Благочестивая, но ложная вера в то, что душа наслаждается вечным счастьем, если человек умирает, исповедуя «правильную веру». Под правильной верой подразумевается вера в церковность для христианина, который умирает в вере. Мусульманин считает себя верным, если он умирает со словами на устах: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед – его пророк», и так далее.
Однако злой грешник не превращается в святого, когда его тело умирает. Ни один невежественный разбойник внезапно не превращается телесной смертью во всезнающего мудреца.
Напротив, люди верят, что язычник или неверный, дурванд или млечча должны страдать в никогда не прекращающемся аду или заканчивать метампсихозом, когда грешник исцеляется через унизительные и страшные долговременные страдания.
Природа ясно указывает, а теософия учит, что жизненные процессы носят характер вечного движения. Вечные небеса или вечный ад за грехи или религиозные убеждения одной жизни, на первый взгляд, противоестественны для здравого смысла и нравственного восприятия.
Среди многочисленных преступлений священства утверждение такой ложной веры является главным. Но есть ли основания и какие-либо объяснения такому примитивному и грубому понятию? Да есть. Нирвана и авичи – это термины, которые подразумевают знание о вечном блаженстве, испытываемом освобождённым в нирване, и о вечных мучениях, переживаемых в авичи одиноким существом, которое после много жизней возрастающей греховности оказывается изолированным со своеобразным типом памяти, грызущей его. Вечная нирвана и вечное авичи не вечны в смысле бесконечности. Вечность, как бы долго она ни длилась, начинается и заканчивается. Философия говорит о вечности во времени и вечности вне времени, а теософия различает время и продолжительность. Нирвана и авичи, как бы долго они ни длились, заканчиваются, а абсолютная сила Природы и закон Природы означают непрерывную и нескончаемую прогрессию. Процесс вечного движения или символ высшего Духа не имеет начала и конца.
Что тогда означает нисходящий путь к авичи и восходящее движение к нирване?
Ни один мужчина и ни одна женщина не являются бессмертными, каждый человек должен завоевать бессмертие. Е.П.Б. пишет: «Достоинство личности не могло бы претендовать на заслуги, если бы оно не прошло через горнило искушений».
Методы даны в третьем из десяти пунктов «Разоблачённой Изиды»:
«Человек также триедиен: у него есть объективное или физическое тело, оживляющее его астральное тело (душа) или подлинный человек, и над этими двумя нависает и освещает их третье высшее тело или бессмертный дух. Когда подлинному человеку удается слиться с последним, он становится бессмертным существом» («Разоблачённая Изида» II, 588).
Прогресс и регресс являются вечными путями, с которыми всегда сталкивается человеческое царство. Если человек не предпринимает попыток приобрести бессмертие или его попытки неудачны, он отступает и часто вступает на путь, ведущий под уклон к авичи.
Как и где начинается этот нисходящий путь?
Как в «Бхагавад Гите», так и в «Дхаммападе» описывается путь, ведущий к разрушению. Гита лаконично говорит о смертельно опасном пути вниз:
«У человека, помышляющего об объектах чувств, возникает привязанность к ним; от привязанности возникает желание, от желания возникает гнев. От гнева возникает заблуждение, от заблуждения - утрата памяти, из-за утраты памяти происходит разрушение разума, из-за разрушения разума человек погибает» (2:62-63, [перевод С.М. Неаполитанского])
Мысли об объектах чувств создают привязанность к ним, что приводит к стремлению обладать ими. Через привязанность мы соединяемся с ними как можно теснее. Из такого устремления рождается страсть, и не только страсть к особым объектам чувств, но страсть к обладанию целым миром чувств. У человека есть страсть, к примеру, не только к деньгам, но и страсть к славе, власти и т. д., порождённая страстью к деньгам. Человек испытывает не только сексуальную похоть, но и похоть похожую на неё, например, похоть непристойной речи и так далее. Кама или страстное желание создаёт и поддерживает эгоизм или низшее «я», образуя наклонности. Неспособность достичь объекта желания вызывает гнев; успех в его достижении производит жадность, а жадность, в конечном счете, через разочарование, порождает гнев. Гнев приводит к моха или заблуждению. Заблуждающийся человек составляет компанию своей памяти, которая тесно связана со знаниями и опытом. Постепенно человек развивает иллюзию, как любое другое качество. Каждая снисходительность к гневу усугубляет иллюзию. Заблуждение порождает потерю суждения или потерю буддхи, а весь жизненный процесс становится одной длинной чередой разрушения или «потери всего».
Таким образом, не управляя чувствами и позволяя желаниям и страстям поступать по-своему, мы теряем способность управлять и быть контроллером.
22-я глава Дхаммапады представляет эту же истину по-другому:
«Плохое дело лучше оставить несделанным, оно причиняет страдания; хорошее дело лучше сделать, оно не причиняет страданий. (314)
Тот, кто сообщает о том, чего не было, идет по нисходящему пути; а также тот, кто, совершив что-то, говорит: «Я не делал». (306)
Лучше бы проглотить железный шарик, раскаленный и пылающий, чем жить безнравственной и безудержной жизнью, питаться милостыней в стране». (308)
Особое значение придаётся наставлениям практикующему, в которых прямо указывается на психологический недостаток ложного аскетизма, небрежного действия, плохо сохраняемого обета и оставления принятой дисциплины. Практик потихоньку рассеивает пыль своих страстей. Ложный стыд, ложный страх и греховное видение противопоставляются правильному чувству стыда по отношению к тому, чего следует опасаться, правильному отношению к тому, что воспринимается как настоящее зло.
Пифагорейский нисходящий путь состоит из четырех этапов: желудок, лень, роскошь и ярость. Каким бы способом мы не рассматривали это, мы обнаруживаем, что чувства или органы чувств вызывают желания, для удовлетворения которых кама привлекает ум к своему служению и эксплуатирует его. Потеря ментальной целостности приводит к дальнейшему регрессу и заблуждению, разрушая Душу или Мыслителя.