ОГЛАВЛЕНИЕ
К дискуссиям о случайности 1
Мнимые случайности 4
Шанс и риск 12
Категориально-логическая характеристика случайности 13
Виды реальной случайности 16
Эпиграфы:
Случай щедр, но ненадежен
Демокрит
И случай, бог–изобретатель
А.С. Пушкин
К ДИСКУССИЯМ О СЛУЧАЙНОСТИ
Многие философы прошлого недооценивали категорию случайности. Некоторые вообще отрицали ее объективно-реальный статус. Спиноза, например, утверждал, что случайное "есть недостаток нашего восприятия, а не что-либо реальное" (Спиноза Б. Избран. произведения. Т. 1, М.,1957. С. 277).
Гегель, несмотря на признание объективного характера случайности, всячески ее третировал, давал ей уничижительные характеристики. Что стоит, например, такое высказывание немецкого философа: "От случайности мы должны отказаться при вступлении в область философии. Подобно тому как необходимо развитие понятия в философии, точно так же необходима и ее истина; движущимся началом является внутренняя диалектика форм" (Гегель. Лекции по истории философии. — Соч. Т. IХ, М., 1932. С. 438). Это высказывание весьма характерно для Гегеля. В его философии внутреннее и необходимое всегда на первом плане, а внешнее и случайное — нечто негативное, что едва можно терпеть и от чего лучше избавиться.
Случайность недооценивали К. Маркс, Ф. Энгельс, их последователи и интерпретаторы. У Ф. Энгельса имеются высказывания, которые напоминают гегелевскую трактовку случайности и необходимости. Вот что он пишет, например, в "Людвиге Фейербахе": "где на поверхности происходит игра случая, там сама эта случайность всегда оказывается подчиненной внутренним, скрытым законам. Все дело лишь в том, чтобы открыть эти законы" (Маркс К., Ф.Энгельс. Соч. Т.21. С. З06-307. См. также: Маркс К., Ф.Энгельс. Соч. Т. 39. С. 175). Точно как у Гегеля!
Далее, Энгельс несколько раз повторяет известный (спинозовско-гегелевский) тезис о свободе как познании необходимости или основанной на познании необходимости. Возникает законный вопрос: почему только необходимости. А как же быть с познанием случайности? Разве последнее ничего не дает для осуществления свободы.
Недооценка случайности проявлялась в марксизме также в том, что ее роль в историческом процессе сводилась по существу к роли ускорителя или замедлителя исторического процесса. А необходимость в таком случае выступает как ведущая тенденция этого процесса.
Случайность в истории, как и в природе, "действует" наравне с необходимостью. Сводить ее роль только к роли ускорителя или замедлителя исторического процесса — это значит фактически признавать ее менее важной категорией по сравнению с необходимостью. Случайность "действует" и на изломах истории, когда речь идет не об ускорении или замедлении исторического процесса, а о его начале, прекращении или коренном преобразовании. Например, вторжение европейцев на американский континент было случайным для существовавших в то время американских цивилизаций. И мы знаем, к чему привело это вторжение. Исторический процесс развития исконных американских цивилизаций не просто замедлился, а прекратился. Они перестали существовать. Такая случайность как вторжение европейцев оказалась губительной для них. Или другой пример. Сейчас никто не станет отрицать, что человечество может погибнуть в результате термоядерной катастрофы. Исторический процесс на Земле вообще может прекратиться. Разве эта возможность является необходимой? Нет, конечно.
Итак, отношение случайности и необходимости взаимно, они — полюсы взаимозависимости. Из этого вытекает, что данные категории следует рассматривать как равноправные; ни одна из них не находится в одностороннем подчинении у другой. "Тиха, — сказал Н. Винер, — столь же неумолимая владычица, как Ананка" (Винер Н. Кибернетика. М., 1983. С. 92. Примечание редактора: Тиха (или Тюхе) по-гречески — Случай, Ананка — Рок, образы античной мифологии).
То же самое, но иными словами, сказал биолог Б. Медников: "В природе господствуют одновременно и случайность и необходимость" . К этому выводу сейчас пришли многие ученые. Вывод вполне соответствует диалектической концепции случайности и необходимости. Случайность не просто объективно существует, но существует как бы на паритетных началах с необходимостью.
Когда мы рассматриваем какой-либо факт, то не так-то просто отнести его к тому или иному виду возможности (или к промежуточному виду — вероятности). Здесь одинаково неприемлемы обе крайности: когда факт однозначно истолковывают как выражение случайности, а он на самом деле свидетельствует о необходимости, или когда факт истолковывают как выражение необходимости в то время как он является случайным по происхождению. В эти крайности чаще всего "ударяются" те, кто абсолютизирует ту или иную категорию, т. е. фаталисты (абсолютизирующие необходимость) или индетерминисты (абсолютизирующие случайность). Ведь реальность в общем и целом дает примерно равное число примеров "действия" необходимости и случайности.
