Он сидел, до боли стиснув виски руками. Этот мир обрушался важными для него опорами, и не было сил искать увиденному и услышаному оправдания.
Она не могла ему ничем помочь. Слова утешения были бессмыслены и бесполезны.
И она решилась раздвинуть рамки времени.
Ну как рамки. Это были проёмы её прошлого, уходящие вдаль.
Она крепко взяла его за руку и потянула за собой. Он рассеяно пошёл за ней, только потом поняв, на что он решился.
Первый проём. Они перешагивали детские игрушки, чуть не опрокинули стопку учебников. Он порывался дотронуться до клавиш старенького пианино, но она потянула его дальше.
Второй проём. Они почувствовали резкую лёгкость в плечах, резкий свет и вольный ветер в голове. Он наконец изумлённо рассмотрел её и резко притянул к себе её руку. Она засмеялась, смущённо вырвалась и бросилась бежать, увлекая его в другой проём времени.
Третий проём. Он догнал её и дёрнул за косичку. В ответ получил довольно увесистую затрещину. Пытаясь помириться, он разглядывал книги, узнавая всё больше о ней. Но она тянула дальше.
Четвёртый проём. Темнело. Они сидели на краю детской песочницы и болтали ногами.
Её позвали домой. Она растеряно посмотрела на него. Дальше ему нельзя.
И тут его позвали по имени ласково и требовательно. "Мама?" - удивился он.
- Ну, я пойду, - поспешил попрощаться он.
- Завтра выйдешь? - спросила она.
- Ага.