Напевы старенькой радиоточки...
Радиоточка была очень маленькой и нравилась мне своим вечным задором. Оттуда всегда лилась бодрая музыка, рассказывались интересные истории , звучали важные новости о первых полетах наших советских спутников и космических путешествиях веселых собачек Белки и Стрелки.
Стоило это радио-удовольствие целых пятьдесят копеек в месяц. Для меня - целое состояние, на которое можно было приобрести семь больших стаканов самых лучших в мире жареных сокирянских семечек. Да ещё с довольно приличной горкой. Но оплачивал это, Слава Б-гу, не я, а папа. Сберкасс в нашем местечке я не помню. Наверное, просто, все удерживали с его небольшой учительской зарплаты.
Получал папа до реформы 1961 года триста семьдесят рублей, превратившихся после смены купюр всего в тридцать семь. Интересно, что цена стакана семечек, при этом, так и не изменилась - те же семь копеек. Да и радиоточка требовала того же полтинника. Ещё с папиной и маминой зарплаты удерживали стоимость облигаций госзайма, который шёл на развитие народного хозяйства. Обещали вернуть с процентами. Одного маминого сослуживца арестовали за то, что он в это не верил. Кто-то из знакомых, побывав у него дома, заметил, что этот Фома-неверующий обклеил облигациями свою старую печку. Интересно, сколько же ему дали? В Сокирянах его, с тех пор, больше не видели.
С Добрым утром,
С Добрым утром...
И с хорошим Днём...
Радостный голос ведущей из радио-точки радостно сообщил, что сегодня - 22 мая 1960 года, 9 часов 15 минут. Вышла в эфир первая в истории передача «С Добрым утром». А веселую заставку для Вас исполнил сам Марк Бернес.
Отец, всю неделю сбегавший на работу ни свет ни заря, напевал песенку и брился, обильно покрывая лицо белой пеной.
Милюха,- радостно кричал он из большой столовой комнаты. Сквозь оба окна, распахнутых в зелёный благоухающий палисадник, вливались волны свежего весеннего воздуха и громкое пение птиц.
- А ты - Пиз*уха..,- отвечал я в рифму, не понимая, чему отец так смеётся. Путаясь в длинной ночнушке, я мигом перелезал через гладкую деревянную перегородку детской кроватки и бежал к отцу со всех ног.
Надо было успеть выхватить из его чёрной мягкой коробочки металлический станок для бритья и лично привинтить для папы штырёк к головке бритвы, куда он вставлял новое острое лезвие. Я уже пару месяцев, как овладел этим взрослым искусством. И с тех пор старался не пропускать ни одной возможности самолично приготовить к работе такой важный и сложный инструмент.
Мы за Мир за Дружбу,
За улыбки милых,
За сердечность встреч...
Я слушал радиоточку, гремевшую в большой зале нашего дома и с воодушевлением подпевал Бернесу,-
...Если бы парни всей Земли
Хором бы песню одну завели..,-
Вот было б здорово..,
Вот это был бы гром...
При этом , я энергично рисовал глобус с группками парней, лица которых аккуратно раскрашивались то желтыми, то чёрными карандашами.
Наших , конечно, оставлял с белыми радостными физиономиями. Парни скалились во весь рот, наполненный большими острыми клыками. Изображение зубов, больше похожих на активную часть двуручной пилы, я быстро освоил ещё давно, когда рисовал хищных акул.
Вид весёлых юношей получался довольно агрессивным и очень далёким от мирных намерений поэта Долматовского. Сочиняя стихи, он , наверняка, мечтал побыстрее уберечь Землю от военных пожаров.
Куба - любовь моя,
Остров зари багровой...
...............................
Новая мелодия, полившаяся из радиоточки, казалось, раскалила ее докрасна и заставила меня оперативно перейти уже к другим сюжетам, - рисовке стреляющих автоматов, пулемётов и пушек. Изображать их было много проще, чем поющих парней.
................................
Родина или смерть! -
Это бесстрашных клятва.
Солнцу свободы над Кубой гореть!
Родина или смерть...
- Мой мальчик,- думаю, тебе лучше успокоиться и побегать по Сокирянам. Что толку сидеть у радио? За окном свежий воздух, птички поют,- вернувшись после работы на огороде, отец увидел такие ассоциации Свободы, Родины и Смерти, нарисованные сыном в патриотическом порыве, что ему, видимо, стало как-то не по себе.
А я только этого и ожидал, выскочив в окно и рванув в сторону кинотеатра. Там меня всегда ждали бабушка Рива, служившая заглавным билетёром и персональное место номер два во втором ряду.
Высоко на столбе, рядом с кинотеатром, вовсю разыгрался репродуктор, у которого многие любили постоять и пощелкать семечки. И сейчас там торчало несколько зевак, задравших головы в небеса. У многих рты были приоткрыты, а на губах чернела и белела прилипшая шелуха.
Из усилителя громко раздавались последние победоносные реляции о битвах за урожай и очередных происках злобных американских империалистов.
Но вот Бернес . Снова запел очередное,-
Хотят ли русские войны?
Спросите Вы у тишины,
Спросите Вы у тех солдат,
Что под березами лежат...
Слова Евгения Евтушенко вызывали настоящую дрожь и колоссальное желание предельно жёстко спросить у непонимающих западных буржуев.
- Что? Что Вам ещё непонятно?! Это же наши солдаты, в основном, лежат под нашими и под Вашими березами.
..Спросите вы у матерей,
Cпросите у жены моей,
И вы тогда понять должны,
Хотят ли русские, хотят ли русские, хотят ли
Русские, войны...
Бабушка Рива с тетушкой Розой и папа с мамой, все время твердили, что никакой войны, точно, уже никогда больше не будет.
Прошедшая Отечественная была такой страшной и ужасной, отняла столько жизней, что ничего подобного повториться, просто, не имело никакого права.
Конечно, я им верил, но радио пламенными речами Фиделя и Никиты все время уверяло в обратном.
Обожая мир во всем мире и ненавидя войну, мы тут же были готовы дать немедленный отпор и с отчаянной решимостью победить всех многочисленных недругов. Ведь главной - преглавной целью стало обеспечить торжество социализма и коммунизма над нехорошим империализмом.
Вооруженные до зубов деревянными автоматами, пистолетами, рогатками и палками, мы, постоянно играя в войну, безжалостно расправлялись с немецкими фашистами. Однако в многочисленных анекдотах, все чаще и чаще, стали появляться жадные американцы, тупые англичане и подлые французы.
Китайцы же, корейцы, кубинцы, вьетнамцы и африканцы быстро стали друзьями навек. Им следовало помогать в постоянной неистовой борьбе...
Из репродуктора, вдруг, раздался молодой и задорный голос Кобзона.
.............
Жить и верить - это замечательно.
Перед нами - небывалые пути,
Утверждают космонавты и мечтатели,
Что на Марсе будут яблони цвести.
...................
Далее, вовсю гремели и радовались детские голоса
...................
Пусть всегда будет Солнце,
Пусть всегда будет Небо,
Пусть всегда будет мама,
Пусть всегда буду я...
Несмотря на то, что не хватало хлеба, молока, мяса и одежды, все тревоги после таких песен рассеивались, взрослые больше не хмурились, окружающее пространство быстро , до краев заполнялось искрами Оптимизма, Радости и нестерпимого ожидания приближающегося Счастья.
Человеку много ль надо?
- У него на сердце радость,
Он смеётся снегопаду,
Солнцу в небе и ветрам.
Действительно. Много ль Человеку надо?
© Copyright:
Эмануил Бланк, 2019
Свидетельство о публикации №219011200059