- Песня - это чили. Тебе бы не стоило столько сыпать, но ты делаешь это. Больше песни, больше боли, больше сл;з. Понимаешь, о ч;м я? Бередить сердце. Вот почему я могу годами не слушать музыку, - говорит мне мой босс-видеооператор по-английски с акцентом испаноговорящего, и включает песню погромче. - Она делает нас слабыми.
На этот раз китайская. Мы оба понимаем слова, так как он жив;т в Китае более двадцати лет, а я больше года учу китайский самостоятельно.
- Эта песня у китайцев запредельная, её бы стоило запретить. Она делает их мягкими, заставляет мечтать о любви, которой они не имеют, и которая здесь чаще нежелательна. Все, кто не имеют такой сильной любви, тоскуют, слушая эту песню. Даже меня спустя сколько лет она тоже заставляет рыдать в душе.
Мы летим на скорости ста километров час на юг, на границу с Макао. На фоне других китайских машин мы как будто полз;м. Небо чистое, солнце светит ясно, и я думаю о том, что тоже буду вся в слезах оттого, что оставила дома свои солнечные очки. В последнее время погода была такая плохая, что я больше не рассчитывала увидеть солнце. Это мой первый ноябрь в Гуанчжоу, и я вс; время забываю, что юг Китая - не Россия, и ноябрь здесь - это вс; ещ; лето.
- Что это постоянно скрипит, посмотри пожалуйста, - просит меня Алехандро в паузе между песнями, и я оглядываюсь на заднее сидение.
- Это багаж, - отвечаю я, скользя взглядом по двум объ;мистым чемоданам. Там огромный монитор эпл и куча камер, мы едем снимать важное мероприятие, а точнее - Международную аэрокосмическую выставку. Что-то совершенно невероятное по моим меркам.
Для меня вс; это будет в первый раз. Собственно, это одна из причин, почему я выбрала эту работу. Мне нравится делать что-то совершенно новое, в процессе которого я учу не только предмет, но и открываю новые грани самой себя. Новая роль, новый вгляд, новая самоидентификация и новый способ мышления. А ещ; более глубокое понимание того, какая я, что люблю и какие барьеры есть в моей голове. Если ты не пробуешь новое, ты можешь никогда не узнать о некоторых своих страхах, ограничениях или, наоборот, симпатиях. Ты думаешь, что хорошо знаешь самого себя, но ты изучил только одну грань. Пробуй новое - и с удивлением смотри на незнакомца, который жив;т в сво;м теле.
Песня закачивается, и начинается другая, на испанском. Водитель и мой босс в одном лице откашливается и начинает петь. Оказывается, у него низкий баритон.
- "Дёр" - это значит "я". "Обвидар" - забудь, - между куплетами учит меня испанскому. -Он кричит ей о том, что никто не будет любить её так, как он.
Я охотно повторяю. К концу этой четыр;хдневной поездки я ещ; и по-испански заговорю! Звучит неплохо.
Алехандро по;т, вкладывая очень много чувств. В такие моменты он очень темпераментный, и в н;м очень явственно проглядывает кровь бразильца. Впрочем, не нужно долго вглядываться, чтобы ощущить эту связь, и в обычные минуты. В его волевых, слегка нависающих бровях, в его широкой, почти детской и одновременно всегда очень страстной улыбке, в сильных, очень волосатых и очень выразительных руках всегда чувствуется истинный бразилец. Пусть на самом деле он и пров;л в Бразилии не так много времени, и подростковые годы пров;л в Европе, а взрослую жизнь - в Китае и Штатах. Мне очень повезло встретится с ним. Очень необычный человек.
На эту работу я попала почти случайно, увидев в сети Вичат, китайском фэйсбуке, невкусное объявление. Обычно я за два часа получаю больше, чем обещает это объявление за день, но меня заинтересовала специальность. Ассистент видеооператора. Что я умею? В детстве ходила в кружок журналистики, но недолго. Конечно, я только ассистент, но... Алехандро в первые же часы, как мы приехали в город недостоенных небоскр;бов, показал мне, сколько всего я не знаю, но должна знать. Да, я почти ничего не знаю, но возможность приобрести связи, необходимость вести долгие разговоры только на английском, деловой стиль общения, освоение новой роли, и даже немного новой специальности, в короткие сроки - это всё звучит очень привлекательно. Особенно если учесть, что я пытаюсь переквалифицироваться, и моя новая работа будет косвенно связана с моими планами на будущее, то опыт полезный.
