Решение вопроса.
К девяти вечера он был уже в Челябинске возле дома Дмитрия. Позвонил по те-лефону, и они встретились с Димой у подъезда, вдвоём поставили машину на стоянку под охрану и пошли в дом.
Лиза, жена Дмитрия, невысокого роста, русоволосая, красивая уже хлопотала на кухне, сын и дочь крутились в зале возле стола и помогали накрывать его к приезду дяди Вити. Девочку звали Оля, а мальчика – Коля, и в прошлый, два года назад, приезд Виктора, это было в июне, когда сдавали экзамены, они очень подружились: вместе ловили рыбу, варили уху. Как ни странно, Виктор очень умел ладить с детьми и легко находил с ними общий язык.
Виктор раздал всем подарки: Лизе – книгу «Русская кухня», Ольге бусы из граната, Коле – ножичек со многими приспособлениями, ну а Дмитрию – красивый поющий 10 мелодий портсигар с зажигалкой. Все это он загодя купил еще у себя в городе, и оно ждало своего часа.
Подарки всем очень понравились, но Дмитрий заметил, что дарить ножик – плохая примета, надо его как бы купить, то есть дать дяде Вите монетку за него и тогда все будет нормально. Все бросились дружно искать монету, нашли два рубля и торжественно «рассчитались» с Виктором.
За столом создалась весёлая, непринуждённая обстановка. Все расспрашивали Виктора о его жизни, работе. Лизу очень интересовал вопрос о женитьбе, как всех женщин. Все было так тепло, искренне, по-свойски, что Виктор в душе, им просто позавидовал.
Он уже привык жить одиноким волком, котом, который гуляет сам по себе и по-этому эта обстановка навивала на него сентиментальную мысль-дилемму:
«Может и мне так, начать снова…».
Это, конечно, были минуты «мужской слабости», они вскоре проходили, и он уже ничего не хотел менять в своей жизни. Однако сегодня Виктор как бы в шутку рассказывал историю о молодой женщине, враче – хирурге, которую он сбил, потом познакомился, потом ездил с ней в гости к друзьям.
– Ну, и что дальше, – Лиза лукаво посмотрела на него, вроде бы уже и пора снова связать свою жизнь с толковой женщиной.
Виктор рассмеялся:
– Ничего пока дальше нет, она сама по себе, а я сам по себе. А вот другая женщина – Сашкина мать, действительно сходит с ума.
– Господи, да что же случилось-то, Витя, я ведь ничего толком не знаю. Разве из мое-го мужа что-нибудь можно вытянуть.
Дмитрий тоже вопросительно посмотрел на Виктора:
– Я ведь тоже, мало, что знаю про Саньку. Знаю, что был на стажировке, потом по-ехал домой, потом госпиталь, потом операция, а подробностей почти никаких.
– Да, ты что? Значит, твой генерал умеет хранить тайну и честь училища, если ни-кто ничего не знает.
Виктор знал, что Алёна сначала дозвонилась до генерала по телефону,разговаривала с ним почти полчаса, и всё-всё ему рассказала.
А потом, по рекомендации военкома, послала в училище заказное письмо, где из-ложила всю историю письменно, и генерал ей даже ответил. А вот Дима не знал ничего. Пришлось Виктору коротко обрисовать ситуацию, под конец истории Лиза просто закипела:
– Ты, Дима, мне все время твердишь, что у вас в училище все хорошо. «Неуставщи-ны» нет, все паиньки и тихони, а видишь, что получилось. У нас ведь тоже растёт сын, – она с тревогой поглядела на Колю, который усиленно жевал котлету.
– Конечно, ему нужно помочь, теперь, пусть хоть закончит, училище наземным офицером боевого управления, ты должен ему помочь, один Виктор, ведь ничего не сделает.
– Да, слышу, слышу я тебя! Ты что так всполошилась. Виктор за этим и приехал за полторы тысячи километров, чтобы мы вместе все решили,- Дима налил водки в хрустальные, грамм на 150 фужеры, и сказал:
– Давайте выпьем за встречу, за удачу, ну и, конечно, чтобы всё удалось сделать для Саньки, он хороший парень, я с ним несколько раз встречался и могу сказать это с полной уверенностью.
Они выпили до дна, потом еще по одной. «Потекли» разные – разные разговоры, дети давно уже спали, а они все сидели за столом и вспоминали службу, старых знакомых, говорили просто «за жизнь».
Спать Виктору постелили на диване в большой комнате, и он, едва коснувшись подушки, тут же уснул.
И ему опять снилась Алёна, её губы, грудь, бедра. Господи зачем, всё это, за-чем?
Дмитрий разбудил его в семь утра: побрились, помылись, попили кофе и вдвоём направились в училище, к генералу – начальнику училища.
Дмитрий оформил ему пропуск для прохода на территорию, кстати, стоящие на КПП курсанты, очень тщательно проверяли пропуска у всех гражданских, Чечня немного приучила к бдительности.
У генерала Чернова шло совещание и секретарша, лет тридцати женщина с голубыми глазами и удивительно ладной фигурой, узнав о цели прибытия Виктора, улыбнулась ему, и предложила посидеть, подождать.
