«Девушка с жемчужиной» («Девушка в тюрбане») (1665, Маурициусхейс, Гаага).
ТВОРЧЕСТВО ЯНА ВЕРМЕЕРА ДЕЛФТСКОГО - ЧУДО ЖИВОПИСИ (продолжение 1)
ИЗ МАТЕРИАЛОВ ВАЛЕРИЯ КОЙФМАНА
Надо отметить, что интерьеры на холстах Вермеера схожи: все те же драпировки и занавеси, подобные кулисам, открывающие нам сцену действия, те же массивные похожие столы, покрытые богатыми узорчатыми скатертями, гобелены, географические карты либо картины на гладких стенах.
Голландский искусствовед П. Свилленс доказал, что Ян Вермеер изобразил на дошедших до нас картинах всего лишь пять различных интерьеров, которые писал с разных точек при различном освещении. Предположительно, это были комнаты его собственного дома.
Но этот мир вещей подобен клавишам фортепиано, которые внешне одинаковы, но тронь их рука мастер, как раздадутся созвучия сложной гармонии.
Таков цикл полотен Вермера, составляющих поэтическую сюиту, центр которой - человек и его душа. И мы забываем о повторяемости холстов Вермера, любуясь чудом его искусства.
«Девушка с жемчужиной» («Девушка в тюрбане») (1665, Маурициусхейс, Гаага).
Думается, что маленький портрет Вермера Делфтского «Девушка с жемчужиной» из гаагского музея сможет помочь нам лучше познакомиться с таинственным Иоаннесом из Делфта.
Это один из самых знаменитых в мире женских портретов.
Мы помним Леонардо да Винчи «Чечилия Галлерани» (1483-90, музей Чарторийских, Краков);
Рубенс «Камеристка» (ок.1625, Эрмитаж, С.-Птб.).
Безымянная девочка Вермеера. Младшая сестра Чечилии Галлерани, - дамы с горностаем Леонардо да Винчи и камеристки Рубенса, похожая на них редкостным, чарующим сочетанием хрупкости, молодости и мудрого скепсиса, присущего зрелости.
В ней искрится, мерцает, манит та же колдовская и единственная женственность, которая существует вечно, как грация цветка, как свежесть ветра, как песни птиц.
«Девушка с жемчужиной» («Девушка в тюрбане»).
Из бархатного трехсотлетнего мрака глядит на нас озаренная призрачным жемчужным светом, прелестная своей опасной беззащитностью девушка из Делфта. Ее милая головка, обернутая голубым тюрбаном с желтой оторочкой, словно диковинный цветок, вырастает на тоненьком стебельке шеи.
Белый воротничок мягко подчеркивает перламутровую нежность кожи, золотистую ткань одежды. Она удивлена и почти насмешлива. Сама, смущаясь своей откровенностью, еле заметно подняв бесцветные бровки, пристально, всепонимающе, внимательно, скрупулезно рассматривает нас чуть раскосыми полу печальными, полу лукавыми глазами это совсем юное существо.
Всмотритесь и заметите, как по бледному лицу девочки бегут прозрачные, как дымка, тени, на миг задерживаются на миндалевидных глазницах, касаются тонкого, чуть вздернутого носика и ласково очерчивают мягкий подбородок. Нежные щеки словно впитали в себя всю влажность воздуха Голландии.
Как символ красы этой морской державы дрожит тяжелая капля жемчуга в маленьком ушке.
Что-то неуловимо властное видится в утонченности, в осанке этой девочки, покоряющей нас своей юной свежестью и недоступной доступностью...
Взгляните на портрет пристальнее. Вы почувствуете невероятную трепетность души автора «Девушки с жемчужиной», нежной и ранимой. Ощутите силу живописца в эмалевой поверхности холста, где краски словно сплавлены огнем сердца.
Пластика античной культуры, роскошь венецианского Ренессанса, весь опыт искусства собраны на этом клочке полотна – жемчужине мировой живописи.
Художник любил ночной Делфт.
Он часто ходил по его улочкам, прислушивался к звукам и присматривался к окружению.
Пойдем и мы за ним. Вот Вермееер вышел из мастерской. Скрипнули старые дверные петли, лязгнул замок. Влажное молчание летней ночи окутало художника.
Странный лазоревый свет мерцал на зазубринах скользящих тучек.
Они бесшумно задевали острые шпили Старой и Новой церквей и, задев копья башен Роттердамских ворот, пробежав несколько шагов, опрокидывались с неба в сонные воды реки Схи.
Художник перешел через арочный мостик канала Старый Делфт.
Ни желания спать, ни чувства покоя не было...
Мысли, раздумья о жизни, о живописи. «Как медленно идет работа», - подумал мастер.
Он знал, что времени остается мало и надо торопиться.
Пролетит немного лет, и тяжкая болезнь уложит его в постель.
Что будут тогда делать жена, дети?
Ощущения незавершенности, незаконченности главного дела томили душу, щемили сердце.
Внезапно в тишине раздался голос лютни.
Негромкий женский голос напевал старую, как мир, мелодию, грустную, щемящую, призывную.
Упала звезда. Ломкий след ее сверкнул в густой ряби канала.
Живописец остановился, послушал звуки лютни и зашагал в студию. Последуем за ним и мы.
Когда свечи разгорелись и тени разбежались по углам, Вермер не спеша, повернул мольберт
к огню. Взял палитру, муштабель. Привычным жестом придвинул табуретку. Сел у холста...
Продолжение следует...