Иван Богун
Ляхи детей в котлах варили, женщинам выдавливали груди деревом и творили иные неисповедимые мучительства». И всё же русские люди не склонили головы перед угнетателями и, например, на угрозы Потоцкого отвечали, что если он хочет казнить виновных, то должен посадить на кол всю правую и левую половину Днепра. Крайне ухудшилось и положение реестровых казаков. Они практически превратились в холопов и были назначены отрабатывать панщину на своих начальников шляхетского звания. В таких условиях любая попытка поднять восстание против поляков равнялась самоубийству. Присмирело даже Запорожье. Академик С.М. Соловьев приводит слова польского летописца о том, что в 1640 г. в феврале месяце «...татары крымские всю страну около Переяславля, Корсуня и обширные имения князей Вишневецких вдоль и поперёк опустошили, людей и скот забравши. И возвратились домой, потому что казацкой стражи более не было. Такую выгоду получила Речь Посполитая от уничтожения казаков, а всё от того, что старосты и паны в Украине хотели увеличить свои доходы, жидов всюду ввели, всё в аренду отдали, даже церкви, ключи от которых у жидов были...». Справедливости ради стоит отметить, что король и правительство канцлера Ю. Осолинского непосредственно не являлись инициаторами гонений на казаков и православную веру. Ещё в 1632 г. при избрании Владислава на польский престол реестровые казаки подали за него свой голос и король предпринимал попытки примирить православие с католичеством, но безуспешно.
Даже в 1638 г. польское правительство предписывало польному гетману коронному Николаю Потоцкому возвратить казакам их земельные наделы, но Медвежья лапа (прозвище магната Потоцкого) проигнорировал это распоряжение. Празднуя свою победу над восставшими, польские паны своевольничали в украинских землях, вели себя как завоеватели: грабили, насиловали, убивали, не ставя ни во что даже центральную власть. Несмотря на то, что ещё в 1632 г. правительство создало специальную комиссию во главе с подкоморием черниговским Адамом Киселём для разбирательства казацких жалоб, фактически все обращения казаков оставались без реагирования. Сам Владислав IV осознавал своё бессилие, не мог воздействовать на магнатов, которые в своих владениях вели себя независимо и распоряжались по своему усмотрению жизнью и смертью подданных. Чигиринский сотник Зиновий Богдан Хмельницкий в эти смутные времена целиком был поглощён военными заботами и вместе со своей сотней фактически выполнял функции пограничной стражи. В 1641 г. у него рождается третий сын - печально известный Юрий, но спустя некоторое время умирает жена. Являясь далеко не бедным, Богдан имел возможность привлечь людей, которые ухаживали за детьми и по хозяйству. Помимо трех сыновей у него ещё были дочери Стефанида (Елена) и Екатерина. Историк С.М. Соловьев сообщает, что к Субботову примыкало несколько слобод, а на гумне было до 400 копен хлеба. Как сотник, Богдан имел слуг (джур) из числа подростков, готовившихся стать в казачий строй, охрану и служанок.
Однако, будучи казаком, он в глазах польской шляхты выглядел человеком второго сорта, хотя пользовался уважением и авторитетом даже при королевском дворе. Там Б. Хмельницкий бывал неоднократно в составе казацких депутаций к сейму и королю, с жалобами на творимые в отношении казаков бесчинства со стороны польской шляхты. Личных причин для конфронтации с Короной у него в тот период не имелось и его, социальное положение вполне устраивало. Вначале 1645 г. в обстановке строгой секретности Хмельницкий был вызван в Варшаву. Несколько слов о предистории этой поездки. Во время Тридцатилетней войны (1618–1648 гг.) испанцами была захвачена крепость Дюнкерк. В конце 1644 г. Франция, истощённая продолжительной войной, обратилась за помощью к Речи Посполитой (супруга польского короля Владислава IV, Мария-Людовика Гонзага, происходила из французского рода Бурбонов). Однако просителям посоветовали привлечь для такого серьёзного дела не поляков, а украинских казаков, которые в то время считались одними из лучших воинов в Европе. Сделал это известный французский строитель крепостей Гийом де Боплан, который находясь в Варшаве в 1644 г., в разговоре с французским послом в Речи Посполитой, предложил нанять запорожцев. В свою очередь, посол де Брежи, заверил правительство в лице кардинала Джулио Мазарини, что казаки - «очень отважные воины, неплохие наездники, совершенные пехотинцы и особенно они способны к защите крепостей» и порекомендовал обсудить этот вопрос с Б. Хмельницким.
