Абсолютное счастье

               
   Лера проснулась от арефлексии боли. 

   Она уже свыклась с постоянной, то ноющей и тупой, то резкой и безжалостной болью. Боль отодвинула дела, беспардонно уложила в постель, подчинила себе, согнула в трёшку, ни петь, ни рисовать. Болеутоляющие таблетки не помогали, инъекции давали кратковременный эффект, боль заполнила всё жизненное пространство. Лера смирилась и приняла эту боль. Научилась понемногу спать и помаленьку есть. Когда боль становилась невыносимой, шептала «Отче наш» пересохшими губами,  пока не наступало отдохновение.

   Лера привыкла просыпаться от острой боли, а тут вдруг пронзительная благодать. Как будто,  длительная мучительная пытка каленым железом наконец-таки завершилась. Наверное, в аду спички закончились. Первая здравая мысль: «Счастье – отсутствие боли!»

   Было раннее утро, густой туман жался к земле. Лера вышла на балкон в пижаме. Сквозь рваную пелену проглядывали голые верхушки деревьев.

   - Должно быть, осень, поздняя осень. А холода нет. Сколько же я провалялась, - Лера помчалась в ванную, привести себя в порядок, да делами заняться надлежит.

    Свитер свисал, джинсы спадали, вот и подтяжки пригодились. Пальто казалось на четыре размера больше. Легко, как в комнатные тапочки, соскользнула в короткие тугие сапоги, и бегом из пыльной квартиры, не дожидаясь лифта, на улицу, на воздух, на волю!

   Улица казалась безлюдной, только светодиодные фары мерцали вдали, как глаза бешеного Цербера, город просыпался.

   - Нужно что-то делать, куда-то ехать! А на чём ехать, где тачила, - привычное парковочное место у подъезда пустовало. Лера припомнила, как с подружками загрузились в караоке, а машинку для надежности оставили во дворе ближайшего жилого здания.

   Тот двор она и с завязанными глазами найдет, когда-то она жила в том доме со своей семьей, цвела сирень, и было счастье.

   Прошло много лет с тех пор, как Лера переехала в другой район, растереть и забыть, но каждый раз, проезжая мимо, отворачивалась. Боялась увидеть себя молодую и красивую, Гарика Макарова стройного и смешливого, ни на минуту не отпускал  ее руку.

   Он умел рассмешить ее, даже если разругаются навеки, он находил дурацкие словечки, и уже через пять минут смех дробил любую ссору на мелкие никому ненужные фантики.

   Туман редел, на душе у Леры было благостно, вот только воспоминания нескончаемой чередой прилетали ниоткуда и уходили в никуда.

   Перед самой защитой дипломного проекта, поехали на родительскую дачу, остались до утра – гори все синим пламенем! Пили ркацители, курили одну сигаретку на двоих, смотрели в черное звездное небо.

   - А вон Малая Медведица!

   - Ага, а вон Южная Гидра!

   - Я буду всегда любить только тебя одну.

   - Ты мой лучший друг.

   - Моей любви хватит на двоих, а когда у нас появятся дети, ты просто не сможешь не любить их отца.

   На свадебные деньги в первую очередь купили настоящие Леви Страус для Гарика. Но он ходил всегда в форме, и джинсы пришлось носить Лере, она была ещё та хитрюга.

   Когда родилась Нюся, Гарик мог часами смотреть в розовое пухлое личико, - Доченька моя!

   Гарик - еврей наполовину был хорошо воспитан, интеллигенция в третьем поколении. Не гнушался стирать уделанные милым младенчиком пеленки. Помогал во всем, хотя со службы приходил усталым. Пока Лера вскармливала дочку грудным молоком, муж из солидарности тоже отказался от сигарет и алкогольных напитков.

   Первая серьезная самостоятельная покупка – автомобиль, ушастый джип, белый Запорожец.

   - Милая, десять минут позора и мы в центре города!

   Какое счастье – собственное авто, пусть даже  задрипозное,  это как маленький дом на колесах. Нюся посапывает на заднем сиденье, тихонько мурлычет авторадио «Там, где клен шумит», так бы ехать и ехать все равно куда, лишь бы всем вместе.

   В доме всегда полно гостей, друзья как сговорились все праздники у Макаровых отмечать. Шумно, с тостами, с танцами, с разносолами. Гарик слыл душой компании, Лера любила красиво накрывать стол.

   У Гарика на погонах четыре звезды, одна большая на подходе. У Леры карьерный рост в институте. Нюся студентка и скинхэнд – невероятное, но возможное сочетание по тем временам.

   Товарищи разводились и сводились, большие и маленькие трагедии, крепость Макаровых казалась нерушимой. Подруги за глаза бухтели: «Итальянская семейка», а в лицо, - Свезло тебе, Лерка, с таким преданным мужем.

    Но искушение не прошло мимо. Подружки шептались: «Как так Гарик загулял, ведь такой порядочный!»

   Друзья глумливо усмехались: «Да он что, не человек что ли?»

   Лера узнала последней, сердце рвалось на части, мозг отказывался воспринимать убивающие наповал сведения.

   - И что нам теперь делать?

