Человек эпохи. I гл. Век прожить, не поле перейти

 
                Светлой памяти
                Петра Андреевича Сувернева
                посвящается…
 

  В народе ходит такая пословица: «жизнь прожить – не поле перейти», но в своей статье я, рассказывая о судьбе человека, сказал бы так: «век прожить, не поле пройти». Есть люди - долгожители, к ним можно отнести и жизнь Петра Андреевича Сувернева (родственника  по линии бабушки). Петр Андреевич прожил долгую,  но как он сам считал счастливую жизнь длиною в 102 года (1916- 2018 г.г.). За период его жизни в государстве под названием Российская Федерация - Россия трижды менялся режим правления. Не каждому человеку выпала такая судьба быть живым свидетелем тех событий, которые проходили в нашей необъятной стране. Воспоминания о жизни этого удивительного интересного рассказчика-человека мне предоставила его племянница Альбина Федоровна Власова.  Проживая рядом с дядей, она старательно записывала все его воспоминания о прожитом времени. Читатель может познакомиться о прошедшем времени в нашей истории предков на примере одной судьбы человека.

***
   От автора. Село Топориха Пензенской губернии до революции входило в состав Поимской  вотчины графской семьи Шереметевых. Население села Топорихи, перед началом Первой мировой войны, по данным переписи (ревизии) 1912 года составляло 1088 человек. 

  Как и во всех поселениях Царской России, в селе была община. Она управлялось сельским сходом, сход выбирал сельского старосту для решения мелких судебных дел между крестьянами. После отмены крепостного права в России барщина не была ликвидирована и сохранялась под названием «издольной повинности». В 1882 году с введением обязательного выкупа земли, барщина юридически была отменена, но по существу продолжала существовать в виде отработочной системы. Крестьяне несли феодальные повинности (оброк или барщину). Помещик являлся «попечителем» сельской общины, получал в ней права вотчинной полиции, мог требовать смены сельского старосты. Последний владелец Поимской вотчины граф Александр Дмитриевич Шереметев, после Октябрьской революции эмигрировал за границу и умер в Париже.

***
  Прадед Петра  Сувернев (Голованов) Андрей Тимофеевич  был сельским старостой. Его обязанностью был сбор податей (оброка) с крестьян для хозяина Поимской вотчины, графа Шереметева А.Д.

  По воспоминаниям  правнука в доме, где он жил с прадедом, были палочки с метками о сборе податей. Прадед Андрей Тимофеевич родился приблизительно в 1833 году, а умер в 1928 году перед коллективизацией в селе.  Был он высоким, худощавым, имел окладистую бороду.  В 90- летнем возрасте он продолжал  ездить верхом на лошади. Ходил с правнуком Петром  в ночное пасти лошадей. На краю леса у него был шалаш, там стоял топчан, на котором они отдыхали. Андрей Тимофеевич собирал в лесу сыроежки, отваривал их в кружке и тут же съедал их. Будучи к этому времени вдовцом, похаживал к одной  вдове и любил шутить, говоря сыну: «Григорий, женил бы ты меня». Любил и медовую бражку. И однажды, выпив любимой медовухи, упал с печи и ударился спиной о стоящий рядом чугун с отколотым краем. После тяжелой травмы жил еще 2 года до 95 лет. А вот его отец Тимофей прожил до 120 лет, и умер также трагической смертью, от того, что его ударила лошадь.

  У прадеда Петра, Андрея Тимофеевича,  было 3 сына – Григорий, Павел и Кузьма.  Младший сын Григорий жил с отцом, Средний  Павел с семьей жил в соседнем доме. Его сын с семьей в 30-е годы переехал в город Горький (ныне Нижний Новгород). А старший сын Кузьма, еще до  революции, уехал с семьей в Грузию в Тбилиси. У Петра Андреевича сохранились старинные фотографии из Тбилиси с дарственной надписью родственников от 1907 года.

  На фото: Дед Петра - Григорий Андреевич с женой. На рисунке изображен дом, в котором он жил с прадедом в селе Топориха. Этот рисунок по памяти изобразил Петр Андреевич.

