ДВЕ БОЛЬШИЕ ОПУХОЛИ В РЕКОРДНЫЙ СРОК
Я продолжаю вспоминать. 3 ноября, понедельник.
Это был жуткий кошмарный сон, от которого я пыталась избавиться, пыталась проснуться. Тщетно.
Я смотрела в зеркало - и сердце остановилось от ужаса. Кошмарное зрелище. "Нет-нет, такого просто не может быть!" - пронеслось в голове. Я сплю."
Но кошмар был наяву.
Вот как все было:
Я продолжала работать. Утром я очень рано вставала. Успевала сделать свежий сок. На работе пила спирулину. Ела только овощи, в основном сырые, но иногда позволяла себе немного чуть-чуть притушенных, или приготовленных на пару. Почти сырых.
Ни мясного, ни молочного, ни хлеба, Ничего, кроме овощей, соков и гречки. Якобы "противораковая диета без животных белков и жиров."
Да я и оливковое масло боялась употреблять. Потому что на форуме даже про это твердили: «Нельзя!»
Два раза в день я пила раствор соды. 1-2 чайных ложки соды заливала 1 стаканом кипятка. Измеряла PH мочи. Он всегда был от 7,0 до 7,5 и даже иногда 8,0.
Иногда я уговаривала меланому, как маленькая девочка:
- Ну, пожалуйста, не трогай меня! Давай мы еще поживем! Не будет меня — не будет и тебя!
А я тебе обещаю, что больше тебя трогать тоже не буду!!!»...
Черная корка на меланоме сидела прочно и не собиралась отваливаться. Так же как и на маленькой спутнице - шарике, где рак выдал длинный пузырь сверху вниз, более 10 см. сантиметров. Пузырь лопнул. А в центре осталась черная корка.
Мы с Джонии как-то раз поссорились. Он заехал за мной в пятницу вечером. Все было нормально. В субботу я сделала уборку пылесосом, прошлась шваброй по чудесным светлым кленовым полам в его доме, вытерла пыль.
Приготовила обед: овощи запекла на противне в духовке, а к ним - куриные грудки Получилось очень вкусно. Но я курицу есть боялась. Ограничилась овощами.
Потом Джонни сидел и смотрел телевизор. А я читала книгу в другой комнате. Потом задремала. Проснулась — вышла на прогулку. Он не захотел.
А вечером он мне говорит:
- Я вот понял, что мы с тобой очень разные.
- Что? - удивленно переспрашиваю.
- Мы с тобой разные! - повторяет он.
- Ты это только сейчас понял?! - поражаюсь я.
- Я понял. Да. Я понял - мы разные...- продолжает он.
Я молча развернулась и стала собирать сумку. Вещей моих у него было немного. У меня есть моя квартира. И это очень радует. Но все же мне неприятно.
Вскоре я вышла с сумкой, и мы поехали. Он молчал. Я — тоже. Потом Джонни вдруг начал оправдываться. Он, оказывается, хотел просто «обсудить это... и не больше... А я вот так вот, сразу... - но теперь уже поздно.»
- Ну, да, -киваю я, - Конечно, теперь уже поздно. И так не обсуждают вопросы, - спокойно возражаю я ему, - Так что — всего тебе дорого! И прощай! - добавляю с некоторым злорадством. Мне было в общем-то почти все равно. Чуть-чуть неприятно — и все.
Джонни обиженно сопит. Если бы я пыталась разбираться, что и почему, да еще и расстраивалась — то было бы так, как «положено». А то вдруг — реакция не та. Полное безразличие.
Выглядела я тогда не самым лучшим образом. Вес падал, цвет лица с нездоровой бледностью. Утром весы показали еще меньший вес: 52,5 кг. При росте 170 см. Мне стало не по себе от таких странных цифр. Я понимала, что это плохо. Я была недавно в поликлинике, чтобы узнать причину. Сдала анализы крови. Участковая врач сообщила, что все в порядке.
Через три дня после разрыва Джонни начал мне звонить. Я не хотела с ним разговаривать. Тогда стали звонить его приятели из Литвы. Они иногда к нам приходили в гости. Помню, как мы пришли из леса с ягодами и чистили их от мусора - литовцы пришли в первый раз. Мы сидели на веранде и разговаривали. Потом пили кофе с бутербродами. У Джонни был сыросоленый лосось своего собственного приготовления. Вкууусно! День был замечательный. Солнце, воздух, хорошее настроение.
