В настоящее время тот факт, что рассказ Джека Лондона "Любовь к жизни" был любимым у Владимира Ильича Ленина вызывает какое-то неприятное чувство. Но можно сказать определенно, хотя бы на основании показательного отношения Ленина к детям (его всегда пытались изобразить эдаким добрым дедушкой, что нужно понимать в точности до наоборот), что в рассказе буде нечто жестокое и далекое от детей.
Действительно, стоит ли тащить золото на своем гробу, если это отягощающий тебя груз и ты вместе с ним истлеешь, превратившись в кучку костей? Кому как, а меня бы золото очень позитивно заряжало. В нем надежда, что человек все же доползет. Но нужно всегда соизмерять духовные порывы с физическими возможностями.
У меня есть хороший пример на эту тему. Когда в начале 90-х шло разграбление советского наследия, то один мой друг откуда-то притащил большой портрет того самого Ленина в золоченой раме. На другой день он отправился за громадной гипсовой лошадью, но где-то в переходе метро сдался и бросил ее, как слишком тяжелую. Определенно, дотащил бы, если бы был более важный стимул. Если же, как в "Любви к жизни" на кону такие вещи как жизнь, надежда, любовь, пусть даже здоровье, то человек гораздо более неистово берется за дело. Что гонит его? Только ли страх? Может здесь, как уверяет Джек Лондон, любовь? Мне видится еще некая примесь азарта, того, чем переполнены многие произведения автора, о золотоискателях, моряках, путешественниках. Во многом прав писатель - кто его знает, что там за потусторонний порыв, что за неудобство, доводящее до сумасшествия, сидит в каждом из нас, чтобы в определенный момент мы стали способны на то, чтобы вцепиться в горло зверя бульдожей хваткой.
В этой части рассказ очень символичен. Кто это гонится за мной, что за дикое животное? Может это я сам дикое животное и оно обломается, как Курт Рассел в "Доказательстве смерти". Этот фильм прекрасно показал, что на всякого отморозка всегда найдется еще больший отморозок и неважно, как он при этом выглядит. Может быть вполне хрупкой себе девушкой. Маленькая, маленькая, а может так отчехвостить.
Вообще, как сказал бы Оскар Уайльд, отдать себя на съедение природе, даже в рассказе Джека Лондона "Любовь к жизни" - это негламурно. За тобой гонится зверь, он впивается тебе в глотку, кровь брызжет на тротуар, люди отворачиваются, а я с ними в общем-то согласен. Все это готично, но не гармонично. Помните Бранта у Желязны, который не захотел стрелять, потому что предполагаемая жертва стояла на его любимом коврике. Еще забрызгает его кровью. В общем, мы только и делаем, что чьи-то глотки грызем, с кем-то грыземся и грызем старый заплесневелый сухарь, который называется жизнью в нашей стране. Но наши предки когда-то выжили, потому сохранили привычки тех времен. После смерти бабушки в конце 90-х, я нашел залежи папирос, сухарей, соли и спичек. И бутылку водки советского периода. Теперь такой уже нет.
Рассказ небольшой по объему, дикий и совершенно убивающий всякий налет романтизма, который возродится вновь, едва достигнув крайнего значения. Читайте Джека Лондона.