Книга На Украину через Москву

         
  Удивительный дар Любови Матвеевой – писать о самом главном лаконично, с иронией, с глубоким знанием человеческой души и жизни, с любовью – воплотился уже не в первой её книге, с которой познакомились читатели и почитатели её таланта, но и в сотнях новелл и миниатюр, опубликованных в интернете. Быстротекущая жизнь изменчива, и каждый её период привносит в психологию, нравственный опыт, характер и жизнь человека – а в целом народа – подспудные, малозаметные в повседневности, но существенные коррективы. Их и фиксирует взявшийся за перо.
         Скромные герои новой книги Любови Матвеевой – обыкновенные люди. Она не только нашла время поговорить с ними, но увлекательно и интересно рассказала нам об этих встречах.
               Главный редактор издательства «Северный Казахстан» И.И.Моор


               Котлета по-киевски
 
     "Народ к народу - изобилие, народ от народа - лишения" (узбекск. пог.)

         В прошлом году я предприняла несколько бесполезных попыток попасть хоть в одно из издательств Москвы, где со мной и говорить не хотели – «Вернитесь в Казахстан, пошлите нам письмо по электронной почте, тогда – МОЖЕТ БЫТЬ – мы вас пригласим»… - даже ЭТО говорили мне по телефону, отказываясь выписать пропуск. До чего дошёл прогресс! Живого человека на дух не переносят – подавай им электронное письмо! Игнорируя окружающих, люди копаются в своих мобильниках, не видя, что происходит вокруг и кто рядом с ними. Там же девушки и женихов ищут, когда реальные парни ходят мимо них, с досадой поглядывая, как те ставят лайки и отправляют эсэмээски абстрактным абонентам…
         Что такое Человек? Это в недалёком прошлом животное, которое должно адекватно оценивать окружающую обстановку – не грозит ли опасность? Опасностей вокруг не убавилось, а чувство самосохранения утрачивается, не дело это! И вот я, противясь прогрессу, не завожу сотовый телефон, во все глаза вглядываясь в окружающий мир. Дома-то, в течение года, без него легко обходиться, а вот в путешествии – убедилась я в очередной раз – он необходим!
         Короче – после бесполезной поездки в Москву со мной произошло чудо: меня услышали, меня узнали, меня опубликовали, и теперь МОИ КНИГИ представлены на суд читателей во всех электронных магазинах! Их принимают одну за другой, быстро отвечают на письма, без промедления и чванства дают ответы на все вопросы! Вот наберите в поисковике: "Книги Любови Матвеевой" - и вы их увидите! И ЭТИМ  я обязана всё-таки его величеству Интернету и  одному из издательств в  Киеве! А точнее – его редактору…
          Я хочу что-нибудь узнать об этом человеке, хочу увидеть его, хочу сказать ему «спасибо»! Старый он или молодой? Симпатичный и соразмерный или лысый толстяк? Спортивный или едва ходит, преодолевая одышку? Любой, любой он вызывает у меня восторг! Ведь даже в серии рассказов про Одессу и нынешнюю Украину, где я довольно-таки критически прохаживаюсь про тамошнюю власть, он не изменил ни строчки, ни буквы - опубликовал! Мужественный, отважный человек! Однако не могу в интернете найти ни одной его фотографии, ни одной  работы, а я хочу, хочу  восхищаться этим человеком, хотя бы зримо представлять его себе!
           Захочет ли он меня видеть? Надо застать его врасплох! Приехала в Киев, вышла утром из гостиницы, и вот  блуждаю по огромной столице, разыскивая адрес редакции издательства, указанный в интернете: несколько раз садилась в метро, в троллейбусы, пока окончательно не отчаялась. Наконец сдалась, зашла в какую-то шарашку, где молодой человек моментально нашёл мне искомое, позвонил в издательство, там сообщили новый его адрес, спросив – кто их разыскивает? Мне дали трубку:
           - Ваш автор, Любовь Матвеева из Казахстана! - приходилось сдаваться...
           - Так я предупрежу редактора, чтобы вас дождался, а то он собирался уходить! – сообщил мне женский голос. Станет он меня ждать!.. Я снова ехала на метро и на троллейбусе, шла пешком, и вот у цели. Три часа дня... Редактор, и правда, МЕНЯ ЖДАЛ. Я не рассчитывала на внимание, хотела шаркнуть ножкой у порога, положить свои книжки, изданные в моём городе в бумажном варианте, на край стола, впитать в себя образ обожествляемого человека, и снова раствориться в неизвестности... Не получилось...
          Красивый, статный (и статусный) мужчина вышел из-за стола, улыбнулся, представился, пожал мне руку, снял с меня куртку, повесив её на плечики, убрал в шкаф, подвинул кресло и сел напротив. Я старалась держаться, будто привыкла к такому обхождению, мы поговорили. Он расспросил про дорогу, про мои планы, я расспросила про дела издательства и прочее. Потом он повёл меня в соседнее помещение, где два десятка сотрудников работали за компьютерами, представил, и поручил одной из сотрудниц, к которой у меня были вопросы. Прощаясь, Виталий дал совет, по какой улице лучше идти отсюда к Майдану, чтобы наглядно представить историческое прошлое Киева - он уже был одет и тоже собирался уходить. Я не могла не воспользоваться случаем и не пожать ему руку - на это меня хватило. Я бываю решительной и даже наглой, но у ЭТОГО интеллигентного человека не решилась попросить разрешения его сфотографировать, о чём жалею. Разве бы он мне отказал?
          Я побываю на Майдане, даже попрыгаю, пытаясь ощутить - что чувствовали ТЕ киевляне, что орали не своими голосами «Москаляку на гиляку!» четыре года назад. Зайду там же в "Макдональдс". Поеду на обзорную экскурсию по Киеву, где увижу памятники незабвенным генералу Ватутину и Леониду Быкову,   театр, где убили гениального Столыпина, в полной мере почувствую величие и основательность бывшей столицы русского княжества. Узнаю, какое множество институтов и университетов обучают студентов, сколько конструкторских, строительных и архитектурных бюро трудится на благо страны, сколько предприятий работает – это же всё умные, культурные, хорошие, честные  люди! Побываю во Владимирском соборе и Киево-Печерской Лавре, преклоню голову перед мощами Святой Варвары, полюбуюсь Андреевской церковью… Повсюду строительные краны, новостройки, толпы западных туристов - страна живёт! А в теленовостях у нас только негатив... И поверю – не может быть, чтобы мрак, опустившийся на нашу любимую Украину, мать городов русских, был продолжителен!
          А потом я пойду на вокзал и возьму обратный билет... Три дня в Киеве прошли... Кинуть последний взгляд на древнюю столицу... Я вышла из здания вокзала, стою на входе. На ступенях справа бьётся эпилептик - молодой мужчина. Плохая примета перед дорогой... Три охранники в форме АТОвцев с дубинками оказывают больному помощь, чтобы голову не повредил в конвульсиях. Так они умеют не только разбивать головы?
          А с другой стороны крыльца, справа от меня, группа энергичных молодых мужчин, все в коротких чёрных пальто, стаей поднимается к вокзалу, идёт по длинному коридору, явно рассчитывая произвести впечатление. Но пассажиры копаются в своих мобильниках, не обращая ни на что внимания. Среди мужчин, явно жаждущих внимания, встречаются знакомые лица... Откуда их знаю? Да я же привыкла видеть их ежедневно по телевизору! Вот Гройсман, премьер-министр Украины и председатель Рады! Он идёт прямо мимо меня! Я выхватываю из правого кармана фотоаппарат, поднимаю:
           - А вставайте рядом со мной, - говорит ГРОЙСМАН МНЕ!
           - Сфотографируйте нас! – обращается довольный премьер-министр к одному из своих молодчиков: наконец-то их заметили, ведь вокруг нас ещё пусто. Тот берёт мой фотоаппарат, Я ПРИНИКАЮ К ПЛЕЧУ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА, нас снимают. Следом идёт Порошенко, но президента я снимаю уже со стороны, с ужасом ощущая восторг от близости ПРЕЗИРАЕМЫХ МНОЮ ЛЮДЕЙ, РЕНЕГАТОВ! Чего же стою я после этого со всеми своими философскими размышлениями – обыкновенный  ЧЕЛОВЕК ТОЛПЫ?.. А толпа-таки собралась, и Президент Украины тоже охотно фотографируется со всеми, сам приглашает и настаивает - избирательная компания началась! Знакомые лица моложе и красивее, чем обычно на экране, и словно накачаны ботоксом - такие холёные!
           Уже в поезде я узнаю, что в тот момент запускалась новая линия железнодорожного экспресса в аэропорт Борисполь. Её запустят – а она остановится,  снова запустят -  и опять неудачно, и так три раза за неделю - плохая примета сбывалась! Я же буду злорадствовать уже издали – человек из толпы, предавший свои взгляды и свои понятия, тоже ренегат…
          А тогда, 30 ноября, обнаружив, что у меня остаётся немного гривен, я пойду в столовую по соседству с вокзалом под названием «Пузата хата» (ну, смешные украинцы!), размышляя: меньше, чем в пол-месяца, я была свидетелем приезда Путина в Петропавловск и увидела вблизи правительство Украины. При встрече с президентом России, обожаемым народом, меня загнали за забор и обещали пристрелить, если высунусь. А ненавидимые и презираемые Гройсман и Порошенко ходят в толпе почти без охраны, и всех приглашают сниматься с собой…
          Есть о чём подумать…
          - Котлету по-киевски! – заказала я, на чай мне не хватило. Подали. Симпатичная котлета в обжаренных золотистых сухарях, и большая! Я вонзила зубы, а она… оказалась пустой.  Оболочка была красивой, вкусной, но… пустой… Позже уточню - так и предусматривается по рецепту… Привлекательной, но пустой, как... демократия на Украине…
          Побывав снова среди украинцев и встретив много хороших людей, я  почти поверила, что всё будет хорошо. Но вот опять небольшие, но дикие толпы шуруют в храмах, умных и благородных служителей Церкви недоумки вызывают на допрос, а толща народа в лице рабочих, сельских тружеников, учёных, врачей, учителей, интеллигенции… молчит. Кто это сказал: "ДОСТАТОЧНО ЧЕСТНЫМ ЛЮДЯМ МОЛЧАТЬ, И ПУТЬ ДЛЯ ЗЛА ОТКРЫТ"?..
           Впрочем, нет… В день отъезда моего из Киева к Дому Правительства шла демонстрация, требующая расследования убийств на Майдане!..
           Как жить, во что верить, если однажды этого не произойдёт?

Олеся с Киевской пропиской
 
        "Тот счастлив, у кого есть хлеба с душу, платья с тушу, денег с нужу"
                (русск. пог.)

        В Киеве я остановилась в комнате отдыха при вокзале, заселилась поздно вечером. Это стоит 160 гривен в сутки (в Одессе в прошлом году – 260, это -  город дорогой!). Наступило утро. В комнате нас шесть человек – все приходят и уходят, а Олеся живёт уже месяц  с ребёнком, при этом у неё киевская прописка. Странно… Она молодая и очень нервная, спит на одной кровати со своим  семилетним мальчиком. Сын её тоже очень возбуждённый, из гиперактивных. Понимая, как матери с ним тяжело, пытаюсь заниматься чем-то с ним. Ему интересно со мной – я дала ему свой блокнот с ручкой, предлагаю писать, рисовать, вопросы задаю: «Назови пять хищных зверей», «Назови пять птиц, пять домашних животных». Он ничего не знает, но пытается отвечать. Олеся стала на меня кидаться – зачем я мальчика спрашиваю? Я недоумеваю: «Вам же хотела помочь!» «Не приставайте к ребёнку!» - заявляет она. Наступает тишина, никто не хочет с Олесей связываться, и я тоже, мальчик убегает в коридор..
          Взяла полотенце, сходила в душ – 40 гривен. Дороговато…  Поехала в город по своим делам. В троллейбусе пожилой мужчина благородной наружности уступил мне место – джентльмен! Я не отказалась, посматриваю на него благосклонно. Он маленько «подшафе», ему хочется поговорить:
          - Сколько вы думаете мне лет? – спрашивает он меня.
          - Лет семьдесят… - отвечаю.
          - Не угадали - восемьдесят три!
          - Ну, кто вам поверит? Вы шутите! Вам больше семидесяти ни за что не дашь! Я думала – мы ровесники.
          Вижу, что моему собеседнику приятно это слышать.
          - Место мне уступили… - продолжаю я. А вы знаете, как говорят: «Я уступил место не потому, что она – женщина, а потому, что я – мужчина»? Значит, вы настоящий мужчина! – мне тоже хочется поговорить, узнать, чем «дышат» киевляне.
          - Я много лет отдал военной службе, три раза в Чечне воевал! Получаю хорошую пенсию, ни в чём не нуждаюсь… И жена со мной, и дети хорошие…
          - Значит, всем довольны… Скоро выборы, за кого голосовать-то будете?
          - А вот мы с товарищами-военными  встретимся, обсудим это дело, и в конце декабря заявим своё мнение – за кого. Только не за Порошенко! – громко заявляет он. Я испуганно оглядываюсь, а какая-то старушка согласно кивает головой: «Только не за Порошенко!». Ещё я узнаю от собеседника, что раньше на заводе "Арсенал" работали 37 000 человек, а теперь - 2 700... Но вот наша   остановка: «Майдан Незалежной». Я выхожу вслед за бравым военным, и мы теряемся в толпе.
          Здесь много горожан, приезжих, иностранцев. Я осматриваюсь: да, вон архангел Михаил распростёр свои крылья над благословенной столицей, узнаю другие знакомые декорации «революции Достоинства». Смотрю под ноги. Наверное, раньше тут была надёжная брусчатка, теперь она истреблена, площадь устлана плохо закреплёнными плитками, которые шатаются под ногами…
         Захожу в «Макдональдс», беру блюдо со странным названием, а это оказывается курица в сухарях. Вкусно! И кофе – хоть куда! Вот и день прошёл, он был плодотворным, я многое успела сделать, увидеть.
          Я возвращаюсь к себе, на вокзал. Он великолепен! Поднимаюсь к себе, под самую крышу. Всем недовольная Олеся долго возится, а мы устали и хотим спать. Одна женщина не выдерживает, и просит Олесю выключить свет, открыть дверь в ярко освещённый коридор, и так закончить свои дела, ведь свет мешает спать и  сыну Олеси.
          - Я имею право до одиннадцати заниматься своими делами, а вы эгоистка! – орёт она. Нас большинство – людей, нуждающихся в отдыхе, но мы молчим – с  Олесей лучше не связываться. Наконец она угомонилась.
          Утром ходим на цыпочках, чтобы не разбудить Олесю с сыном – они так и будут спать почти до десяти, и мы, которым она не давала спать, будем беречь её сон. Но вот она проснулась, долго звонила куда-то, просила денег, потом ушла в город. И мальчик куда-то убежал – вероятно, на вокзал, его уже оттуда приводили полицейские.
             Мы с женщинами разговариваем об Олесе, и все качают головами – оказывается, она у всех по отдельности  просила денег, причём в грубой форме, а одна подозревает, что та её обокрала – у неё пропали 500 гривен! Но, как говорится, не пойман – не вор. Приставала Олеся  с просьбой о деньгах и в коридоре к другим постояльцам:
         - Дай 350 гривен! – говорит она одной пожилой женщине.
         - С какой стати? – удивляется та.
         - Ну что, тебе жалко, что ли?..  – а  потом устроила той скандал под каким-то предлогом…
         Странно… Постояльцы  жалуются администрации, и те заявляют Олесе, чтобы она оплачивала вторую койку для сына. Оказывается, молодой матери  пошли навстречу, ведь бесплатное проживание – это только для детей до пяти лет. Олеся накидывается на них и начинает звонить в редакцию какой-то газеты, чтобы те прислали корреспондента – её здесь обижают! Те обещают утром прислать, чтобы всё выяснить…
        Проходит ещё день, ночь – мальчик спит отдельно. На другой день я возвращаюсь из города, и с облегчением вижу – Олеся с сыном съезжают…
        - Куда вы дальше едете? – спрашиваю её.
        - В Германию! – отвечает она заносчиво, как всегда.
        - Счастливого пути! – желаю я им. Наверное, получили деньги…
        - В какую Германию? – смеётся дежурная комнаты отдыха, - Теперь, наверное, в зале ожидания будут кантоваться – ехать ей некуда!
       Мне жаль Олесю - молодую, нервную женщину с ребёнком и с киевской пропиской, без денег, которой некуда пойти…
        Но таковы нынешние реалии…


   Ира из Днепра
 
          "Храни себя от бед, пока их нет" (русск. пог.)
      