– Это недолго. Яков Борисович уже знает о вашем приезде и примет вас сразу, как только окончится совещание.
Виктор во все глаза уставился на эту красавицу – секретаршу и тут же замелькала паскудная мысль:
«Ну, не зря же она здесь работает, не зря. Наверное, спит с генералом». Он еще раз внимательно посмотрел на женщину, которая что-то писала в своих журналах.
Она, почувствовав взгляд, тут же подняла голову, посмотрела ему в глаза, и улыбнулась. Как бы вопрошая, «ну что посмотрел, «варяг» заезжий? Вас много, а я одна – смотри, смотри».
Виктор тут же почувствовал, как запылали уши, потом щёки и потом уже все лицо. Стало ужасно стыдно за свои мысли о таком красивом улыбающемся человеке. Он отвел глаза к окну, потом снова посмотрел на женщину:
«Хороша, ничего не скажешь, чёрт возьми».
– Простите, как вас зовут?
- Инна.
– Ну, а я Виктор Сергеевич Антонов, подполковник запаса, служил вместе с Яковом Борисовичем в Афганистане в свое время.
– Вы тоже лётчик?
– Нет, я специалист связи по обеспечению полетов, как говорил Горький: «рожден-ный ползать, летать не может» - это про меня, улыбнулся Виктор.
– Ну, что вы, Виктор Сергеевич, я ведь просто так спросила. Мне совсем неважно лётчик Вы или не лётчик,я в мужчинах ценю мужчину, а не его звание и должность.
Виктор еще раз с любопытством взглянул на Инну: «Смотри, какая умница!». Но ничего не сказал, промолчал.
Дверь, обитая дерматином, открылась, и оттуда начали выходить старшие офицеры: они выходили попарно, по одному, продолжая как бы свои совещания, последним в дверях мелькнул Дмитрий.
– Проходи, Витя. Генерал ждет.
– Инночка, пока никого не пускай, – он обратился к секретарше, которая, улыб-нувшись, кивнула головой. Какая красавица!
Виктор вошёл в просторный кабинет генерала Чернова, который был ему знаком по прошлому приезду и сразу заметил новую мебель, новые телефоны на столе, кожаный диван и кресла: «Как хорошо быть генералом!»
Яков Борисович вышел из-за стола и тепло поприветствовал Виктора, как брат брата (афганское братство непоколебимо). Потом предложил сесть на диван, достал бутылочку коньяка «Белый аист», конфеты и нарезанный лимон на тарелочке, расставил все это на журнальном столике. Откуда-то появились круглые хрустальные «бочонки» грамм на 75 – 80.
Дмитрий присел рядом, а генерал в кресло напротив. Выпили первую за встречу, за афганцев, дай бог им жизни.
Виктор изложил свою историю до мелочей, рассказал, что ВВК в госпитале в их городе признала Александра годным к военной службе, сейчас вопрос только в том, чтобы он остался в училище и окончил его хотя бы на наземном факультете, штурма-ном боевого управления.
– Виктор Сергеевич, – генерал чуть помедлил. – Я уже два с половиной месяца сижу как на пороховой бочке, боюсь докладывать Главному ВВС и ПВО об этом ЧП. Этих двух паразитов, которые ему «саданули» по яйцам, наказал, они уже отсидели по 10 суток на гауптвахте, я нашёл за что. Вы даже не представляете как я рад, что у Саши всё хорошо, и что он жив и здоров. Мы его снова пропустим через комиссию, нашу, и он точно останется в училище на факультете «боевого управления».
Он помолчал и снова заговорил:
– Лично беру дело на контроль и жду его в училище быстрее, пусть мать не беспоко-ится. Её, кажется, Алёной зовут?
– Да, товарищ, генерал, – по армейской привычке назвал Чернова Виктор, – его мать Алёна Викторовна Савельева, прапорщик, работает в военкомате, ужасно за него переживает и шлёт Вам небольшой привет.
Виктор открыл дипломат и вытащил бутылку коньяка «Хеннеси», за 1700 рублей, которую купил уже давно у себя в городе и держал дома до особого случая. Вот он особый случай.
Генерал начал резко отказываться сначала, но Виктор с Дмитрием «сломили» его сопротивление и торжественно вручили презент Якову Борисовичу, который тут же был уложен в бар, размещенный в книжной стенке.
Они выпили еще по одной, за Александра, ну а третью, по традиции молча за тех, кого нет, (афганский тост).
Бутылка уже была пуста, лимончики съедены, конфеты почти тоже.
Генерал тепло попрощался с Виктором, проводил до дверей кабинета. Инна сидела на своем месте, в приёмной никого не было. Виктор, пропустив вперед Дмитрия, подошел к столу, наклонился к Инне:
– Знаете, вы мне очень понравились. Я завтра уезжаю, а можно я сегодня вас при-глашу в ваш ресторан «Орион», тем более что заведующий рестораном мой товарищ – афганец, Володя Лесков, а? Как вы на это смотрите?
Инна мило улыбнулась, помедлила чуть-чуть:
– Сто лет не была в ресторане, я согласна. Только Вы мне позвоните в семнадцать ноль-ноль, по этому телефону, она взяла листок и написала шесть цифр.