   - Нюся уже взрослая, а ты сильная. Я вам больше не нужен.

   Да, Лера не слабая! Хватило сил пошвырять шмотки к лифту, выставить полуголого Гарика и захлопнуть дверь. Навсегда.

   А дальше – ненависть, пустота, депрессия.
 
   Рядом всегда мужчины, которые влюблялись, и некоторые даже звали замуж. Да что толку, теперь даже имен не вспомнить. Что-то огромное и важное ушло из жизни, а новое было незначительным и вымученным.

   Проектный институт закрывали, Лера подалась в коммерцию. Более достойная зарплата – это дивный ремонт в квартире, заграничные туры,  нехоженая иномарка. Начинался необычный этап в жизни, другой, ни на что не похожий.

   Миновало много лет, и однажды это случилось. Пошел снег.  Снег и раньше падал, никто его не отменял. Лера увидела неземной красоты снежинки. Они нежно отдавались горячим ладоням, губам и щекам!

   - Счастье – счастье! Радость – радость!

   Лера смеялась как ребенок, а вокруг белым – бело, чисто – чисто. Нет ревности и злобы, одна любовь. Абсолютная любовь. Это когда любишь все сущее, всех людей, даже Гарика Макарова и его маму. Оказывается, что бы быть счастливой нужно просто любить жизнь, и не важно: одна ты живешь или с мужчиной.

   Нюся вышла замуж,  птенчик вырос и улетел из гнезда.  Про отца никогда не говорили, запретная тема.

   И все бы хорошо, бассейн по четвергам, караоке и прочие наслаждения с подругами по субботам, пивасик с чипсами по понедельникам. Да вот непруха, откуда ни возьмись нежданная беда, свирепая и ядовитая боль.

   - Сколько же я не гуляла на улице, последний раз были с Нюсей в парке, кажись  весной.

   Лера прошла под широкой аркой, сразу налево знакомый до боли подъезд. Впереди пустая детская площадка и скамейка, на которой восседал Гарик Макаров собственной персоной. Долговязый, но спинку держит ровно, офицерская выправка. Китель без погон, старые джинсы, да кроссовки. Волосы седые, трехдневная небритость. Молодой мужчина с подобной щетиной выглядит брутальным, а дяденька за пятьдесят – неухоженным.

    Лера тысячи раз представляла себе встречу с бывшим мужем, он будет что-то робко блеять,  слюни будут течь по бороде, а она пройдет мимо и даже бровью не поведет. Даже если будет ползти за ней на коленях и умолять, - Лерочка, прости!

   - Мужчина, вы явно ошиблись, - и уйдет с гордо поднятой головой, навсегда.

   Но что-то пошло не по плану. Лера, было, задрала нос, но Гарик преградил ей путь, цепко приобнял, не вырваться. Глянул в самую сердцевину зрачка своей стальной зеленью, - Привет, давно жду тебя.

 -  Да я вот тут где-то машинку оставила, красную Мазду, не видел?

  - Лер, ты её еще в прошлом году продала.

   - Блин, точно, - спохватилась Лера, - а в караоке мы с подружками  как раз и обмывали сделку. Тебе Нюся проболталась?

   - Да я все про тебя знаю.  Например,  что  ты всегда любила меня.

   - Даже когда ненавидела?

   - И когда ненавидела, и когда выбирала, и когда мы ещё не родились. И я любил тебя всегда.

   - И что же ты ни разу не пришел?

   - Ты этого не хотела.

   И то верно, Лера много часов провела в церкви, лужи слез пролила у иконы Богородицы, – Матушка, заступись, помоги забыть подлеца, сделай так, чтобы я никогда его не видела.

А надо было попросить смирения и сил на прощение, и молить, чтобы муж вернулся.

   Туман окончательно рассеялся. Лера уткнулась в шею Макарову, пахло сиренью, карамелью и чем-то родным. Сердце наполнилось елеем.

   - Как я теперь без машины, - нараспев потянула Лера

   - Зачем тебе машина, если ты умеешь летать?

   - Как это летать, куда летать, - Лера обратила взор в небо. Падали крупные, как бабочки снежинки, драпируя белым покрывалом землю и деревья.

   - Это просто, смотри, - Гарик легонько взмыл над асфальтом и завис как воздушный шарик.

   - А меня научишь, - Лера оттолкнулась от тверди, ринулась к небесам  и  потянула Гарика за собой.

   - А говорила, что летать не умеешь,  - Гарик крепче сжал ладонь.

   - Не отпускай меня, - Лера испытывала неведомый доселе восторг и радость.

   - Теперь точно не отпущу, даже не думай, - Гарик притянул к себе Лерочку, как он соскучился по ней, улыбка до ушей.

   И они, обнявшись,  полетели над землей, вокруг белым – бело и чисто – чисто. Белые парки и скверы, белый город.

   - А что дальше, - Лера ничего не боялась и полностью доверяла Гарику

   - Ну, не знаю. Может Малая Медведица, а может и Южная Гидра!

  « Счастье – быть с любимым рядом» - разумная мысль пролетела рядом и подалась вниз, к людям, в белый город.


18.01.19 г.