          Я третий день живу в комнате отдыха при Киевском железнодорожном вокзале.а он великолепен! Пошла мыть голову в комнату для умывания,  и собралась сделать это под краном, ведь  за душ надо платить 40 гривен. Красивая статная девушка  вышла из душа: «Да заходите, никто не увидит, давайте я вам помогу!» Она подержала мне душ, я вымыла голову, протягивает свой фен: «Сушитесь!»
         - А вы в какой комнате остановились?- спрашиваю её.  - Я в одиннадцатой!
         - Я только приехала на поезде из Днепра (Днепропетровск), и зашла только помыться. Приехала ложиться в больницу, так что там уже устраиваться буду.
         - А что с вами - вы такая молодая, красивая?
         - Будут матку удалять…
         - Боже! Отчего? У вас хоть ребёнок есть?.. – ужасаюсь я.
         - Есть, двое, мне 24 года. Прописана я в Киеве, поэтому здесь мне операцию будут делать бесплатно. Свою квартиру здесь с мужем сдаём, а живём в Днепре, у моих родителей. Вернее – я живу, потому что муж уже два года работает в Финляндии, камнем занимается, памятниками. Ему хорошо платят, но, похоже, работа там заканчивается, скоро приедет…
         - А его родители где живут? Они тебе с детьми помогают? – спрашиваю я.
         - Отца у него нет, а мать живёт в Санкт-Петербурге, но он с ней не общается – она с ума сошла.
         - Как так – сошла с ума?..
         - Мы, несмотря на войну, приехали к ней в том году, а она нас дураками выставляет, говорит, что никакой войны  у России с Украиной нет, что русских войск в Донбассе нет – совсем с ума сошла! Откуда же столько трупов, отчего погибают наши парни? У меня племянника там убили, а он был единственный сын у моей старшей сестры… Когда мы хотели глаза открыть старухе на то, что делает Путин на Украине, она нас выгнала!
         Я поблагодарила Иру за фен, и вернулась в комнату отдыха при Киевском вокзале. Ну что сказать такому человеку?..


Вокзал для двоих
 
        "Один - тайна, два - полтайны, три - нет тайны" (русск. пог.)

       В конце ноября я наконец-то выехала в Киев из своего Петропавловска, а пока поезд направлялся в Москву.  Часа через два после посадки к нам подсела молодая женщина, Марина. Ещё и до Кургана не доехали, а я уже всё про неё знала: ей 32 года, родилась на маленькой станции  Лебяжье, там же вышла замуж за одноклассника, родила двух детей. Муж стал пить, бить, уговоры не помогали. Разошлась, продолжая работать поварихой - образования-то нет.
        Переписывалась с удачливой подругой Жанной, которая давно уехала в Москву и там неплохо устроила свою жизнь. Та звала и обещала помочь. Решилась. Оставив детей на мать, поехала в столицу. Жила у Жанны, которая действительно помогла Марине устроиться официанткой в столовую, найти квартиру.
         В столовой на неё «положил глаз» один из более высокопоставленных сотрудников, будучи женатым человеком - Вадим. Так и преследовал её глазами! Нравился, стали любовниками. Поскольку у него детей с женой не получалось, надеялась, что оставит жену – нет, не оставляет, ведь та – дочь какого-то начальника и он имеет от этого блага. Оправдывался: якобы, в своё время жена  любила наркомана, накладывала на себя руки, и Вадим поклялся её родителям, что никогда её не оставит. Между тем, сам Вадим серьёзно влюбился в Марину.
        Однажды в компании друзей Марина знакомится с парнем, Женей – ему 24 года. Он хорош собой, имеет высшее образование, из благополучной московской семьи, женат не был, занимает не маленькую должность, зарплата – 120 ооо рублей. То, что ей за тридцать и у неё двое детей его не испугало, и через две недели Женя предложил Марине выйти за него замуж! Его родители не возражали, помогли приобрести квартиру на ипотеку, внеся первый взнос. 
        - А мужа-то любишь? – спрашиваю я молодую соседку.
        - Ну, как…  люблю, конечно…
        - Как дети отнеслись к новому папе?
        - Сначала сопротивлялись, сильно возражали – старшему-то десять лет, потом поняли…
        Дети теперь  живут с ними, устроены в хорошие школы.   Работает она  менеджером по персоналу в той же столовой – командует официантками и посудомойками, работа недалеко от дома, получает 50 000 рублей, из которых 35 000  уходят на ипотеку. Вадим не совсем ушёл из сердца и предлагает встретиться и даже оставить жену, но от добра добра не ищут, и Марина отказывает ему. Сейчас её мать приехала в Москву посидеть с детьми, а Марина ездила на родину повидаться с подругами.
       - Ну и как они поживают?
       - Они считают, что неплохо, а что там делать? Зарплата у них в лучшем случае 16 000…
        - Ну ты молодец! Всё правильно сделала! А сколько времени всё это продолжалось, сколько ты уже в Москве?
       - Два с половиной года…
       - ??? Ну, ты даёшь!.. – восхищена я.
      - А сколько ты сейчас времени провела в Лебяжьем?
       - Месяц.
       - Так много?.. - "на это должна быть причина", думаю я - С мужем-то повидалась? Как он сейчас? Детьми интересуется?- продолжаю я расспрашивать Марину.
       - Муж сейчас живёт в Челябинске, работает, новую семью не создал. Когда я летом за  детьми приезжала – он не пришёл повидаться ни с ними, ни со мной, хоть тоже был дома, в отпуске.
       Но вот мы подъезжаем к Кургану. Поздний вечер, на улице давно темно, готовимся выйти, погулять – остановка двадцать минут. Марина достаёт зеркальце, подкрашивает губы, прихорашивается. Зачем это она?
       - Двоюродный брат придёт повидаться, - объясняет она.  – Он и когда я туда ехала подходил, и в Лебяжье приезжал…
       Мы выходим. Интересно на брата посмотреть! Высокий, крепкого сложения, приятный! Брат так и впился в губы Марины, и они торопливо куда-то пошли – в сторону припаркованных за перроном машин,  скрывшись в одной из них… Я,  гуляя по перрону, дошла до головного состава, наблюдала, как меняют электровоз. Много чего можно успеть за двадцать минут!
        Когда  вернулась к своему вагону, к нему бежали и Марина с «братом», торопливо поправляя одежду. Зря спешили – двадцать минут это не так уж мало! Ещё минуты две они бурно прощались, обнявшись и обо всём забыв. «А вокзал-то по-прежнему для двоих» - думаю я.
         И вот мы снова качаемся с Мариной в вагоне. Скоро ей поступает звонок на мобильник, она торопливо отвечает. Разговор пространный, эмоциональный, тёплый, с проскальзывающими нежностями – с «братом». Потом звонит муж. С ним разговор короткий, сухой, деловой. «Здесь связь плохая» - вскоре обрывает она его, и мы готовимся ко сну.
       - А муж у тебя не проверяет телефон? – спрашиваю я её.
        - Нет, мы доверяем друг другу… - отвечает она уставшим голосом, и мы засыпаем под стук колёс… Я думаю о Марине, о её чистой и верной первой любви, когда она собиралась всю жизнь прожить с любимым мужем. Не случилось... Теперь для неё муж - это надёжный человек, а любимым может быть и другой...
Лабытнанги
 
          "Один битый двух небитых стоит" (русск. пог.)

         Если вы прочли рассказ «Вокзал для двоих», то помните, что мы направляемся в Москву, а доехали пока до Кургана, и легли с Мариной спать. С Мариной, «завоевавшей» Москву, за два года положившей её к своим ногам провинциалки! Марина не красавица, но миловидна, особенно её украшают несколько мелких родинок на лице. Ночью мы миновали Екатеринбург и бодро пересекаем Урал. За окном чудные виды, я не могу от них оторваться, а Марина листает мою книжку про Австралию. Проснулись и парни из соседнего купе, севшие на поезд ночью в Каменске-Уральске.
         Пол-дня они заняты своими делами, а к вечеру всё чаще поглядывают на мою соседку, под разными предлогами стараются заговорить, возбуждённо хихикают, но она упорно старается  дочитать книжку. Самый заметный парень – с русским лицом и  мусульманской бородкой. Он сидит за боковым столиком с товарищем, они собираются пить чай. На большой чайной коробке написано название «АКБАР».  Я тоже сходила за чаем, а когда вернулась, Марина сообщила, что соседи приглашают её играть в карты, идти ли?
        - Конечно, иди! – предлагаю я, и за стенкой начинается веселье. Оно меня не раздражает, пусть молодые радуются, пока могут! Интересно – куда они едут? Похожи на геологов, но ведь сейчас не сезон...
        - А правда, что вы – писатель? – через некоторое время подсаживается ко мне парень с бородкой. – Я тоже хочу написать кое-что…
        - Так смело приступай,  – советую я ему, - а лучше пока набирайся опыта и впечатлений, станешь пенсионером – начнёшь писать, как я. Что ещё делать в старости? Как тебя звать? Чем занимаешься, куда едете?
       - Дмитрий Мезрин, едем на север…
       - О-о-о, это редко услышишь, все едут на запад, на юг, иногда – на восток, а на север мало. Куда же и зачем?
       - Слышали такой город – ЛАБЫТНАНГИ?
       - К сожалению, нет, а где это? – я живо разворачиваю карту, и Дима показывает свой путь –  на самый север, к Салехарду, устью Оби, к самому Полярному Кругу, куда им после Москвы добираться ещё полтора дня… Он рассказывает - на этом городе кончается железная дорога, дальше - переправа через могучую Обь, на правом берегу которой расположен Салехард... Всё-таки меня раздражает его борода, ИГИЛовец он, что ли?..
      - Мы – резчики, - говорит он.
      - Что режете – головы? – задаю я мучающий меня вопрос.
      -  И головы тоже – изо льда. Мы направляемся в Лабытнанги резать фигуры изо льда, а в прошлом году резали в Красноярске,  заняли одно из первых мест на конкурсе! Слышали?
      - Что-то слышала... - уклончиво отвечаю я.
       Оказывается, в Екатеринбурге есть фирма «ЭТОЛЁД», где из желающих набирают бригады, и отправляют в заявленные пункты.  Нынче ребятам повезло – очень выгодный заказ поступил именно из Лабытнанги, где городская администрация, чтобы доставить радость северянам, выделила из бюджета двадцать шесть миллионов рублей. Для сравнения – город Берёзов, такой же по величине, неподалёку от их дома, выделяет на эти  забавы пять - десять миллионов. Потому они и едут так далеко – рассчитывают за месяц заработать по 120 000 рублей каждый. А вообще Дмитрий – плотник, и никакой не игиловец, просто борода такая у него растёт – мусульманская. Скоро друзья зовут его в компанию, там продолжаются  радостные разговоры и продолжительное  чаепитие, где Марина – гвоздь программы! А я засыпаю…
        Рано утром приезжаем в Москву – нет и пяти часов утра. В это время я совершенно никакая, утро мне вообще противопоказано. А молодёжь будто и не ложилась – они собрались на перроне группой вокруг оживлённой Марины, и не могут расстаться. Вынимаются телефоны, записываются адреса, номера, которые, может, и никогда не понадобятся. Всегда интересно встречаться с новыми людьми, и грустно расставаться, ведь скорее всего – это навсегда…
       Позже я найду Марину в Одноклассниках, увижу её детей, мужа. Найду и Диму Мезрина в Контакте, но они никогда не узнают, ЧТО я написала про них.
       Я, про которую они давно забыли…
Кишинёв - Москва
 
          Рассказы, услышанные в поезде «Москва - Кишинёв», ноябрь 2018 года.

                "Горе только одного рака красит" (русск. пог.)

         Доехала до Москвы, с Казанского вокзала переехала ни Киевский, через три часа села на поезд "Москва - Кишинёв", и покатила дальше - в Киев. В купе со мной поместилась очень колоритная молдаванка - Валентина Подопрыга. Я видела, с какой заботой её усадила дочь, и позавидовала - а моя дочка далеко... живу без её опеки... Багаж у Валентины большой, и я на этот счёт заметила, мол, не умеем ездить без поклажи.
        - Э-э-э, разве это поклажа? Видели бы, как я сюда приехала... - и стала рассказывать про свой сад, подсобное хозяйство и прочее, и как она эти дары от земли транспортировала в Москву - для семей дочери и сына. Они оба живут и работают в Москве. А потом пошли всякие разговоры, и вот что я  узнала от неё и от других.

