз в жизни. А мужа своей подруги - второй раз.
Еще два года назад ее подруга Алена и она, Мила, надевали похожие ленточки на последний звонок в школе.
А сейчас Аленушка ее стоит, замурованная в узкое платье, ушитое и расшитое. На голове прическа и корона с фатой, юбка у платья пышная и со шлейфом. Шлейф уже грязноват... А то, что до талии, утянуто шнуровкой до невозможной невозможности. Как Аленка дышит? Загадка.
Сама Мила пришла в своем единственном платье. Она хотела брючки. У нее есть вполне хорошие брюки для торжественных случаев: шелковые и светло-серые. И к ним очень красивая блуза. Но Аленка, услышав про брюки, сделала большие глаза и закричала, что это нельзя! А льзя платье. Только! Мила напомнила ей, что у нее есть только то платье, которое она купила на выпускной. Оно было нормальным. Миле не нравились вычурности. Простенькое платье, зато сидит хорошо. Алена согласилась на это платье. И Мила его надела. Но на фоне фаты и шлейфа невесты она в своем простом и хорошо сидящем платье постоянно куда-то исчезала. Слишком пышно и хрустко. Слишком пышны букеты, слишком большой жених.
Жених....
Когда-то Мила и Алена говорили о любви. И сошлись во мнении, что выходить замуж надо только по любви. Деньги - дело наживное. А любовь!!!
А любовь...
Алена изменила свое мнение. Она живет только с мамой. Жила. Сейчас она переедет к мужу.
Он так вообще ничего, солидный. Нестарый совсем! Сорок лет! Это для мужчины самый сок! И он долго еще будет в тренде! Постриженный, подкачанный, дорогой, стильный. Пахнет вкусно. Высокий.
Зачем ему Алена? Миле было это очень интересно. Что нужно сорокалетнему от двадцатилетней? Постель - понятно, не обсуждается. Но дальше? Что?
Размышления Милы прервало окончание процедуры. Их компания уходила из зала, в зал уже вступала другая компания.
Суматоха, лимузины, катание по пробкам, ковыляние по булыжникам Красной площади, и наконец ресторан!
Жарко.
В ресторане было дорого-богато, прохладно и приятно тихо: тамада еще не явился.
Поэтому Мила и Алена оказались в просторной дамской комнате. Алена пришла туда с пакетом. Она сняла свое умопомрачительное платье, в котором была почти уже нежизнеспособна, сняла и туфли на шпильках. Из пакета она достала беленькое легкое платьишко и туфли на низком каблуке. Переоделась.
- Во всех ты, кумушка, нарядах хороша, - сказала Мила.
- Ну... как бы да, - ответила невеста и стала подкрашивать лицо и поправлять прическу. Сложная прическа не поддавалась. Тогда Алена вытащила расческу и распустила волосы.
- Вот так-то лучше. Пафос, подумаешь! - сказала Алена.
- А мужу понравится?
- А почему нет?
- Ну... он же тебе наряд покупал.
- Он. Он и это купил. Он же не зверь. Я ему сказала, каково мне будет в этом долго находиться. Он и купил замену.
- Заботливый.
Алена ничего не сказала. Она смотрелась в зеркало.
Мила не понимала, что у нее на душе. Счастливой она не выглядит, несчастной тоже.
- Ты счастлива, Лён? - спросила Мила. И ей был очень важен ответ подруги.
Алена не спешила с ответом. Мила тоже молчала.
Алена отвернулась от зеркала и села на столик для умывальников.
- Я не знаю, счастлива ли я. Я сейчас вспоминала, когда была счастлива в этой жизни. И получилось, что только в детстве. Нет, я не несчастна! Но нет беспечности. И не было никогда. Мама рано мне объяснила, что мы бедно живем. И хоть мы не голодали, но я знаю, чего маме стоило меня содержать. Она всегда вела бои. Понимаешь? У нее и у меня не было много вещей, одежды. Мама придумывала аксессуары. И всегда одежда была чистой. Мы с мамой почти все стирали руками и хозяйственным мылом. У нас был Ванеш. Мы его берегли! Но он нас выручал! Вот... Не хочу об этом. Я не искала богатенького, не думай. Так уж случилось. И потом... Он не миллионер совсем. Обеспеченный. Просто обеспеченный. Я хоть в институт смогу поступить. Он обещал оплатить.
