11 ноября 1888 года улицы Лондона то и дело окутывались желтым густым туманом, который местные жители метко прозвали «гороховым супом». Дым печных труб фабрик мешался с миазмами мусорных свалок и выгребных ям и, зависая над городом, убивал людей с кровожадностью холерной эпидемии. Масляные фонари зажигались уже после обеда, но помогали они мало. Тусклый их свет не мог развеять желтое марево.
Вот один из чугунных светильников выхватил из тьмы фигуры двух женщин, торопливо вышедших из переулка, в котором располагались казармы заводских рабочих.
– Вчера наша комиссия посетила фабрику, – проговорила молодая леди, в темно-синем салопе. – Должна сказать, что условия работы для детей там ужасные. Душно, помещения не отапливаются. В чесальном цеху столбом стояла хлопковая пыль. В красильных цехах, конечно, получше, но браунгшвейгская зелень, применяемая при окраске ткани, для людей вредна. Сомневаюсь, что рабочие выдерживают там больше пяти лет. Выкупать из работных домов каждый раз новых – слишком расточительно. Может стоит предусмотреть хотя бы вентиляцию? Но самое ужасное – их еда. Как люди могут есть варево из зерен? А запах прогорклого маргарина преследует меня до сих пор.
– Милая Элен, – спокойно ответила ей спутница постарше. – Не стоит принимать все так близко к сердцу. Конечно, тебе это непривычно, но дети должны работать обязательно! Без нашего присмотра они превратятся в бродяг, попрошаек, пьяниц и воров. Наша миссия нелегка. Именно мы принесли людям прогресс и представление о цивилизованном устройстве общества. Что же касается рациона… Знаешь, как-то Бенджамин привел с улицы мальчонку и усадил за стол. Ребенок набросился на еду, точно дикарь, стараясь распробовать все: и запеченного гуся, и говяжий паштет под соусом, и пирожные с заварным кремом. Его желудок не выдержал и вскоре исторг съеденное. Врач потом сказал, что пищеварительная система простолюдинов неприспособленна к нашей пище. Не волнуйся, их кормят полезными блюдами.
– Это еще не все, – молодая леди замялась, не зная как рассказать об увиденной ею неприличной сцене. – В одном цеху я видела такое…
– Что такое? Говори, не стесняйся.
– Я видела, как девочку двенадцати лет пороли, прямо у всех на глазах. А ведь в цеху работают не только женщины. Там еще и мужчины.
– Неужели и мужчины тоже смотрели? – ахнула собеседница. – Боже мой, это чудовищно, она же почти взрослая.
– Я написала отчет о том, что такое положение дел, когда мужчины и женщины работают совместно – недопустимо и противоречит нормам христианской морали. Знаешь, что мне ответили? Что этого требует производство. Женщины не могут таскать тяжелые грузы. Какая чушь! – Элен даже фыркнула от возмущения. – Неужели нельзя найти физически развитых девушек, способных справиться с погрузкой?
– Можно сказать брату, чтобы потребовал от владельцев делать тюки меньших размеров. Так девушки смогут управляться самостоятельно, – предложила леди в коричневом плаще. – Элен, ты еще ходишь на ванны с мышьяком?
– Мне кажется, они недостаточно помогают, легкие все равно болят от избытка кислорода, – кашлянув, отрицательно покачала головой молодая леди. – Думаю, все же стоит принимать его внутрь.
Беседующая парочка побрела дальше, скрывшись в тумане.
Спустя несколько мгновений из желтой пелены «горохового супа» вынырнул молодой джентльмен. На первый взгляд – прилично одетый. Но если присмотреться, то сюртук был с чужого плеча, а слишком яркий галстук и несвежая рубашка выдавали в нем представителя низшего класса.
– Красавчик, не желаешь приятно провести время? – проговорила, отчаянно жеманясь молоденькая девушка, вышедшая со стороны зеленого парка. – Угостишь пивком, так я тебе и спою, и спляшу, и кое-что интересное покажу!
– Пошла вон! – отшатнувшись от нелепо разодетой кокни, прошипел тот, вытаскивая из кармана тонкое заточенное лезвие. – Из-за тебя такой лакомый кусочек могу потерять. У этих паучих, небось, ридикюли полны денег.