                ДВА ПРАЗДНИКА

         Ох, и любят в Молдавии отмечать праздники, и отмечают их так широко, как нам и не снилось! Да, в бедной Молдавии очень богатыми праздники бывают! А Мыкола и Олеся были детьми состоятельных родителей – на их свадьбе всё село гуляло! Всем селом и проводили молодых к их новому дому с большим садом – родители позаботились. Было где жить молодым долгие годы, было где работать,  где детей растить такими же трудолюбивыми, какими были родители! Пожелали молодым  всяческих благ, и пошли догуливать…
        Утром начали подтягиваться к их дому те, кому не терпелось опохмелиться, потом и остальные пришли. Пора, да неудобно будить молодых. Ждали-ждали, когда молодые супруги сами проснутся, солнце уж высоко взошло. Надо продолжать праздник – не один же день свадьба гуляется! Наконец решились…
А молодые спят сном, от которого не освободишься – угорели, трубу рано задвинули.
          На похоронах тоже гуляла вся деревня, богатыми были и они…

                ТАКОЕ ДЕЛО…
   
           Супруги дома беседуют, скоро спать пора… Зашёл ненадолго брат мужа, пьяница. Попросил денег на водку – не дали, сколько можно? Тот задвинул вьюшку на трубе, и ушёл – в отместку, что ли, или просто решил, что пора? А хозяева не заметили.  Муж уже лежал на постели, спать собирался, а жена сидела на стуле у окна, жаловалась на голову – болит. Попробовала она встать – не может, ноги отказали, и говорить не может, только мычит. Муж попробовал встать, чтобы ей помочь – тоже не может.  С трудом свалился с кровати и дополз до двери, распахнул, чтобы позвать на помощь, и потерял сознание.
          Кто-то дома был, откачали обоих с трудом… Такое дело…

                ЧЕТЫРЕ ПОДРУГИ

             Две сестры и две их подруги пошли на деревенскую вечеринку -  натанцевались до упаду, напелись,  пошли домой.
             - А пойдёмте к нам ночевать, мы сегодня баню топили! – предложила Маринэ,  – там тепло и чисто!
             Отчего не пойти? Новое приключение! Родители и беспокоиться не будут – что может случиться в родном селе, где все друг друга знают? С хохотом и шутками притащили большую перину и подушки из подсобки, где те   проветривались, получилось очень удобно и даже комфортно. Долго ещё подружки  делились впечатлениями, строили планы на будущее, мечтали, потом заснули…
            В это время проснулся хозяин дома, отец двух сестёр. «Что-то девчонки долго загуляли, пора бы им и дома быть, - подумал он, потом вспомнил: – А трубу-то в бане пора закрыть, а то банька до утра совсем остынет!» - решил он, и неохотно поднялся. Пошёл во двор. Дверь бани была приоткрыта. Мужчина взял палку, подпёр дверь снаружи, и закрыл вьюшку на трубе. Было очень тихо, только вдали перелаивались собаки… И спокойно пошёл спать… Это была его последняя спокойная ночь… Похоронили всех четырёх в одном месте…
            
           Я жила в детстве в частном доме, и тогда, после войны, эти трагедии часто происходили. То одна история станет известна, то другая – угорели… Мне запомнилась большущая семья баптистов, живших в нашем квартале. Все  мои знакомые неверующими были, и на верующих посматривали с презрением – ну и чудаки, какой-такой бог, тем более непонятный – баптистский? Они ни с кем не общались, их дети не играли с нами, жили в убогой избушке, да и наши были немногим лучше. Иногда к их плохенькой, но просторной хатке, стекались люди, и потом из-за ставен доносилось пение… Мы подглядывали в щёлки и указывали пальцами на бедных деток, дразнили их.
              И вот стало известно – угорела вся семья от мала до велика… Человек десять… Похорон я не видела – маленькая была, наверное, меня не пустили родители…

Возьму тебя в кухарки!
 
        "Учестили Савву, а ему ни в честь, ни в славу" (русск. пог.)
          
         Надеждой  живёт в Молдавии, а ехала в Архангельск к сестре. Рассказала мне интересную историю. Поскольку у них Румыния под боком, наладились они с подругой Ирой туда за какими-то товарами ездить, в основном за симпатичной синтетикой, а сами возили качественный трикотаж, продукты и электротовары.
       Ира оказалась не промах – скоро у неё и магазинчик завёлся, стала она состоятельная дама! И пригласила к себе в гости одну румынку, с которой подружилась в поездках. Та приехала. Как водится, хозяйка накрыла богатый стол, всего много и вкусно! Эта румынка, которую она считала подругой, наелась всего, и снисходительно так говорит:
        - Вот когда мы вас присоединим, приходи - возьму тебя в кухарки – хорошо готовишь!..
        Та и опешила…
 
Назвался Аркадием
 
               
                "Живут не как люди, умрут не как родители" (русск. пог.)


               А москвичка Дина в дороге  рассказала вот это – про свою соседку.
               ОН назвался Аркадием, и сразу покорил её сердце. Ирине даже нравилась его деликатность – целоваться они начали только через три месяца. На том и остановились, а Прина уже была готова на всё…
                Как-то случайно встретились с его матерью.
                - Знакомьтесь, - сказал Аркадий. И представил Надежду Николаевну.
               - Ирина, - протянула руку девушка. – Аркадий! – тут же обратилась она к парню…
               - Какой Аркадий? Это моя Лена! – возмутилась женщина.

               Это был шок… Но знакомство продолжилось, и становилось всё теснее. Теперь молодые уже три года живут вместе, в Москве – они оба коренные москвичи. Родные смирились. Ира так и называет друга Аркадием, не работает. Все заботы о семье «Аркадий» взял на себя. «Он» работает в нефтяной компании, на хорошей должности,  зарплата это позволяет… Своей  "тёще" часто дарит цветы, желая добиться признания, но пока на этой почве не преуспел. Молодые подумывают об усыновлении ребёнка...


          Прощаясь, Валентина из Молдавии пригласит меня в гости - она живёт в селе Кунича под Бельцами. А в БЕЛЬЦАХ у меня ДЕЛЬЦЕ есть... (каламбур). Может быть, однажды побываю у Вали: очень хочется увидеть настоящий молдавский сад в цвету! Сад, о котором она рассказывала с таким энтузиазмом - с яблоками, сливами, абрикосами, персиками. А дерево грецкого ореха даёт такие необыкновенные плоды, что она сдаёт их по цене, вдвое больше, чем они стоят даже у нас, в Казахстане - мешками! И свиней держит, и уток, и гусей! Живут припеваючи, не бедствуют... Были бы руки...
         - Так это до той поры, пока вы в Евросоюз не вступите, - замечаю ей я. Валентина в курсе - да, до той поры. А тогда и помидора своего будет не укусить...
         Но вот Киев... Мы тепло прощаемся с Валей, и она снова повторяет своё приглашение. А я зову её к себе в Северный Казахстан, где тоже растут яблоки. Наверное, они меньше Валиного грецкого ореха...
 
Советник президента
 
 
        "Умный спутник - половина дороги" (русск. пог.)

        Я девятый день моталась между тремя странами по вокзалам, дешёвым закусочным, комнатам отдыха, и была раздражена. К тому же на обратном пути в Москве билетов почти не было, я рада была, что мне досталась хоть вторая полка. Читать было нечего, ехать в поезде утомительно, надоели пустые разговоры попутчиков. Одно было хорошо – я возвращалась домой, в родной Петропавловск! В соседнем купе шёл интересный разговор – прислушалась. Его вёл мужчина лет шестидесяти – аккуратный, чисто выбритый, подтянутый. Я села поближе, но за стуком колёс всё равно было плохо слышно.
       - Если хотите быть услышанным, говорите громче! – бесцеремонно предложила я ему. Мужчина не обиделся, мягко улыбнулся, и стал говорить громче. Темы он поднимал интересные, но, мне показалось, говорил очень пространно и общо - половины я не понимала.
        - Многозначительность – стартовая площадка…  знаете кого?.. – нагло заявила я, но не решилась произнести последнее слово, - говорите короче! «Кто ясно мыслит, ясно излагает»! Напустили тумана! –  мужчина опять не обиделся, и стал обозначать свои мысли чётче, понятнее для нашей демократической аудитории. Мы слушали, развесив уши, подобного слышать нам  до сих пор не приходилось, ведь это был язык больших знаний, высоких аудиторий, большой политики… Чтобы понять сказанное, нам приходилось предпринимать усилия…
       Интересно! Мужчина сыпал цитатами мудрых мыслителей от китайского мудреца Сунь-Цзы, жившего в шестом веке до нашей эры, до современных – например, американца Джона Картера, профессора Гарвардской Школы Бизнеса. Все они прекрасно понимали правила устройства общества, учили искусству управления и конкуренции. А ещё добровольный лектор исчерпывающе  объяснял нам непонятную дотоле подоплёку событий, происходящих в мире в настоящее время. И на всё, оказывается,  существовали издревле понятные НЕМНОГИМ законы существования человеческой популяции…
          Получалось – все газетные статьи, интервью, встречи на высоких уровнях и дискуссии по телевизору – шелуха для оболванивания нас с вами, дорогие товарищи, чтобы мы не выходили из повиновения. А общечеловеческие законы действуют сами по себе, и вслед за нашим диким капитализмом неизменно последуют другие этапы развития. В итоге же впереди непременно грядёт Общество Высоких Технологий, когда ТОЛЬКО УРОВЕНЬ РАЗВИТИЯ САМОГО ЧЕЛОВЕКА БУДЕТ ОПРЕДЕЛЯТЬ ЕГО ЦЕННОСТЬ ДЛЯ ОБЩЕСТВА!
       - Как вас звать? – спросила я мужчину с уважением.
       - Александр Владимирович…
       - А фамилия?.. – собеседник не ответил.
       - Так кто же вы? Говорили много, а о себе так ничего и не сказали? Я ещё таких людей не встречала… - мой вопрос опять остался без ответа. Хотелось побольше узнать о нём самом – кто такой, кем работает?  Не только бывает - живёт то в Америке, то во Франции, то в Москве - а домом считает Петропавловск!.. Встречается  с самыми влиятельными людьми: президентами,  академиками,  руководителями корпораций, бывает на международных саммитах, брифингах и симпозиумах - а едет  в плацкартном вагоне… Ответа нет... Но по всему чувствовалось, что наш собеседник - скромный человек, которого заботит не собственное величие, а благо страны... Казахстана...
         - "Цель государства - сбережение народа" - процитировал он Солженицына.
         Но вот мы подъезжаем к Петропавловску. Александр Владимирович надевает дорогой костюм, висевший на плечиках, на котором - ни одной морщинки! Он снова побрит, свеж и подтянут - впору хоть на посольский приём.
         - Вы позволите вас подвезти? – спрашивает он меня, выглядящую ему полной противоположностью. Мне стыдно:
         - Да я сама на автобусе доеду, и вообще  люблю расставаться  по-английски. До свидания, на всякий случай, сейчас суета начнётся… -  отнекиваюсь я.
         - Следуйте за мной! – властным голосом человека, который привык, чтобы ему подчинялись, сказал мой собеседник. Подчинилась и я... не без удовольствия. На выходе из вагона моего спутника встречал личный водитель. Шофёр подхватил  тяжёлый багаж своего патрона – там были фолианты суперавторов самых последних московских изданий, а он взял – мой замызганный  в дорогах чемоданишко, и я послушно последовала за ним.
           Мы ехали на нашу окраину, и  из разговора водителя и моего нового знакомого я поняла, что тот недавно получил один из высших орденов Республики Казахстан из рук самого Нурсултана Абишевича! Такие награды дают за особые заслуги в общественной деятельности, развитии экономики, социальной сферы, науки и культуры государства…
        К моему бараку подкатил  автомобиль высокого класса,  из него вышли я в старом пальтишке, в красной шапке на голове, похожая на Петрушку, и вальяжный мужчина в классной дублёнке, подавший мне чемодан и поцеловавший меня  в щёчку. Мои соседи приникли к окнам:
       - С кем это ты целовалась? – ревниво спросила меня подруга.
       - С СОВЕТНИКОМ ПРЕЗИДЕНТА! – ответила я.
       А я и сама не знаю -  кто это был? Знаю, что ему понравились мои книжки, две из которых он с удовольствием прочёл в дороге, и которым я и была обязана таким вниманием…

 
Путин в Петропавловске
 
         "Не будь сыном своего отца, будь сыном своего народа" (русск. пог.)

         Наш город Петропавловск долго готовился к встрече с Путиным, ведь  время его посещения  было известно ещё в прошлом году. Город, где выросло поколение, не видевшее, как выглядят строительные краны, заволновался – сносились целые кварталы! По улице, ведущей в аэропорт, раньше кое-как тулились жалкие старые частные домишки, которые в случае прибытия важных лиц загораживались новыми заборами за счёт городского бюджета,вдруг стали, как грибы, вырастать двенадцати- и семнадцатиэтажные дома! Прокладывались дороги, сажались деревья, газоны наскоро застилались травяными рулонами, менялись коммуникации, очередники стали получать долгожданные квартиры, проводилось уличное освещение, возникали супермаркеты, больницы, школы! Некоторые дома просто поверху облагораживались - красились, белились, обкладывались декоративными каркасами!
         Горожане были счастливы, мирясь с круглосуточным грохотом техники за окнами – город хорошел на глазах! Я даже в отпуск не поехала, отложила поездку - хотелось поприветствовать Путина. В прошлом-то году, 7 ноября,  я стояла на Красной площади, смотрела концерт в Большом театре, слушала выступление  Сергея Собянина, а нынче вот буду махать ручкой самому Путину! И где? В наших палестинах, в родном, заштатном Петропавловске!
         Случайно или нет, а оказалась я в нужное время на въезде в город со стороны аэропорта, на улице Джамбула - помните, как наш аксакал Жамбул Жабаев, знаменитый акын, обращался в годы войны к блокадникам: «Ленинградцы, дети мои!..»?  Поехала я на окраину города в Горводоканал, чтобы взять распечатки за воду, и туда проехала свободно, а когда попыталась вернуться назад – улица перекрыта: движение остановлено, везде милиция, то есть полиция - и по краям дороги, и по центру, и по соседним улицам!   
         - Что, Путина ждут? – спросила я у ближайшего полицейского.
         - Да, в течение часа проедет…- ответил он.
         - А где встреча будет проходить, во Дворце школьников? (построили у нас недавно такой).
         - Не знаю, я не местный, - ответил он. Позже я узнаю, что полицейских привезли на 20 автобусах из Астаны ещё вчера - нашим охранять безопасность президентов не доверяют.
         День 9 ноября выдался весёлый, солнечный, но морозный – минус шестнадцать градусов. Я не воспользовалась последним автобусом, куда старались всех затолкать, и стала ждать - полицейский разрешил. Быстро замёрзла в своей тоненькой курточке, но терпела – увидеть бы одним глазком, махнуть рукой – пусть Путин приезжает чаще, пусть хорошеет город! Вокруг всё обложено полицией, а по дороге вздумалось  бегать стае собак – они дружелюбно перелаивались, не очень торопясь освободить дорогу. Часть всё же убралась на свою территорию соседней автобазы, а одна собачка всё возвращалась, и лаяла на каких-то конкурентов за дорогой. Я за неё беспокоилась – кортеж уже ждали вот-вот, слышно было, как по рации сообщали, что едут двумя колоннами… Но вот убралась последняя собака…
        Помахать ручкой не пришлось – нас, трёх человек, оказавшихся в час-икс на остановке, загнали за высокий забор, и велели не высовываться. Я видела, как на противоположной стороне немногих пешеходов загоняли в магазины и за жилые дома…
         И вот поехала первая колонна – полиция,  машины связи с антеннами, скорая помощь,говорят - даже пожарная была. Я видела это из-за угла забора… Машины дорогие, у всех задние стёкла тонированные, где едет Путин непонятно! Высовываться боюсь, вижу машины только в хвост – они так и свистят мимо на большой скорости! Надо же – и эти специальные машины приехали из Астаны, пока Путин с Назарбаевым летели самолётом, а, может, не одним… Или были доставлены по воздуху?.. 
        Когда проехали-просвистели обе колонны в сорок машин, нам махнули рукой – можете выходить! Я снова подошла к уже знакомому полицейскому:
         - А что было бы, если бы собаки не убрались с дороги?
         - Ничего страшного – сбили бы, и всё! Колонна не имеет права останавливаться.
         - А если бы я высунулась?
         - Пристрелили бы! – пошутил добрый полицейский… Или не пошутил? Позже мне сказали, что безопасность президентов обеспечивали и снайперы…
         Домой приехала, промёрзшая до нитки, и сразу залезла в горячую ванну – не простыть бы. Я лежала в горячей ванне и вспоминала Горького: «Мне здесь приятно – тепло и сыро…» Нет, не завидую я такой судьбе – быть президентом! Чтобы стать великим человеком, ради мимолётного взгляда которого перестраиваются города, нужно долго-долго притворяться маленьким, услужливым, исполнительным, неамбициозным. А потом, если цель достигнута, очень много работать. Посудите сами - 8 ноября Путин был в Астане на Саммите глав государств, сегодня, 9 ноября, в Петропавловске на встрече глав регионов по вопросам развития туризма. У меня ещё волосы после ванны не высохли - Путин вылетел в Москву, даже краем глаза не увидев великих приготовлений к его приезду. И вечером того же, 9 ноября, уже давал интервью в Москве благодаря  разнице во времени в три часа. 10 ноября Путин открывал памятник И.С. Тургеневу в столице России, побывал в его музее, встретился со студентами института МВД, а вечером приветствовал ветеранов МВД на концерте. 11 ноября его ждут в Париже Трамп и Нетаньяху. 12 ноября он возглавлял заседание членов правительства снова в Москве... 13 ноября он уже в Сингапуре! Проведёт там важные встречи, но и выспится, наконец, ведь пробудет там три дня (а до этого, по моим подсчётам, неделю спал в самолёте)! После Сингапура - Петербург, а на следующий день - Турция!
          Хлопотно и ответственно быть главой государства – никакого покоя!   Тяжёлая работа, не позавидуешь. А наш Назарбаев какой молодец – в его-то годы!.. Тоже не знает покоя...Ведь быть президентом - это иметь мало друзей и много врагов! Это владеть судьбами мира, судьбами своих соотечественников, но не быть властным в своей судьбе – твоя жизнь и твой график расписан на год, а, может, годы, вперёд.
          Тебе принадлежат народы, но и ТЫ ПРИНАДЛЕЖИШЬ ИМ…
   
