В то хмурое августовское утро совершенно не хотелось работать. Даже при том, что на работу уходил всегда в приподнятом настроении. То, чем я занимался, приносило в мою жизнь неимоверный кайф. С детства любил разрешать сложные проблемы без помощи взрослых.
Мой кабинет располагался на пятом этаже административного здания, идентично похожий еще на сотни две таких же, обеспеченных всей необходимой аппаратурой. Кабинет, конечно, преувеличено. Так, огороженное пространство в пять квадратных метров. Зато ты один. Ты и компьютер, а на столе, популярной буквой “Г”, полка с разными книгами и деловыми заметками. Только работай. Программист целевого назначения. Странная должность. Как-будто все другие не целевого, а просто так бьют по клавишам. Зато мой закуток имел персональное окно в парк. Должность обязывала. Окно для меня – проём в мир формул, цифр, схем и т.д.: – если мысль вдруг зашкалила, можно было сосредоточиться около него, совершенно не замечая что там, снаружи, творится.
Но сегодня не было настроения работать. Было дождливо и до понурости серо. Я стоял у окна и разглядывал бегом снующих сослуживцев, как мурашей, перебегающих из одного здания в другое, точно такое же. Кто под зонтом, а кто, прикрывшись чем попало.
– Куда это идёт Елена Михайловна? Ей то что не сидится на месте? – промелькнуло у меня в голове.
Лена, не торопясь шла по дорожке с высоко поднятой головой и чему-то улыбалась. Даже в такую погоду кому-то всё-таки бывает хорошо, подумалось мне, как вдруг за спиной раздался извиняющийся голос:
– Игорь, извините, что отвлекаю вас, но мне нужен ваш совет, – это была сотрудница из моей группы Сольвейг, так любовно её называл начальник нашего отдела, только вот непонятно за какие такие достоинства.
Все уже давно привыкли и знали, что если я и стою у окна, так это не означает, что я ничего не делаю, и обычно не мешают сосредоточиться. За что им была особая благодарность. Все неординарные идеи приходили в голову в основном, как ни странно, в стоячем положении именно здесь.
– Ирина Владимировна, я сейчас подойду. Мне нужно ещё несколько минут. Вы не обидитесь?
– О чём вы? Конечно нет.
Ира младше меня лет на пять. Не замужем. Всё ещё в поиске. Миловидная особа, зацикленная на своей неустроенности. Это можно понять. Ей под тридцать и время стремглав пробегает мимо, лишая, как она любит выражаться, её всяких надежд.
Как вы понимаете, я тоже не мальчик. Но моя постоянная увлечённость наукой не оставляла времени на благоустройство своего холостяцкого существования. Впрочем, это не давало повода чувствовать себя ущемлённым. Всегда была возможность развлечься коротким флиртом. Но та, ради которой можно было бы потерять голову, вероятно, ещё в младенческом возрасте.
– Ирина Владимировна, у вас что-то срочное или вы можете подождать? Мне необходимо сходить в отдел труда и зарплаты. Там что-то не ладится.
– Нет, нет. Конечно. Я подожду, – смерив меня странным взглядом, она вернулась к компьютеру и продолжила настукивать свою мелодию по клавишам.
Взяв с собой зонтик и не вполне понимая, куда направляюсь, заторопился к лифту. Такое со мной случалось, и не единожды, когда придя в чей-то кабинет, не мог вспомнить, зачем в него пришёл. Голова всегда забита всякими нюансами рабочих проектов или вдруг пропадала куда-то в никуда. Как говорится – сама себе хозяйка...
На улице дождь закончился. Ветерок, наполненный озоном и каплями, сорвавшимися с деревьев, бодрил. Дышалось легко. Непонятно, зачем я устремился за Леной. Почему вот так?! Как с бухты-барахты... К тому же и самому себе непонятно моё неадекватное поведение. Ирине Владимировне, возможно, действительно нужна помощь, а мне до этого и дела нет.
– Ворон считаем или надышаться не можете? – Это Лена уже вышла снова во двор и, закинув назад голову, обнажила божественную шейку. – Обратите внимание, как быстро пробегают облака. Ещё десять минут назад на небе не было ни одного просвета. – Она засмеялась счастливой улыбкой, под стать выглянувшему солнышку. Всё вокруг заблестело как в сказке. Настроение Лены передалось и мне.
