«Золотник и в пыли видать, надо лишь присмотреться…»
Случилось как-то торжество творческой интеллигенции в культурном питейном заведении. Приглашены были разноликие бумагомараки. От начинающих рифмоплетов до тех, кто рифмовал что ни попадя. Пришли и те, кто ничего не рифмовал, но любил стихотворные строки или испытывал интерес...
Через зал поспешно проходили обтянутые платьями женщины и мужчины в поглаженных брюках. Приглушенный свет, горящие на столиках свечи... Одна милая дамочка, явившаяся на торжество из любопытства, под влиянием возвышенной таинственной обстановки мысленно напевала романс: «Средь шумного бала, случайно…».
Гости все приходили и приходили. Свободных мест оставалось все меньше.
Вдруг замечтавшаяся милая дамочка почувствовала, как из-под ее локотка поползла спинка соседнего стула. На нем лежала ее сумочка, поэтому она легонько вцепилась в мебель и тут услышала:
- Разрешите стульчик взять?
Мысленный романс прервался. Дамочка повернулась и обомлела...
Рядом стоял бомж! Самый натуральный. Какие обычно в подземных переходах сидят и милостыню просят, да на свалках бутылки выискивают…
«Боже мой! – испуганно думала она. – Да кто впустил его сюда?! Администратор, наверное, глаза залил».
Лохматая нечесаная голова, спутанная борода, болезненное лицо, взгляд, будто вилкой тыкал - это первое, что бросилось ей в глаза. Остальное скрывала полутьма. Да большего и не надо. Она же где-то читала, что то ли лицо, то ли глаза - зеркало души.
«Что делать-то? – размышляла она дальше. – Такой тип может и кошелек украсть, и одежду из гардероба, да и стул, на котором сижу. Теперь ни покурить, ни потанцевать, ни к бару подойти… А как в одиночестве домой возвращаться? Может, на улице бомжиная банда поджидает…»
Бомж, удивленно глядя на дамочку, настойчиво тянул стул к себе. Сиденье, конечно, было лишним. И бомж, похоже, начал испытывать некоторое недоумение и раздражение. Он даже хотел что-то сказать. Борода и усы, скрывавшие рот, задвигались. Но, видимо, за неимением подходящих слов он промолчал.
«Не привык! – удовлетворенно отметила дамочка. – Видимо, так он и действует: посещает общественные собрания, смешивается с гостями и тащит, что под руку попадется. А все потворствуют, отдают. Умыкнет что из обстановки или музыкальной аппаратуры, или бокалы со стола… и на водку меняет…»
Тем временем она рассматривала незнакомца дальше и с удивлением обнаружила, что одет-то для бомжа он очень прилично: костюмчик, белая рубашка…
«А может, это и не бомж вовсе? Может, поэт? Они же все не от мира сего…»
Дамочка отпустила стул, убрала с него сумочку. Рядом прозвучало: «Милостиво благодарю». Мужичок потащил сиденье не к выходу - к другому столу, а в ходе торжества, покачиваясь у микрофона, действительно читал стихи...