Потом мы были в гостях у одной очень милой семейной пары из Литвы. И я даже позволила себе съесть свежую рыбу, которую Соната приготовила. Как же это было вкусно! И как она была рада, что мне нравится! Иногда мы заезжали к другим литовцам, сидели на веранде, пили кофе с булочками, болтали. Немало людей из Литвы подрабатывают здесь, в Швеции.
И вот теперь звонит Юнас и выступает в роли адвоката. Он оправдывает Джонни.
"Ты не так его поняла. Он совсем не то хотел сказать. И Джонни просит, чтобы я не бросала трубку, а поговорила с ним хоть раз. Он переживает."
В итоге мы помирились. В субботу утром, 1 ноября, Джонни опять заехал за мной. Я опять у него в гостях.
Мы идем в лес. Брусники еще много.
Чудесный солнечный день. Почему бы еще не собрать этих целебных лесных ягод? Не хочется сидеть дома. В лесу сейчас так чудесно. Я очень люблю лес.
Лес, горы, море — ничего не может быть лучше этого.
Собрали по ведерку. Сделали отдых. Опять сидим и пьем кофе из термоса (я делаю исключение из правил, разрешаю себе чашечку)...
Я сижу на полянке, смотрю в голубое безоблачное небо. Золотые листья над моей головой тихо шепчутся, сквозь листья льется солнечный свет. И мне так хорошо в нашем чудесном лесу: здесь тишина, покой, красота, живописность каждой картины, в какую бы сторону ты не посмотрел. В такие минуты мне хочется остаться на лужайке и сидеть долго-долго, чтобы созерцать эту пышную яркую красоту деревьев в осенних листьях на фоне огромных темных сосен и елей. Хочется лечь на спину и смотреть в небо...
Но Джонни уже подскакивает, торопит:
- Давай! Хватит сидеть! Надо бруснику собирать!... - он не чувствует всего того, что чувствую я. Он очень хозяйственный.
Если бы я знала, что через пару дней закончится моя мирная жизнь.... И начнется война с меланомой. Если бы я знала, то осталась бы еще долго сидеть на этой лужайке.
Но это, наверно, к лучшему, что мы не можем знать наперед о наших страданиях и мучениях в будущем.
Когда мы пришли домой, и я подошла к зеркалу в ванной, пристально разглядывая мою базалиому на лице (это вошло в привычку), то я вдруг увидела, что она стала очень быстро расти. В середине она сильно покраснела. А вниз спускается длинный «язычок» из пузырьков, еще не красных, но выпуклых. И они идут от нее ручейком, и ошибиться тут невозможно.
- Ах ты черт! Да что же это такое! Как она может так быстро вырасти! Буквально за день!!! - с досадой думаю я.
- Ладно. Я тебя сегодня же вечером намажу. Один раз ты уже получила - и получишь еще раз... - говорю я мысленно моей наглой базалиоме.
Мы почистили от мусора ягоды, Джонни разложил их по пакетикам — и спрятал в морозильник. А я пошла в душ. Потом уложила волосы, подкрасила глаза и нанесла немного румян на скулы (около носа у меня были розоватые участки кожи, там поврежденные капилляры. Кожа на скулах была бледной и желтоватой).
И немного тонального крема и румян все это удачно сгладили и уравновесили.
Переоделась: выбрала светлую кофточку и темно-синие брючки. Купила я их недавно, потому что все брюки и джинсы стали с меня падать, я быстро зудела. Размер мой изменился. Теперь джинсы и брюки у меня на 2-3 размера меньше.
После этого мы поехали ко мне. А по дороге Джонни заехал к литовцам. Мы сидели на террасе. Они пили кофе — а я воду.
Юнас не сводил с меня меня глаз. Мы с ним всегда находили общие интересные темы для разговора. Мы говорили о том, что происходит в мире. И в частности, в их Литве: какие проблемы имеют многие люди, несмотря на речи политиков у власти. Многие вынуждены приезжать в Швецию, или другие страны Европы, чтобы искать хоть какую-то подработку, иначе трудно свести концы с концами...
Очень многие молодые люди покинули страну. Индустрии осталось мало. Сельское хозяйство? Ох, сколько было надежд на сельское хозяйство! Но многие фермеры разорились после кризиса 2008 года. Однако все же есть крепкие хозяйства, они успешно работают, продукты вкусные, всё на прилавках есть.
Пенсии у многих маленькие, приходиться крутиться. Как осилить обучение для ребенка в университете? Тут вообще катастрофа, если только кто-то за границей не заработает. Начальство - это другой вопрос. Что будет дальше? Надеемся, что будет лучше. Но нет уверенности в завтрашнем дне.
Нет, я не буду больше вас утомлять рассуждениями о грядущих глобальных проблемах. Когда приходит своя личная катастрофа — то глобальные проблемы перестают волновать...