Виктор улыбнулся, в ответ взял листок и спрятал в карман.
– Спасибо, я обязательно позвоню.
Дмитрий ждал его на крыльце у входа, дымя сигаретой.
– Что зацепила? Красивая женщина, да и «блюдет» себя. С мужем разошлась, бухал по-страшному. Работал у нас в училище водителем, есть ребенок пяти лет, ни с кем из офицеров не таскается. Да, да, и с генералом не спит, это точно. Он мне как-то,по-пьяни,жаловался: не даётся и всё; она же полтора года у него в секретаршах, он весело рассмеялся.
– Спасибо за информацию, дружище. Очень красивая женщина, хочу сходить с ней в «Орион» к Володьке, вечером, может, вместе махнем, а?
– Нет, братан, мне «Орион» не по карману. Ресторан элитный, цены бешенные. Конечно, Володька цену скостит, по старой дружбе, но это будет как для «бедных родственников», а я не хочу.
Те времена, когда лейтенанты и капитаны гуляли в ресторанах ушли в прошлое, теперь подполковник пойти в ресторан не может на свою зарплату, так что иди один – отрывайся, пока в командировке.
Зайдя к себе в кабинет, он отметил ему пропуск и проводил до КПП.
– Мы тебя ждём домой, жена обещала какое-то фирменное блюдо в твою честь, так что в ресторане не наедайся особенно. Если что, – он многозначительно улыбнулся. – Позвони по сотовому, чтобы я не беспокоился.
Они попрощались до вечера, и Виктор вышел из проходной.
На часах было одиннадцать утра, до пяти, было ещё много времени.
Виктор прошёлся по магазинам, купил себе рубашку и запонки, присмотрел ита-льянский галстук, не спеша, перекусил в кафе, проехал на троллейбусе по центру города.
Ровно в пять, он по сотовому телефону, набрал городской номер Инны. Она сразу ответила:
– Знаете, Виктор, у меня ведь сын в детском саду, я его в полшестого должна за-брать, потом переоденусь, и часам к семи вы можете за мной подъехать к дому или подойти. Я живу на улице Кирова, 112, в девятиэтажном доме, подъезд второй, вы согласны?
Виктор секунду помедлил.
– Инна, а может, сделаем по-другому. Я сейчас на такси приеду к училищу, заберу вас, мы вместе заберем сына, и поедем в ресторан.
– Да, вы что, – она звонко рассмеялась, – Васильку ещё рано по ресторанам, ему пять лет. Я его завезу к маме, она живет рядом со мной, да и переодеться мне надо. То платье, которое на мне, не годится для ресторана.
– Ладно, давайте я всё-таки заеду за вами на такси. Мы возьмём Василька, отвезём его к вашей маме, потом заедем домой, я подожду, пока вы переоденетесь, а потом в «Орион», соглашайтесь, так будет быстрее. Я очень хочу вас видеть быстрее.
– Да–а? Вы же меня первый раз увидели,чем же я вас так покорила? – лукаво спро-сила она в трубку.
– Это я скажу при встрече, но самое красивое у вас – это глаза и улыбка. Всё я пошёл ловить такси, через двадцать минут я буду у проходной училища.
– Хорошо, я буду ждать.
Он быстро поймал такси, и был возле училища ровно через двадцать минут. Ждать пришлось Инну, минут десять. Она почти выбежала из проходной, быстрым шагом подбежала к машине.
– Ой, простите, задержалась. Шеф дал срочное задание, но я успела быстро. Она села на заднее сиденье, рядом с Виктором.
– Поехали на площадь Октября, там, рядом детсад, где мой сын.
Водитель тронулся с места, перестроился в ряд. Инна повернулась лицом к Виктору, он почувствовал легкий запах ее духов.
И, теперь он мог очень близко рассмотреть её.
Женщина действительно была очень красивой: у неё была нежная кожа, красивые ямочки на щеках, когда она улыбалась и очень пухлые, красиво очерченные губы. Инна как бы дала на себя насмотреться, а потом сказала:
– Я еще ни разу не была в «Орионе», пару раз приглашали в рестораны рангом пони-же, но «Орион» - это, что-то, для меня недосягаемое.
– Когда-то же надо начинать, – засмеялся Виктор.
Машина выехала на площадь Октября, и Инна начала руководить водителем, куда ехать.
Наконец, они остановились около красивой ограды с фигурками зверей, через них было видно двух этажное здание старой постройки – детский сад «Лучик».
Инна вышла из машины и лёгкой, стремительной походкой пошла по дорожке через ворота к зданию. Оба: и водитель, и Виктор заулыбались ей.
Водитель, мужчина чуть постарше Виктора, невольно заметил:
– Рожает же наша земля таких красавиц! – и замолчал. Виктор в этот момент думал об этом же, но с другой стороны: «Ну, почему таким красавицам не везет в жизни, почему счастья нет, а?».
Они молча сидели в машине и думали каждый, о своём.
Инна вернулась минут через пятнадцать, ведя за руку скромно одетого мальчугана, лет пяти – Василька. Увидев машину, мальчишка очень обрадовался и тут же влетел на заднее сиденье, где сидел Виктор.
