назад http://www.proza.ru/2019/01/02/98
Диплодоки и тираннозавры в природе и обществе-2
Итак, в предыдущей статье мы остановились на вопросе:
почему человеческая стая сначала решила, что ей больше к лицу быть социализмом (то есть обществом с меньшим уровнем дискриминации, то есть попрания равенства прав),
но потом вдруг откатилась к капитализму, то есть к преобладанию плотоядности в обществе (а значит, к обществу с бОльшим уровнем дискриминации.)
Но в чём же это равенство прав состоит? Социализм говорит: в равенстве оплаты за равный труд. Но как уравнять количества труда, если это труд в разных функциях? Только соглашением между продавцом и покупателем труда (или его результата), которое и ведёт к идее рынка.
(Но у животных – пока есть только (устное, а скорее даже молчаливое) соглашение, по иерархии прав потребления, в соответствии с выполняемыми функциями-обязательствами. Вот и получился как бы рынок, с молчаливыми сделками и без денег.)
Но тогда, стало быть, рынок должен функционировать и в социализме.(раз нужно определить равенство труда)
Но почему-то в нём он как-то слабенько функционирует. (разве что выходя за рамки закона) А всё почему? Потому что в социализме есть Госкомцен, то есть государственная машина, заменяющая собою рынок, которая и объявляет (нет, устанавливает) цену на данный товар (а если это товар новый? То, будь добр, подай заявку, и его оценят, но не позже чем через год) на некоторый период времени (и скорее всего аж на год)
Отсюда понятно: социализм (образца СССР 1980 г.), заменяя в себе рынок Госмкомценом, явно тормозит, своей нерасторопностью, развитие экономики.
Есть и 2-ая составляющая торможения экономики при социализме: Госплан. Который заменяет собой рыночный ответ производителей на текущую ситуацию на рынке.
(искажаемую, кстати, Госкомцен. И не исключено, что довольно сильно.
Но сразу же отмечу положительную роль этого органа: Госкомцен своими действиями автоматически разрешал проблему монополизма на рынке, и притом окончательно.
(которую, кстати, не может разрешить окончательно до сих пор ни один капитализм)
Что решительно нужно было при социализме, при его общенародной собственности на все средства производства. Ведь такое общество – это супермонополия производителя. Но оно же и уничтожающее вообще монополию как таковую, потому собственник бизнеса в данном случае в точности совпадает с покупателем продукции этого бизнеса. Так что же, станет он (в лице КПСС, которой собственник делегировал представление своих прав) выставлять монопольные цены для самого себя? Нет, конечно. Поэтому на этом (на общенародной собственности на средства производства) монополия умирает на корню!)
Ведь при отсутствии реального рынка нет и реакции производителей на ситуацию на рынке. Чем же тогда её заменить? Госпланом.
(А3-) Между тем решение проблемы существования рынка при социализме абсолютно прозрачно: дай директорам предприятий
(да, управляющих общественной собственностью на средства производства, но разными её частями. И право это им доверил народ, через пирамиду (верных ему) чиновников.)
право
(и единоличное! Хотя не исключено, что и корпоративное. Но тогда и отвественность будет корпоративная)
определения цен на товары данного предприятия, а также принятия решения об объёме выпуска товаров этого предприятия.
Вот тогда и будет реализован, и притом полномасштабно, рынок при социализме.
Единственное отличие которого от рынка при капитализме – то, что директора предприятий, поскольку они управляли общенародной собственностью, получают, в свою уже личную собственность не всю прибыль данного предприятия, а дивиденды от неё. (размер которых определяется в соглашении директора с государством, при принятии данного предприятия данным директором в своё ведение.) Вот и получится тогда рыночная экономика при общенародной собственности на средства производства! Это же так просто!
Тем, что не была реализована эта модель социализма и объясняется то, что общество возвратилось к капитализму. То есть к обществу с бОльшим уровнем дискриминации, а, стало быть, и с меньшим экономическим прогрессом.
Что, хотя и спорно с точки зрения апологетов капитализма, но, тем не менее, отчётливо видно при сравнении сообществ разных животных, приведённом выше.