- Марина! Подожди, я сейчас вернусь! - говорит Юнас.
Уходит, потом возвращается через пару минут и подсовывает мне украдкой листочек из блокнота.
- Что это? - спрашиваю я удивленно.
- Это мой телефон, - он отводит взгляд, - Я буду рад, если ты мне позвонишь когда-нибудь... возьми, пожалуйста!
- Да нет, Юнас, вряд ли, - не хочу брать этот листочек с телефоном.
- И все же возьми, я тебя очень прошу! - он быстро всунул листочек мне в карман.
Подходит Джонни. Мы уезжаем. А я думаю, как плохо искать работу в других странах, оставляя жену, детей, дом, родную страну.
"К жене, Юнас, к жене. Мне ты не нужен." - думаю я.
И вот я дома. Опять беру баночку с ЧМ (Черной Мазью) и наношу на базалиому. Заклеиваю пластырем. А также принимаю «горошинку» из ЧМ внутрь, запивая водой. Все по инструкции. Все, как рекомендовали на сайте в Австралии. На форуме про это писала Катя. Это помогло ей помогло (у нее рак эндометрия.) Она тоже принимала внутрь. И делала тампоны с ЧМ.
И я принимаю внутрь уже 13 дней. Завтра еще день — и сделаю перерыв.
Это было 2 ноября 2014 года. В воскресенье вечером.
Утром 3 ноября, просыпаюсь и иду на работу. С широким пластырем на лице. Но что же делать — ведь это РАК. Это надо удалять! А ЧМ намного лучше хирурга. Она избирательно удаляет именно РАКОВЫЕ КЛЕТКИ. А наши иммунные клетки усиленно работают вокруг.
На работе, как всегда в понедельник, - беготня. Много заказов. Суета. Некогда остановиться, - надо все сделать. В темпе, в темпе! В Швеции платят хорошо, но и сидеть вам не придется. К обеду чувствую, что появляется отек. Щека постепенно все больше опухает. Вокруг пластыря появляется воспалено-красный цвет.
Шведки смотрят на меня сочувственно. Моя начальник Кристина проходит мимо и тоже пристально и с жалостью на меня смотрит. Потом она зовет меня в кабинет. Что-то спрашивает по поводу моей работы. А потом говорит:
- Что, опять рецидив? - умные глаза смотрят испытующе.
Я ей рассказывала, что у меня базально-клеточный рак. Рецидивы. Было несколько операций. И еще рассказала и показала россыпи мелких опухолей над грудью, в «вырезе».
Она в курсе моих проблем... У нее от рака умирает брат.
Я киваю: "Да. Но это - не страшно. Базалиома"
Она смотрит так, как будто знает, что я обречена.
- Да ладно, — думаю я, - Это же базалиома. Я ее уже один раз выводила, уже знаю, как надо с ней справляться. Хорошо, что у меня есть ЧМ!!!
Рабочий день закончен. Я еду домой в автобусе и чувствую, как колет и жжет в том месте, где базалиома. Я дополнительно, для верности, надавливаю там пальцем. Острая боль!
- Это хорошо, - думаю я, - Пусть раковые клетки там все погибнут. ЧМ не ошибается! А потом все заживет! - я даже не волнуюсь насчет этого и улыбаюсь.
Я прихожу домой.
Подхожу к зеркалу в ванной и отклеиваю пластырь.
Что это???!!!!! Какой ужас!!!!!
Щека моя раздулась. Цвет — красно-фиолетовый. На месте базалиомы — огромный гнойный струп. Как будто из мясорубки кто-то выпустил фарш. Из двух крупных пор на щеке продолжает выходить жидкий гной.
«Хлюп!» - небольшая пауза... и опять: «Хлюп!» - пауза.
Я долго стою перед зеркалом.
Шок. Меня словно оглушили.
Я хочу отойти. Но опять стою и смотрю.
Делаю шаг назад. И опять — шаг вперед.
Это страшно! Дыхание остановилось. Я знаю, что это — раковая опухоль под щекой. Это она вытекает. Как может быть такая большая опухоль всего за один день?
Значит, меланому нельзя уговорить, «прогноз очень плохой...» - так оно и есть.
Полное ощущение кошмарного сна, от которого вот-вот проснешься.
Есть меткое выражение «От ужаса кровь застыла в жилах...» Да, Именно это я и чувствую. Наконец, я с трудом отхожу от зеркала.