          13 ноября 2018 года… В Петропавловске опять солнечный, но морозный день… А в Сингапуре жарища: знаю, была и я там. Так пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо!.. – думаю я. А будет ли так, зависит не от нас…
         Впрочем, и от нас тоже!..

         На днях и я отправляюсь в свой законный отпуск  в не самую спокойную страну - родные и друзья меня отговаривают. И всё же я, без охранников и сопровождающих, буду находиться в большей безопасности, чем любой президент любой страны. И Омар Хайям сказал что-то насчёт того, как тяжёл крест ответственности великих мира сего... Так что не будем никому завидовать!.. А про своё путешествие я вам расскажу через пол-месяца - не забывайте заглядывать на мою страницу.

         
Ах, Саша из Винницы!..
 
             "Любовь закона не знает, годов не считает."(русск. пог.)

             Отъехали от Киева. У нас, в плацкартном вагоне, на этот раз образовалась хорошая компания. Саша – он едет в Винницу – молодой мужчина, точная копия актёра Николая Ерёменко, нашего плейбоя. И этот глазками играет... А мы, женская часть компании, на это реагируем. И ещё один, Василий из Крыжополя, да Люда из Попылюхи. Василий рассказывает, что у них, в Крыжополе, два сахарных завода, один принадлежит Порошенко, и другой, построенный недавно, тоже принадлежит Порошенко.
             - Да вон, посмотрите! – Василий показывает за окно. Поезд наш ещё не сильно разогнался, и можно прочитать на нескольких вагонных платформах, включённых в состав одного из товарняков: «Принадлежит Крыжопольскому сахарному заводу».
             - И сколько у него по Украине других сахарных заводов! – продолжает Василий, - уже идёт  перепроизводство сахара,  рынок насыщен, особенно после того, как Россия отказалась покупать,  склады забиты сахаром, а Порошенко свою утробу никак не насытит…
              - А вы как поживаете? – обращаюсь я к Людмиле. Она живёт в сельской местности. У них, у каждого сельчанина, есть свои земельные наделы, обрабатывать которые они не в состоянии, поэтому сдают в аренду пану бывшему главному администратору поселения, да пану-депутату, за что в конце сезона получают мзду:
             - Нынче был хороший урожай, по семьдесят центнеров зерна с гектара собрали, так вышло нам по полторы машина пшеницы, ржи, овса… Всего достаточно! Мы держим животных, им скармливаем, и себе хватает – мелем на мельнице на муку… Конечно, много работаем…
            - А скоро будете отдыхать – вас Евросоюз кормить станет из своих рук… - не могу я не вставить шпильку. Но женщина не в курсе, что из страны вывозят чернозём, что все семена меняют на генномодифицированные, которые надо каждый год приобретать на Западе задорого, а скоро и вообще запретят личное хозяйство…
           - Нет, вы скажите, почему Путин не любит украинцев? – допытывается Люда у меня.
           - С чего вы взяли? Путину не нравятся законы, которые принимает новая власть! Вот вы говорите на украинском языке?
           - Нет. Только на русском.
           - А его уже запретили! Вам это нравится?
           Люда ничего об этом не знает, не верит…
           Симпатичный Саша внимательно слушает, улыбается, но в разговоре принимает участия мало. Очень обаятелен, и знает это! Наверняка нравится женщинам, и мне тоже... Очнись, старушка! Ты забыла, сколько тебе лет? Я, которая пристаёт ко всем беззастенчиво, почему-то стесняюсь расспросить его... Почему?
           Очень хочется есть, но стесняюсь достать свою картошку в мундирах с куском селёдки, припасённые в дорогу ещё в Петропавловске... До сих пор не стеснялась никого... Неожиданно для себя покупаю дорогую колбасу, которую носят по вагонам. Но стесняюсь есть и её... Видно, не всё ещё во мне умерло...
           Я понимаю, что творится со мной, понимает и Саша. Он неотступно смотрит на меня, а рядом сидят совсем молодые женщины... Но он смотрит на меня, внимательно слушает... А я разливаюсь соловьём!..
           Винница… Саша прощается с нами, и уходит. Я выхожу следом из вагона.   
           - Дайте-ка я вас сниму на память!- говорю Саше. - До чего всё же вы похожи на Николая Ерёменко!
           Польщённый Саша самодовольно позирует,  потом отходит, достаёт сигарету, курит в стороне. Все приехавшие пассажиры уже ушли, а он стоит... Чего стоит? Закурил вторую сигарету... Эх, где мои молодые годы!..
           – Что-то вы не торопитесь домой?– снова подхожу я к нему, - давайте я вас ещё щёлкну!
           Что я могу ещё сказать? И Саша опять не возражает… И смотрит, смотрит... Наверное, думает: "Эх, было бы мне хотя бы шестьдесят..." (Шутка! Кому охота шестьдесят...)
           А вся стоянка - десять  минут… Нас загоняют в вагоны. Саша нашёл глазами наше окно, машет рукой. Я ему - в ответ. Вот и кончился мой дорожный роман... А раньше они были не такие невинные! И поезд снова устремляется вперёд.
           Теперь я с энтузиазмом отдаю должное и картошке, и колбасе. А в вагон на Сашино место сел новый пассажир, Сергей - полная противоположность Саши. Немного погодя, начинается разговор. Худенький и невзрачный, совершенно робкий и неуверенный в себе, мало знающий и нигде не бывавший, он вызывает сочувствие. Ему 38 лет. Был поваром, теперь – инок. Верующий, обитает  при каком-то христианском храме. Живёт в какой-то халабуде – старой, плохо отаплиевой хижине без электричества, на краю небольшого посёлка. Семьи нет и никогда не было, и женщины не было и нет. Ни-ког-да! Плохо питается, плохо одевается, но… читает книжки. Больше -  рекомендуемые церковью.
           - А мою прочитаете, если я вам подарю? Узнаете кое-что про Австралию. Вижу, вы нигде не были, ничего не видели?– спрашиваю я.
           - Обязательно! – горячо уверяет он, и я достаю свою книгу, подписываю ему, находя много тёплых слов и пожеланий скромному человеку. А потом отрезаю кусок "депутатской" колбасы, протягиваю ему с куском хлеба:
          - Попробуйте. Вкусная...
          - Да я скоро выхожу, потом, дома... - и он прячет колбасу с хлебом в старенький рюкзачок.

          Мы ждём новую остановку – Жмеринку, где опять можно будет погулять. И… где меня чуть не изобьют старухи за то, что я вытащила из кармана фотоаппарат… Об этом я рассказала в другом рассказе.
            
   Ах, водевиль, водевиль, водевиль
 
                "Море что горе - красно со стороны" (русск. пог.)
          
                Чем мне нравится Одесский театр музкомедии, так тем, что там идёт очень интенсивная театральная жизнь.  В эту поездку мне опять не удалось попасть ни в Московскую оперетту, ни в Одесский  знаменитый Оперный театр, а  вот в одесский театр музкомедии я сразу набрала билетов на все мои три вечера – «Весёлая вдова», концерт еврейской песни «Деньги вперёд», и мюзикл «Скрипач на крыше».
                Больше всего мне хотелось посмотреть любую оперетту с участием Ольги Оганезовой, запомнившейся мне ещё с предыдущей поездки в начале девяностых годов. Жуткая красавица и талантливая актриса, воплощение женственности и обаяния, превосходящая Татьяну Шмыгу, жива ли она? Не поблекла ли её красота? Сохранила ли она семью? Тогда мне удалось узнать, что у неё есть муж и два сына. С такой талией – и два сына?.. А теперь, наверное, старух играет… Время неумолимо…
                Мне не повезло – в предстоящих  мне концертах её нет… Но зато узнала от служительниц Мельпомены при гардеропе, что Ольга не только жива – по-прежнему играет главные роли красавиц, и семья у неё в порядке! Слава богу…
                Зачем мы ходим в театр? Помечтать, представить себя на месте героини. Весёлая вдова, как и положено было ей, оказалась весёлой и голосистой… А чего не веселиться – муж недолго век заедал, и состояние в кармане!  Главный герой оказался уже потрёпанным мужчиной и сам мог оказаться в роли старого мужа, но пел хорошо и не был совершенно лишён обаяния. Я не раз оглядывалась на лица пожилых зрительниц – они сумели впасть в транс, их улыбки светились лукавой красотой – ведь это они сейчас водили за нос героя сцены! А зачем бы они иначе пришли сюда? И на моём лице, конечно, было то же выражение.
                В  перерыве пошла в буфет. Классика жанра – стакан кофе и бутерброд с маслом и красной икрой. Два дня назад я то же вкушала в перерыве в Большом театре в Москве. Ничего, и здесь икра оказалась настоящей. Кажется… Я уписывала бутерброд и смотрела на очередь в буфете. Та же пропорция, что в Москве – за бутербродами теснились двадцать женщин и… четыре мужчины.
Где мужья? Хорошо, если дома на диване. А большинство уже там, куда попадают без очереди по произволению свыше… Выборочно.
                После спектакля решила пойти пешком  до вокзала, где я нашла приют в комнате отдыха,  всего две трамвайных остановки. Мимо прогромыхал трамвай, народу в мою сторону идёт много – дойду. Темно, весь асфальт в таких трещинах и выбоинах, что я решаю перейти на другую сторону дороги. -  может, там тротуар лучше? Перехожу. Иду. Там ещё темнее и люди куда-то пропали. Только впереди меня идут молча два молодых человека. Наверное, тоже из театра…
                Внезапно они  поворачиваются,  молча идут прямо на меня, и… останавливаются. Да на них маски! Кто такие? Зачем они здесь? Что им надо? Ни думать, как поступить, ни пугаться было некогда. Автоматически выхватываю из кармана фотоаппарат, и моментально снимаю их - один раз, другой. Фотовспышки мало. Я хватаю за рукав одного, поворачиваю их к свету:
              - А теперь ещё раз!
              Повторяю два щелчка, и ухожу. Рядом, громыхая, останавливается трамвай. Я вскакиваю на подножку, и отбываю в сторону вокзала.
               Водевиль…
               На другой день снова у театра. Начало через час. Шпинглер, еврейские песни. Пересекаю дорогу по светофору, захожу в магазинчик, покупаю вкусный даже на вид рулет с маком за шестнадцать гривен – недёшево! Я такие в школе любила. Поем после спектакля! Возвращаюсь к театру, ещё не запускают.
               Мою душу греют воспоминания, как сюда мы приходили с дочкой почти каждый вечер в прошлую поездку. Вот по этим ступеням ступали её ноги… Было ей шестнадцать лет, а теперь около сорока… Сейчас она так далеко от меня – аж в Австралии…
               Огромный дог с хозяином гуляют неподалёку. Хозяин собаки присел на лавочку, собака улеглась рядом. Была у меня похожая собака, двенадцать лет жила. Люблю догов, но этот – особенный. Такой величины я и не видала никогда – телёнок! Подхожу, разговариваю с собакой, с мужчиной. Это старый еврей.
               - Можно угостить вашу собачку? – спрашиваю его.
               - Попробуйте, только вряд ли он будет есть.
               Я отламываю кусочек сладкого рулета с маком, бросаю собаке. Она с аппетитом моментально проглотила. Отламываю другой кусок, побольше, бросаю. Собачка слопала и этот за милую душу. Сказав несколько приветливых слов и хозяину, и собаке, собираюсь отойти. Собака встала и зарычала на меня.
              - Ещё хочет, - прокомментировал хозяин. Еврей же! Да для такой собаки  сколько ни дай – всё мало. Я бросаю ей вторую половину батона. Прощай, ужин! И ухожу, надеясь, что позади меня остался новый друг.
               Концерт молодого коллектива понравился, солист обладает отличным голосом, и, чувствуется, любим публикой. Подкупает его непосредственность, его обращения к публике не всегда продуманы до мелочей, но зато спонтанны и искренни. Ухожу с благодарностью за отличный вечер.
               Следующий день – воскресенье, предпоследний, у меня на него большие планы! Хочу повидаться с бывшей квартирной хозяйкой, Жанной,  с морем – оно там, в Лузановке,  рядом, и вечером планирую реализовать третий билет – посмотреть мюзикл «Скрипач на крыше». Начало, вероятно, так же в шесть часов вечера, как предыдущих два.
                Еду на улицу Добровольского, нахожу домик Жанны, где не нахожу Жанны – её уже нет на свете… Иду поздороваться с морем тем путём, которым ходили с дочкой каждый день когда-то… День прекрасный, солнечный, людей много вышло к берегу -  кормят чаек, гуляют,  лакомятся креветками, пивом, кто-то даже купается,  а ведь ноябрь! Так хорошо, что уходить не хочется…
                Разговариваю с детьми, фотографируюсь и фотографирую, играю с  собачками, всматриваюсь в морскую даль, слушаю крики чаек… Благодать-то какая! Я уже видела море с набережной, издали, от Потёмкинской лестницы, а тут совсем другие впечатления,  будто за руку поздоровалась. Хочется большего, контакта хочется. Я разуваюсь и захожу в  кружевные воды прибоя. А  теперь будто поцеловалась. Хорошо!
                Солнце начинает клониться к горизонту, поднимается ветерок, свирепеют волны, уже нет желающих окунуться в свинцовые воды… Надо ехать, заскочить в гостиницу за билетом, и – в театр!
                Вот я и на месте. Вглядываюсь в билет: ах! Начало-то спектакля было в четыре часа – выходной же! А на часах уже пять… Бесполезно торопиться… Опоздала…
                Вот тебе и водевиль!
                Жаль пропавшего билета, пропущенного спектакля, но не очень. Я прислушиваюсь к впечатлениям дня, всей поездки, вспоминаю свой флешмоб на Красной площади, концерт в Большом театре, и думаю – а сегодня был самый удачный день и самые сильные впечатления! И подарили их не люди, не артисты, а… море!..
                Увидимся с ним снова на открытии Керченского моста, через год, если тому, кто нами распоряжается, это будет угодно…
               

 
Проездом в Киеве
 
               "Пошла Настя по напастям..." (русск. пог.)
 