А именно то, что экономический прогресс в обществе тем больше, чем больше в этом обществе степень экономии труда.(то есть более рационального использования рабочей силы.)
И это, к слову сказать, не (тотальное) поощрение лени, как многие могут тут подумать. Нет, это объективная экономия труда, то есть решение одной и той же задачи (например, поймать слона) засчёт меньшего труда.(а значит, за счёт применения более рациональных способов поимки слона.) Что, на языке экономистов, звучит как повышение производительности труда. Но это неправильное звучание, т.к. до сих пор оно ведёт к такому его пониманию, как и в эпоху рабовладения: чтобы раб лучше работал, нужен хлыст. Потому что раб от природы ленив.
Если же раб нездоров, то его легче (-разумнее) убить, чем прокормить.
Кстати, эта поговорка как имела ход в фашистских конлагерях, так и имеет ход сейчас, и даже в гражданском российском обществе. И, хотя она воспринимается как шутка, все знают, что в каждой шутке есть лишь доля шутки.)
А труд в данном сообществе экономится тем меньше, чем больше в нём ущемление прав, и в 1-ую очередь прав потребления.
А отсюда вывод: экономическое развитие общества идёт тем быстрее, чем меньше в нём ущемление прав, и в 1-ую очередь прав потребления. Степень которого требуется тем больше, чем больше в данном сообществе отношение количества ртов к количеству добытчиков пищи.
Да, конечно, в сложном обществе кроме непосредственных добытчиков пищи (которыми в человеческом сообществе являются сельскохозяйственные рабочие) есть и обеспечивающие их деятельность функционеры общества, и в 1-ую очередь это создатели сельскохозяйственной техники, а также переработчики сельхозпродукции (и не только рабочие, но и инженеры, которые создают чертежи сельхозмашин и технологии переработки сельхозпродукции), а далее за ними – огромный отряд функционеров всех мастей, но всё более и более отдалённых от непосредственного создания продукции сельского хозяйства. Так, например, солдаты, офицеры и генералы – разве не обеспечивают производство продуктов питания? Конечно, обеспечивают, ибо без них разве мог бы крестьянин спокойно выращивать свои помидоры или откармливать скот на мясо? Нет, не мог бы, поэтому всю эту цепочку как бы добытчиков вряд ли язык повернётся называть просто ртами. Но вот когда мы доходим до управленцев (а тем более самого высшего звена), то тут очень часто наш язык легко поворачивается так, чтобы назвать их просто ртами.
И в особенности потому, что, получив права управления обществом (то есть став лидерами) они узурпируют и право установления всех прав и для всех членов общества. (то есть становятся вожаками) А, пользуясь этим, они устанавливают себе, в 1-ую очередь, фактически доминирующее право потребления и право неподсудности за любые свои действия.
Но возвратимся к вопросу о необходимости экономии труда. В связи с чем в реальном обществе она может быть реализована?
К примеру, зачем мне, рабовладельцу, экономить труд раба? Ведь он – вещь и поэтому никаких гражданских прав не имеет. А значит, я могу (и законно!) делать с ним всё, что угодно, вплоть до лишения его жизни.(и это разумно, если он перестал приносить мне прибыль.)
А тем более, если я его купил за копейки!
(и так оно и будет, если моё государство (Римская империя или фашистская Германия – не важно) просто завоевало другое государство. А отсюда оно получило многие сотни тысяч рабов, в своих лагерях смерти. Но это – неточное название. Потому что основное назначение так называемых лагерей смерти – это не убийство, а эксплуатация их населения. Ибо всё оно – сначала рабочая сила, а уж потом – материал для убийства. Ибо убить – легко (нажал на курок, и всё), а ты попробуй сначала выжми из раба все его жизненные соки! Поэтому незачем устраивать лагеря смерти, но вот лагеря рабства – это то, что надо!)
Поэтому пусть он ишачит от зари до зари и в 7 потов, отрабатывает кормежку его баландой мною. А, если сдохнет раб, я легко куплю ему замену.)