Я брожу по квартире. Сажусь к компьютеру. Опять встаю... Я не очень хорошо помню, что я делала. Помню только, что с большим трудом пыталась сообразить, что надо сделать в первую очередь перед тем, как я умру. Какие дела надо привести в порядок?!
Надо сообщить дочке. Позвонить сыну. Надо закрыть страницу в одноклассниках и в контакте. А также в Фейсбук... Но я там редко.
Тем временем, щека опухает все больше. Гной (некроз, который создают погибшие лейкоциты), продолжает вытекать.
Я даже не сразу замечаю, что мои пижамные брючки у пояса стали влажными от вытекающего гноя из-под груди. У меня опять пылает кожа в «вырезе», а также по корпусу между между левой и правой грудью и под левой грудью. Я пытаюсь чуть-чуть подмазывать ЧМ. Но она смывается. Некроз обильный, все течет.
Я плохо понимаю, что к чему, мысли путаются.
Отек на щеке в итоге стал такой сильный, что глаз у меня - узкий как у китайца. Мне трудно смотреть из-за отека. Я понимаю, что мне недолго осталось.
Сижу у компьютера, вяло пытаюсь что-то читать. Читаю, и ничего не понимаю.
Но я спокойна. Я какая -то «железная». Не все приговоренные к смерти плачут.
4 ноября щека еще больше опухает. Смотреть на это страшно. Но у меня внутри уже отрешенность. Пустота. Звоню по скайпу моим детям в Бельгию.
Дочка увидела меня и заплакала. Тихо. Отчаянно. Я ее утешаю:
- Не надо плакать, Ириша! Все равно этим не поможешь! Давай мы не будем время на это тратить... Мне надо много чего успеть. Ну, что теперь сделаешь — поздно. Запиши телефоны моих подруг в Витебске. Они тебе помогут...там много дел...Наследство тебе и Жене... Ну, перестань... - утешаю я дочку.
Но дочка все равно плачет.
- Ты приедешь? Я твой телефон дам Еве. А ты запиши ее телефон. На случай, если ты не успеешь ко мне.... - даю я ей распоряжения.
- Мама, тебе надо в больницу!!! - пытается уговорить меня дочь.
- Ириша, они мне ничем не могут помочь! Я знаю! Я читала, что они сами пишут: «Прогноз очень плохой! Химия и облучение не эффективны...»
Потом я звоню сыну. Когда он меня увидел, то стал истерично кричать:
- Мама, выключи камеру!!! Выключи камеру!!!! Я тебя очень прошу, выключи камеру! Я тут не один!!»
Я чувствую, что нервы у него совсем сдали. Камеру выключаю. Пытаюсь успокоить. Он тоже твердит мне про больницу и врачей. А я знаю, что бесполезно у них искать помощи. Сын оказался более слабым, чем дочка.
Потом я звоню Эве, соседке-шведке. Она прибежала, увидела меня и стала рыдать. Пытается остановиться — и опять рыдает так, что слезы текут потоком.
А я не плачу.
- Эва, да перестань ты!! Ну что толку-то?! Ведь не поможет!! Ничего уже не поделаешь! Лучше запиши телефон! Моя дочка приедет... Я не знаю, успеет она или нет. А я ей твой телефон уже дала. И ключ возьми, Ева! Вот! - Я отдаю ей запасной ключ.
- Марина, чем я могу тебе помочь?1 Скажи! Что я могу для тебя сделать?! - умоляющие глаза смотрят на меня со смесью жалости и ужаса. Еще недавно мы с ней покатывались со смеху, когда я рассказывала ей про мои свидания со шведскими мужчинами.
- А! Да! Эва, ты сходи и купи мне соды. Пачек двадцать. И лимоны. Штук тридцать.
Вот деньги, возьми... - отдаю деньги.
Все плачут. И Ева, и дочка, и сын...Но у меня нет ни одной слезы.
Когда Ева принесла лимоны, я сделала сок. Выпила сок из 10 лимонов (прочитала очередную «панацею» на форуме).
И решила - сейчас лягу спать. А утром начну делать хоть какую-то уборку в кладовой. В квартире у меня порядок. А вот в кладовке — хаос. Надо оттуда выбросить хотя бы то, что успею до приезда дочки. Не хочу, чтобы она увидела, какой беспорядок и сколько лишних вещей в кладовке "на всякий случай".
Моя дочка отличается сверх аккуратностью. У нее везде идеальный порядок. Я постараюсь выбросить часть хлама из кладовки.
Я ложусь спать, лежу в постели и думаю, как все глупо получилось. Разве я могла знать, что вот такой у меня будет конец? Еще недавно я могла ходить на лыжах. Я могла плавать час в бассейне, совершать прогулки по 7-12 км, имела планы на будущее, получила квартиру... переживала из-за того, что могу потерять работу... А вот оно пришло — и ничего уже не надо. И ничего уже не будет. Все, приехали! Меланома.