– А я-то думала, приличный джентльмен, – с досадой махнула рукой девушка. – А ты всего лишь человек. Ну ладно, если деньжата появятся, приходи, я тут завсегда ошиваюсь.
Но грабитель уже устремился вперед, пытаясь нагнать леди, безрассудно прогуливающихся в одиночку.
Но улица была пуста недолго. Из тумана соткался силуэт прохожего, одетого еще более вычурно: высокий цилиндр, черное пальто в пол, бархатные сапоги. Именно благодаря неуместно-щегольской обуви прохожий сбился с шага, нерешительно замерев перед большой лужей. Пока он прикидывал обойти ее, или пойти напрямик, рискуя промочить ноги, сзади подбежали две девчонки. Бесцеремонно толкнув незнакомца, они, подхватив юбки, поскакали прямо. Парень поморщился, представив, как ледяная вода затекает им в деревянные сабо. Одна из девчонок, придержав рукой сползающий капюшон накидки, неожиданно обернулась. В тусклом желтоватом свете масляных фонарей мелькнули темные локоны и голубые атласные ленты.
– Баляба! – презрительно крикнула девчонка и нырнула в подворотню.
Одна ленточка соскользнула с ее головы и упала в лужу.
– Баляба? – парень поднял ленту и, разглядывая ее, на секунду задумался, припоминая значение этого слова, потом охнув, полез в карман. – Бумажник!
Позабыв про холодную воду, он в два прыжка преодолел лужу и вбежал в подворотню. Практически сразу же оказался в полной темноте, поэтому прыть пришлось поубавить. Нащупав стену, пошел вдоль, стараясь производить как можно меньше шума. Оказавшись во дворе-колодце, замер, пытаясь по слуху определить куда двигаться дальше. Где-то справа послышался топот и хлопнула дверь.
– В паучьей норе живут? – удивленно прошептал он, повернув направо и доставая из внутреннего кармана отмычку.
Оттянув лупу, закрепленную на цилиндре, парень опустил ее на глаз и зажег керосиновый фонарик, вмонтированный над стеклом. Огонька, силой в полсвечи хватило на то, чтобы осмотреть замок. Он вставил штифт в щель для ключа и нажал на кнопку. Необычная отмычка сработала, ощетинившись стержнями и засечками, подстроившимися под механизм замка. Дверь открылась.
Войдя внутрь, парень поморщился – подтекал газгольдер, сильно воняло жженым фосфором и тухлой капустой. Где-то бренчала гитара, раздавались женские взвизгивания и смех.
– Не опоздать бы, – прошептал незнакомец и пошел вдоль коридора.
Определить в какую дверь вошли воровки несложно. Приложив руку к дверной ручке, парень сразу почувствовал тепло. Значит, до нее только что дотрагивались. Универсальная отмычка не подвела, хотя пришлось повозиться, тратя драгоценные минуты на затейливый многоступенчатый механизм.
Пока он вскрывал замок, девчонки успели отдать добычу хозяину малины. Тот сразу же осмотрел бумажник и довольно цокнул:
– Отлично выделанная кожа и забит под завязку. Только вот… не запустили ли вы в лопатник свои проворные пальчики, пока тащили сюда?
Подняв глаза, он посмотрел на девчонок. Те, поначалу обрадованные похвалой, съежились и отступили к окну.
В этот момент дверь в комнату с треском распахнулась. Появление незнакомца оказалось полной неожиданностью для хозяина малины.
– Это еще что за черт? – рявкнул он. – Ты кто?
– Прохожий в пальто. Твои трясогузки подрезали мой бумажник.
– Дуры! – крикнул хозяин, нащупывая в кармане парострел. – Вы кого на хвосте притащили?
Хозяин выхватил оружие и направил дуло на незнакомца. Парень сделал неуловимое движение кистью, и в ладонь скользнуло холодное стальное лезвие. Почти без замаха он метнул нож. Бандит схватился за горло и захрипел, захлебываясь кровью. Жвалы разошлись в стороны, открывая внушительных размеров пасть с острыми как иглы зубами.
Не удовлетворившись содеянным, незнакомец подхватил табурет и обрушил его на голову бандита.
– Паучьё, – с презрением пробормотал убийца, наблюдая, как из раны потекла ярко-голубая кровь.