- Ты же не любишь его!
- Любишь... Что такое - любишь? Трепет и душа замирает? Знаю, было. Потом больно было.
- Ох, Лёнка! Ты не знаешь, как бывает!
- Знаю! Теорию знаю. Этого достаточно. Все. Давай не будем об этом. Мне нормально. Моя совесть чиста.
Они вышли в зал. Муж при виде Алены встал и подал ей руку. Они уселись во главе стола, и началось застолье. Банальное.
Когда гости есть подустали и очередное ГОРЬКО было отклонено, начались танцы.
Миле было скучно. Она, кроме Алены, никого здесь не знала. Мама Алены была нездорова, ее не было среди гостей. Впрочем, не было и родителей мужа-жениха. Были, видимо, друзья, коллеги по работе. Кто их разберет?...
- Мила? Разрешите Вас пригласить?
Над Милой стоял свидетель и протягивал ей руку. Мила вложила ладошку в эту руку и пошла танцевать.
Свидетель был наверняка ровесником жениха. Тоже холеный, дорогой дядя. Ленту он снял. И стал гораздо симпатичнее почему-то. Наверное, официоз давит людей.
- Как вас зовут? - спросила Мила, потому что действительно не помнила его имя.
- Вячеслав.
- А, да! Простите.
- Ничего. Как вам праздник? Вы были уже на свадьбах?
«Зачем он говорит со мной, как с маленькой?»
- Была. У меня много родни. Были и свадьбы.
- А сами не собираетесь?
- Куда?
- Замуж.
- Собираюсь потихоньку. Вещи в чемодан складываю, думаю, нужен ли купальник, или обойдется?
- Шутите? Ну-ну.
- Шучу. Скажите, Вячеслав. А зачем вот вашему другу молоденькая жена?
- Вот это вопрос! Не знаю! Спросите у него сами. Я - пас. В эти дела не лезу. Я бы мог спросить у вас: зачем вашей подруге мой друг, но я не буду спрашивать.
- И правильно.
- Почему?
- Потому, что я не знаю. Хотя мотив денежный вроде налицо, но я не верю в этот мотив. Аленка не была стервой никогда.
- Судя по ней, она не стерва. Может, это и надо моему другу?
- Может.
Танец кончился. Мила пошла за стол. Она увидела жениха одного. Алена танцевала с кем-то.
Жених сидел, окунув лицо в ладони.
Мила пошла к нему. Он встрепенулся.
- Можно сесть с вами?
- Да, - удивленно сказал жених.
Мила села. Ее сковала робость. Но она ее преодолела.
- Вам нравится праздник? - спросила она у него. Этот же вопрос ей задал свидетель Вячеслав. Но это был не тот вопрос. Мила вкладывала в него иной смысл.
- Праздник? А, свадьба... Суетно. Я устал.
- Вы любите тишину?
- Стал любить со временем.
Мила помолчала. Потом решилась.
- Зачем вы?... Зачем вам Алена?
Жених очень удивился.
- Что за вопрос?
- Зачем вам двадцатилетняя девчонка? Что вы будете с ней делать? У вас образование, опыт, а у нее?
- Я не очень понимаю, зачем вы задаете эти все вопросы. Я не дам на них особенного ответа.
- И все же?! - Мила не понимала, что на нее нашло, но она настаивала всерьез.
- Я люблю Алену, - просто сказал жених.
- Любите?
- Люблю.
- За что?
Жених смотрел на Милу и удивленно, и неприязненно.
- За то, что она никогда не задает таких вопросов. Она поняла сразу, когда я ей признался в любви. И просто поцеловала меня. Мне и нужно, чтобы было просто.
- Ей двадцать.
- Да. Между вами огромная разница, оказывается. Ваши двадцать и ее - это разные двадцать.
Мила удивленно замолчала.
- Она неиспорченна и искренна. Чиста. Я у нее первый.
Мила хотела сказать, что не первый! Не первый! Но он ее опередил.
- Я знаю про ее несчастливую любовь. Я у нее первый. Идите на свое место. Ко мне идет жена.
И Мила пошла на свое место. Жених с детской улыбкой встал навстречу Алене. Алена тоже открыто и радостно улыбалась ему.
«Горько», - подумала Мила. А почему - она не знала.
Н. Ж.