- Смотри, - Алехандро выбирает самую маленькую из разложенных на полу в отеле на границе с Макао вещей камеру, - Я на всякий случай повторю тебе основы фотографирования. Иногда я буду просить тебя ходить по залу и снимать продукт. Ф-фунция - это примерно то же самое, что ты раскрываешь свой хрусталик глаза и видишь всю картину, или наоборот сужаешь - и видишь детали.... Наиболее важная вещь - это скорость. Ты должна знать минимум для своей камеры для ручной съ;мки, иначе вс; смажется. Или если ты хочешь снимать движения, то скорость должна быть намного выше, но и света должно быть много, так как скорость - это как быстро будет моргать твой глаз.... Так, про правило третей ты знаешь, верно? Я очень серь;знен касательно этого. Если этого нет - фотографию можно выкидывать. Старайся следовать... Подай мне "скрудрайвэ".
Так, это новое слово для меня. Рассеянно даю ему всю сумку и смотрю, что он вытаскивает. Ах, отв;ртка! (поверила ли бы я год назад, что могу поехать на работу, весь день общаться на английском, и не просто общаться, а сидеть вот так как будто на лекции, и иметь только одно затруднение со словом отв;ртка?).
Да, общаемся мы на не родном мне английском, год назад я была в этом месте, но по ту сторону границы, то есть не в Чжухае, а в Макао, и мой английский был очень тяж;лым. Теперь я не просто "болтаю" на н;м, а слушаю объяснения о принципах фотографии, функциях настройки и прочем-прочем (я не знаю специализированного словаря по этому предмету, но ид;т легко). Голова идёт кругом, когда думаешь о том, как вырос всего за год.
- Вот это свет. Вставь туда батарею. А теперь вытащи и вставь снова. Нет, не так, вот здесь нажать, вот тут потянуть. А теперь сделай это раз десять, ты должна собирать и разбирать его с закрытыми глазами, как автомат... КалаЩникова? - смешно говорит он вдруг русское слово. - Вперёд!
- Смотри, это ресивер. Вот так его собирать... Ты будешь вешать микрофончик на интервьюира. Тебе нужно будет сказать...
"Мне нужно будет разговаривать с этими высокопоставленными лицами на мо;м английском??" - тут же пугаюсь я, глядя на то, как Алехандро цепляет микрофон к рубашке и убирает вторую громоздкую часть в карман брюк.
Это забавно, потому что, хоть я и говорю лучше, но мышление и мнение о самой себе быстро не меняются, и получаются забавные качели из гордости и страха, и постоянного, каждодневного преодоления барьеров в своей голове. Постоянная храбрость, постоянное дерзновение.
Я беру в руки микрофончик. Мой босс играет роль интервьюируемого. Одевает пиджак, степенно приветствует невидимых партнёров и говорит по-английски им: "да, должно быть недолго, да, через пять минут совещание. Кому-то пожимает руки...", - и воображением я полностью уношусь в завтра, в мир красных ковровых дорожек...
Я уже сказала, что я хочу многое попробовать, именно разное, именно новое, непохожее на предыдущий опыт. Многие люди считают себя недостаточно хорошими для дела или профессии, которую они хотят, и в результате сидят там, где были. Но знания и опыт, что и делает тебя достаточно "хорошим", не приходят с потолка. И даже с работы на нижней ступени. Единственный путь - дерзнуть и приложить все усилия.
Ведь даже если ты долго учился, то в начале все равно будет сложно, будешь "косячить". Вопрос только в том, готов ли ты взять ответственность, то есть дерзнуть, и оправдать е;, приложив усилия и мирясь некоторое время с постоянным напряжением, или ты недостаточно храбр и будешь годами прозябать помощником и ругать начальство, что оно тебя не повышает. Да, это требует храбрости, иногда прид;тся видеть в зеркале человека, про которого знаешь точно, что он недотягивает, и сильно. Этот человек может быть уволен, и это будет не то смутное "наверное я не могу", а беспощадно ясное "я не справился". И от неудач нельзя будет спрятать голову в песок... Но каков результат? Там ли ты, где был? Равен ли ты уже по опыту своим "коллегам"?
