Возможен ли рай без женщин? А с женщинами?
(Лешек Кумор)
Прежде чем прислать меня к Тебе, Господь осторожно предупредил Тебя, моя Женщина:
- Имей в виду, - сказал Он, - тот, которого я пришлю к тебе, создан как первый блин – комом… Он будет иногда врать, обманывать тебя, он не лишен тщеславия и самодовольства… Короче, дщерь моя, это будет тяжелое для Тебя бремя… Но есть и положительная сторона у твоей забавы: он будет больше, сильнее и быстрее тебя, и будет охотиться… Обрати еще внимание, чадо мое возлюбленное, что с момента своего создания он выглядит глупым... Особенно в возбужденном состоянии... Но чтобы ты постоянно не жаловалась, я сделаю так, что он будет удовлетворять все твои физические потребности… Он не будет умен, поэтому ему понадобятся твои советы, чтобы делать все как следует.
- Заманчиво ты глаголишь, Отче, но в чем фишка то? – с иронией спросила Ты у Всевышнего, впервые приподняв удивленно тоненькие линии бровей.
- Ты его получишь при одном условии…
- То есть??? – еще больше удивилась Ты
- Ты не должна нарушать его веру в то, что он - первозданен. Просто запомни этот наш с тобой маленький секрет…Меж нами женщинами говоря...
Растолкав меня дрыхнущего в саду Эдемском в тенистой повети из пальмовых веток, Господь впервые поведал мне о Тебе, объяснив мне наличие косого шрама у меня на боку и то, почему он так у меня болит. А еще он мне признался, что вселил в Тебя уверенность в Твоей первозданности… Ну, дескать, чтобы Ты не капризничала.
- Но это же неправда! – возмущался я, - Ведь на самом деле ты, Отче, меня создал раньше! И бок мне изувечил, чтоб создать это существо... – показательно скривился я от боли, схватившись за уродливый рубец на боку.
- Успокойся, сын мой! Видишь ли, этому существу очень важно иметь какой-то секрет. Почему бы тайне вашего создания не быть сим секретом? – успокоил меня Господь, отвечая мне с легкой улыбкой.
- Ладно бы…про тщеславие и самодовольствие моё, но почему это вдруг ты меня так опустил перед ней, утверждая, что я еще и глуп? Она что, умнее меня? - не унимался я.
- Разумеется, нет... Просто ей будет важно верить в это, меж нами мужиками говоря, - терпеливо продолжил убеждать меня Создатель.
- Она, как я понял, не будет охотиться и работать. К тому же она капризна... Что я буду с ней делать? Ну, спасибо, Отче! Удружил! Не было несчастья... – плевался я, от возмущения, наяривая круги вокруг смоковницы.
- Я тебе больше скажу, сын мой, отныне твое счастье будет зависеть от нее…
- Еще чего не хватало! – еще яростнее возмущался я.
- Таково мое решение! И все, хватит! Баста! Заколебали вы меня оба!... Я ведь много перепробовал всякого и решил, что это лучший способ сделать тебя лучше... Ты будешь расти... Духовно и физически. Ты станешь поистине царем природы... И все это благодаря ей! – уже не на шутку разозлился Господь.
- М-да, Отче, я даже уже и не знаю, что сказать... Ну, раз так, – согласился я, - то…
- И последний мой тебе совет, - перебил меня Отец Небесный, - не разрушай ее иллюзий! Помни: это я вложил их в нее!
Я долго еще задумчиво глядел в облака. Затем махнув рукой в какой-то безнадеге, устало побрел в свою пещеру, отягощенный тяжкими думами.
Видя, как я воспринял эту весть, Создатель призадумался. «Удивительно! - раз
мышлял Господь, - В нем раскрываются такие черты, кои я даже и не вкладывал в него… Он дерзит, проявляет характер… И это все явно видно, даже если бы я не владел способностью зреть его душу… Но почему? Черт его побери! Я ведь хотел, чтобы он не скучал один в саду! Хотя… Впрочем он и не жаловался на одиночество… - чесал пятерней, напрягая мыслями свою седую репу Отец Небесный. - А эта капризуля! Она вообще согласилась не капризничать только при условии, что будет кем-то понукать… Черти что! М-да… Дела, однако! Может вернуть все на круги своя? А куды девать Женщину? Не убивать же ее… Столько труда, глины и главное времени потрачено на неё… Язьви вас… О! – мелькнула мысль в голове Господа,- А может их заставить полюбить друг друга? Чтобы они жить не могли друг без друга… Вот это уже лучше! Но ведь я хотел, чтоб они сами решали свою судьбу. Изначально ведь была мысль предоставить их самим себе и уже больше не вмешиваться в их дела… Да ладно… Ч-ч-черт с ними! Любовь в их душу буду вкладывать я сам… А если они будут терзаться от этой любви? Ну и пусть пострадают… В конце концов всегда можно внушить им мысль, что все, что дано Богом - это счастье…»
Успокоив себя таким образом, Господь крикнул Ангелу: «Раздавай!» и шагнул к беседке, где тот уже метал картишки.