Я лежала, пыталась уснуть, пыталась ни о чем не думать. Но мысли все же были. Они текли медленно. Странно, но мне хотелось, чтобы в Белоруссии мои соседи и знакомые думали, что я живу в Швеции. А знакомые в Швеции, наоборот, думали, что я переехала назад, в Беларусь. Мне не хотелось, чтобы знакомые знали, что я умерла.
Я ни разу не взмолилась в отчаянии и в молитвах: «За что МНЕ ЭТО?! Почему я должна УМЕРЕТЬ СЕЙЧАС?!...»
Я знала ответ: я не берегла мою кожу от жаркого солнца.
А кожа моя не один раз умоляла меня: «Хватит!!! Остановись!!! Что ты делаешь?!» И ладно бы это был тот тяжелейший ожог в детстве, когда я была пятилетним ребенком на попечении пьяной компании, с которой моя мама меня отпустила вместе с подружками... (Какая же это была ошибка! Мама ведь знала, на что они способны. Жили мы в военном гарнизоне, в поселке, где все друг друга знали...)
Но сколько было потом солнечных ожогов в молодости?! И когда мы сажали на огороде овощи я нередко "подгорала".
Прибалтика, Молдавия, Севастополь, Алупка, Феодосия, Сочи и другие города у Черного моря, Паланга и Друскининкай на Балтийском побережье.
Испания, Кипр - везде моя кожа получала повреждения! Везде!
И в Белоруссии, в нашей средней полосе, солнце нередко было палящим, обжигающим... Тяжелых ожогов у меня не было, но кожа становилась воспаленно-розовой, потом шелушилась. И даже иногда могла сниматься лоскутками (хоть и редко, но все же бывало такое.)
Нельзя мне этого было делать, нельзя!!!
У меня другая кожа, не такая, как у большинства людей... Моя кожа имеет мало меланина, это свойственно рыжеволосым.
Поэтому случилось то, что случилось. У меня - меланома, которая меня убивает. Уговорить ее невозможно. Я скоро умру.
Честно признаться, мне было даже стыдно, что я знала так много по самым разным вопросам: по истории искусства, об архитектуре, читала о мировой экономике и глобальных проблемах человечества, имела некоторые знания по биологии и здоровому образу жизни (хотя сколько самых разных противоречивых теорий по этой части!), прочитала немало хороших книг, просмотрела много познавательных документальных фильмов. Не раз мне говорили, что у меня просто энциклопедические знания...
А вот необходимого знания о МОЕЙ СОБСТВЕННОЙ КОЖЕ не удосужилась получить!!!
Как непростительно глупо! Теперь я должна умереть. И ничего уже не изменишь. Но пару дней у меня, наверно, еще есть?
Я была спокойна. Когда уже нечего терять — то человек может быть спокойным... Но сердце колотиться. Тахикардия. Слабость. Еще бы — идёт интоксикация. Подташнивает. Во рту сохнет. Странное чувство: все внутренние органы ещё работают, хоть и получили удар от опухолей, кровь течет в жилах, работают нервная система, мышцы, есть руки и ноги — а я обречена.
Ладно. Хватит. Нельзя себя жалеть. Лучше встать — и заняться делом, чем лежать без сна. Время уходит.
Я пошла на кухню попить воды, потом начала разбирать кладовку. Достала две большие сумки. Выкидывала журналы, интересные подборки статей по архитектуре различных красивейших городов мира, что-то о природе, о здоровье, мои работы по шведскому и английскому. Выбрасывала старые фотографии, которые были мне не нужны...
Нет, не подумайте, фотографии я храню и берегу. У меня их много. Раньше ведь не было таких мобильных телефонов и компьютеров. И у меня есть хорошие фотографии, там много дорогих мне воспоминаний: мое детство, школьные и студенческие годы, мои дети, мои родители, мои друзья и коллеги. У меня было желание привести все в полный порядок, собрать два альбома самых лучших снимков на память детям.
Я выбрасывала то, что было совершенно не нужно как память: лес, ягоды, какие-то малознакомые люди, неудачные снимки.
Когда я поняла, что мне недолго осталось, то выбрасывать было очень легко.
Через час я набрала две сумки. Туда же полетели старые сапоги и туфли, несколько свитеров, кофточки. Они еще хорошие - но зачем они? И новых полно. Новые кому-нибудь все же пригодятся.
