Глава семнадцатая.
Из всевозможных способов выталкивания себя на работу Антон использовал один - когда будильник звонил третий раз, бежал в душ и вставал под ледяную воду. Оглядев следы вчерашних алкогольных рефлексий, удовлетворённо хмыкнул и вышел вон. Привлёк почтовый ящик - в нём явно розовело что-то призывное. В конверте оказалось пряничное приглашение от Николая и Ксюши участвовать в их помолвке. - О, как интересно! - В роли свата меня ещё не видали...- Но запах лаванды из конверта поднял ему настроение и ускорил ходьбу.
. Придя в расположение оркестра, первое, что он увидел, как уже разыгрывался на баритоне оркестрант пенсионер, гражданский человек Петрович. Петровичу жилось хорошо, может даже лучше остальных. Он работал в двух оркестрах, жене же своей говорил про одну работу и одну зарплату. Петрович, как его привычно звали все в оркестре, пришёл на службу ещё воспитанником оркестра, да так и остался по "военке" на всю жизнь, даже на пенсии. А имя Лёшек у него так и осталось со времён оркестровой молодости, и даже Антон, годившийся Лёшеку в сыновья, называл его просто, по солдатски. Лёшек любил на какой-нибудь выезд взять с собой бутылку коньячку, и, смакуя её в автобусе, рассказывать про былые годы в оркестре. Но больше всего он был известен как ходок по девочкам. С бутылкой вискаря и цветами наведывался в гости к жившей по соседству знакомой проститутке, одетый с иголочки романтик итальянского экрана.
Ещё в оркестре служили, да и сейчас служат два "непотопляемых" прапора. Выслуги лет у обоих по 20 лет. Один прапор прославлен залихватскими запоями. Играли развод на плацу перед генералом, и наш "знаменитый" прапор, как он сам всем говорит: - меня в гарнизоне каждая собака знает, играл-играл встречный марш и не удержал тарелки. Вывалились обе из рук и с диким звоном упали на асфальт. Весь строй обернулся, засмеялся. Генерал даже ухом не повёл: "Нечего мол, на такие мелочи внимание обращать" .
Кабальные обязаловки гарнизонной службы в комедийном жанре кем-нибудь да сочинялись. На этот раз Петрович ему с порога сообщил, что сбежал в самоволку чудик Сеня, говорят, завис в каком-то казино. Антону придётся его вытаскивать. Эх, вот где Антону не хватало Лёни, тот в один присест вернул бы дурачка. Небось, проиграл уже обе свои почки. Парень мало исправим. Требуется моча и розги. Розги вымочить в моче и спустить кальсоны. При этом экзекуцию доверить самому нерадивому, чтобы потом ему всё с лихвой вернули остальные. Но Антону удалось вернуть Сеню проще простого, - новым русским было заказано светиться в полевом суде вооружённых сил.
Вечером не заходя домой, Антон завернул к друзьям. Открыла дверь Ксюша, и Антона с порога окутал запах жареного. Голод подпрыгнул аж выше положенного - неужели накормит?
- О, молодцом! Знаешь когда приходить. Николай вот-вот подойдёт. В его обязанности входит приносить к столу чего не хватает. - Ксюша взяла из рук Антона куртку и послала его мыть руки.
- Да-а! - Протянул вслух Антон, подставив руки под струю из нового хромированного крана, - Мой-до-Дыр тебе должен выписать премию, за дизайн, трудолюбие и качество исполнения. Сама выкладывала плитку?
- А кто же? - горделиво ответила Ксюша, протягивая ему свежее полотенце. - Армянам платить накладно. - Да и на плитке сэкономили. Белорусская по образцу итальянской. А-а, швец да жнец да на дуде игрец - это я.
- Ну и руки у тебя золотые, девонька, подфартило Николаю. - Антон перешёл на кухню и прищёлкнул языком. - Вот это я понимаю! Вот это по человечески! - Встроенная кухня кремового цвета образцово сияла чистотой. - Как на подиуме в Леруа Мерлен. - Угадал. Там и покупали. Собрали сами. Коля ведь тоже не лыком шит. Может!