Свободное плавание не да;тся легко. Но его никогда не освоишь, пока не поплыв;шь. Умею ли я снимать, знаю ли я правила? Нет. Но сегодня я потренировалась устанавливать ленту на ножки стабилизатора, потренировалась на сво;м боссе устанавливать микрофон гостям, научилась основам фотографии (может быть я что-то и знала, но теперь я получила эти советы от профессионала, и поняла намного больше), узнала о правилах выставления света. Завтра я буду шагать по болоту и каждую минуту я буду чувствовать дискомфорт, ведь я могу забыть что-то закрутить, забыть название на английском и сильно замедлить процесс съ;мки, так как не смогу это принести, но день, два - и правила наработаны, руки делают, опыт есть. И следующая моя работа будет выше, потому что каждый увидит в моих действиях привычки профессионала, я же копирую их с профессионала. А напряжение в два дня сравнится ли с напряжением длинною в полжизни, когда ты боишься дерзнуть и подняться выше?
Алехандро несколько раз глубоко вздохнул-выдохнул, в промежутках прикладывая фотокамеру к глазу, и, наконец, отложил камеру. Он только что закончил своё кунфу-фотографирование. Он мыслит о фотографировании глубже, чем другие встреченные мною люди, он сравнивает это со стрельбой, название кунг-фу он дал из-за специфики дыхания, которую он использует.
Вдыхаешь глубоко, задерживаешь дыхание - стреляешь. Выпускаешь воздух.
- Знаешь ли ты, что иногда внутрь номера китайцы помещают скрытую камеру? - Алехандро заметил мо; внимание.
Я покачала головой, он встал и подошёл к телевизору.
- Часто вот здесь. Нам понадобиться выключить свет.
Свет гаснет, в комнате шестым чувством ощущается движение энергичного пятидесятилетнего бразильца.
- Свет от скрытой камеры глазу не заметен. А вот камера твоего телефона может его распознать. И если ты видишь на дисплее красную точку, когда как твои глаза видят там только черноту...
Едва заметно светится дисплей его телефона, становится немного жутко. Он водит камерой по телевизору и углам, а ты с напряжением жд;шь проявления маленькой красной точки, как слуги дьявола, эта точка в этой сегодяшней темноте становится чем-то бОльшим, чем секретной камерой. Кто следит за тобой, с какими целями? Муражки бегут по коже.
Честно, в этот миг я больше не чувствую себя в Китае. Я в загадочной дикой Бразилии, в месте, насел;нном призраками и богами, в которых веками верили местные и которые потому ожили, и могут действительно что-то сделать с тобой. А под защитой я, только пока со мной есть местный проводник, который рос с этим... И под защитой только пока он наводит камеру на что-то за твоей спиной... Пока ты не обернулся, и не встретился с этим чем-то глазами...
Секунды бегут, и красной точки не появляется. Можно больше не задерживать дыхание. Шея затекла от того, что страшно хотелось обернуться.
- Знаешь, когда я был моложе, я сыграл с одним слепым мальчиком в игру... - раздался вдруг тихий полушёпот из темноты, низкий насмешливый баритон. - Он был слепой, но мог различать тени. Я выключил свет, и взял в руки свечу. "Веришь ли ты в дьявола?", - спросил я. Он был умным образованным мальчиком и ответил, что нет. "Тогда, если ты не веришь в его, позови. Позови его. И мы посмотрим, придёт ли он", - сказал я ему. И знаешь что? Несмотря на свои длинные рассуждения о науке и решительном отрицании дьявола, он испугался. Он испугался, а значит где-то глубоко внутри он знает, что дьявол есть... А ты, веришь ли ты в дьявола?...
Моргает блеклый свет от камеры телефона, тени захватывают всё ненарисованное пространство. Я молчу, неуверенная в том, как лучше ответить. Что-то дьявольское теперь ощущается в этом бразильце.
