Поздравление с 8 Марта

               
               
      Подходил к концу тысяча  девятьсот  пятьдесят  шестой  год. Зима всё  крепче заковывала окрестности в кандалы холода.

      В белом молоке тумана по метельной, заснеженной пустыне, по еле заметному санному следу «ползли» маленькие фигурки, похожие на живые кульки. Это «пятиклашки», преодолевая сопротивление ветра, шли в школу в соседнее село-  Троицкое.  Впереди - кучка девочек, чуть  поодаль - кучка мальчиков. Тогда детей  в школу не возили. Добирались они самостоятельно - пешком - иногда на лыжах.

       Все были тепло одеты: пальто на вате, шаровары с начёсом, выправленные  на валенки, носки и варежки из овечьей шерсти. На голове у мальчиков - шапки-ушанки; у  девочек - шерстяные шали, повязанные под пальто, а поверх - ещё шали  «накрывные», концы которых завязывались сзади. За  спинами на  самодельных  ремнях - портфели, которые при каждом шаге колотили по спине, как молот по  наковальне.

       Проваливаясь в сугробы на переметённой дороге, дети упорно брели к цели.  До Троицкого четыре километра. Это был первый год их каждодневных походов: четыре  километра туда и четыре обратно. А всего так путешествовать им предстояло три  года, несмотря на мороз и ветер, метель и дождь; зимой, осенью и весной; по  сугробам, по грязи, по лужам…  Раскрасневшиеся от ветра, приходя домой из школы, пообедав, они забирались на печку и засыпали мёртвым сном.
 
        Через час родители будили их и школяры принимались за уроки.
      Было уже темно: зима; дни  короткие. Домашние задания делали при свете  керосиновых ламп. Электричества в селе ещё не было. Ведь прошло всего  одиннадцать лет после страшной войны и после победы над фашистскими варварами,  но наша разрушенная почти наполовину страна возрождалась из пепла. Видимо, в  сознание послевоенных детей генетически было заложено понимание трагедии  произошедшего, поэтому они не ныли, не  стонали, ничего не требовали от  родителей, а честно и терпеливо выполняли свою маленькую работу.
   
        Этой маленькой работой у них была учёба. Правда, в новом коллективе   дети из Борового чувствовали себя неуютно. Учителей новички не знали.  Одноклассники из Троицкого вели себя с ними как хозяева с нахлебниками.

        Но постепенно всё стало образовываться. Стали узнавать учителей.  Особенно повезло с классной руководительницей - Ниной Сергеевной. Это была   статная, красивая, хорошо одетая доброжелательная женщина. Она замечательно    преподавала русский язык, литературу, пение; прекрасно играла на баяне.

        Интересно проходили уроки ботаники у Альбины Алексеевны, когда  рассматривали в микроскоп, например, строение клетки луковицы; ходили на  экскурсии в лес.
 
       Затаив дыхание, слушали Татьяну Васильевну на уроках истории и потом  повторяли какую-нибудь понравившуюся историческую цитату, вроде: "Вассал моего  вассала не мой вассал".

        Всем нравились занятия по физкультуре, особенно лыжные тренировки на    бесконечной снежной равнине. Их проводил Роман Павлович - высокий мужчина с  волной густых светло-русых волос.

        Многие с удовольствием изучали и новый предмет - немецкий язык, который  преподавала Анна Захаровна. «Пятиклашки»  уже ознакомились с немецким алфавитом,     небольшим количеством слов и гордились «знанием» иностранного языка: читали по-немецки и переводили маленькие, простенькие тексты.
 
       Уроки этих учителей вызывали у большинства учеников положительные эмоции.

      Проблема наметилась с математичкой. Учительница - Анна Максимовна - вечно  сердитая, озабоченная, погруженная в свои мысли, объясняла каким-то  «квакающим»  голосом, как будто бы, себе, а не ученикам. При этом, сообщая что-то, редко  поворачивалась к классу. Почти никто ничего у неё не понимал. Видимо, за бесцветные глаза навыкате, за характерную прерывистую речь ей давно дали прозвище «Квакуша".               