               Скоро будет Киев… Пятнадцать минут стоим! Надо выскочить, размять ноги.  «От Москвы до самых до окраин… Всего сутки от Москвы до Одессы на поезде,  а надоедает… И как раньше на конягах ездили, а путешествовали по всему свету? Мне запомнилось, что Пушкин от Москвы до Казани ехал две недели… Или до Оренбурга?.. Постоялые дворы, долгое ожидание смены лошадей, клопы, света нет - только лучина... Чего стоит только самовара дождаться, когда закипит… Мороз под любую шубу забирается… Могут и волки увязаться, и разбойники… Под рукой пистолет… Поломалась телега, охромела лошадь, заблудились в метели… Бр-р-р!
              А тут едешь всего сутки-полтора с полным комфортом, на чистых простынях, с книжкой, с чаем, мимо носят всякую вкуснятину, в тепле, наблюдаешь за окном  разнообразные пейзажи - и весь изнеможешь от скуки… Избаловались!.. На Украине ещё золотая осень не кончилась, а у нас, в Северном Казахстане, уже вовсю морозы жмут...
             Напротив меня на нижней полке сидят мать со взрослой дочерью. Одеты хорошо, на них много золотых украшений, держатся кичливо - мол, вы нам не компания! Ну и ехали бы в купированном вагоне. А прислушаться,  как они говорят - так любой из нас намного интеллигентнее себя ведёт. "Ура! В жопе дыра..." - рассуждает мамаша о чём-то, на стесняясь выражений...
             В таких случаях я вспоминаю, как Андрей Вознесенский на одной из встреч с читателями и почитателями его таланта, рассказывал о девушке, пленившей его взор на пляже. Красавица - глаз не оторвать - заметив его интерес и желая его побудить к разговору, потянулась томно и произнесла: "Фу, я вся взопрела!". Естественно, мастер слова был шокирован и сразу потерял интерес к молодой особе. Хорошо, что наши красавицы-соседки в Киеве выходят.
             Подъезжаем… Была когда-то здесь в командировке, даже два раза. Запомнилась экскурсия в Бабий Яр, где убили сотни тысяч киевских евреев. Там слой человеческого сала в несколько сантиметров не даёт расти траве… Побывала и на стадионе "Динамо", где истощённых заключённых, наших военнопленных,  заставили играть в футбол с откормленными фрицами, и русские… обыграли немцев! Сейчас, наверное, таких экскурсий не водят... Сменились ориентиры...
             Итак, Киев! Поезд затормозил, выходим на платформу. Я уж привыкла, что в России, да и у нас в Казахстане, давно появились и продолжают появляться современные умопомрачительные здания вокзалов, а здесь словно времена остановились – интерьер середины прошлого века. Скромненько, скромненько… Но может, я не права - мы стоим на четвёртом пути, и толком здания вокзала не видно - загораживают поезда (потом я замечу, что на крупных станциях московский поезд обычно и ставят на шестой путь, а перед ним у самой станции - товарняки...). Надо быть осторожной, не вряпаться в какую-нибудь историю, и в то же время узнать – как это у них, на Украине, теперь?.. Умонастроения и прочее… А то загребут в охранку… Мимо поезда носят кое-какую еду, кое-какую прессу… Останавливаю мужика с газетами:
             - Ну, как вы тут, на Украине? Я из Казахстана… Хочется разобраться, вот еду в Одессу… Мне одна ваша гражданка пишет по интернету: «Наконец-то у нас хорошее правительство!» И вы довольны новыми временами?
             - Нет! Это вон та, майданутая (он показывает на женщину, которая носит вдоль поезда варёную картошку), хотела Порошенко, а теперь ходит в рваных трусах! На хлеб заработать не может! Да? – громко обращается он прямо к женщине. Та прячет глаза и торопится пройти мимо.
             Ничего себе, да у них тут полная гласность! Я тоже становлюсь откровенной, и рассказываю, что теперь мы по телевизору не смотрим сериалов и фильмов – по сравнению с новостями с Украины всё кажется пресным! Ну и цирк устроили политики!
              Но для поезда загорелся зелёный светофор, и я захожу в вагон. Меня ждёт Одесса! Заждалась, старушка. Давненько я там не бывала!
Ласкаво просимо
 
          "Тати не жнут, а погоды ждут" (русск. пог.)             

          "ЛАСКАВО ПРОСИМО В МИСТО-ГЕРОЙ ОДЕСУ» - первое, что читают пассажиры, прибывающие в город Одессу, выходя из вагонов на перрон. Новые власти Украины хоть и не подкрашивают их яркой краской, не подновляют, но и не торопятся снять. Всё-таки «город-герой» звучит  лестно! Но, по правде сказать, это уже не тот город-герой, который дал достойный отпор фашиствующей сволочи. Начистили ему «лицо» - скажем уважительно, а он затих, отмалчивается, робеет… Как такое стало возможным?
         Мы возмущаемся, мы недовольны, и совсем не думаем, какую молодёжь сами вырастили. Если раньше вокруг нас  частенько звучали гордые слова «Родина», «патриотизм» «достоинство», «человеколюбие», «бескорыстие», то теперь их совсем не стало в нашей жизни.
         Спросите ваших детей, где находится Австралия, сколько континентов  существует на планете Земля, с кем воевал Пётр Первый или Николай Второй, да просто столицу Украины – они не ответят… Некоторые даже считают, что «Волга» - это автомобиль, что Пугачёв – муж Пугачёвой, а Чапаев или Чкалов  - писатели!.. А имена Джека Лондона, Жюля Верна, Марка Твена, Диккенса, Стивенсона, я уж не говорю о Голсуорси, никогда не слышали…
          Тёмные, неграмотные, жалкие  люди… Чему их учили в школе? А их учили - сколько зубов у коня Аблай-хана?.. Загляните в современные учебники и ужаснитесь!
          При этом мещанство, которое раньше поносили, процветает! Люди берут огромные кредиты, лишаются собственных квартир, чтобы… сделать евроремонт! Свои библиотеки – Пушкина, Тургенева, Достоевского, Чехова, выносят на помойки… Книги - это несовременный интерьер... Как у них руки не отсохнут? За что получают зарплату наши учителя? Между тем,  мы видим, как они измотаны новой  системой, не дающей элементарных знаний… Э-ле-мен-тар-ней-ших…
         Если раньше, худо-бедно, все родители поголовно заканчивали, в крайнем случае техникум, а их дети в дальнейшем – институт, то теперь наблюдается обратная картина – у грамотных родителей вырастают неграмотные, не ориентированные на дальнейшее самосовершенствование, дети. Какие-то «колледжи» им кое-как дают кое-какие знания на овладение какой-нибудь примитивной профессией, спроса на которую нет.
            Идёт деградация общества, в котором и становится возможным  то, что произошло на Украине. Что стоит в пустую голову посеять зловредные для общества семена? И сеют… Сколько наших граждан выехало из страны, чтобы воевать в рядах ИГИЛ? Кто они, эти люди? Наши пустоголовые дети!
             Они путаются, когда и с кем была Великая Отечественная война, кто такой Гитлер и Мусолини, ничего не знают о концлагерях, так что стоит в такие головы посеять семена фашизма? Их и посеяли на нашей братской Украине, и они взошли пышным цветом. Ведётся работа и у нас… Будем бдительными, а прежде всего вооружим своих детей знаниями, чтобы они сами могли отделить зёрна от плевел!
           - Вы знаете, что во время войны Одессу переименовывали, и она звалась Антонеску? Может, вам снова назвать свою «Одесу»  этим именем? - спросила я не одного молодого, и иногда и не очень молодого, одессита. Они ничего об этом не знали, как и того, кто такой – Антонеску. А был это румынский диктатор, прихвостень Гитлера.
           Мне очень обидно за «Одесу», так называемый город-герой. Теперь я мысленно произношу его название тоже с одной «С»… Уезжаю из знаменитого города... Вижу - прибывает на гастроли "Машина времени"... Молодёжь стоит за билетами... Опять не самые глупые учителя будут сеять семена нигилизма и  раздора в пустые головы...
Нищая
 
               
            "Беда не по лесу ходит, а по людям" (русск. пог.)

            Уже пол-месяца, как приехала домой, в Петропавловск, с Украины, а  ещё не притупилась радость находиться под собственной крышей. Меня не покидает образ нищенки из подземного перехода у Казанского вокзала в Москве. Где была её крыша? На какой работе пласталась она, добывая кусок послаще для семьи? Слабак-муж и лучших условий жизни не вынес, а она до сих пор жива… Зачем?.. Где дети, которых она рожала? Может, они понадобились государству,  и оно их… употребило?    
           Как холодно здесь, под землёй! Какой сквозняк дует!Как страшно по ночам! Как одиноко! Свидетелем, а то и объектом каких преступлений являлась она, совсем высохшая и беззащитная? У неё  всё болит, но кому до этого есть дело? Кто облегчит её страдания? Добрые христиане торопятся мимо, может быть, в церковь, чтобы преклониться перед мучеником-Христом. А чем её мучения легче? За кого она их принимает?
           Какую плату получил Господь за свою любовь к людям? Мученическую смерть! Какую плату получает эта мать за свою любовь? Мученическую смерть!

           И просит она у великодушного Бога для себя не добра, а скорой милосердной смерти...
           Но наступает безжалостное утро…
          
            
Бандеровка Галина
 
           "Человек добр, а имя ему Ох" (русск. пог.)            

           Она вселилась третьей в комнату отдыха при Одесском железнодорожном  вокзале, и немедленно забралась с ногами на кровать, приняв позу шахини – маленькая, кругленькая, улыбчивая женщина средних лет, позитивно расположенная ко всем.
           - Как вас звать?- спросила я её.
           - Галина, - ответила она на чистейшем русском языке.
           - Откуда вы приехали?
           - Из Червонограда, Львовской области.
           - Так вы – бадеровка-а? – протянула я.
           - Бандеровка! Приезжайте к нам, и вы увидите, какие мы, бандеровцы, тихие, мирные, любящие русских люди… Это ведь русские убивали украинцев целыми стадионами во время войны!..
          - Такого не было… Это украинцы во главе с Шухевичем и Бандерой в ваших краях убивали евреев, поляков и русских тысячами в самом начале войны, когда вошли немцы. Ведь их девиз был "Украина - для украинцев!" Ну и обработали вас ваши средства массовой информации! А ещё бандеровцы польских детей вешали на колючей проволоке, как прищепки от белья!.. Про это даже памятник в Польше есть!..
          Тут между нами состоялась дискуссия, в которой мы не пришли к пониманию, и которую пересказывать нет смысла – человек жил в мире других реалий. Сама улыбчивая Галина, между тем, внушала самые добрые чувства. Я попросила её рассказать о своей личной жизни.
          Оказалось, как предприимчивая женщина и ответственная мать, как работящая украинка, в тяжёлые годы она нашла способ уехать в Израиль, где, ухаживая за стариками, заработала очень приличную сумму.  Работа эта тяжёлая, хоть и хорошо оплачиваемая. Большую часть денег она высылала на родину, ведь там жили двое её сыновей. От бывшего мужа поддержки не было.
           Неожиданно у неё обнаружили рак, на излечение от которого сам Израиль потратил 120 000 долларов. Вылечили Галю... Она вернулась на родину - в жарком Израиле оставаться для неё было губительно.
           К тому времени один из сыновей Галины был обвинён в разбойном нападении, и объявлен в розыск. Оба сына скрылись за границу, добрались до Лондона. Теперь проживают там. Остепенились, нашли для себя применение. Старший, разыскиваемый, держит автосервис, женился, есть уже и ребёнок. Но на родину ему возвращаться нельзя. Второй оставил на родине семью - жену и сына. К жене возвращаться не собирается, но сыну помогает. У него тоже свой бизнес, что-то связанное с ремонтом компьютеров. Оба высылают матери деньги…
          Вот такая она, Галина Лазорик, жительница Западной Украины, которая настойчиво и всерьёз пригласила меня в гости, оставив все свои данные, чтобы развеять мои представления о бандеровцах – «тихих, мирных, любящих русских людей»… Её вы и видите на фотографии. Она ведь вам тоже понравилась?
Тряхнуть стариной?
 
             "Не робей, воробей, держись орлом!" (русск. пог.)
            
