Неоконченная исповедь

          
Была зима. Очень морозная и колючая. Ветер и метель за окнами, выплясывали сумасшедший танец. Дышали на прохожих ледяным холодом. В тёплом кабинете, с цветами в милых горшочках,  не хотелось думать о морозном дне. К сожалению, работа требовала своё. Мне нужно было по делам съездить в управление. С одной стороны, это было хорошо, в сторону дома. Отдам документы и домой. С другой стороны зимние пробки на дорогах. Транспорт  сжигая  литрами бензин еле полз , среди заснеженных тротуаров. По этой причине хотелось сразу домой, без пересадок и пробежек. Дома ждал горячий чай и пряники, телевизор с очередным сериалом. Но…собралась быстро. Замотала себя шарфом по самые глаза, шуба, варежки с мехом внутри. Документы в сумку. Сумку через плечо, как почтальон Печкин и вперёд! Я наивно мечтала быстро добраться до управления, а там и домой. Выйдя с работы, добежала до остановки. Забралась в промёрзший трамвай, скрипя всем своим существом, он тронулся с места. Ехали не долго, всего одну остановку. Водитель объявила: "Дальше не едем. Нет контакта". Пассажиры понуро вышли из транспорта, под колючий ветер. Я, вслед за ними уговаривая себя – Идти несколько остановок. В управлении погреюсь и домой. Может в  автобус, втиснусь -. Ветер злобно бросал мне на встречу замёрзшие снежинки. Метель с позёмкой путались под ногами мешая идти. Мороз, забирался под тёплую одежду, покусывая меня своими ледяными зубками. Первые две остановки я прошла бодрым шагом. Дальше стало труднее. Начала замерзать. Шарф вокруг лица покрылся инеем от моего дыхания. Ресницы на глазах стали белыми и лохматыми. Руки и ноги одеревенели. До управления оставалась всего одна остановка. Силы и терпение  заканчивались. Очень хотелось согреться, и не хотелось заболеть.
Никаких кафешек по пути не было. С противоположной  стороны совершенно безлюдный стадион. Пустующий каток. Единственное место, где можно было согреться, была церковь. Она была в нескольких шагах от меня. Голубые купола, невысокое крыльцо, дубовая дверь. Пробежав, вернее проковыляв замёрзшими ногами по аккуратно убранной дорожке. Мимо укрытых сугробом клумб, добралась до крыльца. Поднялась по ступеням  на него. С трудом, скрюченными от мороза руками, отворила дверь храма. Вошла. Мерцали как далёкие звёзды свечи. Тихо, тепло и сумрачно. Обедня давно закончилась. Женщина, протиравшая подсвечники у икон, дружелюбно мне кивнула, видя моё плачевное состояние. Я прошла в самый дальний уголок, чтобы никому не мешать. Присела на скамью, всем телом прижалась к тёплому углу, пытаясь быстрее согреться. Тепло окутало меня, согрело и избавило от холода. Незаметно я задремала.
Не знаю, сколько времени прошло. Проснулась от приглушённого разговора, разговаривали мужчина и женщина. Сил не было встать и уйти, разморило после холода. Уговорила сама себя – Посижу пять минут, и пойду. Не собираюсь подслушивать, своего мне хватает -. Видимо не хватало мне, маловато было. Дрёма не отпускала меня. Последним усилием воли, повернула голову в сторону говоривших, тихонечко открыла глаза. Недалеко у самой исповедальни  в облачении стоял немолодой батюшка, с крестом и Евангелием в руках. Напротив женщина, того же возраста. Лицо печальное, от безысходности, пришла на исповедь. Подумалось, ровесники. Женщина приглушенным голосом говорила – Батюшка я хочу покаяться. Но не знаю как…- Батюшка поддержал её: " Начни с простого, с самого начала". Она заторопилась _ Хорошо. Я вышла замуж, он был старше меня на 10 лет. Два высших образования, спортсмен. Хорошая зарплата, служебная квартира. Я бросила институт. У меня перспектива была . Училась на отлично, обещали оставить преподавателем и квартиру в малосемейке. Решила, семья важнее. О работе не было и речи. Родились дети. Первая девочка, слабенькая была. У меня резус