Убедившись в том, что бандит не шевелится, незнакомец подобрал бумажник, а после осмотрел оружие. Это был не дешевенький пневмат, которыми пользовались уличные грабители, а серьезная машина, работающая на концентрированной перекиси.
– Отличное шлёпало. Пригодится, – решил он, убирая ствол в карман.
За спиной послышался шорох. Парень обернулся. Воровки сбежали. Гнаться за ними не было времени. Да и смысла тоже.
Брезгливо поморщившись, он поспешил покинуть негостеприимное место и вскоре вновь оказался на улице.
Зарядил дождь. Мелкие капли прибили ядовитый морок к земле. Воздух стал чище и прозрачнее. Прохожий пошел быстрее.
Каменные дома рабочих казарм сменились двухэтажными лачугами, сколоченными из старых корабельных досок. Улицы сузились настолько, что балконы противоположных домов подпирали друг друга, нависая над головами прохожих.
Капли с крыш то и дело стекали прямо вниз, собираясь в ручейки. Поежившись от очередной порции ледяной воды, вылившейся за шиворот, прохожий достал парострел и внимательно осмотрелся. Дом, где была назначена встреча, выглядел заброшенным: облезшая штукатурка; изъеденные сыростью кирпичи; черные провалы не застекленных окон, затянутые толстым слоем паутины.
– Мистер Лекарь? – поинтересовался благообразный седовласый джентльмен, показавшийся в дверном проеме.
Прохожий кивнул.
– Заходите, – пригласил его джентльмен.
Заметив оружие, тот поспешил успокоить гостя:
– Не бойтесь, я один, как договаривались.
Войдя внутрь, Лекарь оказался в полумраке гостиной, где единственным источником света служило несколько тлеющих в жаровне угольков. Убогая обстановка состояла из продавленной кровати у стены, колченогого табурета и буфета, сколоченного из старых досок. Полосы ткани, которыми были оклеены стены, почернели от плесени и источали зловоние. Под ногами хрустело стекло. К удушающе-кислому аромату несвежего постельного белья, примешивался запах сероводорода и жженого фосфора, подброшенных в жаровню к углям.
Ворох тряпья на кровати вдруг сдвинулся. Послышался надсадный кашель. Лекарь схватился за парострел.
– Не стреляйте! – воскликнул седовласый джентльмен. – Это моя дочь!
Он поспешил откинуть одеяло и гость увидел на постели, среди рваных тряпок, девочку лет десяти. Изможденное лицо ее было так бледно, что казалось, принадлежало статуе. Глаза, опушенные рыжими ресницами, широко распахнулись от страха. Губы затряслись, точно она пыталась сдержать кашель.
– У нее последняя стадия чахотки. Не помогают ни мышьяк, ни пары хлора. Бедняжка так слаба, – с отчаянием признался седовласый. – Без магистерия ей не протянуть и пяти суток. Будь проклята Земля с её кислородом!
– Вас никто не заставлял сюда прилетать, – холодно возразил Лекарь.
– Никто не заставлял?! – возмутился седовласый. – Хотел бы я посмотреть на то, как вы отказались бы выполнить приказ.
Лекарь вдруг рассмеялся.
– Ну надо же. Паучьи легионы марсиан захватывают Землю, порабощают человечество, меняют климат и состав воздуха. Уничтожают цивилизацию! И в этом никто не виноват? Все выполняют приказ. Мерзавцы!
– Не все из нас мерзавцы и мы не уничтожаем вашу цивилизацию! – воскликнул марсианин. – Мы спасаем свою. На Марс летит астероид. Через шестьдесят три ваших цикла астероид ударится о поверхность нашей планеты и все живое погибнет! Мы не захватываем Землю. Мы заключили с вашими правителями мирный договор о постепенном изменении воздуха и пищеварительной системы землян. Мы на Земле сейчас страдаем так же, как и вы. Но уверяю, лет через двести, и вы, и мы сможем дышать одним воздухом и есть одну пищу.
– Если через двести лет люди еще останутся, – яростно возразил Лекарь. – Я жить на изгаженной Земле не желаю. Не желаю дышать угарным газом и жрать маргарин с соей.
