Тайны моего холостяцкого дневника-4

    - Как вы думаете — чем вы меня заинтересовали? - спросила хозяйка после того, как я поел и столик выкатили из гостиной.
    « Тем, что я переспал с твоей подругой, а не с тобой» - хотелось сказать ей, но потупив глаза, сказал робко:
    - Сам голову ломаю...               
    - Снова врете.
    Она была права — я говорил неправду.
    Я думаю, в бассейне она успела рассмотреть интересующие женщин мужские детали моего тела. А там, замечу без ложной скромности, есть на что посмотреть. И вдруг все это достается не "королевне", а ее подруге. Не захвати меня тогда Вера, не обратили бы на меня внимание и вы, барыня Бочарова. А так — умыкнули мужика из-под носа. Караул! Грабят!
    - Не напрягайтесь - после еды это вредно мужчинам, - посоветовала она. — А интерес  вызван вашим фильмом на презентации...

    Представляю свое идиотское выражение лица после  такого заявления!
    Я готов был услышать все от этой красавицы, но не рассуждения о моем фильме...
    - И чем же он понравился? - с авторской настороженностью  поинтересовался я.
    - А он мне не понравился, - забираясь с ногами в кресло, сказала Юлия Владимировна. - Понравился только фрагмент музыки Чаплина, использованный вами...
    Все съеденное мною подкатило к горлу!
    Я уставился на женщину, сидящую напротив меня, забравшись в кресло с ногами и не узнавал ее. Оказывается она может не только ломать кольца, отвешивать пощечины мужчинам, но еще и рассуждать о музыке...

    - Вы второй мужчина в моей жизни, который  знает и любит эту мелодию...Первым был мой папа... А вы встречали таких женщин?
    - Вы — первая...
    - Думаю, это родство душ, - засмеялась хозяйка.
               
    Конечно родство душ...Чего же еще? Сказать, что заинтересовалась мужчиной, увидев его почти голым — это фэ-э, одна физиология... Не интеллигентно...
    Совсем другое дело, когда  в плавках мужчины женщина смогла увидеть его  душу меломана...Это — приподнимает тебя над пошлостью...

    - Наконец-то у меня появилась родственная душа, - сказал я.
    - Разве у вас нет  любовницы?
    Я протянул ей свою левую руку.
    Джек  зарычал.
    - Я и без пульса знаю — соврете...
    - Зачем?
    - Для впечатления...
    - Тогда — есть...
    - На работе? У режиссеров обычно интрижки там, где они творят...
    - Да, режиссеры такие...творители...

    Я чувствовал, что она начинает злиться. Мое поведение не вписывалось в привычное поведение ее знакомых мужчин. Всех усмиряла ее красота и положение ее мужа. Боязнь хоть чем-то разгневать ее и быть отлученным, делала мужчин робкими соглашателями, поддакивателями, восхвалятелями...
    Такими каким, по сути дела, был и я.
    Если бы не мой киногешефт с ее мужем, мои редкие, но весьма значительные подработки — я бы вел с ней так же, как и они. Но кроме того, что Григорий Петрович был ее мужем, он был нормальным мужиком. Я ценил его ум, честность и самобытное, тонкое чувство юмора. Мне нравилось его ироничное видение всего происходящего. Поэтому мне не хотелось  не только потерять заработок, но и причинить ему боль, зарождая в нем подозрения своими ухаживаниями за его красавицей-супругой.

    -Да, мы такие, - повторил я. - Творчество сближает людей...
    - А теперь ваше творческое место — здесь?
    - Вы о своем фильме?
    - О нем самом...
    - Можно и так сказать, но только в его первой  части...               
    - Зачем же нарушать традиции?
    - Потому, что вторая часть не понравится вашему мужу, а  я его  уважаю...
    Сказал - как  прыгнул с парашютом. Затаился в ожидании  -  раскроется ли он?
    Юлия Владимировна резко опустила ноги с кресла на ковер.
    Понял — парашют не раскроется...Приземление будет жестким...
    - Плебей! - не сказала, прошипела в лицо мне.
    Уж лучше бы пощечина!