Ну ладно. Пока хватит. Устала. Не помню, который был час. То ли час ночи. То ли около двух часов ночи...
Но с таким лицом можно выходить из квартиры только ночью. А то дети испугаются. И взрослые тоже.
Я пошла к мусорным контейнерам. Иду медленно. Сил мало. Пройти надо мимо двух домов. Выбросила.
Фу! Как хорошо! Дело сделала.
Иду назад. Ярко светит луна. Я остановилась. Приятно дышать свежим чистым воздухом.
И вдруг я чувствую, что отек стал меньше!!!
Глазу легче смотреть!!! Еще не очень верю в это, трогаю осторожно пальцами — да! Меньше! И глазу на самом деле ЛЕГЧЕ СМОТРЕТЬ! Отек и опухоль были такие, что глазу трудно было смотреть — опухшая щека заслоняла частично глаз. А теперь меньше мешает!!!
ОПУХОЛЬ МОЖЕТ УМЕНЬШАТЬСЯ!!!
Я не верю себе до конца, но все равно — начинаю оживать от радости и надежды. Домой идти мне совсем не хочется. Я пошла по дорожке, через мостик, мимо домиков, где все огни уже потушены, редко кое-где светятся лампы на подоконниках...
Луна льет свой магический свет. Почти полнолуние. Ярко освещаются огромные сосны. Тишина и безмолвие действуют успокаивающе.
Меня потом спросили:
- И что ты чувствовала в этот момент? Что планировала? Как собиралась действовать?
Если честно, то никаких особых планов и мыслей не было. Я чувствовала удивление и радость, как приговоренный к смерти, когда его временно отпускают, и при этом говорят : «НЕ СЕЙЧАС!...»
Выдохнула. Обрадовалась. Мысли нечеткие, невнятные... но что-то вроде: «А может быть, я еще поживу!...»
Так что я побродила еще около часа, вернулась домой, открыла балконную дверь, легла и уснула.
УТРОМ 4 ноября ПРОСНУЛАСЬ С НАДЕЖДОЙ НА ЛУЧШЕЕ!
А вдруг и я найду то, что сработает!
На работу я, наконец, позвонила, сказала, что заболела. А вот в страховую кассу даже не подумала заявить о больничном, забыла. Заявила туда уже 6 ноября.
В тот же день я выбралась в поликлинику.
Врач Ана-Лена увидела меня и просто онемела. Глаза ее стали круглыми от ужаса... Она что-то стала мычать, водить руками, а потом махать, как бы жестом изобразила: "Сгинь! Сгинь!"
Потом все же выдавила:
- Инфекция!!! Пенициллин! Тебе срочно нужен пенициллин! И биопсия!!!
- Нет, Ана-Лена! Это — РАК! Пенициллин не поможет!!!
У меня МЕЛАНОМА!!! Это ЧЕРНАЯ мазь ЕЕ «ПРООПЕРИРОВАЛА". Вот, смотри, она на животе под коркой...» - опять пытаюсь я рассказать, как обстояло дело.
Ана-Лена машет рукой. Опять мычит. В глазах сочувствие и страх. Выписывает больничный на две недели. И говорит:
- Ну ладно! Лечись, как считаешь нужным! Я ничего не знаю об этой Черной Мази. Мы ее не применяем, - она опять смотрит на меня с плохо скрываемым ужасом.
На этом разговор закончен. Я ухожу.
Дома я пытаюсь лечиться чем-то из того, что пишут многие люди на форуме. Люди, которые «хватаются за соломинку». Многие уже оставлены врачами умирать. Но, в основном, это их родные, мужья и жены, дочери и несчастные матери, которые пытаются спасти своих любимых.
Первые дни были похожи один на другой как две капли воды.
Просыпаюсь, иду на кухню, пью соду, потом чищу овощи, делаю свежий сок из моркови, свеклы и корня сельдерея. Пью отвар трав. И потом — лимонный сок из десяти лимонов.
Между питием жидкостей — интервалы по 25 минут.
Есть мне не хочется. Чувство голода у меня не появлялось все полгода болезни, а началось это еще раньше, с весны я заметила: чувство голода исчезло полностью.
Однако я ела, надо же силы где-то брать.
Вначале, после того как я получила две опухоли, я не ела два дня, только пила лимонный сок. На третий день мой рацион состоял из 2 морковок и капусты-брокколи и белокочанной.
При этом я делала кофейные клизмы по методике Герсона, про которую многие на нашем форуме утверждали, что это помогает.