      С математикой «пятиклашкам» приходилось надеяться только на учебник и  некоторым на возможную помощь родителей. Особенно переживала неудачи по  математике Лиза девочка из Борового. Училась она хорошо. Её любимыми предметами  были русский язык, литература, история, немецкий язык. Можно сказать, все науки ей  нравились, кроме математики. В Боровом работала прекрасная библиотека, и  Лиза к двенадцати годам перечитала почти всю русскую и зарубежную  классику.  Много книг было и дома. Алгебра же вызывала у девочки тоску. Не всегда  получались задачи. Иногда в их решении помогал папа. Но решал он по какой-то  своей методике. Правда, по геометрии Лизе нравилось выстраивать доказательства  теорем. А каждодневные восьмикилометровые «прогулки» хорошо проясняли голову.
 
      Между тем, наступил Новый  год. И вот позади остались каникулы… Зима  переходила во вторую фазу, про которую в народе говорили, что уже «цыган шубу  продаёт».  Может, это и так, но морозы и метели не сдавались.

      Приближался февраль - «кривы дороги». Ученики из Борового каждый день  измеряли валенками глубину сугробов, добираясь до школы. Особенно трудно было   младшим ученикам - пятиклассникам. И вот на это ненастное время родители Лизы,  Насти, Оли и Юры решили определить своих детей на квартиры в Троицкое. Лизу  поселил у учительницы, Людмилы Васильевны. А Олю, Настю, Юру - по  соседству, у  тёти Дуни. В субботу, после уроков, дети уходили домой, в Боровое, а рано утром  в понедельник - снова в Троицкое.

     В короткий зимний выходной играли в «войну»: строили «доты», рыли «окопы».  Делились на две «армии»: «наших» и «фрицев». Быть «фрицами» никто не хотел.  Тогда старший «командир» Валентин, по прозвищу «Валёк-маёк", силовым способом    утверждал на роль «немцев» того,  кого ему вздумалось, несмотря на вопли  протеста назначенных. И сражение начиналось! Русские шли в атаку! Летели  "снаряды " (кубики снега)! Всегда побеждали «наши»! И только так! Они кричали  «фашистам»: "Hande  hoch! Hitler  kaputt!!!" В конце концов, «фрицы» сдавались  на милость победителей или позорно бежали…

     Вернувшись домой с "поля боя", дети рисовали самолёты, танки с красными  звёздами, трассирующие огненно-красные снаряды, хотя, к счастью, этого они  никогда не видели… В семье Лизы в выходной втроём часто лепили пельмени. Мама  говорила: "Давай, Лиза, лепи «фрицев». Так называли пельмени, которые    разваливались при варке .
         
      Воскресенье пролетало быстро (тогда в школах была "шестидневка"). В  остальные дни - учёба  д и неуютная жизнь в чужих семьях.  Как манну небесную ждали  весну - скорее бы домой: пусть даже по восемь километров в день отмерять.

      И вот наступил март. Но зима всё ещё не унималась. Приближался  Международный женский день. Накануне Лиза решила пойти к своим друзьям: Оле, Насте и Юре - в соседний дом.
Войдя, она увидела, что одноклассники готовили поздравления учительницам и что   Юра рисовал красивый букет цветов на тетрадном листе и раскрашивал его. А  рисовал мальчик очень хорошо.

      Лиза присоединилась к участникам в качестве «соавтора». Совместными  усилиями стали составлять поздравление. Первое было адресовано математичке Анне  Максимовне. Начиналось оно так: «Дорогая  Анна  Максимовна…»  Написав, как  водится, пожелание здоровья и счастья, друзья посчитали, что этого мало… В душе  у них шло «брожение» и требовало правдивого «выражения». Считая, что никто не  поймёт их хитроумный замысел, решили наверху, в углу листа, изобразить то ли  жабу, то ли лягушку, что и было блестяще исполнено Юрой ко всеобщему ликованию.  В довершение, считая себя большими знатоками немецкого языка, не допуская мысли,    что кто-то может знать немецкий алфавит и, тем более слова, постановили сделать    на поздравлении надпись "по-немецки». Для достижения своего «детективного  совершенства» под рисунком лягушки написали:"Kwakuscha".

     На следующий день ушлые «детективы» и «редакторы» подарили рисунок по назначению…

«Караул!!!SOS !!!» - И что тут началось! Доморощенные «художники», «писаки» и,  "по  совместительству», «детективы» быстро узнали и надолго запомнили, где  учебная часть, где кабинет директора и где висят ремни у родителей!