– Вы кто?
– Я – дядя Витя, знакомый твоей мамы.
– А где вы живёте?
И Виктор начал рассказывать мальчику откуда он приехал.
Машина тронулась. Инна села рядом с водителем и опять показывала, куда ехать. Минут через десять они подъехали к многоэтажным строениям, в одном из которых рядом с мамой жила и Инна.
Виктор тепло попрощался с малышом, когда Инна, взяв его за руку, повела к од-ному из подъездов, мальчик повернулся и, улыбнувшись, помахал Виктору рукой, через пару минут они скрылись за дверью подъезда.
Ещё через двадцать минут Инна вышла, села рядом с Виктором на сиденье машины и, показав рукой в сторону другого дома, попросила подъехать к её подъезду.
Когда она вышла из машины около подъезда, Виктору показалось на миг, что она не хочет ехать ни в какие рестораны, что она к ним не привыкла просто, она просто хочет провести вечер с ним вдвоем. Поэтому, чтобы найти повод оказаться у неё дома после ресторана, он попросил:- Инна, не будете так добры положить этот пакет с одеждой, которую я купил у вас в городе для себя у себя дома. А то в ресторан с пакетом ехать как-то неудобно. Инна, повернувшись,взяла пакет и сказала:
– Виктор, я быстро, подождите немного, – и ушла, хлопнув дверью подъезда.
А вышла из него уже через тридцать семь минут (по часам Виктора), уже совсем другой, просто королевой.
На ней было темно-вишневое платье, которое плотно облегало её ладную фигуру, она сменила туфли, надела золотую цепочку с крестиком и в руки взяла небольшую черную сумочку. Эффект был просто ошеломляющим.
Они оба, и Виктор, и водитель за один час увидели трёх женщин. Первую - возле училища, скромную, уставшую после рабочего дня труженицу. Вторую-возле детского сада и потом с ребенком; и, наконец, третью – сейчас перед ними. Виктор при-открыл дверь, помог сесть даме и, любуясь ею, проговорил:
– Ну, чудеса, вы просто кудесница Инна, я очарован вами.
До ресторана они добирались на такси почти полчаса, был час пик, ехать надо было в центр, а там как всегда, уйма машин.
Они говорили о каких–то мелочах, о детях, о воспитании, пока не подъехали к «Ориону», который сверкал огнями, золотом и богатством. Виктор щедро расплатился с таксистом, накинув сотню на «чай», и водитель умчался искать других клиентов.
Виктор взял под руку Инну,и они стали подниматься по мраморной высокой лестнице.
Швейцар, как ни странно, узнал Виктора, тут же открыл дверь, за стеклом которой висела табличка: «Извините, мест нет». На площадке стояло несколько молодых людей с девушками, причем вся их «аура» кричала, что они явно не из бедного общества, и это их ресторан.
Когда они вошли, тут же подошел метрдотель и предложил им столик на двоих. Место было не самое удачное, далеко от эстрады и какое-то, глухое.
Но все остальные столики, несмотря на начало вечера, уже были заняты, а музы-канты на эстраде уже начали настраивать свои инструменты.
Когда метр вел их к столику, Виктор попросил, чтобы к нему подошел господин Лесков – владелец ресторана. Метр недоуменно сдвинул брови:
– Простите, что-то не так, мы Вас плохо встретили?
– Нет, нет, ради бога. Просто мы старые друзья. Я живу в другом городе, и сюда приехал погостить, очень бы хотел его увидеть, а то он может обидеться.
Метр тут же заулыбался:
– Вы присаживайтесь пока, я сейчас ему сообщу, он только недавно прибыл и сейчас у себя в кабинете.
И он тотчас же скрылся в одной из многочисленных дверей
Володька появился внезапно, как старик «Хоттабыч» из бутылки, такой же шустрый и полненький, только ёжик на голове был совсем седой.
Они при всех обнялись, он тепло поздоровался с Инной, и тут же было организо-ванно самое прекрасное, удобное место для «моего друга и его жены». Он был уверен, что Инна его жена.
Посидев немного за столом с Виктором и Инной, выпив пару рюмок коньяка, он из-винился, встал и, сославшись на срочные дела, ушёл из-за стола, успев предвари-тельно что-то шепнуть метрдотелю.
У Виктора было прекрасное настроение,он уладил вопрос с Сашкой, встретил своего афганского друга и, наконец, рядом с ним сидело чудо – прекрасная женщина из плоти и крови и улыбалась.
– Ну, что нравится здесь, а, Инна?
– Здорово, и музыка прекрасная, и обстановка, а уж хозяин, просто прелесть.
Они заказали себе суп с креветками, баранью лопатку по-французски, салат «празд-ничный», коньяк, шампанское.Потом они танцевали танго, потом ещё какие-то быстрые танцы, снова пили, потом ели мороженое – глиссе.