Мне снился сон, что по земле ходили некие существа, похожие на мое собственное отражение в утренней глади озера. Я проснулся в холодном поту от кошмара, который мне привиделся во сне. Они, эти самые существа, были несчастливы, влачили жалкое существование, в поте лица своего добывая хлеб насущный на земле, где произрастали лишь тернии и волчцы…
Невыносимая жара истощала хрупкие побеги полезных для пищи растений, а невероятной силы ливни смывали все результаты их тяжких трудов. Половина из этих существ, выглядевших несколько иначе, тоньше, хрупче, чем я сам, с увеличенным тазом, округлыми бедрами и пышной грудью в муках производили из собственного чрева себе подобных маленьких существ, которые орали и требовали постоянного ухода и пропитания.
Я проснулся в холодном поту… Тряхнув головой, попытался согнать это наваждение, выйдя из пещеры по нужде, попил водички из ручья и опять завалился спать.
Но сон кошмарный меня не покидал. Я слышал во сне, как эти существа тихо меж собой разговаривали. Весь их вид указывал на присущую им якобы покорность. Их взгляды выражали немое раболепие и желание делать добро всем вокруг.
Но внутри какого-то высокого каменного строения с куполообразной крышей стоял гвалт. Из этой серой массы вдруг выделился один, нарядно одетый и не в меру упитанный.
- Дети Адама! - взывал он.
Я вздрогнул от услышанного. "Какие еще дети Адама?" – подумал я.
- Я призываю вас, - продолжал он, - веруйте в Бога!
«Как это верить в Бога? - подумал я, ничего не понимая. Верить в то, что он есть? Но ведь иначе быть и не может. Он ведь есть! Или… нет?» В мою душу закралось сомнение. А ведь я сам Бога никогда не видел, а только разговаривал с Его голосом, сакраментально раздающимся откуда-то сверху.
Я опять проснулся. В это воскресную ночь сон явно не давал отдыха.
Начинался понедельник…
Заново нарисовав кусочком обгорелой головешки свои выщипанные накануне бровки, подрумянив земляничной ягодкой ланиты, Ты вдруг вспомнила про новую забаву, о которой Тебе поведал Создатель.
«Что там говорил Бог про него? Что он глуп и нуждается в моей помощи? Ой, надо бежать, не ждать, что он явится сам… Не то он без меня наделает глупостей…» - размышляла Ты.
Наспех обмотавшись сонной змеей, Ты направилась к моей пещерке, в которой с удивлением обнаружила, что я еще сплю.
- Э-э-й, Мужчина! – окликнула ты меня спящего. Но я после беспокойной ночи, спал как убитый.
- Ну, вставай же ты, блин комом! – уже с некоторым раздражением произнесла Ты, - ведь уже утро. Долго ты еще будешь дрыхнуть?
Я, очнувшись от такой наглости, сперва схватил свою дубинку, но увидев перед собой явно смешное создание с пышными волнистыми волосами на голове, румянами на ланитах и тонкими линиями бровей расхохотался.
- Ты и есть та самая Женщина? – спросил я уже дружелюбно.
- Та самая! И ничего смешного здесь нет! – ответила Ты, кривляясь и показывая мне свой язычок.
Я расхохотался так, что своды пещерки содрогнулись от моего хохота. Ты меня забавляла и нравилась все больше и больше. Смех согнал остатки сна и я, спрыгнув с ложа, побежал к ручью умываться.
Вернувшись, я обнаружил, что постель на моем ложе, состоявшая из слежавшейся травы, аккуратно свернута. Каменный пол в пещере был чист - его явно подмели охапкой веток. Груда фруктовых косточек, кожуры бананов и прочий «холостяцкий» мусор были собран у входа на большом листе лопуха.
- Милый, - сказала Ты,- будь любезен - вынеси мусор.
Тяжко вздохнув, схватив в охапку мусор, я вышел из пещеры прочь.
(продолжение следует)