Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
426. Героическая команда катера! 22 августа 1973 года.
Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Среда 22 августа 1973 года. БПК "Свирепый" в открытом океане к югу от островов архипелага Вестманнаэйяр (Исландия). Дневная температура: мин.: 9.0°C тепла; средняя: плюс 13.6°C тепла; макс.: плюс 16.0°C тепла, без осадков, на ветру температура воздуха плюс 10.2°C. Восход солнца – 06:09, заход солнца – 20:54 (GMT+1), район наблюдений метеостанции Бенбесюла айленд остров Бенбекьюла (Великобритания).
Никогда ещё со времён пребывания первого изначального экипажа БПК "Свирепый" в 67-м Отдельном дивизионе строящихся и ремонтируемых кораблей ДКБФ в Калининграде я не делал корабельную стенгазету с такой скоростью! Толком не пообедав, предоставив кому-то из молодых матросов право и возможность показывать из кинобудки в столовой личного состава какой-то новый кинофильм из привезённых с танкера СМТ "Шексна", я споро и чётко, без лишних движений и отвлечений проявил обе фотоплёнки, отснятые сегодня во время ЧП с нашим рабочим катером РБК-30 пр.337, наладил фотопечать, отпечатал фотографии, одновременно склеил из двух листов ватмана большую корабельную стенгазету и оформил её в стиле фотокомикса или фоторепортажа.
На поле стенгазеты кроме названия и выходных данных (дата, номер, принадлежность газеты к БПК "Свирепый") в хронологическом порядке слева направо располагались рисунки и фотографии разного формата, отображающие события сегодняшнего дня. Вот рисунок изображающий матроса с выпученными глазами лихорадочно машущего множеством своих рук, потому что одновременно пишет письмо, одевает берет и спасательный жилет, упаковывает портфель с письмами, заправляет фотоплёнку в фотоаппарат и т.д. Вот рисунок утреннего туманного моря и приготовления к спуску катера в море. Вот рисунок, изображающий как наши майоры-медики-академики в спасательных жилетах лезут в катер, а потом этот катер зависает с креном сначала над фальшбортом БПК "Свирепый", а потом, уже косо к линии горизонта из-за качки - над морем-океаном. А вот (в центре первого листа стенгазеты) крупный красочный рисунок того, как лопается трос оттяжки-расчалки грузовой стрелы кран-балки и в катере и вокруг лица героев всей этой "ЧПэшной" истории: мичман-лебёдчик, узнаваемая фигура и лицо старпома, бацмана, маслопупы, команда катера, испуганные пассажиры, чуть ли не вылетающие, как птенцы, из катера в воздух...
Затем начинаются фотографии и первая из них наклеена сверху всех, потому что на ней американский патрульный разведывательный противолодочный самолёт "Орион", который мрачно, спокойно и удовлетворённо наблюдает за всем, что происходит внизу... Потом начинаются "вагончиками" рисунки и фотографии фоторепортажа... Вот рисунок катера, который изображён как маятник, качающийся вместе с грузовой стрелой кран-балки из стороны в сторону, а волна в облике лица ухмыляющегося батюшки Океана, грозит опрокинуть наш катер. Вот узнаваемые фигуры и лица командира БЧ-5 и старпома, которые одновременно орут "Вира!" и "Майна!". А вот рисунок катера, который удачно шлёпается с фонтаном брызг во впадину между двумя волнами-валами океанской мёртвой зыби. А вот рисунок катера, который уже наполовину скрылся в клубах плотного белого тумана, похожего на дымовую завесу и вдали контур танкера СМТ "Шексна".
После рисунков начинаются фотографии. Вот старпом и командир БЧ-5 спорят и ищут на палубе БПК "Свирепый" ответа на вопросы: "Кто виноват?" и "Что делать?". Вот серия фотографий о том, как строятся и репетируют свои действия большая группа матросов, старшин, мичманов и офицеров, которые становятся в ряд, берутся за пеньковый липкий смоляной трос и готовятся оттягивать на себя грузовую стрелу кран-балки. Вот еле-еле видные в тумане фигуры и лица моряков, сигнальщиков БЧ-4, которые напряжённо смотрят в гущу налетевшего внезапно сильного тумана и ищут, слушают звуки нашего рабочего катера. А вот и сам катер, который всё таки вернулся к нам, к кораблю и пытается высадить членов своего экипажа на большой трап-сходни, спущенные по правому борту. Вот первый моряк (сигнальщик-радист), которого сумел таки выпрыгнуть из катера на трап и его вытащили "за шкирку" на борт корабля. Вот катер, который пытается нас догнать, но попал в кильватерную струю и никак не может ни выйти из неё, ни догнать БПК "Свирепый".
А вот серия фотографий во всех ракурсах показывающих какое сильное волнение было возле правого борта, где мы пытались опустить гак к катеру, который то стремительно возвышался на гребне океанской зыби, то проваливался на 2-3 этажа вниз, к днищу корабля. Вот фото того момента, когда катер практически борт о борт был поднят на высоту уровня палубы шкафута и моряки могли пожать друг другу руки, выхватить кого-то из катера, но старпом криком запретил это делать, потому что тогда человек был бы фактически за бортом на весу и без страховки...