Итак; в итоге степень экономии труда тем меньше, чем дешевле (при данном способе существования общества) эксплуататор получает эксплуатируемого. Но, чем больше прав у эксплуатируемого, тем дороже это (в среднем) получается. Значит, его надо побольше поразить в правах.
Но нет никаких прав у раба, то есть пленного. И именно поэтому рабовладелец был вынужден содержать раба, чтобы он сохранял свою рабочую кондицию. Но с некоторых пор стало ясно, что рабский труд всяко менее эффективен, чем труд крепостного крестьянина, который уже не был чьей-то собственностью, а поэтому имел гражданские права, хотя и существенно ограниченные, а именно в том, что крестьянин был прикреплён к земле феодала, а поэтому не мог покинуть её без согласия последнего.
С тех пор стало выгодно быть феодалом.
(хотя бывали и случаи, когда рабство пришлось отменить законодательно. Например, в США времён Авраама Линкольна. Но и даже сейчас, когда рабство вне закона во всех государствах, некоторые умники стремятся заполучить рабов. А именно, участвуя в военных действиях захватывать пленных. (например, как это делали афганцы в советско-афганской войне, так и чеченцы в российско-чеченской войне) Значит, до сих пор это выгодно.)
То есть держать крепостных крестьян (которые не имели права уйти от хозяина без его согласия), обязанных платить оброк господину, то есть владельцу земель, предоставленных им в аренду для производства сельскохозяйственной продукции.
Таким образом, крепостной крестьянин только формально не было собственностью феодала, фактически же, как неотъемлемая принадлежность земли феодала, имел ненамного больше свободы, чем раб.
Характерно еще и то, что ни раб не выбирал своего господина ни крепостной крестьянин. У них не было такого права. Следовательно, не было рынка работодателей, был только рынок рабочей силы (который становился всякий раз тем насыщеннее, чем больше велось войн на всём белом свете. (что и удешевляло стоимость рабов) Но как быть, если войны ведутся в одном районе Земли, а рабы дороже в другом районе Земли? На это волне и появился особый тип купцов – купцы-работорговцы. Чему в особенности способствовало развитие мореплавания и великие географические открытия.) А отсюда – чрезвычайное усиление степени эксплуатации.
И только капитализм представил это право ищущим работу, а именно – создал рынок работодателей. А значит, кратно уменьшил степень эксплуатации. Ибо пала фактически монопольность работодателя. Создаваемая тем, что рабы и крепостные – это фактически только товар, но никак не продавцы, некоторого товара. Которыми и стали наёмные рабочие – продавцы своей рабочей силы.
Но и капитализм, надо сказать, как и рабовладение (в США при Линкольне), пришлось отменять законодательно.(в России при Ленине) Видно, почему-то не хотят они сами-собой отменяться. И даже потом, при отмене их постановки вне закона, словно клопы, возвращаются на прежние места обитания. (и не только капитализм, но и рабовладение.) О чём же это говорит? Что экономическое развитие общества неразрывно связано с юридическим его развитием. Но как обеспечить юридическое развитие такого общества, в котором этим занимаются только тираннозавры данного общества (поскольку только они способны купить в нём себе место в Думе, поскольку это общество, в котором всё продаётся) Никак, потому что разве станут тираннозавры лишать себя прав добычи на их территории?
Теперь, учитывая то, что эксплуататор получает тем большую прибыль от эксплуатации не только чем дешевле он получает эксплуатируемого (то есть не обязательно покупая его), но так же и чем эффективнее он его эксплуатирует, получаем вывод, что в данном вопросе есть последовательность: капитализм, феодализм, рабовладение. (поскольку в этом ряду увеличивается степень эксплуатации) Куда же в этом ряду следует поставить социализм? Конечно, перед капитализмом (потому что степень эксплуатации в нём точно меньше, чем при капитализме. Ибо при социализме, наконец-то, всякий рабочий работает точно на самого себя. Ибо он же и есть собственник (и притом равноправный с другими членами сообщества)
(пусть и через большую пирамиду посредников. Но как еще можно реализовать общенародную собственность на средства производства? )
всех средств производства в данном сообществе. А значит, степень эксплуатации в данном способе существования приходит к нулю.
