Мы принимали гостей из Германии. Несколько месяцев назад сын ездил в Германию по программе студенческого обмена, теперь мы принимали гостей из Дюссельдорфа. По условиям программы студенты живут неделю в семьях своих зарубежных товарищей.
В один из вечеров компания – сын и двое его гостей – Ленард и Оскар вернулись домой в тот момент, когда по телевизору показывали противостояние тысяч арабов из сектора Газы, пытающихся прорваться на территорию Израиля и израильских солдат, предпринимающих всё, что этого не допустить. Показывали обстоятельно, с подробностями, так что я решил не выключать телевизор – пусть гости из Германии посмотрят. У них такое вряд ли показывают.
Оскар как-то стих, было видно, что он бы предпочёл смотреть что-то другое. А у Ленарда на лице отразилось сомнение и недоумение. Я понял – он готов прокомментировать увиденное, но боится, что сказанное будет нами воспринято без удовольствия, а он связан законами гостеприимства. Человек культурный и воспитанный не станет без острейшей необходимости говорить то, что хозяевам будет неприятно слышать.
Я пришёл ему на помощь и сам предложил высказаться – что он думает об увиденном?
Ленард тут же сказал, что это ужасно. Гибнут люди. Среди протестующих много детей.
Я объяснил, что за участие в подобных демонстрациях ХАМАС платит участникам по 100 долларов в день – независимо от того – взрослый это, или ребёнок. В секторе 50-процентная безработица, и для многих – это средство подзаработать. Но цель акции - прорваться на территорию другого государства - ужасна. Они прорываются, чтобы устроить погромы и вернуться назад. Однажды парочка арабов прорвались. Добежали до теплицы ближайшего сельхозкооператива и начали крушить, всё, что попалось под руку.
Ленард вздохнул. Так они выражают свой протест против оккупации.
«Какой оккупации?» - удивился я.
Ленард обернулся и посмотрел на Оскара, ища поддержки. Я улыбнулся, говоря им тем самым, что готов выслушать любые суждения. Ради этого и затеял эту беседу.
Ленард объяснил мне, что всё происходящее на границе Израиля и сектора Газы – реакция на оккупацию сектора.
«Оккупацию?» - удивился я. – «Но уже пятнадцать лет в секторе нет ни одного израильского солдата. О какой оккупации можно говорить?»
Ленард сделал небольшую паузу, подбирая правильное слово. Сообразил, что слово "оккупация" никак не подходит.
«Израиль блокирует сектор.»
«Какая блокада? Сектор Газы имеет протяжённую границу с Египтом, от пограничного Рафиаха через Ариш идёт прекрасная дорога на Каир. Шоссе номер 40. И почему Израиль должен иметь открытую границу с теми, кто объявил своей целью уничтожение Израиля?»
Ну, это я для красного словца сказал, что египетское шоссе номер 40 – это прекрасная дорога. До прекрасной - ей как до Луны.
Ленард переваривает услышанное. Проблема Газы для него неожиданно предстала в ином свете. Интересно, он знает, что Египет давно закрыл границу с Газой и ввёл блокаду более жёсткую, чем Израиль? Израиль, по крайней мере, разрешает ввозить продукты и предметы первой необходимости, а Египет – нет. Граница на замке.
«Но я слышал, что жители Газы не имеют возможности выехать из сектора…»
Голос Ленарда стал неуверенным. Доходит.
«Именно так. ХАМАС не выдаёт никому загранпаспорта, да и хамасовские документы никто не признаёт. В Египте ХАМАС вне закона. Выехать из Газы могут только те, у кого есть паспорта других стран. Если бы хамасовские документы признавались бы за рубежом – половины населения в секторе уже не было бы. А так – приходится сидеть на месте. Египетские пограничники очень строгие – если кто-то пытается перелезть через забор – сразу стреляют. »
Перестарался – хотел сказать «строгие» - strict, а язык как-то сам собой сказал «свирепые» - savage. Исправится не успел – в разговор вмешался Оскар.
«В Газе самоокупация. Одна половина охраняет другую – что б не сбежали.»
«Виртуальная оккупация» - засмеялся сын и увёл гостей к себе в комнату.
Я подумал о том, как средства массовой информации формируют мировоззрение людей. Молодые арабы из сектора Газы, видящие Израиль по ту сторону забора убеждены, что именно Израиль виноват всех их бедах. Об этом они слышат с детства. Впрочем, некоторые слышат от своих дедушек, что когда-то границы не было, безработицы почти не было, многие работали в Израиле. Другие трудились на предприятиях сектора, которые тогда работали…
Гораздо более образованные жители Европы также с детства слышат об ответственности Израиля за происходящее в Газе. Услышанное в детстве потом воспринимается, как что-то подсознательное и уходит медленно - по мере осознания того, что это всего лишь навязываемые стереотипы. Журналистов посылают на Ближний восток освещать конфликт. Не будет конфликта – им нечего будет освещать. А жить и работать в Израиле приятней, чем в Афганистане или Сомали. Вот и стараются, подгоняют происходящее под старые клише. Грань между реальным и виртуальным мирами исчезает…