Граф де Брежи, характеризовал войскового писаря Запорожской Сечи, как способного полководца, пользующегося уважением при польском дворе. Кстати, военный инженер Гийом де Боплан оставил бесценное сокровище, как «Описание Украины». Работа была напечатана во Франции в 1650 г. Собственноручными измерениями и исследованиями инженер создал 12 карт Украины, которую называл «красивой и удивительной «... страной». Хорошо закалённые, легко переносят жару и холод, жажду и голод, неутомимые в битвах, отважные, смелые, или, скорее, отчаянные, собственной жизнью не дорожат...» - именно такими увидел украинцев этот выдающийся учёный и специалист. Впоследствии, в марте 1645 г. Хмельницкий вместе со старшинами Сирко и Солтенко ездили в местечко Фонтенбло, недалеко от Парижа, обсудить соглашение, по которому французское правительство нанимало на службу 2600 украинских казаков (1800 пехотинцев и 800 конных) сроком на два года. В архивах сохранился документ, по которому «заказчик» обязывался заплатить по 12 талеров каждому рядовому казаку и по 120 - сотникам и полковникам. Переговоры с высшим военным командованием прошли успешно. Речь шла о политической выгоде для короля Франции, в частности, за присоединение некоторых районов испанских Нидерландов и части Саксонии. Затем казачью делегацию принял сам великий принц Конде. Он очень удивился бритым головам и оселедцам казаков, а те в свою очередь-парику принца. И.Д. Сирко не утерпел и спросил, не потому ли принца зовут великим Конде, что у него такой большой парик.
На такую дерзость французский полководец не обиделся, а вдоволь посмеялся и заметил, что такой юмор свидетельствует о выдающихся воинских способностях украинцев. Конде хотел узнать о казаках больше, выпытывал Богдана Хмелю с любопытной осторожностью: имеют ли казаки что-то общее с немецкими наёмниками, или больше похожи на турецких янычар, или не поддаются никаким ригорам, как орда. На, что Хмельницкий спокойно отвечал, что казаки отличаются от всех, так как нет у них ничего от немецкого военного упорства, ни от дикой янычарской жестокости, ни от ордынской крикливости, - это и воины, и хлеборобы, и рыбаки, любящие земные радости, весёлые и певучие, хорошие ораторы и заводилы, впечатлительные, но и добродушные, способные к искренней дружбе. В основе характера казака, как и вообще русского человека, была какая-то двойственность: то он очень весел, шутлив, забавен, то необыкновенно грустен. молчалив, недоступен. С одной стороны, это объясняется тем, что казаки, постоянно глядя в глаза смерти, старались не пропускать выпавшую на их долю короткую радость, с другой стороны - философы и поэты в душе - они часто размышляли о вечном, о суете сущего и о неизбежном исходе из этой жизни. Более же всего казаки не любят осторожничать, потому в жизни своей, в особенности в военных поступках, каждый старается быть впереди всех, потому с полным правом их можно называть войском героев. И тут у них нет никакой разницы, все одинаковы - от гетмана и до самого младшего казака.
В течение десяти лет прославленные французские мушкетёры никак не могли выбить испанцев из неприступной крепости, которую справедливо называли «ключом от Ла-Манша». Погибали тысячи людей, а Дюнкерк был неуязвимым с суши и с моря: опоясанный глубоким рвом, наполненным водой, с высоким валом, на котором было размещено десять бастионов - всё это делало его неприступным. Исходя из заключённого договора, отряд запорожцев в сентябре 1645 г. под командой казацких полковников Ивана Золотаренко и Ивана Сирка вышел на «чайках» из польского порта Данцига (Гданьск) и взял курс на французский город-крепость Па-де-Кале. Это был важный порт при входе из Северного моря в Па-де-Кале и Ла-Манш. На протяжении года казаки Сирко принимали участие в боях против Испании в Фландрии. Но главной их задачей был штурм Дюнкерка. Французский фронт был в 70 милях от Дюнкерка. Оценив ситуацию, Хмельницкий и Сирко прибегают к хитростям и разделяют корпус на две части. Согласно их плану, тысяча казаков под командой Сирко на французских кораблях должна были атаковать Дюнкерк с моря. Большая же часть казаков с самим Хмелей оставалась в составе армии Конде для штурма с суши. Казаки вместе с французами сначала захватывали и сжигали окружающие города. В конце сентября австрийцы, которые были союзниками испанцев, попробовали прорвать окружение, но потерпели поражение. Тогда за дело взялся атаман Сирко, возглавлявший этот поход. Он внимательно осмотрел крепость и был поражён сложной системой оборонных сооружений вокруг неё: в руслах мелководных рек выкопаны каналы, а всё побережье окружено укреплениями.
Продолжение следует в части 56 http://proza.ru/2021/02/19/590