Далее была серия фотографий без каких либо подписей, потому что и так всё было понятно: искажённые лица ребят; напряжение команды "оттяжников" с пеньковым тросом в руках; момент, когда Володя Баранов накинул огон тросовой системы катера на гак грузовой стрелы и момент, когда катер оторвался от воды Атлантического океана и повис в воздухе. Потом были кадры напряжения лиц и рук, когда катер начал раскачиваться и биться о среднюю надстройку корабля, а затем момент, когда катер сел на штатное место своих ложементов... Крупным фотоснимком я показал лицо матроса-боцмана-плотника Владимира Баранова, которого сфотографировал в тот момент, когда он, находясь в катере, положил на планширь свой берет, устало прижался подбородком и руками и выразительно взглянул прямо мен в душу... то ли с укоризной, то ли с пониманием, то ли с некоторой бравадой героя...
Крайним кадром в стенгазете была крупная фотография "святой троицы": командира катера лейтенанта В.Г. Бочковского, матроса-моториста В.П. Фёдорова и матроса-боцмана В.В. Баранова. Тут уж я не утерпел и кое-что написал сопутствующее о "святой троице", о героизме, о подвиге, о характере советского человека и комсомольца...
Наученный горьки опытом я позвонил в каюту замполиту капитану 3 ранга Д.В. Бородавкину и устало сообщил ему, что несу вешать на переборку в столовой личного состава только что изготовленную корабельную стенгазету, посвящённую подвигу экипажа БПК "Свирепый" и нашего катера РБК-30 в сегодняшнем чрезвычайном происшествии. Дмитрий Васильевич потребовал, чтобы я сначала показал стенгазету ему, но я уже положил трубку, поэтому он встретил меня уже в столовой в тот момент, когда бачковые и некоторые свободные от вах матросы и старшины уже с интересом разглядывали большущую стенгазету... Дмитрий Васильевич "ласково" отстранил ребят и попросил меня свернуть стенгазету и отнести её к нему в каюту. Я вынужден был это сделать и замполит не стал меня задерживать.
Что было дальше и кому замполит показывал мою стенгазету, я не знаю, но вечером, перед общим подведением итогов дня на вечерней поверке, я вывесил в столовой личного состава эту стенгазету с юмористическими рисунками и фотографиями сегодняшнего «приключения». «Разбор полётов» в столовой личного состава с участием мичманов и некоторых офицеров оказался юморным, сатирическим, весёлым и находчивым, потому что я, в азарте и во вдохновении пережитого, дорисовал в титуле стенгазеты лики лейтенанта В.Г. Бочковского, матросов В.В. Баранова и В.П. Фёдорова в образах «святой троицы», но не в образах «Троицы» Андрея Рублёва, а в виде «святых бессмертных» (это как бы "месть" замполиту). Остальные сюжеты и герои этих событий были нарисованы в репортажном стиле американских комиксов и почти портретно срисованы с фотографий. Стенгазета получилась как некий фоторассказ в картинках.
В результате все участники спуска и подъёма катера и спасения наших товарищей были общепризнанно названы героями. После стихийного комсомольского собрания, которое возникло в столовой личного состава, которое больше походило на встречу клуба весёлых и находчивых (КВН), было решено ходатайствовать перед командиром корабля о поощрении экипажа катера и отличившихся моряков. Единогласно все присутствующие матросы, мичманы и офицеры, в том числе и растроганный таким единодушием заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин, проголосовали за ходатайство «не проводить разбор и не искать виноватых в обрыве оттяжки грузовой стрелы кран-балки катера»…
Не знаю, подействовало ли наше единодушное ходатайство или шаржи, нарисованные на то, как старпом и командир БЧ-5 ищут виноватых и крайних, но дальнейшее разбирательство этого ЧП с катером РБК-30 пр.337 прекратилось. А мою стенгазету в тот же вечер традиционно всю разодрали на части, на сувениры, на память…
Вот как описывает этот момент в своих воспоминаниях командир катера лейтенант В.Г. Бочковский в книге А.С. Дробота "Свирепый" на страже Отечества" (Калининград, Аксиос, Стр.317).
"Вся эта история (с катером - автор) заняла около 4-х часов, а политработники наделали фотографий и выпустили стенгазету под названием "Героическая команда катера!". Мне дали возможность 4 часа отдохнуть, и лишь после этого я заступил на штурманскую вахту (на той первой БС я ходил вторым штурманом)".
Новые события затмили это ЧП с катером, но на третий день, Володя Баранов вдруг признался мне, что он только что осознал, как было опасно упираться ему грудью в отпорник, пытаясь смягчить удар катера о «трубу» нашего корабля. С этого момента мы с ним очень подружились и Владимир стал доверять мне свои самые сокровенные мысли и воспоминания…
Фотоиллюстрация: 22.08.1973 года. Северная Атлантика. "Фареро-Исландский рубеж" (англ. GIUK gap). БПК "Свирепый". ЧП (чрезвычайное происшествие) с корабельным рабочим катером РБК-30 пр.337. Страница из первого тома моего ДМБовского фотоальбома. Примерно так, в таком виде была оформлена корабельная стенгазета, посвящённая событиям ЧП с нашим корабельным рабочим катером РБК-30. Как всегда бывает эти фотографии остались у меня в альбоме из отбракованных, лучшие снимки (чёткие, резкие, контрастные) пошли на стенгазету, всем героям-участникам этого происшествия и в альбом фотолетописи БПК "Свирепый". Подписи к фотографиям почти те же, что и в стенгазете.