– Не хотите пойти в парк считать ворон вместе? Прямо сейчас. Вам ведь разрешено всё. – Она одарила меня обескураживающей улыбкой. – Не хочу работать. Хочу мороженное.
– Действительно, а почему бы нет. Зайду за вами минут через сорок. Будте готовы.
Лена недоверчиво улыбнулось и, размахивая руками, как проказница-девчонка, устремилась в подъезд. Я проводил её беспечным взглядом, не поняв до конца своего же скоропалительного обещания.
Ирина Владимировна что-то выстукивала на клавиатуре, удаляла и снова пыталась что-то сделать. Было видно, что она устала от полной безрезультативности.
– Ира, разрешите взглянуть на проблему. – Через минуту, заменив пару команд, я встал и встретился с её виноватым взглядом:
– Какая же я бестолковая. Всё так просто...
– Не совсем “просто”. Просто ещё опыта маловато. А думаете вы в правильном направлении. Молодец, – скороговоркой проговорил я больше для себя, чем для неё.
Вернувшись на своё место, увидел записку зав отделом – “Через полчаса зайди ко мне. Зам по науке вызывает нас к себе на совещание”.
Мороженое накрылось. Стало вдруг обидно за себя. В первый раз вот так, по наитию, захотел сделать себе приятное. Лена не обидится. Работа есть работа. К тому же сегодня пятница – любимый женский день недели.
– А куда вы вдруг собрались? – Лена надула по детски губы, но прочитав всё ещё лежавшую открыто записку начальника, сменила гнев на милость. – Жаль, сегодня у меня хорошее настроение. Нечасто так случается.
– Думаю, это не страшно. Давайте завтра встретимся в долине речки Славянки. Там сейчас очень красиво и совсем мало посетителей.
– Я не верю своим ушам. Вы любите и знаете Павловск? – Её глаза и без того достаточно большие округлились в недоумении. – С удовольствием. Встретимся в берёзовой роще на холмах. Люблю этот парк. Как-то неожиданно. Вот так сюрприз, – улыбка снова украсила её, покрасневшее от смущения, лицо. И она, растерявшись, довольная устремилась в свою клетку.
Наутро проснулся рано. Но бодро вскочил и, напялив спортивный костюм, выбежал на улицу. Впереди ожидали отмеренные десять километров, чудное безоблачное небо и очень скорый восход солнца. Вспомнилось вчерашнее приключение только на втором километре. Пришлось сократить дистанцию вдвое, иначе бы не успел.
Быстро приняв холодный душ, очень даже бодрящий, открыл холодильник. В нём мне счастливо улыбалась только недопитая бутылка простокваши. И шаром покати. Наскоро опрокинув её прямо из горла, пошел переодеваться.
– Так что же мне одеть? – Последний раз в парке я был в прошлом году, причём один. Воспоминание навело на грустные нотки. Зашевелилась причина одиночества. – Надеюсь сегодня не повторится.
Одев светло-бежевый летний костюм к белой рубашке, заглянул в зеркало.
– Старый ловелас. А что? Всё ещё хорош. – Наводя последние штрихи к портрету, хитро улыбнулся себе. – Вперёд. И чем это всё обернётся, теперь уже не имеет значение.
В электричке почти никого не было. Слишком рано. Суббота. В основном дачники, хотя в этом направлении дачи встречались нечасто.
Лена. Что я вдруг захотел её вчера увидеть? Такие тонкости не вспомнить. Она лет на десять меня младше. Брюнетка. С красивым загаром, в этом году, видимо, была на море. Да, ещё я заметил у неё красивые кисти рук с длинными тонким пальцами. Всегда ухоженные. И аккуратные, по девичьи выпирающие, груди.
– О чём я думаю, – вырвалось вслух. И, видимо, я покраснел – щёки стали теплее.
Взяв с собой последнюю “Вечёрку”, так её и не открыл. Приближающаяся осень уже о себе стала заявлять в кронах осины и частых дождях. Но сегодня выдался чудный, как по заказу, день.
– Какая приятная неожиданность. – Раздался изумлённый голос Лены, неизвестно откуда появившейся сзади. – А вы ещё и пунктуальны.
Она уселась напротив меня. В лёгкой шифоновой кофточке, в белых в обтяжку брюках и белых “Адидас”.
В этом наряде ей не дашь и двадцати. Обычно очень серьёзная, Лена села, положив ногу на ногу, в совершенно расслабленном виде. Такой я её никогда не мог даже представить.