***
  Исторические события Российской империи в годы  первой мировой войны не обошли стороной и село Топориха  Пензенской области.
 
  В 1914 году Россия втянулась в первую мировую войну, и начались призывы мужского населения призывного возраста в действующую армию. Из семьи Суверневых сначала призвали Григория Андреевича, а вскоре пришла повестка и сыну  Андрею, отцу  еще не родившегося мальчика Петра. В большой семье Суверневых дома старшим остался прадед Андрей Тимофеевич.
 
  Родители  будущего сына Петра в то время жили одной семьей с дедом и прадедом. На период призыва отца, в армию в семье были уже  три дочери: Люба 3 лет, Анна 2 лет, Лида 1года. Кроме того его мать Анастасия Николаевна была беременна Петром. Мачеха Андрея Григорьевича, бабушка Дуня была очень суровая женщина, неприветливая, детей не любила. И на время службы мужа и свекра в армии Анастасия Николаевна  уехала из Топорихи к Халтуриным в село Поим, к своей матери и брату. А 18 января 1916 года у нее родился сын Петр.
 
***
 
  От автора. В начале XX века село Поим было одним из крупных сел Пензенской губернии. По своей значимости он как торговый центр не уступал уездному городу Чембару (ныне районный центр, г. Белинский). Вся центральная Россия была наслышана о Никольских ярмарках  села Поима. Благодаря развитому кожевенному промыслу кожевники поставляли обувь для Царской армии. В селе на начало 1912 года было действующих 9 мельниц, 16 маслобоек и просорушек, 2 овчинных, 5 кирпичных и поташных заводов, 8 пекарен, 30 кузниц, 2 трактира, 2 винные и 5 пивных лавок, 5 школ, 3 церкви. Из 1620 дворов более двух третей дворов занималось веревочным промыслом, а 339 дворов – сапожным. Число жителей по переписи 1926 года насчитывалось 13802 человека.

***
 
  На фронте отец и сын воевали достойно, о чем говорят награды. Так  старший унтер-офицер фельдфебель Сувернев Григорий Андреевич за храбрость и мужество был награжден за боевые заслуги военным орденом Георгиевским крестом,  который в царское время давал награжденным ряд льгот и привилегий.

***

  После войны отец и сын Суверневы вернулись в село и продолжили заниматься крестьянским трудом: выращивали просо, подсолнечник, гречу, коноплю. Держали скотину. Кроме сельского хозяйства, зимой Суверневы занимались торговлей, ездили километров за 50 от Топорихи, продавали семечки подсолнечника, обратно из Тамбовских лесов привозили лыко и продавали его в Поиме.

  В хозяйстве Суверневых были прекрасные лошади. И одна из них по кличке «Маруська»  спасла жизнь своему хозяину, когда зимой деда Григория Андреевича преследовала банда Антонова, бандиты так и не могли догнать его лошадь. А когда встретили его уже на постоялом дворе, то не стали его грабить, а только забрали у него меховую шапку, а ему отдали полковничью.

  Тамбовская губерния граничила с Пензенской губернией.  После разгрома «Антоновского восстания» крестьян в 1921 году, часть из них занялись грабежами.
 
  При советской власти, в годы НЭПа Григорий Андреевич был председателем кооператива в селе. Он был всегда очень аккуратен во всех делах. Во время жатвы первым выходил в поле, вязал первый сноп и требовал, чтобы у других были такие же аккуратные снопы. Он не позволял никому пилить дрова, стоя на коленях. Уши у шапки не должны были болтаться, все пуговицы должны быть застегнуты. Он никогда не был пьяным, хотя и выпивал. Если давал кому-то поручение, то обязательно нужно было доложить ему потом о выполнении поручения.  Григорий Андреевич любил, чтобы все внуки были хорошо и аккуратно одеты, специально для этого приглашал в дом портного Курбатова, который по неделе жил в его доме, пока тот обшивал всю семью.

  В 1930 году  после начала коллективизации он уехал с женой Евдокией из Топорихи в Москву. На фронте, во время Первой мировой войны он был ранен, осколком задело позвоночник и это сильно подорвало его здоровье.  С этим осколком он так и прожил до конца своих дней и умер в возрасте 62 лет в 1934 году.
 