Володя подошел ещё раз, подмигнул Виктору, глядя на весёлую, краснощёкую Инну, выпил ещё рюмочку коньяка и попрощался. На часах было уже одиннадцать ночи. Уже, перейдя на «ты», Инна сказала:
– Мне так хорошо, весело сегодня, но ведь завтра на работу, а Чернов – генерал строгий, страшно не любит опозданий, выгонит меня с работы, а где я потом смогу устроиться с моим библиотечным образованием. Поэтому нужно заканчивать и до-бираться домой.
– Хорошо, хорошо, Инночка. Я согласен.
Виктор подозвал официанта и попросил счёт, который появился из кармашка пи-джака официанта, словно чёртик из бутылки.
На нём стояла сумма 1120 рублей, по подсчётам Виктора это было раз в шесть – семь меньше, чем это всё должно было стоить. Он спросил:
– Вы не ошиблись?
Официант Костя, как было написано на карточке, прикрепленной к его костюму, отрицательно покачал головой:
– Нет, нет, я всё посчитал.
«Ну, что спасибо, брат Володя», - Виктор отсчитал три пятисотки, и отдал Косте, 380 рублей тут же было передано в ответ:
– Спасибо, я чаевые уже включил в ваш счёт.
«Ну, и чудеса, да и только»
Взяв Инну под руку и поблагодарив кивком метра, они вышли на улицу, веселье в ресторане только начиналось.
Несколько такси стояли друг за дружкой у ресторана в ожидании клиентов.
Водитель предусмотрительно открыл заднюю дверь «Жигулей» и, после того как Виктор уселся с Инной, прикрыл её и, перейдя на левую сторону, сел за руль.
Несмотря на то, что была уже почти полночь, в центре было много машин. Город сверкал огнями, неоновыми рекламами и щитами, прямо как в Европе. Инна немного замерзла, или сделала вид, что мёрзнет.
Виктор снял свой пиджак от «Версаче» и укрыл её.
Она прижалась к его плечу, от неё пахло приятным терпким и нежным запахом мо-лодой женщины, немного вином и коньяком. А глаза всё время смеялись: я пьяная, я довольная, посмотрим, что будет дальше.
Они подъехали к дому,который был удивительно тёмным, не горело не одного фонаря на улице.
Виктор расплатился с водителем и вслед за Инной вышел из машины.
Ночь была прекрасна, воздух свеж, как стоящая рядом женщина. Инна набрала код на двери, открыла ее: в коридоре было светло, лифт работал, и они начали под-ниматься на восьмой этаж.
В тесном лифте Виктор осторожно и нежно поцеловал Инну в губы, обнял её и прижал к себе, губы тут же ответили, как бы испытывая его.
Дверь в квартиру была обыкновенная, деревянная, которую при необходимости можно было бы выбить ударом ноги внутрь квартиры. Инна быстро открыла дверь, и они вошли в прихожую. Разулись и прошли в комнату.
Жила Инна очень скромно: видавший виды диван – кровать, детская кроватка рядом, телевизор цветной, но старой марки, ещё советский, небольшой стол, шкаф для одежды, торшер, ковёр на стене и на полу и все. Ни радиоприемника, ни видео-магнитофона не было.
Зато была ванна и душ с сильной струей, Виктор с удовольствием стал под холодную воду, потом сделал теплую, затем снова холодную, голова стала светлой и легкой.
Когда он вышел из ванны, Инна, переодетая в коротенький, до колен, халатик, разложив диван, стелила постель.
Взглянув на нее, Виктор сразу заметил, что под халатиком ничего нет, и предчувствие, чего-то необыкновенного, обдало его теплым ветром с ног до головы, застучало сердце и что-то потеплело внутри живота. Инна, закончив заправлять одеяло в чистый пододеяльник, улыбнулась ему:
– Что, Витя, искупался? Ложись, раздевайся. Я сейчас.
И тут же шмыгнула мимо него в ванну. Виктор еще раз осмотрел комнату. Да бедно живет секретарь генерала, видно нет богатого спонсора.
Виктор вспомнил, что не позвонил Димке, ну что же, надеюсь, не обидится, на часах было половина первого. Он набрал номер Дмитрия по сотовому телефону, тот ответил лишь на третий раз.
– Дим, извини, что звоню, но я думаю, что ты будешь переживать. У меня всё нор-мально, я на хате, немного пьян, завтра встретимся, я приду к тебе в училище, а ты возьмешь отгул у генерала.
– Спасибо, что позвонил, я ведь действительно ждал. Это ведь большой город, бандитов навалом. Я рад за тебя, давай до завтра, пока, желаю удачи.
Виктор разделся до плавок и с удовольствием плюхнулся в постель с накрахма-ленными простынями. Белье приятно пахло ветром и снегом.
Затихла вода в ванной, и через две – три минуты в халатике вышла мокрая, чи-стенькая Инна.
Она не выключила свет, а подошла и присела на диван – кровать рядом с Виктором, халатик распахнулся, ещё более обнажив красивые женские прелести, и он уже не в силах совладать с собой мгновенно отбросил халат с её тела, оставив ее абсолютно голой.
Женщина вскрикнула о неожиданности, но тут же обвила его руками и начала истово целовать его тело и повторять:
– Я тебя хочу, ужасно хочу, хочу, хочу!
А уж как её хотел Виктор, словами не передать.