Книга "The Gerson Therapy. The Amazing Nutritional Program For Cancerand Other Illnesses" написана дочерью Макса Герсона Шарлоттой
В основу данной терапии Макс Герсон положил фундаментальные принципы повышения биоэнергетического потенциала организма, основанные на натуропатии, энзимо- и сокотерапии в сочетании с процессами детоксикации и очистки.
Общая концепция - смещение ионного баланса, общее отравление организма и снижение действия печени и иммунной системы оказываются истинными причинами болезней; конкретный диагноз показывает только, где система в конце концов не выдержала - лечение должно основываться на восстановлении возможности организма вылечить самого себя.
Макс Герсон родился в 1881 в Германии. Обучался медицине в Университетах Бреслау, Вюрцбурга, Берлина и Фрейбурга. Умер в 1959 году.
Вот что я прочитала: "Терапия Герсона может оказаться хорошей помощью организму в его борьбе с болезнью. Единственным недостатком терапии Герсона является необходимость соблюдения очень жестких ограничений и требований к качеству продуктов, трудности с приобретением необходимых составляющих лечения, а также необходимость использования специальных средств.
Программа Герсона рассчитана на длительное применение: от полугода до полутора лет.
Сейчас терапию Герсона применяет Институт Герсона, возглавляемый его дочерью, Шарлоттой Герсон."
Сейчас туда едут люди из разных стран, а также из России и других "бывших союзных", платят огромные деньги, это им помогает немного продлить жизнь. Вылечившихся я лично не знаю ни одного. Но это я увидела уже после моего спасения.
Описание элементов терапии Герсона.
Лечение включает в себя:
Специальную диету и режим.
Каждый час - овощные соки (холодной выжимки), 1-2 раза в день - сок из свежей телячьей печени (либо препараты печени)
Раз в несколько часов - кофейные клизмы
Медикаменты: препараты йода, калия, экстракт щитовидной железы, витамин B3, пчелиные продукты и при необходимости препараты для стимулирования/облегчения пищеварения
Диета при терапии Герсона.
Обязательно полностью исключить из рациона:
1. жиры
2. соль
3. любую химию, продукты, полученные с помощью химии
4. вообще любую обработанную еду
5. большинство специй
6. сильно ограничить: белки, особенно сложные белки
Максимизировать: свежие овощи, фрукты - предпочтительно сырые
Все продукты, употребляемые при лечении, должны быть только природными, т.е выращенными без применения химикатов (удобрений, гербицидов, генной инженерии).
Соки. Очень много соков.
Все соки нужно пить немедленно после приготовления (многие из необходимых пациенту веществ, содержащихся в соке, быстро окисляются на воздухе - если точнее, в растении эти вещества содержатся внутри клеток и после разрывания стенок клеток начинают разрушаться - так что дело тут не только в атмосферном кислороде).
Кофейные клизмы надо делать строго по рецепту. Я этот рецепт переписала. И делала их каждый день, два-три раза. На большее у меня не было ни сил, ни времени. Все силы уходили на мытье овощей в перчатках. Фильтрование воды через два фильтра. Приготовление соков и мытье соковыжималки. Тоже в перчатках. Потому что согласно указаниям, больным категорически противопоказаны контакты с водой, овощами и пр.
Все должно быть экологически чистым. Выращенным вне индустрии. Без применения химических удобрений"
Как раз за неделю до кошмарного вечера, когда я обнаружила жуткую опухоль на щеке, и десятки мелких, и что-то ужасное под левой грудью, я купила овощи у фермеров, которые выращивали продукцию без химических удобрений. Я нашла их визитку. Договорилась. Фермер привез мне коробку со свеклой, капустой, морковью и немного картофеля. Еще у него была какая-то декоративная зеленая капуста с курчавыми листьями.
- С ней хорошо варить суп и делать пироги с начинкой, добавляя другие овощи и мясной фарш — сказал мне фермер.
- Боже, какой мясной фарш?! Мясо для меня смерти подобно! - подумала я.
Но купила все, что у них оставалось,
И вот я, начитавшись, что в этом спасение, и много людей будто бы вылечилось таким способом, начала свою терапию.
Более жуткого и тупого периода у меня, наверно, не было за все эти полгода борьбы.
Только две последние ночи перед спасительным уколом были хуже, когда я уже не могла спать, а только корчилась от боли...
На это мытье и питие соков и на клизмы уходил почти весь день. На прогулку выбиралась раз в день. И было чувство, что я вообще больше не существую...Я стала каким-то роботом по части приготовления этих «целебных» средств.
Позже я с удивлением прочитала, что у Гершена в его терапию всегда входили СОК СЫРОЙ ПЕЧЕНИ, а также экстракт поджелудочной железы...