***
  О своем детстве в  Топорихе  Петр Андреевич  вспоминал всегда с любовью и теплотой. Он рассказывал,  как будучи маленьким ребенком,  во время работ в поле, с вечера ложился спать в одежде и в лаптях, чтобы утром не тратить время на сборы. Рано утром его переносили спящего в телегу,  и потом когда взрослые вспашут  и посеют просо, его  будили, сажали на лошадь.  А он, управляя лошадью, укатывал землю бревном, чтобы поле было ровное, так как  просо низкорослое растение.И когда заканчивал  работу,  лошадь склоняла голову, помогая ему сползти по шее.А взрослые в это время завтракали. Лет с десяти ездил в ночное пасти лошадей с друзьями Мишей Матвеевым и Федянькой  Осиповым. На одной лошади ехал верхом,а две другие шли в поводу.

  В Топорихе была единственная ветряная мельница, которой пользовались все крестьяне. Она находилась на самом высоком месте на на въезде в село недалеко от кладбища. Мельница принадлежала Суверневу (его имя Петр Андреевич не помнит), но считает, что они не родственники, хотя его дед Сувернев Григорий Андреевич общался с мельником. Ходил к нему в дом и Петя, он бывал у них и на мельнице неоднократно. Жена мельника была очень солидная женщина. Для работы на мельнице они держали работника, который потом женился на их дочери и вошел к ним в дом, что тогда считалось как бы позором.  Еще у них был постоялый двор. Зимой постояльцы оставляли у них во дворе сани, а молодежь  ночью угоняла у них эти сани, и гонялись на них по склону.

***

 С 12 лет  два года Петр обучался в Поиме на сапожника в профшколе-интернате. В 14 лет он сам сшил себе желтые хромовые ботинки.  Читать и писать Петр умел еще до Поима.У деда Григория в доме было много книг, учебники по истории, ботанике и другие. А с 1930 по 1933год  учился в ШКМ (школе колхозной молодежи) в Топорихе.  Закончил 4 класса. Школьную программу за 5, 6 и 7 классы затем осваивал самостоятельно.

***
  Его отец  Сувернев Андрей Григорьевич  родился в селе Топориха  в 1892 году,  умер  в 1979 году  в возрасте 87 лет в г. Горьком (ныне Нижний Новгород). Андрей Григорьевич  закончил 5 классов Пачелмского начального училища,  в 15 лет был учеником у волостного писаря, затем служил у агента земского страхования до призыва на войну. После войны  работал  конторщиком промартели в  Поиме, а с 1921 по 1930 год  секретарем Топорихинского  сельсовета.

  В 1929-1931 годах в стране началась массовая коллективизация, у крестьян стали забирать в колхоз их личное имущество. Из-за боязни раскулачивания из села стали уезжать в города крепкие трудолюбивые крестьяне. Отец Петра, Андрей Григорьевич в это время работал секретарем  Топорихинского сельского совета, и он многим помог получить справки для отъезда из села.Большая часть односельчан выехала в город Горький, там в эти годы строился  Горьковский автомобильный завод.  Первым, из родственников Суверневых, уехал в город Горький  его двоюродный брат Кузнецов  Иван Васильевич (все родственники называли его Сокол, а жену его называли тетя Феня Соколова).Андрея  Григорьевича  стали часто вызывать в Башмаково в соответствующие организации и предлагали писать доносы на жителей села. Но он предпочел доносам отъезд из села. После переписки с Кузнецовым И.В. в 1932 году, он уехал с семьей в город Горький, оставив родительский дом по договору безвозмездной аренды под школу, и сдав скотину в колхоз.

  От автора. Дом, отданный под школу, был из красного кирпича с четырьмя комнатами, каждая комната отапливалась автономно. В школе была двухсменка и просуществовала она до середины 60-х годов.

  Позднее, читая  произведения М.А. Шолохова  «Тихий Дон» и «Поднятую целину», он  приговаривал: «Все как было у нас в Топорихе».

 P.S.
   
  Продолжение следует …