Раздаётся щелчок и загорается свет. Я снова в Китае. В просторном белом номере на границе с Макао. Но за окном шевелятся острые кривые ветви деревьев, а в углу всё ещё прячется невидимая глазу и ненайденная камерой красная точка... И бразилец уходит в свой угол, и за ним тянутся шлейфом его длинные чёрные, с лёгким налетом седины, волосы.
- Предлагаю сходить поесть. Ты будешь рис или лапшу? - как ни в ч;м не бывало спрашивает он, и накидывает пиджак.
***
На улице царит поздний вечер. Желтые неяркие фонари горят очень уютно, близость моря и ночь придают воздуху особый приятный вкус. Я уже не знаю, где нахожусь.
Дорогу во все стороны пересекают китайцы. Переулок, тупичок, китайские дешёвые ресторанчики и тяжёлое дыхание перца в воздухе, от которого тянет безостановочно кашлять.
Идя рядом с бразильцем, я вспоминаю слегка забытую любимую мысль. Путешествие совершается не только ногами и с рюкзаком на плечах. Оно совершается, когда ты общаешься с людьми, и гораздо глубже, чем когда ты просто смотришь на страну. С этим человеком я больше не в Китае, я не китаист. Я учу испанский, путешествую по джунглям и будто реб;нок расту в стране, впитывая их мировоззрение и темперамент. Я в бразильском Китае. И этот Китай никогда больше не повторится, и нигде в мире не найти ничего похожего на это.
- Что ты знаешь о Китае? - спрашивает меня Алехандро, но он не нуждается в ответе, он хочет рассказать.
А я хочу впитывать вс;, как губка.
- Понятие дружбы у них совсем не такое, как у нас. Они "дружат" с человеком только до тех пор, пока он оста;тся для них полезным. Например... Была у меня знакомая китаянка, и как-то я сказал ей, что иду на встречу с другом-китайцем. И она начала меня расспрашивать: какая у него за работа, с какой части Китая он приехал, кто его родители... И спустя полчаса детальных расспросов она сказала: "Зачем ты теряешь время с ним?". Понимаешь: "зачем ты ТЕРЯЕШЬ время с ним?".
- Или вот например... Ты только приехал в Китай, хочешь завести друзей. Ты в счастливом ожидании ид;шь на встречи по английскому языку, где китайцы хотят практиковать язык с иностранцами. Думаешь: хотят практиковать - хорошо. Они хотят практиковать, и вообще людьми интересуются, друзей найти возможно тоже. Ты думаешь: "друзей". А они с тобой - только английский. А потом просто обрубают с тобой контакты. Их дружба - только пока ты остаёшься полезным им, это правило действует и для иностранцев, и для своих китайцев.
- Знаешь, кстати, одну забавную вещь, которую я понял на этих встречах? Слышала ли ты когда-нибудь, что китайцы по-английски говорят так: "Хе.ло.у. Ма.й нэ.й.м и.з....", - как роботы. Слышала? Так вот знаешь почему? Я знаю!... Они учат английский по компьютеру, и он им воспроизводит именно вот так механически. А так как их китайский состоит из достаточно раздельных коротких слогов, то они верят, что так и надо говорить на английском, и старательно копируют точь-в-точь как с компа.
Мы проходим мимо разложенных на асфальте на ткани мандаринок. Две китаянки, мать и дочь, режут их ветки и выкладывают на ткань из ящика. Бразилец бежит гладить котёнка, спрятавшегося позади женщин. Набираем мандарины. Бразилец пытается шутить на китайском. Только послушать, как он пытается говорить, уже смешно, так что настроение повышается у всех. Мы отходим с потяжелевшим пакетом, и он возвращается к рассказу...
- Один мой друг всюду ходил с девушкой. Красивая девушка, добрая, милая, хороший вкус в одежде.. Ну и вообще вместе они хорошо выглядели. И ладили нормально. В общем, нормальная такая девушка, без особых изъянов. Они вместе были уже четыре года, он был очень в неё влюблён... И вот как-то он приходит без неё. Спрашиваем, он говорит, что они больше не вместе, тема опускается. Потом я его спрашиваю: "нет, ну а всё-таки, почему?". Благодаря тому, что я знал его уже несколько лет, он мне по секрету ответил. Китайцы же очень скрытные, и о себе информацию - ни-ни. Так вот, он ответил мне: "Ты же знаешь, я очень традиционный китаец. Знаешь, да?" - "Да, ты очень традиционный, и что?" - "Я представил свою девушку маме, и она сказала мне, что форма носа у девушки слишком прямая. И с такой формой носа она не может быть мне хорошей женой. А она очень опытная в этих делах". - "И ты расстался с девушкой?". - "Да". - "С которой был четыре года, и которую любил?". - "Да". - "Из-за формы носа?". - "Да".
