Мы очень много пили. Каждый день пили. Пьяная осень. Звенели бокалами на трамвайной остановке. Играли в казаков/разбойников. Убегали от сторожа на стройке. Так много пили, что однажды слетали в Индию; спасли одноногого голубя; создали в социальных сетях международную ассоциацию любителей зеленого горошка. Это ты придумал кататься в тележке супермаркета по проспекту. Это я придумала открывать вино саморезом и плоскогубцами. Мы заворачивали кирпичи в подарочную бумагу и дарили людям на митинге брошенных дольщиков. Ты ещё орал: «не подходите, я псих!», когда они схватили меня за капюшон. А помнишь я танцевала в люке твоего гелика под композицию Ивана Кучина? Горожанам очень нравилось. А наш секс в лифе, между седьмым и двенадцатым, помнишь? А на поле у озера? Даже бездомные собаки боялись подойти к пакетам с едой. Мы ходили на кладбище, дарили цветы неизвестным парам. Только парам. Текила подтолкнула нас посадить клён в лесополосе, а старый виски побудил тебя перечислить два миллиона рублей в фонд помощи бездомным детям. Орали в караоке «фантазёра», хотя голоса нет ни у тебя, ни у меня. Я ждала вечера каждую секунду своей жизни, что бы мы опять начали пить. Мы очень много пили. Такая пьяная осень. А потом ты предложил выйти за тебя замуж и больше мы не виделись.
#СимонаРерберг