Их страсть переросла в нежные ласки, поцелуи, объятия, касания руками и губами каких-то участков тела, в том числе и очень интимных. Они кончили почти вместе, Инна радостно вскрикнула:
– Господи, как хорошо, просто замечательно.
И ещё сильней прижавшись к Виктору, заёрзала ягодицами, сжимая и разжимая мышцы, как бы выдаивая из Виктора последние капли его семени, которые он совсем недавно выбросил в неё в ответ на ее ласки.
Сердце колотилось как после 5000 метрового кросса. Он обнимал и целовал Инну, вкушал запах ее кожи, ее волос, губ и был несказанно счастлив в эти минуты. Нацеловавшись вдоволь,Инна голенькая шмыгнула в ванну помыться, потом вернулась, взяла мокрыми руками Виктора и потащила его мыться.
Они стояли под сильной струей воды, стояли, обнявшись, продолжая ласкать друг друга. Соски на груди у женщины торчали как карандаши, глаза сверкали яркими брызгами, и Виктору стало по-мужски понятно, он доставил ей удовольствие и она счастлива так же, как и он.
Он намылил мочалку немецким, приятно пахнущим мылом и стал мылить Инну. Он начал с ног, потом перешел на колени, бёдра, на живот, грудь, шею. Инна, как маленький котенок с любопытством смотрела на него, видимо этого удовольствия она никогда не получала. Сняв душ со стопора, он смыл пену, поглаживая и прикасаясь к её телу, потом намылил себя всего, смыл и снова начал мыть Инну.
Последнее его движение привело к тому, что она, выключив воду, обняла его за шею и начала целовать в губы, щёки и в грудь.
«Уставшее желание» снова начало просыпаться, засосало под ложечкой. Инна начала ласкать его тело руками, все больше прижимаясь и обвиваясь вокруг него. Наконец, почувствовав, что достиг предела, Виктор развернул Инну к себе спиной, она слегка наклонилась вперед, став в удобную позу.
Они, как сумасшедшие задвигали телами и спустя некоторое время, опять кончили вместе. У Виктора от неудобства судорогой свело ногу, но он стойко перенёс это, получив ещё одно наслаждение от любимой женщины.
Они снова мылись, мылись, вытирали друг друга полотенцем и голые побежали в постель.
– Витя, я вообще-то не курю, но сегодня необычный для меня день, я ужасно счаст-лива, можно я закурю сигарету.
– Конечно, милая, я ведь бывший военный, жил среди мужчин – курильщиков, привык, хотя сам никогда не курил.
Инна выскочила из-под одеяла голенькая, красивая и совсем не стесняясь Виктора, открыла шкаф и достала оттуда пачку сигарет «Петр I» и зажигалку, зажгла огонь, закурила и легла рядом, склонив голову на руку Виктора.
– Витя, ты видишь, как я живу, да? Бедно, правда. Ну, что поделаешь. В 24 года вышла замуж по любви. После окончания института, библиотечного факультета вышла за одноклассника, которого знала со школы и любила.
Работала в городской библиотеке, помогла мама, купили эту квартиру. Миша, муж работал в училище водителем. Родился Василек, пришлось уйти с работы, место заняли, муж начал пить, учиться не хотел, алкоголикам себя не считал и не хотел лечиться.
Только недавно официально развелась с ним, он, кажется, уехал, куда-то на Север, адреса не знаю, да и не хочу его алиментов, пошел он к чёрту – это мой сын и только мой.
Долго была без работы на шее у мамы, вот сейчас удалось,на 2000 рублей устроится секретарем к генералу. А он гад, тоже пытается затащить меня в постель, а я не хочу так. Я хочу по любви, хочу сама выбирать мужчину. Вот тебя взяла и выбрала.
Я это платье одевала то всего два раза, а третий с тобой. Нет, я вниманием не обижена. Мужики есть порядочные и в училище, но все женатые, а из холостяков мне, почему то не нравятся ни один. Вот так и живу одна красивая и гордая. Это ведь плохо, да?
Виктор ничего не ответил, а сам просто подумал о жизненном парадоксе: красивым и умным мужикам попадаются в жены стервы и шлюхи, женщинам – паскудные мужики. А вслух он сказал:
– Ты понимаешь, Инна,в этом тоже есть своя прелесть,ты чувствуешь себя человеком, а не тряпкой, об которую вытирают ноги. В этом, наверное, и есть суть человека.
– Да всё это так, конечно. Но как трудно! Смотришь на наших сотрудниц, ну просто страшилища на вид! И ноги кривые, и волосы редкие, и характер скверный, а у неё прекрасный муж, семья, машина, дача, её любят, наконец. А я одна, и даже с мужем Мишей последние три года была одна.
Она погасила сигарету о пепельницу и повернулась лицом к Виктору. Из глаз по-текли две маленькие капельки – слезинки, потекли по щекам, потом попали на его руку.
Ему стало ужасно больно за эту красивую, умную женщину, которая в свои тридцать лет так и не узнала, что такое счастье.
Он осторожно обнял Инну и посадил себе на живот, не переставая целовать её губы и глаза. Соленые слезы капали на его щеки, попадали в рот, а он продолжал обнимать её еще крепче, пока не почувствовал, что Инна ответила на его ласку.