    … Не заметил как  промчался полдороги до города. Матерясь, клялся - в этот дом больше ни ногой...Зажрались буржуины. В ярости Григория Петровича обзывал алигархом,  жену его - алегаторшей. Точно крокодил в юбке... Мается от безделья психиатр хренов...
    Перестал их поносить, остановившись у переезда, шлагбаум которого был закрыт. Переключился на железнодорожников. Сколько придется ждать?
    В зеркало заднего обзора увидел фары мчащегося  к переезду лихача. Еще один Казанова возвращается с ночной охоты.
    Вскоре услышал визг тормозов  остановившегося  автомобиля.
    Хлопнула  дверца  машины. Послышались приближающиеся шаги.
    Дверца моей машины резко открылась.
    - Прости меня, - послышался Юлин голос. - Я была неправа.


    Когда я после душа вошел в спальню Юля лежала на кровати, прикрывшись тончайшей кисией, сквозь которую  было видно ее голое тело.
    Всю ночь в спальне тихо играла музыка Чаплина из моего фильма...


    8 июля

    Неделя медового месяца пролетела, как одна ночь...

    Утром,  еще не веря в реальность прошедшей ночи, я попытался на работе взять несколько отгулов за свои переработки.
    Генеральный, захлебнувшись возмущением, выгнал меня из кабинета. «В отпускной период — проситься в отгулы!?» - кричал он мне вслед.
    Через час я зашел к нему с заявлением об отпуске за свой счет. Он уже не кричал, а показал мне на дверь.
    После звонка соскучившейся Юли я снова вошел к генеральному.
    Увидев меня, он схватил бюстик Вольтера, стоявший на его столе. Но я не дал ему возможность бросить в меня мыслителем.
    - Есть халтура, - торопливо сказал я, следя за его рукой.
    Генеральный отпустил меня выполнять заказ госпожи Бочаровой — фильм о ее
оранжерее.


    10 июля

    Сутками не выходим из прохладной спальни.
    Никого в доме не видно. Питаемся, в основном, холодными закусками, за которыми выходит Юля и завозит их на сервировочном столике.
    Первые дни утром под окнами спальни лаял Джек, потерявший хозяйку.
    На пятый день он пробрался в дом и тихо скулил под дверью спальни.
    Вчера он сел у двери и, рыча, не пускал меня в спальню. Чем рассмешил хозяйку.
    Теперь его в дом не пускают.
    Сегодня видел Джека проходящим мимо наших окон.
    Окликнул его ласково.
    Он подмигнул мне, угрожающе оскалясь.
    Понял — не мужа я должен бояться, а Джека.


    12 июля

    Несколько раз в день любимую вызывали из спальни — решать хозяйственные вопросы. Иногда, прорывались настойчивые звонки. Каждый раз возвращаясь в спальню или закончив телефонный разговор она говорила:
    - Извини, издержки цивилизации.

    Вчера, вернувшись из оранжереи, куда приглашал ее француз, она сказала:
    - Давай  сбежим от этой цивилизации...
    - В европейский пятизвездочный отель? - пошутил я, лежа поперек широченной итальянской кровати.
    - Можно и в тайгу...
    Вспомнил о приглашении своих камчатских коллег-телевизионщиков првести на Камчатке отпуск. Обещали сказочную охоту и рыбалку.
 
    Сказал об этом Юле.
    Она не загорелась, а вспыхнула этой идеей...
    Вторая неделя нашего медового месяца пошла насмарку.
    Все организационные вопросы, снабжения,  охотничье-рыболовного снаряжения и перелетов  -  легли на мои плечи. Моя принадлежность к телевидению ускорила решение всех возникавших проблем.
    Финансирование экспедиции взяла на себя госпожа Бочарова.
    За эту неделю отметил: в решении некоторых проблем  ее  деньги оказались более эффективными, чем мое телевизионное удостоверение.


    15 июля

    О, Камчатка!
    Ах, Камчатка!
    Ой, Камчатка!
    Как чист и вкусен твой воздух. Как зелена и ярка твоя растительность. Как прохладны и прозрачны твои реки и озера. Как доверчивы и любопытны твои птицы и звери...
Как жаль, что всего этого мы с Юлей не увидели.
На Камчатке мы пережили боль и страх.               

      
                Продолжение следует