Но это же — ЖИВОТНЫЙ БЕЛОК! ПОЛНОЦЕННЫЙ ЖИВОТНЫЙ БЕЛОК!
А молочные продукты, мясо и рыба были ВРЕМЕННО ЗАПРЕЩЕНЫ!
Я понял, что на форуме многие пропагандировали крайне скудную диету, которая только ускоряла конец.
ЛЮДИ на нашем форуме ИСПОЛЬЗОВАЛИ НЕКИЙ ГИБРИД ИЗ ТЕРАПИИ ГЕРСЕНА, МЕТОДА БРОЙСА и СОВЕТОВ НАЧИНАЮЩЕГО, ГДЕ БЫЛИ КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕНЫ ЛЮБЫЕ ФРУКТЫ, и вообще - почти все!
В итоге получилось, что организму совершенно нечем жить. Иммунная система непременно сдает на скудном питании. И ведь не только я следовала этим советам!
Хорошо еще, что хотя бы гречневая каша разрешалась. И я стала ее готовить через неделю питания соками и овощами. Сил было все меньше. Гречка ненадолго согревала
Дети мои порадовались, что опухоль на щеке стала меньше. И вроде бы заживала.
Жаль, что страшная рана под грудью заживать не собиралась. Но она не увеличивалась. Она замерла на месте — ни туда, ни сюда.... болела и выглядела жутко. Она мокла. Дно раны частично выстилало нечто желтое, похожее на присохшую вату от ватных салфеток, которыми я обрабатывала рану согласно инструкции, смачивая ее в перекиси водорода.
Видны были ряды распухших тушек папиллом, Они были около 2 мм, шли ровными рядами...
У меня сохранилась одна фотография, которую моя дочка сделала через Скайп с помощью мобильного телефона. Резкость плохая. И там нельзя увидеть эти «тушки»... Папилломы были очень тоненькие. Но после воздействия ЧМ внутрь в течении двух недель они сначала вообще текли, а потом образовалась рана. А в ней была часть, где четко видны разбухшие «тушки» папиллом. Это все я видела своими глазами. Разглядывала рану каждый день. Хотела сфотографировать, но мне самой это сделать было трудно, а Ева забегала не часто. И сразу начинала плакать. Я начинала ее утешать и в итоге забывала попросить сделать снимок. Так я и не успела сделать фотографию. А жаль.
Я видела, как папилломы (ВПЧ) стали рассадниками рака и проводниками метастаза меланомы.
Мне ещё много предстояло увидеть своими собственными глазами... Все то, что происходило под кожей — выявляла магическая Черная Мазь.
В то время я не понимала, что у меня меланома 4 стадии, при которой вообще нет ни одного шанса выжить. Даже в самых лучших клиниках мира с самыми дорогими препаратами. 4 стадия тоже бывает разная. У меня еще до того, как я задела меланому, были налицо все признаки: резкая потеря веса, полное отсутствие чувства голода, хроническая усталость, сильная зябкость (я все время мерзла, даже в жару), серо-землистый цвет лица, небольшая температура каждый вечер, и два раза сильные скачки температуры до 38,7 без каких-либо видимых причин.
Кроме того то обстоятельство, что опухоль вылезла под щекой и под грудью неопровержимо показывало, что это - 4 стадия. Стадию устанавливают по расстоянию, на котором метастаз удален от меланомы. Меланома дает метастазы во внутренние органы и под кожу, или в лимфоузлы и только ПОД КОЖУ!( Не обязательно - в органы. Часто - но не обязательно).
ОБ ЭТОМ МНЕ СКАЗАЛИ ВРАЧИ. Но все это я узнала позднее, когда я уже нашла мое лекарство.
А потом настало утро 9 ноября - реанимация, вливание калия.
Каким чудом я все же решила поехать в больницу?! Инстинкт самосохранения проснулся?
Перед тем, как я поехала в больницу, я вышла на форум и закрыла мой второй дневник:
«Я теперь слежу за кислотно-щелочным балансом.
Желаю всем здоровья и полного благополучия. На этом прощаюсь!”
Мне не хотелось писать правду: "Ребята, я умираю..."
Мы НЕ ОБЯЗАНЫ ОПИСЫВАТЬ НАШИ МУЧЕНИЯ.
Это был единственный раз, когда я не хотела писать правду.
Я все же поехала в больницу.
Был экстремально низкий уровень калия.
Вечером этого дня меня откачивали в реанимации с капельницами.
Спасибо за это врачам! Я жива. Вся жизнь, всё, что мне было дорого, пронеслось перед моими глазами...Об этом я уже рассказала в моей первой главе.