             А что, не тряхнуть ли стариной? Не раскрутить ли гостиничный романчик, как бывало? Давненько я не практиковалась... Так и навыки утратить можно! Я приехала издалека в Одессу, поселилась в комнате отдыха при вокзале, хищно огляделась: где мой будущий трофей? А вот подходящий объект… Высокий мужчина подошёл к стойке администратора оформляться после меня... Я отхожу от стойки с ключом от номера... Улыбнулась ему – закинула крючок.
             Мужчина удивился…
             В номере,  самом дешёвом, за двести пятьдесят гривен - три кровати, телевизор, холодильник. «Удобства» –  душ, туалет, умывальник - через коридор. Всё как в былые времена… Хоть я уже неделю, как выехала из дома, чувствую себя вполне в своей тарелке - поездила в своё время по стране! Сходила, помылась в «джакузи» с дороги, включила телевизор… - одна из моих зависимостей… Но смотреть нечего – почти всё на украинском языке.  Выступают разумные люди, скрывающие за обтекаемыми фразами понимание негативных событий на Украине – иногда молодые. Выступают и седые, фанаты происходящих трагикомических перемен. Думаешь: «Эх ты, человече! Постарел, а поумнеть  - не поумнел…»
              Впрочем, и себя отношу к этой категории «не поумневших»...
              Утром  иду по коридору в свой номер после умывания -  открылась дверь соседнего,  вышел тот самый мужчина, которого я наметила целью своих атак, с полотенцем через плечо.
              - Доброе утро! – приветствую его.
              - Доброе! – ответил он и улыбнулся. Тоже приехал откуда-то, оторван от своих корней… Одинок… - Вы надолго сюда?.. - спрашивает. Ого, это уже обнадёживает!..
             - Да нет, на несколько дней...
              День обещал быть напряжённым – ведь я приехала всего на четыре дня, надо было много где побывать, много увидеть, найти родню. К тому же – Одесса!.. Здесь прекрасные театры, есть где проводить вечера!
               Денёк,и правда, оказался напряжённым,  я многое успела, даже набрала каштанов под деревом прямо у вокзала, прибежала отдохнуть перед спектаклем «Весёлая вдова» - люблю оперетту! Когда вышла отправляться в театр музыкальной комедии, посоветовалась с дежурной администраторшей:
                - Не пригласить ли мне в театр соседа, а то уже темно – как возвращаться буду? Опасно! Он  у себя?
                - У себя. Только что пришёл. Весь день отсутствовал…
                - А-а, наверное, работал, устал, не до театра тогда ему! – и я отправилась одна. Спектакль меня не разочаровал. Как и сосед. На другой день он постучался, зашёл. Мы познакомились, а через пятнадцать минут уже болтали, как закадычные друзья. 
                Виктор Петрович из  Хабаровского Края, механик-инженер,  водитель. У нас нашлись общие темы, ведь я не однажды бывала под Хабаровском  в командировках. Называю ему один, другой, третий населённые пункты - всё ему знакомо, это его родные места.Сам он из Верхнебуринского района. Моложе меня лет на пятнадцать... Но это ничего... Охотник... Да ведь и я охотница!.. Один охотник расставляет силки для другого... Пикантно!
                Судя по всему, не только интересный мужчина, но прекрасный человек и семьянин. Вот только не до случайных романов ему... Приехал в Одессу спасать свою жизнь! Много лет он не обращал внимания на родинку на плече, которая постоянно попадала под лямку охотничьего рюкзака. Неделями слоняясь по тайге, подвергаясь самым разнообразным рискам, с этой стороны он опасности не ждал. А она пришла… Ожила родинка, и зажила собственной жизнью…
              Когда удалили её врачи – была она величиной с копейку. А заодним вырезали половину желудка и половину кишечника – метастазы… Выехал сюда, на другой конец страны, в пятницу, тринадцатым вагоном, и место его было тринадцатым...
             - Я в приметы не верю, верю в своё выздоровление! – говорит мужественный человек. – Медицина мне не помогла, а вот средства и способы лечения местного знахаря, Сербулла Николая Матвеевича, проживающего в Одессе по улице Бунина, мне значительно облегчили жизнь, поправили здоровье, дали надежду. Он от меня не отказывается, и предложил переселиться прямо к нему, чтобы вплотную руководить моим выздоровлением, в котором он не сомневается. Николай Матвеевич не какой-то тёмный человек, он бывший врач. Сейчас ему девяносто четыре года, он вполне в форме. А то, бывает, некоторые люди берутся лечить, а себе помочь не могут – таким я не доверяю.
               
             На том мы и попрощались с Виктором Петровичем - он отправлялся жить на улицу Бунина, к своему спасителю. Я искренне пожелала ему выздоровления, и стала искать другую жертву…
             На фото мой случайный знакомый, который непременно выздоровеет!
          
А так в Одессе спокойно...
 
            "Стой - не шатайся, ходи - не спотыкайся,говори - не заикайся, ври - не завирайся" (русск. пог.)       

            Всё, надоело питаться пережёванными новостями! Надо поехать на Украину, и самой всё увидеть! Сказано – сделано. Беру билет Петропавловск – Москва – Одесса. Еду. Российская таможня… Всё нормально. Украинская – тоже. Станция Жмеринка… Раньше здесь проходила масса поездов дальнего следования, теперь – один «Москва – Одесса». На платформе десятки желающих заработать – предлагают приобрести готовые обеды, копчёную рыбу, фрукты. Только покупателей немного – дорога близится к концу, ещё не истощены свои запасы.
             Мне тоже ничего не надо, но прогуляться я не прочь – продолжительные остановки редки, надо размять ноги. Выхожу. Достаю фотоаппарат, фотографирую обильные дары украинской земли в руках торговок: пельмени, вареники, блины, пироги и пирожки из необыкновенно белой муки,  рыба варёная, сушёная, копчёная и жареная, груши, яблоки, малина – глаза разбегаются! И собаки-попрошайки, что сидят у дверей вагонов, упитанные. Я и их снимаю. Люблю братьев наших меньших!
            Неожиданно какая-то старуха с клюкой начинает махать своей палкой и натравливать на меня народ:
            - Смотрите, фотографирует! Ты зачем фотографируешь? Собак снимает! А потом напишет невесть что в газетах!
            - Что вы, женщина! Я радуюсь, что всего у вас довольно, да всё такое красивое! Наверное, и вкусное! И даже собаки сытые!
            Женщина продолжает меня поносить, вокруг неё сбивается кучка сочувствующих ей, и я позорно смываюсь назад в вагон, и даже меняю внешность – кто их знает, этих отчаянных украинцев – на что они способны?
             А так в дороге всё прошло без эксцессов…
             Прибываем в Одессу. Уже вполне стемнело, куда идти? Иду в привокзальную комнату отдыха, подаю документы, деньги. Самый дешёвый номер стоит 250 гривен, общий – на трёх человек.
             - Ваш адрес проживания? – спрашивает меня дежурная  администраторша.
             - Казахстан, город Петропавловск, улица Победы…
             - «Победы?..» - многозначительно хмыкает дежурная. И понимаю - я в её глазах – «колорадо»…
             Захожу в номер, с удовольствием включаю телевизор. Соскучилась  без новостей, да и вечер большой, занять нечем. Но и слушать по телевизору нечего. Повсюду на каналах украинская речь, которая не намного понятнее английской, но есть каналы и на русском языке.
              Вот режиссёр Одесской киностудии Александр Дриз рассказывает по-русски, как он снял фильм о восьми героях-одесситах, пошедших добровольцами в АТО. Ведущий задаёт ему вопросы по-украински. Режиссёр, видно, украинской речью не владеет, только русской, что не мешает ему русских же и поливать. Рассказывает взахлёб о "героях"!
             Все последующие дни я нет-нет да и вижу на улицах этих добровольцев в военной форме. Ходят они обычно группами. Мальчишки, научившиеся убивать других мальчишек… В поезде мне уже рассказали историю одного такого энтузиаста. Парень-байкер из деревни захотел стать героем -  продал дорогой своему сердцу байк, на котором "зажигал" двенадцать лет, чтобы купить себе военное обмундирование (!), и пошёл на войну… Парню даже воевать не пришлось – он работал в похоронной команде, собирал трупы и части тел. Через два месяца попал в психушку… Вернулся домой, но душевное здоровье к нему уже не вернулось…
             Новостей по телевизору я путёвых не видела, часто муссировалась тема свободы – в основном, что теперь украинцы имеют счастье переименовывать улицы. Когда через день я пошла отыскивать племянника, оказалось, что бывшая улица Аркадия Гайдара, где он живёт,  переименована в честь Ивана и Юрия. «Кто такие?» – спросила я прохожего. «Какие-то бандеровцы-братья» - равнодушно ответил он.
            А так в городе спокойно…
            Я даже на все три вечера запаслась билетами в театр музкомедии – в знаменитый театр Оперы, как и всегда, не попасть – редко бывают там выступления. По городу развешено множество афиш – Тото Кутунио ждут в декабре, и Патрисия Каас выступит с концертами, и Нонна Гришаева... Многие российские артисты бывают регулярно с концертами. Допущенные… Театры заполненные,  билеты бывают очень дорогие – даже по 20 000 гривен, ну а я могла себе позволить только самые дешёвые – по 40 гривен. Чтобы представить, что такое 40 гривен – это надо умножить в два раза – получаются рубли. Потом умножаем на шесть – получаются тенге…
             Вот такая арифметика…
             Ничего – после спектаклей я ходила из театра на вокзал, где и продолжала жить,  пешком. Обошлось… Говорю же – спокойно в городе. Только один раз ко мне в темноте подошли двое в масках… Я обратила всё в шутку, и опять обошлось… Зачем они скрывали свои лица? Только после этой встречи я стала ездить на трамвае… Бесплатно, кстати! Не то, что у нас, в Казахстане… И в Москве я пользовалась этой привилегией пенсионеров, представляя в качестве отсутствующего документа… своё поношенное лицо. Обошлось… Старая авантюристка!..
             - Старики-то всё понимают, а с молодыми вы будьте осторожнее! – предостерегла меня случайная попутчица в одесском трамвае. На одни сутки моей соседкой по номеру стала молодая девушка-украинка, она искала работу официантки.
             - Ты такая красивая, ехала бы в Москву – там и поинтереснее бы  работу нашла, - посоветовала я ей.
            - Что вы, у нас такие отношения между странами, страшно!.. – ответила она.
            - Какие глупости, в России любят украинцев, ну и заморочили вам тут головы! Посмотри – целые поезда ходят туда-сюда! И они набиты украинцами!
Девушка испуганно посмотрела на меня и перестала разговаривать…
            
           Я дома, в Петропавловске... Описываю впечатления от Украины... Надо отдохнуть и сосредоточиться… Отхожу от компьютера и подхожу к окну. Глубокий вечер, а за окном множество сияющих окон - в каждой квартире по одному-два, а то и все окна светятся, люди отдыхают у себя ДОМА. Какое это счастье! И я после поездки, хоть и недолгой – три дня в Москве и четыре в Одессе – особенно ощущаю счастье быть ДОМА. А на Украине в большущих зданиях светятся всего по нескольку окон – все уехали искать работу на стороне…
           Наступит новый день, и я по новым тротуарам – сейчас у нас в городе Петропавловске особенно много уделяется средств на строительство зданий, дорог, остановок, общественных организаций, церквей и мечетей – пойду по своим делам. А в Одессе тротуары такие, что ноги поломаешь, асфальт весь в трещинах, в жилых домах старые коммуникации… Жители жалуются – ремонт не делался чуть ли не со времён Дюка Ришелье,  графа Воронцова и Екатерины Второй…
            И всё же пенсионеры ездят на городском транспорте бесплатно…
    
            Я так и не решилась побывать на Куликовом поле, у здания Профсоюзов, хоть там, говорят, есть дешёвая столовая. Вообще-то планировала – положить цветы, поесть в столовой, заодним помянуть убиенных… И местные говорят, что ходить туда не любят, там тяжёлая аура, говорят. Всё же из отходящего поезда щёлкнула фотоаппаратом ставший знаменитым Дом Профсоюзов- сквозь деревья его было хорошо видно...
            Ещё узнала - городок Котовск, в Одесской области, который мы проезжали, живёт благодаря зерноообрабатывающему предприятию, носящему то же имя. Так вот, недавно один из депутатов Верховной Рады предложил закрыть последнее действующее предприятие в маленьком городке за то, что там отказываются переименоваться!.. Рабочие отговорились тем, что предприятие, оказывается, было названо не в честь знаменитого героя гражданской войны Григория Котовского, а в честь бразильского писателя Феликса Котовского, выходца с Украины!.. Не знаю, так ли это, или это была уловка...
            Просёлочная дорога в Котовске, из грязи на которой в дождь ног не вытянуть, раньше называлась в честь генерала Советской Армии Николая Фёдоровича Ватутина. Теперь она переименована в честь ... Шарля де Голля... Вряд ли знаменитый француз был бы польщён такой честью...

              Уже приехала домой, когда по новостям передали – одесситке Нонне Гришаевой радикалы сорвали концерт, запретили въезд в страну, а возглавляющему полицейские силы при выступлении новых радикалов на площади в Одессе проломили голову…   

              А так в Одессе всё спокойно…
   
Лузановка
 
            "Море что горе, и берегов не видно" (русск. пог.)               

            Я всё ещё плохо сплю по ночам – за восемь дней, проведённых в дороге по пути в Одессу из Казахстана и обратно, выспалась на сто рядов. Но сегодня просыпаться не хотела – мне снилась Лузановка… Хороши все уловки  архитекторов и цивилизации, воздвигших дворцы и города, но с величием и простотой МОРЯ поспорить некому… Снова морской бриз перебирал мои волосы, я слышала крики чаек, любовалась морским прибоем и отважными "моржами", которые окунались в холодные воды.
             - Как вас звать?- подошла я к одному из них, крупному, хорошо сложенному мужчине средних лет.
             - Михаил, - ответил он.
             - Откуда вы приехали?
             - Из Киева.
             - А почему не в Крым? Там теплее!
             - Завтра уезжаем с товарищем в Крым…
             Подбежал товарищ – он тоже искупался, и бегал по берегу – грелся.
             - Хорошо вам отдохнуть! – пожелала я им, и отошла.
             Все предыдущие дни были пасмурными, а сегодня небо очистилось, и солнце радостно заиграло на лицах. Всё, что способно радоваться солнцу и располагало временем, двинулось к морю… Молодые влюблённые и солидные дамы с собачками, родители с беспокойными детьми – здесь много аттракционов, и углублённые в себя старцы. Вот всю скамейку заняла старушка со множеством кошек – они гуляют вокруг и потягиваются на подстилках, штук двадцать… Любители и сочувствующие подают старушке деньги на прокорм животных. А вот расположилась торговка с только что сваренными мелкими подсоленными рачками, очень аппетитными на вид. Я подхожу:
             - Сколько стоит удовольствие?
             - Тридцать гривен.
             - А двадцать?..
             - Что вы! И так хорошо берут!
             Беру и я – экзотика! И прошу показать, как их надо есть. Забыла… Когда-то мы с мужем, только поженившись, жили во Владивостоке. Там их продавали в бумажных кулёчках… И было это аж… в семидесятые прошлого века…
             А вообще-то я приехала в Лузановку, чтобы найти Жанну, у которой мы с шестнадцатилетней дочкой Леной когда-то в 1994 году останавливались. Жанну – добрую, весёлую, смешливую украиночку. Она подхватила нас сразу у поезда, и увезла к себе, соблазнив дешёвой платой за жильё, уверив, что море – рядом. Сразу подала такое огромное блюдо свежих абрикосов, что нам большого труда стоило его одолеть! Но мы одолели… Но потом равнодушно смотрели, как она собирает под деревьями по шесть вёдер прекрасных фруктов каждый день, и… выбрасывает в мусорный контейнер!
             Я нашла Жаннин дом – улица Добровольского, 42… Обветшал дом, постарел, никто мне не открыл, несмотря на тревожный лай очаровательной собачки во дворе. Там явно кто-то жил… Вокруг выросли прекрасные особняки, в которые тоже не достучаться, не дозвониться… Только через три дома отозвалась хозяйка – Валентина, и объяснила, что Жанны давно нет, она умерла, а домом владеет дочь, пускает квартирантов:
              - Да вон они пошли! – и указала на группу молодых людей, которые торопливо шли к дороге. Странно… Я не меньше получаса отиралась вокруг дома, пытаясь привлечь внимание, а мне так и не открыли… Молодые парни... не слепые, не глухие… Так лаяла собачка… Так кричала и звонила я…
              Фотографируюсь на память на фоне моря, вон и солнце клонится к горизонту.  А пока вспоминаю слова бессмертного поэта, и, отойдя подальше от людей, громко декламирую:
                - Прощай, свободная стихия!
                Последний раз передо мной
                Ты катишь волны голубые,
                И блещешь гордою красой!..

                Прощай, Чёрное море! Надеюсь тебя и снова как-нибудь повидать!.. В прошлом году мы виделись с тобой в Сочи, а теперь вот - в Одессе. Люблю тебя, Чё-ёр-но-е мо-ре мо-ё, Чёрное море моё!..
             Я иду к остановке автобуса, по пути набираю в сумку настоящих грецких орехов! Они просто так валяются на земле... В кармане у меня билет в  театр оперетты, на мюзикл «Скрипач на крыше»… Завтра – на поезд, и «в ту степь» - домой!
              Что тоже за-ме-ча-тель-но!
         