Мы заходим в десятую по счёту чшифаньку (кафешку). В каждой продаётся одно и то же. Мы уже обошли все на этой улочке, поэтому бразилец, наконец, сдаётся, и мы соглашаемся на лапшу.
- Жизнь - это фильм, ты знаешь об этом? - вновь спрашивает меня Алекхандро после того как осмотрел тарелку и не обнаружил в ней ничего, кроме лапши и маленькой лапки укропа. - Я чувствую, что смотрю фильм. Мы все в н;м играем, только многие не знают, что они играют. Они думают, это вс; серь;зно... Проблема в том, что я знаю, что это фильм, поэтому я подкалываю всех и живу смеясь...
Мы возвращаемся в отель, и он останавливается около своей машины. "Подержи это", - даёт мне в руки пластинку, использующуюся для освещения при фотосессии. Мы используем её как обычный фонарь, чтобы покопаться в его багажнике.
- Ты знаешь, что ещё первое время поражало меня в китайцах? У них нет мечт. У них нет никаких желаний о том, кем им быть. Ты их спросишь, а в ответ всегда слышишь одно и то же - не знаю. Знаешь, что это? Неопределённость. Они вечно живут в этой неопределённости. Даже уже обучаясь в универе. Когда я задаю студентам вопрос о том, кем они хотят быть, я всё надеюсь услышать, что им хотя бы нравится то, что они изучают, и они хотят продолжать. Но они не знают - за них всё решают родители. Ты же помнишь историю про нос? А ещё они не могут позволить себе изучать то, что хотят. У них после школы один всеобщий экзамен, и сдав его, они имеют только один шанс. И если не набрали нужное количество баллов, то идут куда придётся. Потому что этот экзамен правда определяет их жизнь, есть очень чёткая взаимосвязь с поступлением в универ и тем, как сложится вся последовательная жизнь. У кого будут сотовые последних моделей, машины и хорошие дома, а кто будет едва сводить концы с концами. Очень чёткая связь.
Бразилец не нашёл что хотел, и слегка расстроено хлопнул крышкой багажника. Из дома напротив вышла китаянка с плачущим ребёнком, стала укачивать его. Бразилец взглянул на неё и отвернулся.
- Знаешь, что они не могут позволить себе ни на что отвлекаться от учёбы? Если кто-то заведёт роман, то у одноклассников это вызовет неоднозначную реакцию. С одной стороны, завидно, а с другой - двумя конкурентами меньше. В том числе они поэтому все такие стеснительные и тормознутые с европейской точки зрения, ведь первые отношения у них появляются только в институте.
Из дома послышался мужской голос. Китаянка злобно закричала, ребёнок заплакал сильнее. Бразильца это немного разозлило, пронаблюдав повтор этой сцены, он вмешался. "Эти китаянки иногда совсем ненормальные. А потом удивляются, почему дети такие дёрганные вырастают", - пробормотал он, возвращаясь после вмешательства к машине, где всё ещё стояла я.
В отель мы шли молча, и я думала о его стиле жизни и о том, насколько непривычно и даже странно нам видеть кого-то, кому не всё равно. В темноте трещали цикады, напоминая нам о том, технологичный китай - это всё-таки Азия. Кое-где выглянет алтарь для бога, свечки... Вспомнишь о том, что наверху тебя ждёт темнота и возможная невидимая красная точка. Что у соседа образок на груди. Что в каждом живут поверия и свои собственные духи, которые от этой уникальности ничуть не становятся менее реальны. Прежде чем зайти под козырёк нового временного пристанища, я подняла лицо вверх. Горело звёздное, почти потустороннее небо.
(продолжение будет)