– Я польщена вашим взглядом, Игорь Николаевич.
– Зачем же так официально.
– А мы на брудершафт не пили. К тому же вы мой начальник.
– Станция “Павловск”, – пронеслось по вагону, в котором кроме нас уже никого, в столь ранний для посещения парка час, не осталось.
– За чем же дело, – произнёс я после паузы. – У нас весь день впереди, надейся и жди.
– С большим нетерпением. – Лена взбила небрежно копну волос на голове и устремилась на выход. И сразу же на перроне, взяв меня под руку, ускорила шаг в только ей известном направлении.
– Не поедем на автобусе. Я знаю более интересный пеший ход в парк, тем более, что вы не торопитесь.
Входя в парк со стороны леса, сразу бросается в глаза его благоустроенность. Всё-таки труды Ч. Камерона не были напрасны. Сколько поколений петербуржцев и его гостей любовались чудом творения этой парковой зоны.
– Я обожаю этот парк. Мой самый любимый. Тем более, только в нём можно отдохнуть совершенно уединённо, настолько он большой. Немного далековато, но время здесь проведённое, того стоит. – Лена снова распушила волосы и с удовольствием потянулась на цыпочках. – Хорошо-то как.
– А я безмерно обожал в молодости здесь кататься на лыжах. У нас была компания любителей, и мы дважды в месяц сюда приезжали с Витебского. В электричку с лыжами не залезть. Даже зимой этот парк неправдоподобно красив.
Лена посмотрела на меня с неким недоумением.
– Что значит в молодости? Вы и сейчас молодой. Иначе мы бы здесь не встретились. – И взяв снова меня под руку, потянула в сторону реки Славянка. – Для меня сегодняшний день – это день открытия замечательного человека, на которого я раньше смотрела только как на буку. – Её глаза, полные смешинок, заискрились лучистым светом. Всё вокруг радужно окрасилось блёстками. Чего только не покажется от неожиданности.
Два часа пробежали незаметно за пустой болтовнёй. Я даже не предполагал, что способен на подобные, юношеские глупости. То непритязательное время считал безвозвратно ушедшим.
Неожиданно непонятно откуда набежали тучи. Сразу запахло дождём. А вокруг никакого укрытия. Только у колоннады Аполлона, где росли огромные берёзы и дубы с обширными кронами. Со всех ног побежали к ним, но не успели. Ливень застал в пяти метрах от цели. И... Лена оказалась до пупка совершенно раздетой. Её шифоновая кофточка и ничего под ней сыграли курьёзную шутку. Забежав под деревья, я быстро снял пиджак и, загородив им Лену, скомандовал:
– Быстро снимай блузку.
Лена не вникнув в смысл слов, а поддавшись строгой команде , скинула кофточку и забралась в неуспевший промокнуть пиджак. В тот же момент дождь внезапно прекратился, как и начался. Она обернулась ко мне вся из себя смущённая, но с открытой улыбкой и робко произнесла:
– Ну вот и познакомились? Ещё десять минут тому назад я думала об этом моменте иначе, – и положила промокшую голову на мою грудь. Секунды близости тянулись бесконечно. Наконец она, приподняв голову, с виноватой улыбкой произнесла:
– Пришло время выпить на брудершафт. – И закрыла глаза. Поцелуй был настолько долог, что кофточка, лежащая на парапете у памятника Аполлону, почти высохла.
– Мне надо переодеться, но я не хочу. У тебя такой приятный запах одеколона. Ты меня не осуждаешь?
– Нисколько. Я сам , честно признаюсь, в некотором приятном замешательстве. Снова вспомнилась юность и похожая ситуация здесь, на лыжне, только без переодевания. Постой ещё рядом пару минут. Не кради моё неожиданное оцепенение.
Кто знает, а может брак и не брак вовсе? Придумали же неудачники название. И то только в русском языке. Как специально для таких нигилистов, как я. Что-то непонятное зашевелилось вдруг во мне. Я прижал к себе Лену с неприсущей мне нежностью. Её тело вдруг ослабло, и она притихла вся в ожидании чего-то непонятного, как, кстати, непонятного и мне состояния. Неужели это проделки Аполлона. Стоит себе, ниспосланный с небес, и дарует людям неизведанные чувства. А может быть это просто помешательство, галлюцинация таинственных потрясений души.
Спасибо Аполлон. Пути судьбы неисповедимы.
01.09.2018