Всё опять повторилось как в первый и во второй раз, было удивительно нежно, захватывающе и глухими ударами обоих сердец, которые бились в унисон.
Она даже не знала, что эта поза называется «поза всадницы». Она просто пила и ела его тело и наслаждалась им, а он в ответ наслаждался ею.
Заснули они около четырех часов ночи. Причём Виктор вырубился сразу и очнулся только около семи часов утра.
Инна лежала на его руке, тесно прижавшись к нему, и безмятежно спала. Он уже твёрдо решил, что сделает. Надо помочь ей, тем более что деньги у него есть, толь-ко сделать это очень деликатно.
Со звонком будильника они оба вскочили, вместе испугались в душе, и пока Вик-тор брился Мишкиной старой бритвой, Инна готовила завтрак. Уже за столом Инна спросила:
– Витя, ты, когда уезжаешь?
– Наверное, завтра рано утром. Я же на своей машине, отсюда поеду потихонечку, вопрос с Александром я решил, так что торопиться не буду. Но если хочешь, я могу пару дней побыть здесь? Если хочешь...
– Нет, Виктор, нет. Я уже за эту ночь начала привыкать к тебе. Привыкну, а ты уедешь, я тогда умру от тоски, поэтому нет, лучше сегодня поставить точку. Я за-помню сегодняшнюю ночь на всю жизнь, такой ночи у меня ещё не было, но больше я не хочу.
– Глупости все это, я буду часто приезжать к тебе, у нас же все так классно было, особенно в ванной, – Виктор засмеялся счастливый и довольный.
– Да, все было прекрасно, все три раза. Я просто плыла от избытка чувств, но это всё, – она отвернулась к окну, и её губы задрожали от обиды.
– Инна, ты подарила мне замечательную ночь, а вечер в ресторане вообще был за-мечательный. И я хотел бы отблагодарить тебя, тем более, что в ресторане мой друг Володя угощал нас за его счёт, а я заплатил чисто символически.
Одновременно с этими словами, Виктор вытащил из кармана пиджака нераспечатанную пачку сторублевок – 10000 рублей и протянул Инне.
Та, сделала удивлённые глаза и тут же отрицательно замахала руками:
– Нет, нет ни за что. Я, что проститутка, что ли, за что деньги брать?
– Инна, ну не болтай глупостей. Я получаю больше двух тысяч долларов в месяц, а ты две тысячи деревянных рублей, и живу как король, у меня есть всё.
Я себе легко могу позволить прокутить десять тысяч рублей в ресторане, просто пропить их и всё. А ты одна, с сыном. Ему нужны соки, витамины. Не хочешь брать себе, возьми Васильку. Он мне очень по-нравился.
– Нет, не возьму! Я, просто, перестану уважать себя за это.
– Господи, какая ерунда, возьми, пожалуйста, не обижай меня.
Он молча положил пачку на середину стола, встал и начал надевать пиджак.
В прихожей он помог ей надеть курточку с капюшоном, которая ей очень шла, на улице все-таки осень, хоть и очень тепло.
Поймав такси, он довез Инну до проходной училища, остановив за углом, чтоб не светить её перед сослуживцами, а сам поехал домой к Дмитрию.
Полдня занимался машиной: поставил на техобслуживание, сменил масло, заправил полностью бак и канистру.
Переоделся в чистую рубашку, надел куртку и поехал в училище. Из проходной позвонил в кабинет Дмитрию, и через 10 минут они уже вдвоем шагали по дороге к ресторану, который был явочной квартирой всех офицеров училища.
Начали со столичной, потом пили «Исток», закусывали дичью, шашлыками, в общем, часам к восьми вечера пришли домой к Дмитрию очень «тёпленькими». Лиза накормила их еще и своими пельменями, но выпить не дала.
– Витя, тебе завтра ехать, больше не пей, не надо. Ну а тебе, я вижу, уже хватит, Дима.
Они попили крепкий кофе, который сварила в «турке» Лиза, поговорили ещё не-много и улеглись.
Утром на другой день был обычный подъем в семь утра. Лиза наготовила бутербродов в дорогу, испекла пирожков. Они «похмелились» с Димой кефиром, больше в горло ничего не лезло. Тепло, попрощавшись с Лизой и детьми и поблагодарив за гостеприимство, они пошли на стоянку за машиной.
– Ну что, Витя, ты, я вижу, доволен, что всё удалось. Не спрашиваю, сам вижу, что с Инной тоже всё хорошо. Ты же один, смотри какая женщина – красавица, взял бы, да и увёз её отсюда.Достанут её мужики,она от безденежья, начнёт себя продавать, не сможет она жить в такой обстановке одна.
– Нет, Димыч, прости. Я пока о женитьбе не думаю. Инне большой привет, она дей-ствительно классная женщина, даже не для меня, такая красавица, умница.
Но ей всего 30 лет, а мне уже 52 года, разница в 22 года, представляешь. Если брать её до конца жизни в жены, то ей со мной еще «покайфовать» как женщине можно ещё лет семь-восемь, а потом я старик.