Дочь марсианина зашлась лающим кашлем.
– Может быть мы виноваты. Если вы так считаете, убейте меня, – воскликнул седовласый, обнажая живот. – Но, умоляю, спасите девочку!
– Убить вас и не получить то, за чем я сюда пришел? Ну уж нет. Не для этого я потрошил человеческие животы. – Достав бумажник, Лекарь вспорол подкладку и извлек оттуда пакетик. – Вот магистерий.
Марсианин задрожал всем телом, едва взглянув на чудодейственное лекарство.
– Корабль здесь, – проговорил он, потягивая пальцы к пакетику из вощенной бумаги.
– А навигатор? – отступая назад и поднимая парострел, поинтересовался Лекарь. – Я знаю, что без навигатора ваши корабли не взлетят.
– Навигатор уже подключен к кораблю. Вы сможете взлететь в любое время. Но, прежде чем показать корабль, я должен проверить магистерий.
Лекарь развернул пакетик. Паук достал био-лакмус и осторожно коснулся белоснежных крупинок синим концом фильтрата. Кончик тут же почернел и съежился.
– Да, это он, чистейший, – кивнул головой седовласый.
– Покажите корабль! – потребовал человек.
Марсианин махнул в сторону лестницы:
– Корабль наверху. Мы можем подняться туда и осмотреть.
– Наверху? – удивился человек. – Как?
– Он сделан из сплава, который легче азота и парит в воздухе. Пойдемте за мной, и вы в этом убедитесь.
Следуя за марсианином, человек легко взбежал по шатким деревянным ступеням. На втором этаже, прямо под обрушившейся крышей в трех дюймах от пола зависло немыслимое сооружение инопланетного разума: корабль, способный переместить внутри себя живые существа с одной планеты на другую. Внешне это был эллипсоидный цилиндр, девяти с половиной футов в диаметре и девяти футов высотой.
– Корабль покрыт специальным черным слоем, который не только защищает пилотов от жара и холода, но также делает его невидимым в полете, – проведя рукой по корпусу, пояснил седовласый.
Лекарь заглянул в люк. Внутренняя обшивка то и дело освещалась странными вспышками инопланетных иероглифов, а несколько стеклянных зеркал проецировали звездное небо. В центре корабля двигатель – свинцовый короб с вихрем жидкого металла внутри. Над коробом располагалась капсула, в которой полулежала девушка. Тело ее было покрыто золотой фольгой. Руки оплетали тончайшие проводки, тянувшиеся к двигателю. На лице – маска, подключенная к зеркалам. Лекарь знал, что маска эта приживлена к глазам и мозговым центрам навигатора.
Вокруг двигателя – четыре свободно вращающихся сиденья, предназначавшихся для пилотов.
– Как им управлять? – Спросил Лекарь, примеряясь к креслу.
– Управление полностью находится в ведении навигатора. Вам необходимо лишь надеть маску, – седовласый указал на еще одну золотую накладку, располагавшуюся на сиденье пилота, – произойдет слияние посредством ментально-телепатической связи. Навигатор сделает все остальное. А теперь я бы хотел получить лекарство.
Лекарь протянул пакетик с магистерием и седовласый принял его дрожащими пальцами.
– И вот еще, передайте вашей девочке лично от меня, – Лекарь достал голубую атласную ленточку, подобранную им в подворотне. – Пусть подвяжет волосы, когда они у нее начнут расти.
– Спасибо, – шепнул марсианин, пряча в карман украшение. – Я передам. А теперь садитесь.
Лекарь уселся в кресло и положил золотую маску на лицо. Холодный металл тут же принял тепло человеческого тела и нагрелся. По проводкам к навигатору побежали электрические импульсы.
– Закройте глаза и расслабьтесь, – услышал Лекарь голос марсианина.
Подчиняясь приказу, человек прикрыл веки и тут же дернулся, погружаясь в мир навигатора.
Она стояла напротив. Струящиеся полосы шелка нежно оплетали ее тело. Огромные, широко распахнутые глаза с продольными зрачками удивленно разглядывали незнакомца. По слухам, навигаторы – жители погибшей планеты Фаэтон, которые попытались найти спасение в других мирах. Они прилетели с миром. Но марсиане присвоили себе все их знания и достижения, сделав фаэтонцев придатками звездных кораблей.