Другое дело, что надо еще обеспечить наибольшую степень эффективности общенародной собственности, отменив Госкомцен и Госплан при социализме, о чём подробно и сказано выше.
Но КПСС в СССР так и не сделала этого. Но почему?
Видимо, лидеры КПСС не понимали, что именно надо сделать, для реформации социализма.
И это не мудрено, ведь генсеками КПСС почти преимущественно становились выходцы из сельской местности. О чём же это говорит? Всего лишь о том, что данные выходцы оказались более способны к аппаратным играм (есть и такие), чем выходцы из городов. Вот и сделали себе карьеру, в ЦК КПСС.
Но карьеру-то сделали, а для чего? Что делать-то, получив этот государственный пост?
Неизвестно, т.к. суть истинного социализма хоть и была сформулирована в работах Маркса-Энгельса, но способ его реализации (в этих работах) – остался под вопросом.
Но могли ли вожди социализма после Сталина позволить себе заняться такой вот теоретической работой? Могли, конечно, но если это было для данного момента не только актуально, но и продуктивно.
На что, однако, теория научного коммунизма не давала ответов.
Вследствие чего Хрущёв и стал делать социальные эксперименты.(в целях получения, путём социальных экспериментов, идеальной модели социализма. Которая и представлена выше.) Например, он придумал МТС (машинно-тракторные станции) и решил покорить целину. Но что это дало для оживления экономики? Ровным счётом ничего.
Вследствие чего Брежнев (и не без при помощи компании) и сверг Хрущева.
После чего и Брежнев тоже стал делать социальные эксперименты. Например, продолжил строить БАМ и делать другие социальные эксперименты.(при этом неизменно черпая идеи для этих экспериментов из капитализма. Ибо до сих пор на виду была ленинская НЭП.)
Но актуальность социализма (по крайней мере, в кругах элиты) в результате продолжала падать.
Но вовсе не потому, что социализм – изначально неправ.
А всего лишь потому, что лидеры социализма просто не успели понять, что же есть такое реальный социализм.(устройство которого и описано выше) А поэтому, для спасения своего положения, стали реализовывать буржуазные рецепты оживления экономики (как и Ленин сделал, в 1923 году, ведя НЭП) Но эти рецепты, увы, не помогали. И это понятно, т.к. СССР уже был социалистическим обществом.(а не предсоциалистическим, как при НЭП) Что и повлекло за собой разрушение экономики СССР.
Что продолжалось и при последующих лидерах СССР
А при Горбачёве достигло своего апофеоза, ибо Горбачёв подложил в экономику СССР самую мощную мину замедленного действия - кривой хозрасчёт.(то есть самоокупаемость, самофинансирование, самоуправление, но без уничтожения Госкомцен и Госплан. Ибо 1-ое без 2-го - это кривая экономика, которая идёт вразнос.)
В итоге социализм бы сломан, а СССР распался.
А отсюда вывод: социализм уничтожил себя не сколько изнутри, сколько извне, вследствие внедрения в него 5-ой колонны (в лице разных научных советников элиты), и притом на той волне, когда верхи уже не могут а не низы уже не хотят.
Наиболее эффективный же социализм – это не то общество, которое, в торопях (а именно, не разобравшись, из чего именно проистекают преимущества социализма перед капитализмом) выстроили китайские лидеры. Которое представляет из себя (наиболее) разумную пропорцию социализма и капитализма в одном флаконе.
Хотя это, на данный момент, наиболее прогрессивный способ существования человечества. Т.к. Китай (пока) - 1-ая экономика мира.
Но зачем комбинировать с социализмом капитализм, если социализм по умолчанию – наиболее прогрессивный способ существования человечества?
Ответ: потому что социализм более эффективен по сравнению с капитализмом только в случае реализации наиболее эффективной его модели.(см. выше) Но она пока не реализована на практике.
Комбинации же социализма с капитализмом (как это сделано в Китае) – это временные явления, поскольку высшее руководство Китая, в спешке управления обществом, не дошло до понимания способа реализации истинного социализма.