          
      
   
 
Радиальная, переход, кольцевая...
 
               
                «Москва кому мать, кому мачеха» (русск. пог.)

                Я приехала в Москву, звоню и звоню литературному агенту, его номер заявлен в интернете. Дозвониться из Петропавловска мне удалось только раз, не могу дозвониться и из самой Москвы, но не теряю надежды, что он мне поможет издать книги большим тиражом, ведь они нравятся моим читателям! В Прозе.ру меня даже третий год номинируют на звание «Лучший писатель года». Дозвониться не получается и в самой Москве. Наконец связь появляется.
                - Почему так трудно до вас дозвониться? – спрашиваю. – И номера в интернете не совпадают…
               - Да, там один номер указан неправильно, цифру пропустили…
               - Как же так? А как с вами встретиться? Где ваш офис находится?
               - А мы адрес офиса не всем даём. Напишите нам по электронной почте из дома, пошлите ваш материал, мы рассмотрим предложение.
               - Но я уже здесь! И книги мои есть на электронных носителях! Давайте встретимся, ведь мне не просто в Москву приехать издалека...
               - Нет, мы так не работаем. Возвращайтесь домой, и ждите приглашения!..
               Может, повезёт в самом издательстве... Случаются же чудеса... Встаю пораньше, еду туда на метро и по круговой ветке метро, и по радиальной. Почти у всех пассажиров из ушей тянутся провода - тебя не слышат, не видят. Кто-то копается в телефоне, кто-то читает книгу или газету - таких уже мало. Станция "Останкино", дальше иду пешком, и вот заветный адрес: «Звёздный бульвар,21, строение 1...
                - Здесь находится издательство АСТ? – спрашиваю охранника.
                - Да они уж десять лет, как переехали, теперь оно в Москва-Сити.
                - Как – переехали? Я только позавчера выписала их адрес из интернета!
                - Значит, забыли поменять…
                Я стою, обескураженная. Встала рано, вот едва добралась, ноги гудят, время к обеду, а результата нет… Голодная, иду назад к станции метро мимо кафе – ну их, столичные кафе, здесь стакан кофе в десять раз дороже, чем дома.
                Снова радиальая ветка метро, длинный переход на другую станцию, круговая, опять длинный переход на другую станцию, еду дальше, выхожу.
                Что это? Ослепнуть можно! Где я? В Нью-Йорке? Только куда там  –Нью-Йорк с его пошарпанными небоскрёбами, выстроенными ещё в начале прошлого века! Огромные зеркальные здания в Москве вонзаются в небо, слепя величием и современной архитектурой! Болтаюсь между ними, как муравей между слоновьими ногами. А-а-а, вот мой небоскрёб – «Империя» называется. Захожу.
                Как почти везде в Москве – рамки, охранники, «секьюрити»… Обращаюсь к администратору, молодой девушке:
                - Мне в издательство АСТ! Оно здесь находится?
                - Да, звоните им. Если вас ждут, я выпишу пропуск, и вы подниметесь.
                Звоню раз, другой, третий – молчание. Может, обед?.. С трудом, не сразу, по разным телефонам дозваниваюсь секретарю:
                - Я из Казахстана приехала, привезла вам свои книги – показать. Может, вас это заинтересует?.. Всем нравятся, и в интернете у меня много читателей! Что? Отправить вам на электронную почту? Но у меня и флэшка с собой. Можно прямо сейчас и снять копию… Нет? Нельзя? Вернуться в Казахстан и оттуда вам послать? А потом снова приехать? Но ведь я УЖЕ здесь!
               Трубку положили. Молчание было мне ответом… Голодная, на измученных ногах, с рюкзаком за плечами, мимо охранников-манекенов я пошла к выходу… Вспоминаются некрасовские ходоки "У парадного подъезда"... С тем же результатом... Времена возвращаются?..
               Опять болтаюсь между небоскрёбами, забыла, в какой стороне метро. Вверх голову поднимешь - красиво, а тут, внизу, неуютно, даже мрачновато. Где-то здесь собирают экскурсии, чтобы подняться туда, к самому небу. Мне же предлагали! Я снова задираю голову - действительно, шапка падает. Обращаюсь к одному охраннику, к другому: как попасть на экскурсию? Никто ничего не знает или не хочет отвечать. Стоят с пустыми глазами, бездушные, как будто сделанные из того же материала, что и небоскрёбы. Наконец, один подозрительный прохожий отвечает, что можно не группой, а индивидуально... Он сейчас позвонит, кому надо...
               Почему у меня такое чувство, будто я - в глухом лесу, и кругом опасность? Кто знает, с кем придётся подниматься туда, в пустоту, где, наверное, много незанятых помещений? Там кричи - не услышат... И здесь-то не все слышат...
               - А сколько стоит экскурсия?" - спрашиваю подозрительного прохожего.
               - Тысячу рублей, - отвечает тот. Ого! Тысячу я плачу за каждый день пребывания в столице своей квартирной хозяйке...
               - Не звоните, - говорю ему, и иду к станции метро.



               Радиальная… Переход… Снова радиальная... Опять переход... Кольцевая…

               Через два дня я дома, в Петропавловске. Родном городе, где у людей тёплые, отзывчивые глаза, где тебя слышат, реагируют. Включаю телевизор: "В Москве объявлен розыск пяти машин, одна задержана. Ранены при перестрелке шесть охранников в "Москва-Сити"...

               Ранены? Так они что - живые были?..

               

   
Флешмоблю на Красной площади
 
               
             "Москва верстой далека, да сердцу рядом." (прусск. пог.)

             Родилась я в год тридцатилетия Советской власти - в 1947 году. Впервые попала в Москву 7 ноября 1967 года, когда страна отмечала 50 лет Советской власти, а я свои двадцать. Сам парад наблюдала на площади Маяковского - к Красной днём и близко не пускали. Колонны шли и шли... Только глубоким вечером попала в самый эпицентр. Мой восторг трудно передать - высоко в тёмном небе реяло, поддерживаемое аэростатом, огромное освещённое красное полотнище знамени Страны Советов, а сама брусчатая тогда площадь своей выпуклостью наводила на мысль - не пуп ли Земли находится прямо здесь? Зрелище было грандиозное, незабываемое,окрашенное в ярко-красные цвета флагов, транспарантов и гвоздик  - цвета пролитой за счастье трудового народа крови!
            А я... Я впервые ехала на Кавказ в свой первый трудовой отпуск... По бесплатной путёвке...
            Почему бы мне, всем обязанной Советской власти, не поехать на её 100-летие?.. Почтить, так сказать, память власти трудящихся, почившей в бозе…
Задумано – сделано. Прибываю в Москву рано утром 7 ноября 2017 года. Иду на площадь,  Красную-прекрасную. Как и раньше – не пускают. Рамки, охранники, пропуска… У меня пропуска нет…  Подхожу к БОЛЬШОМУ театру, где готовится БОЛЬШОЙ концерт… Рамки, охранники, пропуска… У меня нет… Но должна же я куда-нибудь попасть! Обхожу вокруг Большого театра, дёргаю все двери - а их много.  Ни одну не забыли запереть... Возвращаюсь к центральному входу:
             - Пропустите меня к организаторам! – требую я с полным чувством права на это, внушённым мне ещё Советской властью. Пропускают. Вторая линия рамок, охранников, пропусков… Вижу: нелегально – никак! Действительно, подхожу к организаторам:
            - Я корреспондент и писатель из Казахстана (ну, загнула!) Специально приехала на праздник 7 ноября! Прошу меня пропустить! На площадь не пускают, в театр не пускают -  не по-советски это!..
            Главный организатор выслушал меня, велел принести  пригласительный билет,  и протянул мне:
            - Пожалуйста, проходите (поверил!)
            Прохожу, удобный лифт поднимает меня на мою галёрку – балкон третьего яруса. Там раздеваюсь и иду на экскурсию по театру – после ремонта я ещё здесь не бывала. Фотографирую прекрасные интерьеры, заслуженных людей, ветеранов войны (как мало их осталось) и труда, кое с кем знакомлюсь.
              Больше всего запомнилась колоритная женщина с белой-белой головой и чёрными-чёрными бровями - полька Ольхова Ксения Максимовна, 1930 года рождения. В 13 лет она была связной  подпольщиков с Варшавским гетто, потом -  заключённой Освенцима. Попав после войны в Советский Союз, так как на родине потеряла всех родных, она прожила достойную жизнь, возглавляла работу одного из музыкальных училищ, часто встречалась со школьниками,  проводила большую общественную работу. Награждена многими государственными наградами. 
             Начинается концерт - а Историческом зале Большого театра! Сначала выступает мэр столицы Сергей Собянин, потом одна за другой звучат арии и песни в исполнении лучших солистов оперы: «Обнимая небо», «Звать любовь не надо», «Заветный камень», «Песня о тревожной молодости». А потом на сцену выходят все артисты, и запевают песню "Моя Москва". Зал - почти четыре тысячи человек - встаёт, подпеваем сначала неуверенно:
            - Я по свету немало хаживал,
            Жил в землянке, в окопах, в тайге,
            Похоронен был дважды заживо,
            Знал разлуку, любил в тоске.
      Оказывается, я не забыла ни одного слова, хоть много лет не вспоминала!
Наши голоса крепчают:
            - Но всегда я Москвою гордился,
            И везде повторял я слова:
            Дорогая моя столица,
            Золотая моя Москва!
      Блестят глаза всех поющих:
            
            - Я люблю подмосковные рощи
            И мосты над твоею рекой,
            Я люблю твою Красную площадь
            И кремлёвских курантов бой.
      Ещё как любим! Хоть живём вдали, в других республиках, и бываем здесь редко, Москва для всех нас - родная столица:

            - В городах и далёких станицах
            О тебе не умолкнет молва,
            Дорогая моя столица,
            Золотая моя Москва!
       В горле нарастает ком:
   
            - Мы припомним суровую осень,
            Скрежет танков и отблеск штыков,
            И в веках будут жить двадцать восемь
            Самых храбрых твоих сынов!
       Да, двадцать восемь молодых героев-панфиловцев, моих земляков-казахстанцев, с честью защищавших рубежи столицы, не допустивших врага в неё, остались здесь навсегда:

            - И врагу никогда не добиться,
            Чтоб склонилась твоя голова,
            Дорогая моя столица,
            Золотая моя Москва! - с особенным энтузиазмом выводим мы последний куплет песни, ставшей московским гимном. Мы скрываем близко подступившие слёзы. Здесь, наверху, много приглашённой молодёжи. Их щёки горят, и… они тоже знают слова старой  песни! Сомневаюсь, что они знают современные. По-моему, их невозможно запомнить…
            Вместе со всеми, охваченная одним чувством патриотизма с залом, выхожу из Большого театра и я, человек с зелёным паспортом... Гражданка Казахстана... Завтра холодная Москва в очередной раз лягнёт меня копытом, выплюнет прочь из столицы (рассказ "Кольцевая, переход, радиальная..."), но сегодня моё сердце принадлежит ей!
            Безответная любовь... Сколько таких энтузиастов, граждан других республик, не могут получить Российское гражданство! И двадцать восемь героев, о которых поётся в песне, тоже бы сейчас имели зелёные паспорта, и вместе с другими были бы отвергнуты Москвой...
              Когда выходим после концерта, уже разрешён допуск на Красную площадь, но сначала я иду к месту, где был убит Борис Немцов. С грустью стою перед его портретом. Красавец! Умница! Успешен! Но... токсичный либерал... Помогал врагам продумывать санкции против своей Родины - чтобы побольнее, чтобы достало... Должна же родина защищаться против врагов не только внешних, но и внутренних, чтобы избежать ещё больших жертв! Даже если они - её граждане...
              Потом иду в Зарядье... Новый парк... О нём я знала из новостей... Оказывается, это совсем рядом с Красной площадью! Потом - на саму Красную площадь. Везде – большое гуляние. Наступает долгожданный момент. Я достаю пять припасённых флажков с  Лениным, которые пролежали у меня почти тридцать лет без дела, и «флэшмоблю» с детьми, со взрослыми - это сейчас так современно!
              Было двадцать, теперь мне семьдесят… Почему и мне не быть современной, я же ещё не стала прошлым?.. Ещё поколоброжу! Потом раздаю людям кусочки Красного знамени, которое когда-то было священным. Они охотно берут. Теперь у меня ничего святого за душой  не осталось... Впрочем, нет - где-то припрятан комсомольский билет!
             А к Красной площади подходят какие-то странные колонны демонстрантов со знамёнами разных оттенков - белыми, жёлтыми, синими, со странными лозунгами - сейчас же наступила "свобода" волеизъявления. На знамёнах этих колонн оппозиционеров совсем другие цвета - цвет золота, валютной "зелени", плесени коррупционной грязи, информационной "чернухи". И, что грустно, таких людей немало...
            Иду к метро, спускаюсь под землю. Здесь попрошайки, нищие, потерявшие человеческий облик бывшие мои соотечественники. Да-а, Советская Власть такого бы не допустила... Вспоминаю, как мы недоверчиво воспринимали, что существует где-то безработица... Где теперь та страна, которая дарила всем нам надежду на светлое будущее, озабоченная нашим правом на труд, на отдых, на образование, на здравоохранение, на бесплатные путёвки?.. Теперь это кажется чудом, ушедшим в небытие, крылатой мечтой-птицей, которую мы держали в руках, да не удержали...
          Нет, я  - против того, чтобы коммунисты снова пришли к власти. Был у них шанс, ещё какой, но они им не воспользовались:у нас до сих пор всё - против народа. Но и нынешняя "демократия" - не демократия. А мы так забиты, что нами по-прежнему манипулируют все, кто хочет и может. А по сути - бывшие коммунисты...

          На следующий день я снова садилась в поезд, чтобы отправиться догадываетесь - куда? Конечно - к Чёрному морю! Уже не помню - в который раз по давно проторенной дорожке...
          Одесса, встречай путешественницу!
Горький московский хлеб
 
             "Родная  сторона - мать, чужая - мачеха" (русск. пог.)             
             При мне в Москве заходят в магазин два бедных узбека, купить хлеба. Один спрашивает продавца:
             - Почему хлеб?
             - Кушать! – Отвечает продавец. Снова:
             - Почему хлеб?
             - Кушать!
          Тут в разговор вступает второй:
             - Извините, он плохо по-русски говорит.  Хочет узнать: зачем хлеб?..

           В своё время узбеки дали миру много учёных, математиков, поэтов, астрономов. Узбек Бабур получил королевский стул в Индии, правил 14 лет огромной страной, под свою власть завоевал Ташкент, Самарканд, Афганистан. Это он для дочери Гульбодан  построил знаменитый Тадж-Махал!
           А теперь? В советское время солдатики-срочники из Узбекистана по причине плохого образования и незнания русского языка службу проходили на маленьких лесопилках по всей Сибири, работали, а теперь в Москве улицы подметать считают за счастье!

            Народ унижен.
А Элен обожала Америку...
 
                "Друг он мой, а ум у него свой" (русск. пог.)
               
