Чувства, свойственные людям, присущи и животным. Об этом моя невыдуманная история жизни кота.
В Москве на улице Багрицкого жила бабушка Светлана Дмитриевна. Все родственники и знакомые звали её просто Дмитриевна и уважали за жизнелюбие, оптимизм, готовность помочь и дать совет.
Десять лет Дмитриевна работала по найму в рыболовецком флоте грузинского города Поти матросом 2-й статьи в команде обслуживания «камбуз – прачечная». Ходила в составе флотской команды по Тихому и Атлантическому океанам. А списавшись на берег, вернулась к себе в Москву. Она так увлекательно рассказывала о неповторимых океанских закатах, о праздниках пересечения экватора и о дальних странах, что можно было заслушаться.
Дмитриевна жила одна, её навещал сын с семьёй, изредка оставлял свою дочку Ксюшу погостить у бабушки.
Однажды, гуляя с подружками во дворе около дома, шестилетняя Ксюша услышала тихое мяуканье и увидела четырёх совсем маленьких котят. Девочки решили спасти брошенных котят от неминуемой гибели и поспешили к подземному переходу недалеко от дома, предлагая прохожим взять котёночка. То ли дети так убедительно просили, то ли из сострадания, но трёх покрупнее и покрасивее добрые люди разобрали быстро, а вот четвёртый никому не приглянулся. Пришлось возвратиться домой и упросить бабушку оставить котёнка себе.
К тому времени Дмитриевна окончательно перешла на оседлый образ жизни. Из-за больных коленей, она теперь редко выходила из дома и поэтому с удовольствием занялась воспитанием найдёныша. Котёнок оказался понятливым и сообразительным. Через три месяца он предстал во всей своей красе: серый с чёрными полосками на лапах и спине, с буквой «М» на лбу, с пятнистым, как у леопарда, животиком и большими зелёными глазами. Кота назвали Мавриком, не зря же у него буква «М» на лбу.
Когда Дмитриевна его звала, он подходил и внимательно смотрел ей в глаза, терпеливо ожидая, что же она скажет.
- Я знаю, что ты всё понимаешь, только ответить не можешь - говорила Дмитриевна, гладя его.
Кот был молчуном, мяукал редко, не надоедал, но показывал свой характер. Так, воду пил только из-под крана в раковине, для этого Дмитриевна оставляла ему тонкую струйку. Когда же поставили водосчётчики, Маврику пришлось научиться пить из блюдца. Но это произошло не сразу, а лишь после того, когда ему в воду положили небольшой чёрный камешек шунгит, делающий воду вкусной и целебной.
Вот некоторые особенности его характера и поведения.
Кот не любил гостей, всегда внимательно наблюдал, как они раздевались, обнюхивал их обувь, затем запрыгивал на спинку
дивана, демонстративно отворачивался от всех, всем своим видом показывая, что изучает рисунок на ковре. Если приходили «чужие» мужчины, например, сантехник или электрик, то кот вёл себя, как сторожевая собака или бдительный хозяин. Он ходил за рабочими по пятам и смотрел, что и как они делают. Однажды один из рабочих даже с насмешкой спросил:
- А ваш кот меня не укусит?
Иногда бабушка в шутку науськивала Маврика на внучку, говоря: «Взять Ксюшу!». Кот понимал игру, бегал за девочкой и в прыжке обхватывал её ноги. Маврик терпеть не мог, когда его брали на руки, всегда вырывался и убегал, но очень любил «целоваться» с Дмитриевной. Когда она говорила коту «иди, поцелуемся», он подходил к дивану, смотрел на неё, затем отворачивался, как бы раздумывая: «целовать или не целовать», и только потом быстро запрыгивал на диван и тянулся к её губам своей мордочкой. Услышав слово «падай», тут же ложился на спину, зажмуривал глаза и довольно мурчал, пока Дмитриевна чесала ему животик. Второго «поцелуя» допроситься у него было невозможно.
Когда Дмитриевны не было в комнате, Маврик любил «похозяйничать». Он ухитрялся выдвигать нижний ящик комода с бельём, выкидывал почти всё на пол и устраивал себе дневную «лёжку». Получая выговор за это, виноватым себя не чувствовал, и при каждом удобном случае история повторялась.
Иногда утром при сигнале будильника Дмитриевна не сразу вставала, тогда уж кот прыгал на кровать и стучал лапами по ногам. А если результата не было, то «полосатый будильник» нежно касался лапкой лица хозяйки и мяукал. Тогда уж Дмитриевна поднималась, благодарила, и угощала его любимым паштетом «Вискас».
Прошло несколько лет. Уличную жизнь двора с птичками и цветущей по весне грушей кот наблюдал только из окошка.