- Может! - Одобрительно кивнул Антон.
- Садись. Сначала супчику похлебай. Правда, простенький, из банки горбуши.
Антон оседлал табурет и с удовольствием принялся за еду.
- Одно смущает. Вдруг матушка откажется приехать на обручение?Ты мог бы Коле подсобить? Она при тебе не сможет отказать.
- Когда надо?
- В субботу. К одиннадцати утра.
- Попробую. - Пообещал Антон и растерялся. - Вдруг позовёт Марина? А я тогда предложу ей приехать в церковь. Пусть поучаствует. Простенько, но от всего сердца.
- А я ведь была у матушки. - Полушёпотом стала секретничать Ксюша.
- Ах, смелая девушка! И как она тебя приняла?
- Побила! Не сильно, а как-то по детски. Кулачками. И заплакала. Говорит: - Охмурила сыночка! Что тебе нужно? Квартиру?
- А я говорю, квартира у меня своя есть. А мне сыночек нужен, на Колю похожий. - И обняла её крепко-крепко. В щёчки поцеловала. Но знаешь, ещё ей мои куриные котлетки понравились. Накормила, она так жадно ела, я аж заволновалась, что не хватит. А потом костюмчик достала. Вот, мол, примерьте, Вы на праздник придёте нарядной, и Вам хорошо, и нам приятно. Она так странно на меня посмотрела, молча взяла и убежала.
- Ксюша, ну что тебе скажешь! По моему, без промаха, всё сделала как надо!
- Завтра снова к ней съезжу. Беляшей напеку, отвезу. Палантин кружевной подарю. Вот что мне показалось. Она нарочно на людях дурит, чтобы не шибко её доставали. А Коле грубит по привычке, из-за его отца.
- Да уж, если женщина что-то запутает, за всю жизнь не распутать. - Солидарно вздохнул Антон.
- Братишка, ты ли это? - Услышали они с порога жизнерадостный приподнятый голос Николая и заговорщицки подмигнули друг другу.
Николай появился прибранный, красиво постриженый, в свежей рубашке, передал Ксюше пакеты с продуктами. - Разбирай, всё ли купил как надо. -Кивнул и пожал руку Антону: - Вот не думал, что буду кайфовать уже от того, как Ксюша продукты сортирует. Ну прямо танцует по кухне.
- Брат, ты мне явно симпатичен. Образцовый муж. - заметил Антон без всякой иронии.
- Не сглазь. Ещё не муж. До регистрации ещё целый месяц. А помолвка как по старинке задумана. Очень на тебя надеюсь. Привезём маму в церковь, потом домой, может, не понадобится больше "санаторий для престарелых".
Николай вышел мыть руки, а Ксюша приложила пальчик к губам:
- Мы о ней не говорили.- И громко вызвала на связь Колю. - Я тебе первое наливаю? Антон хвалил.
- Наливай! Я сегодня так проголодался, слона бы съел. - Он расположился напротив Антона, и, когда Ксюша положила перед ним приборы, поцеловал ей руку. Тут раздался требовательный голосок юной хаски. Ксюша вышла из кухни. Было слышно как она увещевает щенятку. - Нюша, терпи, дай Коле поесть. Зря не ной, а то вкусненького не дам. Или дам? Дам, ты хорошая девочка.
Антон и Николай в унисон рассмеялись. - Вот она, женская логика. Сначала отказать, потом подразнить-пообещать. Потом приласкать и забыть, что наговорила.
- Ничего я не забуду, - возразила вернувшаяся из комнаты Ксюша. - А нельзя баловать собаку. Коля не может ей отказать, а она знаешь, какая? Ни за что не отстанет. Очень на меня похожа. - В синих глазах Ксюши мелькнул озорной проблеск, - даже смотрит как я, глаз не отведёт пока своего не добьётся.
Николай переглянулся с Антоном. - Ксюша, твоя настойчивость меня и спасла от порчи. Дышать стал нормально. Глаза открылись. Антон свидетель.
- Подтверждаю. - Торжественно проговорил Антон. - Можете мной располагать в субботу. Буду при параде. - И он улыбчиво раскланялся с друзьями.