                В начале девяностых в нашем городе Петропавловске (казахском) появилась   странная женщина.  Было ей  лет за пятьдесят. Внешнему виду она совсем не придавала значения. Худая, неряшливая,  с патлами отросших,  светлых, полуседых волос из-под бейсболки,   без следов  косметики,  в мятой, синтетической, спортивной ветровке ярких цветов, в старых кроссовках,  смешная, как попугай -  в таком виде, зимой и летом,  она появлялась не только на улицах города, а в самых высоких административных структурах, официальных учреждениях, солидных предприятиях, даже  в университете!  Потом я узнаю -  читала там лекции...
                Пойдёшь иногда в бассейн – она там… Запишешься в спортивный зал – и здесь её встретишь… Проедешь несколько остановок до Борков,  пошататься по берёзовому лесу – смотришь, бежит по асфальтовым дорожкам вслед за городскими спортсменами... В жаркий день решишь искупаться на озере Пёстром: «чешет»  аж  с противоположной  стороны!..
               Увидит тебя – и приветливо кивнёт…
               Незнакомая…
               Как странно…
               Совсем удивилась, когда встретила её ранней весной в промышленной части города.  Вокруг же военные заводы! Я-то туда приехала после работы вербочек наломать, а что она там делает около дороги, которая уходит в лес,  где находятся самые секретные цеха ПЗТМ (Петропавловский завод тяжёлого машиностроения), и где дорожный знак показывает – проезд и проход запрещён? 
             Улыбнулась, мяукнула что-то непонятное, и пробежала…            
            
              Активность её поражала! Она продолжала сопротивляться в своей курточке морозу, ветру, общественному мнению…               
              Как я написала? Общественному мнению? Потом я пойму, что для неё такого понятия не существовует! 
              Мы, бывшие советские люди,   если не одеждой, то выражением лица, походили друг на друга, как близнецы – насторожённые, недоверчивые, угрюмые, бдительные!   Старались ничем не отличаться от общей массы.   И не отличались.  Нашу женщину, например, без сумки не увидишь, а то и без нескольких. Тащат, приседая от тяжести,  добытое  - домой, в свою норку!   Как священные скарабеи – навозные жуки свой шарик...               
            А эта необыкновенная женщина была совсем другая.  Никаких сумок! Свободная, в хорошей спортивной форме, с  лёгкой походкой,  открытым лицом, улыбчивая, всем – своя!
             Она ломала все стереотипы, эта странная женщина!

            НАШИ ЛЮДИ ТАК НЕ СМОТРЯТ!
            
             Узнаю – это Элен Хоумэн, волонтёр «Корпуса Мира» США…
               
             Я в то время работала на заводе ЗИМ (завод исполнительных механизмов), и  продолжала приглядываться к странной женщине… Вот бы познакомиться!    Мне всегда нравились оригинальные личности, а эта,  точно, была ни на кого не похожа!
             И к тому же  -  американка! Какие они, эти американцы?
             О-о-о, эта загадочная Америка!
             Между тем  наши прекрасные заводы с многотысячными коллективами  не только перестали выпускать секретную продукцию - всякую. Закрылись, сократились, развалились. Парни, обслуживавшие станки с числовым программным управлением, специалисты высокого класса, увлекавшиеся в свободное время альпинизмом, дельтапланеризмом, шахматами, ставившие спортивные рекорды, стали ранними утрами стыдливо рыться на помойках, спиваться, умирать, вешаться…
             Американцы лично приезжали, чтобы убедиться, что мы действительно перестали исполнять  военные заказы. Городское начальство  со всем русским гостеприимством водило их  по самым закрытым цехам,  им показывали самые секретные документы, для них распахивались души! 
             Мы же в то время только что открыли для себя, что Америка – наш лучший друг!
             О-о-о!  Эта восхитительная Америка!
             Шампанское пенилось в хрустальных бокалах на банкетах в честь заокеанских  друзей. Они научат нас жить! Городские бонзы были польщены вниманием иностранцев, ходили на цырлах,   клялись в вечной дружбе, между делом узнавая через переводчиков, как завести счета в западных банках?
             По договору о прекращении выпуска ракет средней дальности  наши специалисты тоже должны были проверить заокеанских друзей. В Америку полетели самые достойные, солидные люди. И так удивились, когда ТАМ им не открылись ни ворота  военных заводов, ни сердца новых друзей…
             Что говорить о банкетах… Их не было…
             Помозолились наши представители  на свои командировочные у проходных, да и вернулись ни с чем, стыдливо пряча глаза…
             О-о-о! Эта коварная Америка!
                А я познакомилась, наконец,  ближе с Элен. Нас, таких энтузиастов, было много… Учителя, врачи, рабочие, спортсмены, мы собирались вместе, чтобы научиться говорить по-английски, и просто пообщаться. Хотелось узнать побольше про новых друзей.
             Нас подкупало то, как широко каждому открывала Элен свои объятия - буквально каждого крепко обнимала при встрече! Как весело смеялась нашим шуткам! Как простодушно принимала нашу любовь!
             Элен обладала талантом дружбы!  Мы полюбили её – и подружились между собой. За её плечами, несомненно, стояло обаяние огромной, влиятельной, демократической страны,  добившейся большого прогресса в общественном развитии, заметных благ для своих граждан.
             И эта страна хотела быть нам другом! Мы докажем, что достойны этого! 
             О-о-о, эта волшебная Америка!
               
            Что там говорить? Нам льстило внимание этой женщины,  и мы надеялись  - наша любовь взаимна!
               
             Мы её обожали!
             Но  Элен обожала Америку…
             Эту могучую и обаятельную, улыбчивую  Америку, которую собой и воплощала. Мы и сами начинали улыбаться людям. Помню, в те годы я стала приветливее и улыбчивее со своими соседями по дому, по даче – мы подражали новой подруге. И это давало свои плоды! В тот сезон дачные соседи  частенько тормозили свои машины, чтобы подбросить меня до города…
             Конечно, мы приглашали Элен  к себе в гости и кормили до упаду, мы приглашали её за город на пикники, на шашлыки, в рестораны! За свой счёт, разумеется. Она с неменьшим энтузиазмом   принимала наши приглашения!
            Мы снова и снова встречались в парке, в кафе, в гимнастическом зале, бесконечно фотографировались на память. У нас стало получаться   говорить по-английски… Другие давно знали язык и рады были его усовершенствовать.
             Были счастливы, если удавалось подарить что-нибудь Элен, порадовать её. Как-то мой муж привёз с озера  рыбу, я выбрала лучшую, и поехала на место встречи нашей группы. С гордостью поднесла Элен пакет с несколькими прекрасными рыбинами – пусть побалует себя ухой!
            Она так удивилась, заглянув в пакет! Я думала – обрадовалась. А потом видела, как она отдала рыбу водителю. Мы куда-то собирались ехать, и наняли машину-автобус. Потом узнаю - она ничего никогда не варила, и не умела. Питалась в столовках. Предпочитала заводские - дешевле… А, может, по другой причине… Жила она в снимаемой для неё государством квартире - напротив одного из заводов…
            Мы радовались, если удавалось достать какую-нибудь джинсовую вещичку с американским символом –  звёздно-полосатым флагом  дружественной нам державы – Америки! И становились её патриотами!
              О-о-о! Эта волнующая Америка!
              Свою-то страну мы всю жизнь  боялись. Это был генетический страх. А ещё  стыдились её, убогую, развалившуюся, как карточный домик.  Комплексовали на этот счёт.   Наши студенты в то время начали ездить по грантам в Америку,  а их студенты приезжали  к нам. Тоже пропитывались восхищением. Бывает, увидишь в автобусе группу американских парней и девушек  – инопланетяне! Свободные, раскованные, уверенные в себе, гордые за страну, которую представляли. И никакого испуга и недоверия в глазах!
               
               О-о-! Эта обаятельная Америка!

               Мне запомнился канун 1993 года. Дома, своей маленькой семьёй – я, муж и моя мама, готовились к встрече Нового года. Уже восхитительным ароматом исходил запекаемый в духовке гусь,  будя воображение, когда раздался звонок: Элен приглашала нас к себе!
               Ой, мы побываем у Элен в гостях? Как лестно! Как интересно! Для нас откроется какая-то новая грань её жизни!..
               Это было впервые! А жила она на другом конце города, прямо напротив завода имени Кирова. Там тоже выпускали что-то секретное… Я хватаю видеокамеру, мужа, достаю из духовки  гуся в розовой корочке, обещаю моей старенькой маме привезти для неё потом кусочек птицы – а пока надо ею украсить дружественный интернациональный новогодний стол!  Не повезу же я туда гуся без бока!
               И умчалась восторженная - с камерой, мужем и с гусём!
               В тот раз собралось нас у Элен человек двенадцать. Шумно, весело, интересно! Все захватили с собой что-то для новогоднего стола! Гвоздь программы, как всегда,  - обожаемая Элен!
               Гусю обрадовались – а кто бы сомневался? В благодарность за него меня посадили рядом с хозяйкой. Я   подкладываю ей один аппетитный кусок гуся за другим. Тянутся и остальные. Меня хвалят! Вижу, как муж потянулся тоже к гусаку, я его толкаю под столом ногой: не увлекайся, пусть другие поедят! Не помню, съела ли сама хоть крылышко - это тогда было неважно, а тощая аскетичная Элен славно справлялась и с зажаренной птицей, и  остальным блюдам успевала отдать честь!
              В основном-то я в этот вечер  увековечивала на плёнку событие – дружескую встречу в канун Нового Года, 1993-его...  Запечатлела поздравительную речь Элен, прошлась видеоискателем по лицам за столом, по обстановке. Тосты, комплименты хозяйке, здравицы… Потом прошла во вторую комнату, посмотрела, сняла,  и  - в кухню.
              Везде всё очень  скромно. На кухне хлопочут наши «девчонки», моют посуду, формируют новые закуски и блюда из пакетов, принесённых гостями.
              А что, интересно,  для нас приготовила сама хозяйка?
              На столе стоит громоздкий фильтр, капает вода,  несколько трёхлитровых банок наполнены чистой. Мы поднимаем крышки нескольких кастрюль – и  в них отфильтрованная, отстаивающаяся  вода…  Элен говорит – пить нашу, Ишимскую воду – самоубийство,  она радиоактивна! А мы пьём… У нас, на севере  Казахстана,  самая высокая смертность от рака…
             Из любопытства мы открываем холодильник: чем же питается наша обожаемая подруга, раз уж она ничего не  приготовила для приглашённых гостей?
             И в холодильнике пусто…
             Посмеялись  между собой над экономной Элен, но  в нашем отношении к ней ничего не изменилось - американцы, нам их не понять! Сами-то мы гостям последнее отдадим…
             Домой я, конечно, вернулась ни с чем, извинилась перед матерью. А запах гуся ещё два дня не выветривался..   Не так ли  мы подложили американцам свои страны, как жирных гусей – готовых уже, и на блюде?
             О-о-о, эта коварная Америка!
             Всё, что происходило наверху, повторялось на более низком уровне с нами.   Мы продолжали встречаться с Элен в парке,  кафе,  гимнастическом зале, пытались  что-то корявое говорить по-английски…  А она  всё бегала, бегала вокруг наших заводов…
             Потому что любила Америку…
    
             До Казахстана приветливая и добродушная Элен  четыре года представляла свою страну  в Кении. Там у неё тоже осталось множество друзей! Она показывала нам фотографии чернокожих подруг. Даже "сын" был в Кении у неё - видно, она покровительствовала там какому-то мальчику. Но уезжали американцы - наступал хаос!
             Корпус Мира… Теперь-то его заслуги известны...
             Я встречалась с  людьми, сбежавшими из Африки в Австралию после вмешательства американцев. Им пришлось бросить всё своё достояние, и спасаться бегством. Новая родина их приняла, помогла, они снова стоят на ногах.  А  теперь их  заманивают назад, в Африку,  те же люди, которые в своё время выгнали их из страны! Ума революционеры  себе не дали, поломав бывшую там общественную систему, теперь хотели бы восстановить прежнюю…
              Да кто же согласится снова пройти это горнило?

              - А на каком языке говорят в Кении? – Спросила я Элен.
              - На суахили.
              - Скажи что-нибудь!
              - Не знаю, ни одного слова!
              У нас она также проживёт четыре года, не выучив ни одной буквы…
          Зачем? Пусть все учат английский! 

          Чтобы понимать команды хозяев?..

          О-о-о! Эта далеко смотрящая Америка!
          В общем, дружили мы с Элен так: сами себя угощали, сами себя обольщали надеждой на взаимность. Но с её стороны не удостоились даже нуландовых печенек…
         Однако что-то понемногу менялось! Мы становились гражданами мира?
         Люда Симонова действительно начала говорить по-английски, и стала оформлять всю семью в Канаду. Уехали… Карлыгаш Утепова, маленькая, симпатичная казашка, парикмахер, бросила мужа, пьяницу и неудачника, и уехала с сыном в Германию. Мы отправили дочь  на месяц в Англию, в город Гастингс, на курсы английского языка «Эмбасси». Стоило нам это целой машины! Потом  дочь уедет туда жить…  Дочь Веры Ломакиной поедет в Америку на стажировку, выйдет за негра замуж, и останется там навсегда – уже появились дети. Говорят, родителям она высылает ежемесячно по тысяче долларов…

         Сейчас американцы недовольны: столько лет крепко дружили с Казахстаном, всегда принимали хорошо, а теперь они сталкиваются с нежеланием сотрудничать. В классах, где преподают английский,  и волонтёры несут свет идей западной демократии, сидят агенты КНБ (Комитет нацбезопасности), министры выбрасывают добровольцев Корпуса Мира из многих областей Казахстана, высказывают подозрение в шпионаже и революционной деятельности. Подозревают, не были ли под личиной добровольцев засланы  всепроникающие глаза и чуткие уши американской разведки?

                Да, теперь мы стали намного бдительнее! Только… секретов не осталось.  Восемнадцать лет работы американцев над нашим сознанием не прошли даром. Заводы и фабрики лежат по-прежнему в руинах, количество населения сократилось, изменились многие понятия,  а Георгиевская лента в прошлом году стала жёлто-зелёной, и уже не будит патриотических эмоций…  Мы довольны ножками Буша, пьём кока-колу, и жалеем, что Макдональдс ещё не проник  к нам, в глубинку.
                А совсем  недавно в интернете появилась такая запись: «Добровольческая организация «Корпус Мира», призванная способствовать продвижению идей доброй воли и несилового влияния США, сворачивает свою деятельность в Республике Казахстан»…
 
              Всё, всё могу простить этой негодной Америке!
              Вот только незабвенного жареного гуся, который, как живой, будоражит мою память,  не прощу никогда!.. И никогда не забуду! Ведь это по  вине американцев я одинока - муж ушёл к другой(может, гусь-то его окончательно и подкосил), дочь теперь живёт в Австралии, мои внучки Синди и Эмили не знают русского языка, а в нынешний Новый Год у меня на столе не было даже курицы!..
              Почему?  А потому что они виноваты во всём!
              ВСЕГДА!

              ЭТИ УЖАСНЫЕ АМЕРИКАНЦЫ!..

              На фото мы, влюблённые в нашу американскую подругу Элен, она в середине. Автор - рядом, предпоследняя.