фактор отрицательный. Перед родами муж настаивал , что если ребёнок будет больным, оставим в роддоме. На второго когда забеременела, не соглашался, не хотел его. На аборт, не пошла,  боялась больше не смогу забеременеть. Родилась девочка. Очень славная, милая и здоровенькая. Недоволен был только муж, очень недоволен. Отношения между нами стали холодными. Да и старший ребёнок болел часто. Когда младшей было 4 месяца, я заболела. Диагноз не утешительный, онкология, неоперабельная. Мама, моя бедная мама. Сколько горя ей досталось. Она была мужественной, поддерживала меня как умела. Муж был занят собой. А я смирилась, сколько Бог даст, столь и проживу. Деток жалко было. Пока живая,  насмотреться хоть на них. Старший слабенький, а сообразительный. Полтора года, было, попросишь пелёнку с батареи принести, несёт, старается. Бутылочку подержит, если нужно. Мама каким-то чудом выпросила на работе путёвку к морю. Я уехала на месяц. Муж загулял, страдалец, будущий вдовец с 2 детьми. На вокзале при возвращении, он меня не встречал. Встречала мама, с детьми моя тётка осталась. Господь помог, я выздоровела. Любви в нашей семье не прибавилось. И вот я беременная третьим. Мама сказала – Решай сама  -. Муж сказал: " Незачем нищету плодить, двух и то много". Ну, я и пошла. Женщина смолкла. Батюшка осторожно спросил – В этом раскаяние? – Вздохнув, она продолжила  - Нет, это только начало. Прошло года три или четыре, я забыла сколько. Мы поехали на отдых, в горы. Хорошая турбаза, дети рядом. В одной из ночей приснился сон. По длинному коридору мне на встречу шёл маленький ребёнок лет 4. Длинная белая рубашка, вьющиеся каштановые волосы. Я не понимала кто это. Когда ребёнок подошёл ближе, спросила – Ты чей? -  Неожиданно в руке ребёнка появился горящий факел. Подняв над головой, сказал – Смотри, это я -. Передо мной стояла моя не родившееся дочь. Не пустила я её в этот мир. Боясь, что будет лишней. Проснулась от своего дикого крика. Напугала всех. Несколько ночей спать не могла. Сослались на геопатогенные зоны в горах. В моей душе поселился ужас. Она пришла во сне, перед тем как идти в первый класс. Поговорили о тетрадях, книгах о школе. Потом заболела мама, отец. Мужу было не до нас. Родителей похоронили. Я на двух работах, детей учить нужно, за всё платить. После его очередной любви развелись. Моя дочка пришла во сне, когда ей исполнилось 17. Мы сидели с ней за столом в деревянном доме. Над нами иконы  и горела лампада. Она была такая красивая.  В модном платьице из темно синего бархата. Я спросила – Как ты живёшь - . Она сказала – Всё хорошо мамочка, учусь хорошо, на танцы бегаю. Ты только не плачь. Купи мне колечко, серебряное -.  Я заплакала, а она всё повторяла, мама, мамочка. Колечко я купила и подарила кому-то. Женщина не плакала, слёз не было. Я сидела в своём углу в мокром от слёз шарфе. Сердце сжималось от боли. Хотелось слиться со стеной в своём углу, исчезнуть. Исповедь продолжилась. Последний раз она пришла, когда ей исполнилось 30. Стояла через дорогу в серой шубке. Мы стояли и смотрели друг на друга. Батюшка, я грешна, я раскаиваюсь, что сделала аборт. Но посоветуйте, как мне быть. При раскаянии, я не смогу увидеть хотя бы во сне, своего ребёнка? И не раскаиваться я тоже не могу. Как быть батюшка. Как себя простить?
Залитая слезами, на трясущихся ногах я прокралась до выхода, стараясь быть не замеченной. Никакой мороз и ветер мне стали не страшны. Выскользнув из храма, я не помню, как добежала до управления. Отдала документы и поспешила домой. Задыхаясь от бега, я открыла дверь в квартиру. Забежала на кухню. За столом сидела моя девочка и пила чай, с вареньем, малиновым. Она спросила – Мама, что с тобой, за тобой собаки гнались? Разденься хотя бы! – Гнались, доченька, гнались.  Всё хорошо. Слава Богу – я села на стул и заплакала.