Одним из последних вечеров бабьего лета я и мои друзья сидели у Петровича, пили чай со сладостями и разговаривали. Разговор зашел у нас про рыбалку.
– Вчера на нашем озере мужики поймали крупного карпа, – поведал наш общий друг Федор Иванович.
– А поехали завтра на рыбалку, – неожиданно подхватил Женька, сидевший за столом.
– Я с удовольствием, – ответил Петрович, приглаживая привычным способом усы маленькой пластмассовой расческой, - но нужно время, чтобы подготовить снасти.
– Согласен с тобой, – поддержал я.
– Так что ж, не поедем завтра, – огорченно спросил Женя и вышел на крыльцо, оставив за собой приоткрытую дверь.
– Завтра, нет, – произнес Петрович, подойдя к столу, и, заваривая чай с шиповником, добавил, – А вот в понедельник, вполне подходящий день, тем боле у меня отпуск со следующей недели начинается.
– Иваныч, а ты что думаешь? – задал я вопрос, вставая из-за стола.
– Думаю, хорошая идея – отдохнуть на природе, подышать свежим воздухом, - сказал Федор.
– Как я вижу, все согласны, – подытожил Петрович, осматривая присутствующих в комнате. И одобрительное молчание было ему ответом.
Поднимая пустой бокал к кранику самовара, мой друг продолжил:
– Тогда встречаемся у меня в понедельник, в пять часов утра.
После чего мы разошлись и два дня не виделись.
Наступил понедельник. Ранним утром меня разбудил громкий звон будильника, когда все еще спали и тишина царила в нашем маленьком селе. Встав полусонный, я умылся холодной водой и пошел на кухню. Там нашел приготовленный вчера бутерброд и мешочек с уже готовым обедом, предназначенным для рыбалки. Я быстро съел бутерброд, взял сумку с рыбацкой утварью, положил в не обед и в темпе выбежал из дома. Подступая к изгороди приусадебного участка, принадлежащего Петровичу, я заметил Женькину машину, стоявшую возле калитки. Захожу в дом, а там Женька с Петровичем попивают свежезаваренный чай. Аромат шиповника насытил прохладный воздух комнаты здоровым дыханием целебного растения. И только я закрыл дверь, Иваныч на подходе.
– Все в сборе, баритоном спросил Петрович.
– Да, поехали, – ответил Женька, увидев входящего Федора Ивановича.
Направляясь к автомобилю, мы вышли из дома, и, усевшись в Жигули поудобнее, отправились в путь.
Поездка продолжалась всего полчаса. Приехав на место, все стали раскладываться. Вынимая их сумки еду и рыбацкие принадлежности, я бросил взгляд на пейзаж, которого ранее не замечал, то ли от того, что осенью мы никогда не ездили сюда, то ли от невнимательности, заполненной азартом рыбной ловли. Я приблизился к водоему.
Стою на берегу озера, покрытого изредка осенней плесенью, и вижу, перед собой пожелтевший от старости камыш. «Старый защитник» прибрежных вод стоит и вдоль противоположного берега. Вода в озере мутная и от того она придает пейзажу серое осеннее настроение, которое отражается в моих глазах, в моей душе – оно преображает человека. Ведь отражение – это полное проникновение! Поэтому природа проникает в человека, отражая его душевное состояние. И наоборот, человек проникает в природу, отражая губительную силу цивилизации.
У кромки озера, на том берегу продолжается, окаймляя водоем, смешанный лес, купающийся в проблесках солнечного света. Детище природы, засыпая, отдает дань, кидая в течение времени пожелтевшие листья, словно маленькие частички своей молчаливой души. Вдалеке виден собрат его, но хвойный. Бор сохранил в свернутых листьях вечную молодость зеленого цвета. Деревья тянутся к солнцу, дневному хозяину небес, излучающему тепло и свет. Переступая через страх перед чем-то опасным, жаждущим его душу и тело, продвигается по своему миражу. Облака сгущались в темные тучи, не давали лучам солнца проникнуть на грешную землю. Не достигая детей природы, лучи жизни борются за свободу с черными силами злодеяния.
Тучи внезапно заслонили небесное светило, и тут начался не просто дождь, а настоящий ливень, как раз в тот момент, когда наши поплавки дрейфовали по волна неспокойного озера. Мы, закрываясь сумками от дождя, ринулись к машине. Промокшие сели в Жигули и стали обсуждать, что нам делать дальше.
– Я предлагаю сдаться природе и уехать домой, – сказал Петрович. С ним все согласились. И мы уехали в родное село.
Остановив машину перед домом Петровича выключив мотор, Женька вышел из нее, затем – остальные. Все зашли в дом с немного разочарованными лицами, только один Федор был оптимистом и сказал, приободряя всех:
– Ничего, в другой раз нам больше повезет…
1999 год.