Ей же мужика только давай в 37 – 38 лет. Начнутся любовники, начнут расти «рога», я буду переживать, беситься от ревности, и умру раньше времени, – Виктор рассмеялся.
– Нет, эта женщина очень хороша и молода. Мне с моим «рылом» что-нибудь по-проще надо. Ткачиху, телятницу, доярку, – и они оба рассмеялись.
Попрощались по-братски, пообещав звонить, а Дмитрий, что возьмёт Сашку по прибытию под свою опеку.
Мотор девятки привычно зажурчал, прогрелся, Виктор рассчитался с дежурным по стоянке, помахал рукой, стоящему у ворот Дмитрию и выехал на улицу, которая вела к шоссе в его город.
Голова немного побаливала, но на душе было весело и радостно. Он ехал домой. Как ни говори, в гостях хорошо, а дома лучше, и это истинная, правда.
На ночь остановился в придорожной гостинице в Уфе, хорошо выспался и утром рано снова в дорогу. До города добирался ещё двое суток, ехал только днём, ночью спал в гостинице.
Из Уфы позвонил Алёне и обрадовал ее. Она что-то начала говорить ему про то, как она рада, и что Саша тоже будет ужасно рад, да и муж тоже очень переживает и ждет результата.
Услышав любимый голос, Виктор как музыку слушал ее воркование, тембр, интонации, а совсем не значение. Какой муж? Какие вопросы? Он мчится к ней, он хочет её и только её.
В город он въехал в полдень, и уже через сорок минут был в военкомате. Он так соскучился за эти дни по Алёне, что его тело просто горело и пылало от страсти. Как будто и не было Инны и той безумной, страстной и сексуальной ночи с ней, а была только Алёна.
Алёна была в комнате не одна. Она тепло поздоровалась с ним, извинившись, и попросила подождать.
Быстро решив все вопросы, она пружинистой лёгкой походкой встала из-за стола, слегка одернула фирменную юбку и вместе с Виктором вышла из помещения. Виктор предложил посидеть в машине и поговорить. Машина стояла в стороне, вне зоны видимости из окон военкомата. Они сели на переднее сиденье.
– Ну, давай, Витя, рассказывай.
Виктор вместо этого протянул руку, положил её на плечо, где были погоны пра-порщика и, притянув резко к себе, крепко поцеловал в губы.
– Как же я по тебе соскучился, Алёнка, ты даже не представляешь. Давай сегодня, встретимся, я приглашаю тебя к себе в гости.
Алёна удивленно посмотрела на него и улыбнулась.
– Ты что это, Витя? Ты же не приглашаешь женщин к себе уже семь лет, сам же рассказывал.
– Да, других не приглашал, а тебя приглашаю.
– Витя, милый мой, всё не так просто. После твоего уезда Сашка пошел к моему мужу Евгению, он жил у матери.
Ты, же знаешь, мы поссорились из-за его болезни, и помирил нас, теперь мы снова вместе. Я,снова, мужняя жена и вечером после работы должна быть дома, тем более что муж очень стосковался,пока мы были во временном разводе, – и она засмеялась, глядя в его лицо.
«Стерва, ну и стерва, – подумал Виктор
– «Теперь я уже и не нужен: сделал дело – слезай с тела. Облом полный, вот тебе бабушка и сюрприз».
– Алён, ну мы же договорились перед отъездом, что встретимся и отметим мой при-езд и дело, если выгорит.
Всё получилось, я так мечтал о том,что буду тебя целовать и ласкать,что мчался, как угорелый домой, к тебе.
Он снова попытался поцеловать и привлечь её к себе. Но Алёна снова тихонечко отстранилась.
– Витя, прости. Мне, действительно, было очень, очень хорошо с тобой. Но это была «минута слабости» с моей стороны. Мне нужен постоянный муж, мужчина в доме. Сашка уедет, а я опять буду одна.
– Ну почему одна, а я?
– Что ты! Ты – птица свободная, лёгкая. Надоем тебе и бросишь, и куда мне тогда деваться, а? Нет, нет, всё! Мы с тобой больше не встречаемся.
– Совсем?
– Совсем. Я не хочу больше тревожить душу и тело, да и тебе нужно жениться, мужик ты классный, а любовник вообще бесподобный. Мне жаль, но это всё.
Она коснулась его руки.
– Спасибо тебе за Сашу. Спасибо за всё, извини, я пойду.
Она открыла дверь и, слегка покачивая бедрами, медленно пошла к железным воротам военкомата.
Виктор, опешив, сидел на сиденье, и по всему его телу вдруг поплыла ужасная нервная усталость. Он понял, что жизнь движется, меняется и имеет свои белые, серые и чёрные полосы. Сегодня сторона была для него чёрная, но светлая для Алё-ны и для Саши.
Он завёл движок и медленно поехал домой, а щёки пылали от стыда и горечи: «Господи, старый ты, дурак! На, что ты, надеялся? Она же ещё тогда, перед отъез-дом говорила, что спит с тобой ради дела».
Он подъехал к гаражу, открыл двери, завёл машину.
Завтра ещё не на работу, нужно снова провести техобслуживание. Потом вытащил из машины все вещи и пошёл домой.