Если ему надоедало сидеть в квартире, он подходил к входной двери и, как гипнотизёр, не мигая, смотрел на дверную ручку. Дмитриевна его прекрасно понимала, открывала дверь, и кот важно выходил на лестничную площадку своего этажа. «Прогуливался» обычно долго. В одной из квартир подъезда тоже жила домашняя кошка. Маврик ходил к ней на свиданья, общаясь через дверь на ведомом только им двоим языке. Такие свидания иногда прерывались громким лаем соседской собаки, что заставляло кота спасаться бегством на свой этаж. Маврик до ужаса боялся собак, считая их своими заклятыми врагами.
Летом Дмитриевну с котом вывозили на дачу, где он просто радовался жизни: прыгал, пытаясь поймать бабочку или осу, бегал и громко мяукал, а по ночам ходил на охоту! Свою добычу - полевых мышей и кротов, удачливый охотник регулярно складывал на крыльце в дар любимой хозяйке.
Вот так и жили они в обоюдном понимании, но всё хорошее когда-нибудь кончается. Квартира продаётся, а Дмитриевна переезжает на время (пока достраивается её собственное жильё) в семью племянницы, у дочки которой была сильная аллергия на кошачью шерсть. Часто обстоятельства жизни бывают сильнее желаний людей. Маврика решено было отвезти к подруге, жившей в собственном доме в городе Вязьма Смоленской области.
Несколько дней кот грустил и пытался понять, что же произошло? Дмитриевна исчезла, не попрощавшись, незнакомые люди увезли его на машине в закрытой сумке, оставили в каком-то доме, где уже жили четыре кошки, а во дворе обитали две охранные овчарки. В его голове стояли картины привычной для него комнатной жизни, где Дмитриевна его любила и понимала. Вероятно, поступок Дмитриевны для кота был чистым предательством его искренней любви. Ни понять этого, ни простить он не мог.
На новом месте Маврик с домашними кошками не нашёл общего языка, к новой хозяйке тоже не привязался, а подружился с собаками. Они просто приняли его в свою дворовую команду. Как тут не вспомнить известную фразу: «Чем больше узнаёшь людей, тем больше нравятся собаки». Домашний кот в одночасье стал дворовым, кем и был по происхождению.
Маврику нравилась его новая жизнь: он вкусил дух свободы. Наверное, в своих снах он видел Дмитриевну и прежнюю московскую жизнь. Теперь уже никто не чесал ему животик и не звал «поцеловаться», а тёплую батарею и любимое место на телевизоре ему заменили мохнатые бока его подружек-овчарок.
Неожиданно его новой хозяйке понадобилось срочно уехать на месяц, и она определяет всю живность в приют временного пребывания. По просьбе хозяйки кота поместили в вольере вместе с собаками, что немало удивило служителей приюта.
Месяц пролетел быстро, хозяйка приехала забирать всех своих питомцев. Завидя её, кот убежал и спрятался. Долго и безуспешно звала хозяйка Маврика. Пришлось уехать без него. По-видимому, кот не смог вынести ещё одного людского предательства. Когда утром строптивый кот появился и увидел, что его подружек-овчарок нет, он пробрался в соседний вольер к старой одинокой кавказской овчарке, давно уже живущей в приюте. Возможно, они почувствовали в друг друге родственные души. Он давно уже перестал панически бояться собак, да и они привыкли и не волновались при его появлении. Так Маврик стал приютским котом. Время шло, жизнь шла своим чередом. Однажды утром овчарка не проснулась, и её унесли. Третьей потери своей искренней привязанности кот, вероятно, вынести не смог. Маврик перестал есть и пить, лежал с закрытыми глазами и, может быть, время от времени внутренним взором видел любимую Дмитриевну. Через десять дней его жизнь оборвалась.
К этому времени Дмитриевна уже жила в новой собственной большой квартире вместе с выросшей внучкой Ксюшей и её двухлетней дочкой Василисой. Дмитриевну перестали тревожить былые воспоминания о Маврике, так как она понимала, что Маврик её не простит, да и поздно что-то менять в теперешней жизни.
Однажды Дмитриевна увидела во сне своего любимого кота. К чему бы это, подумала она, а позвонив в Вязьму, узнала печальную новость со всеми подробностями. Она долго горевала, перебирая в памяти чудесные моменты их жизни в старой квартире. Ей вдруг вспомнилось странное поведение Маврика на даче. Стоило ей только начать разговор с соседкой через забор, как прибегал кот, подняв хвост трубой, и начинал так громко мяукать, что дальше продолжать спокойно разговаривать было нельзя.
Теперь она поняла, что он просто по-кошачьи ревновал её и не хотел ни с кем делить.
Неожиданно около себя Дмитриевна услышала радостное «мяу».
Это правнучке Василисе захотелось поцеловать свою бабулю и она просила её помочь залезть к ней на колени. Дмитриевна, обнимая и гладя по головке своего «котёночка», с тихой радостью приговаривала, что жизнь, несмотря ни на что, замечательна. При этом она таинственно улыбалась, глядя в окно на закатное солнце над лесом, которое отдалённо напоминало ей океанские закаты.