Лекарь разглядывал ее такое человеческое и вместе с тем чужое лицо и не испытывал никакой жалости или сочувствия. Что значит эта загубленная жизнь, когда ему для того, чтобы получить магистерий пришлось убивать невинных, пусть даже и падших женщин.
– Пункт назначения? – спросила навигатор.
Лекарь представил себе планету, атмосфера которой богата кислородом, земля – животными и растениями, моря – рыбой.
– Венера, – шепнули его губы, растягиваясь в улыбке. – Пункт назначения – Венера.
Однако этому приказу не суждено было исполниться. Едва он погрузился в транс, сливаясь в сознании с навигатором, паук бросился к пульту управления навигатором.
– Навигатор! Пункт назначения – Венера – отменяется. Передаю новые координаты полета. Курс – Луна. Максимальное ускорение. Торможение при соприкосновении с поверхностью запрещено! – отдал приказ марсианин и, покидая корабль, скомандовал в последний раз: – Старт!
Люк закрылся и корабль поднялся. Он завис над крышей в течении нескольких секунд, пока происходила активация двигателя и, наконец, стартовал, взвившись вертикально в небо.
- Отлично, - прошептал паук, удостоверившись в том, что Лекарь покинул Землю. – Одним махом выполнен приказ об уничтожении корабля и получен магистерий.
Марсианин неторопливо спустился по лестнице вниз. Девочка по-прежнему лежала на кровати, время от времени кашляя и отхаркивая голубую кровь.
– Как ты? – поинтересовался седовласый, подойдя к кровати. – Неважно выглядишь.
– Пожалуйста, дайте мне магистерий. Вы обещали несколько кристаллов, – пробормотала девочка, пытаясь справиться с очередным приступом удушающего кашля.
– Я бы дал, да только это лекарство нужно мне самому, – с людоедской улыбкой ответил паук. – Хочу реплицировать его. А потом…
Задрав голову к потолку, марсианин расхохотался:
– А потом я буду лечить всех желающих. Даже таких нищих, если, конечно, у тебя будет золото.
– Но вы же обещали, что если я назовусь дочерью перед Лекарем, дать лекарство!
Ответом ей была циничная улыбка. Девочка расплакалась:
- Я хочу на Марс! – простонала она, размазывая по лицу слезы и зарываясь в одеяло. – Проклятая Земля с ее кислородом…
Не взглянув на девчонку, паук процитировал первую директиву, спрятав в карман пакет с магистерием:
– Привыкай к своему новому дому или умри. Кстати, Лекарь просил передать тебе небольшой подарок.
Выходя, он бросил на пол атласную ленту, блеснувшую цветом марсианского заката.
POST SCRIPTUM
В четвертом часу по утру 10 декабря 1951 года по коридору Белого дома быстрым шагом проследовал неизвестный в сером костюме. Странное дело, охрана, проверив документы, не только пропустила необычного гостя, но и не воспрепятствовала ему в желании быть принятым незамедлительно.
– Срочное донесение, – доложил посыльный секретарю, направляясь к кабинету. – Документ особой важности. Приказ передать лично в руки президента.
Деликатно стукнув костяшками пальцев в дверь, незнакомец терпеливо дождался приглашения и только потом вошел.
– Доброе утро, господин президент, – произнес посыльный. – Срочное донесение из Японии.
– Дайте сюда, – нетерпеливо потребовал тот.
Посыльный протянул конверт, запечатанный пятью сургучными печатями. Президент, взглянув на адрес, сломал печати и достал сложенный вдвое тетрадный лист.
Развернув лист, на котором простым карандашом было небрежно нацарапано несколько строк по-английски, он прочел:
«9 декабря в ночь, при наблюдении за диском планеты Марс, я внезапно заметил яркую вспышку, которая длилась на протяжении минуты. За первой вспышкой последовали еще три. После этого планета покрылась белыми облаками, подобно тем, которые образуются при ядерном взрыве. Дальнейшие наблюдения не дали никаких результатов, поскольку плотный слой пылевых туч покрыл планету».
Президент скомкал бумагу.
– Вот мы и достигли конца веревки, – пробормотал он. – Осталось только завязать узел и держаться что есть сил!