Если кто-нибудь занимает одностороннюю позицию (например, абсолютизирует необходимость), то он заведомо ошибается примерно в половине случаев, истолковывая случайные события как выражение необходимости. Занимающий же диалектическую позицию (т. е. признающий случайность и необходимость равноправными видами возможности) будет делать гораздо меньше ошибок. Установка диалектически мыслящего человека такова, что он волей-неволей будет истолковывать случайные события именно как случайные, а необходимые именно как необходимые и лишь в тех случаях, когда сведений о событии очень мало, он может делать ошибки, т. е. принимать случайность за необходимость, а необходимость за случайность.
Возьмем, например, совпадения, которые порой встречаются на жизненном пути. Эти совпадения бывают случайными, а бывают и неслучайными. Если совпадение неслучайное, то могут быть два отношения к нему. Одни считают его все же случайным и не пытаются осмыслить, установить закономерность, скрывающуюся за ним. Другие считают совпадение неслучайным и оказываются правы. В истории науки немало было сделано открытий благодаря такому подходу к совпадениям, кажущимся случайными.
Не менее часто бывают совпадения случайные. Люди обычно не придают им значения, так и считают их случайными. Однако имеется определенная категория людей, которая склонна принимать случайные совпадения за неслучайные. Это различного рода фаталисты, верящие в судьбу, суеверные и просто чрезмерно мнительные люди. В 1185 году в районе Путивля воины князя Игоря, выступавшие в поход против половцев, и провожающие их наблюдали солнечное затмение. Это случайное совпадение затмения Солнца и начала похода многие приняли тогда за грозное предзнаменование. Кто знает, не сыграло ли тревожное умонастроение воинов, вызванное таким отношением к событию, роковую роль в поражении русского войска?!
МНИМЫЕ СЛУЧАЙНОСТИ
Рассмотрим подробнее вопрос о мнимых случайностях, т. е. такого рода случайностях, которые на самом деле не являются случайностями. Они относятся уже не к объективному миру, а к особенностям человеческого мышления, познания, практики, художественной деятельности. Их можно назвать мыслительными, познавательными, практическими, художественными феноменами, т. е. феноменами, так или иначе связанными с деятельностью человеческого сознания, мышления, воли.
Прежде всего о случайностях как познавательных, гносеологических феноменах. Их называют еще кажущимися случайностями. Ученые и мыслители, отрицавшие объективный характер случайности, чаще всего имели в виду эти случайности. Они говорили, что случайность — это то, причину чего мы не знаем. Отсюда следует, что как только мы узнаем причину, случайность исчезает. Действительно, такого рода случайности не существуют объективно, на самом деле, а существуют лишь в представлении людей. Вероятно, первым обратил внимание на эти случайности Демокрит. Он говорил: "Люди измыслили идол (образ) случая, чтобы пользоваться им как предлогом, прикрывающим их собственную нерассудительность" (перевод А.О. Маковельского, повторяющий немецкий перевод Г. Дильса) или: "Люди сотворили себе кумир из случая как прикрытие для присущего им недомыслия", или: "Люди создали /из случая/ идол судьбы в оправдание собственного неразумия" (перевод В.П. Горана) (См.: Горан В.П. Необходимость и случайность в философии Демокрита. Новосибирск, 1984. С.29).
В.П. Горан, написавший специальное исследование "Необходимость и случайность в философии Демокрита" утверждает, что Демокрит скорее всего имел в виду в этом фрагменте мифологему судьбы, а не объективную случайность, которую он признавал. Судьба — это мифологический, полумифологический или просто суеверный образ будущего, возможности, в котором слиты наивные представления об объективном характере случайности и необходимости. В одних случаях люди подчеркивают аспект необходимости, неизбежности, говоря: "От судьбы не уйдешь", "чему быть — того не миновать", "что на роду написано, так тому и быть". В других случаях они выделяют аспект случайности, причем в двух вариантах: благоприятном (подарок судьбы) и неблагоприятном (удары судьбы).
В новое время многие философы и ученые писали о случайности как феномене незнания. Гоббс отмечал: "Все, что происходит, не исключая случайного, происходит по необходимым причинам... Дождь, который, завтра пойдет, обусловлен необходимыми причинами. Но мы его рассматриваем как нечто случайное, ибо не знаем его причин, которые уже теперь существуют". "Случайным или возможным, называется вообще то, необходимую причину чего нельзя разглядеть" (Гоббс Т. Избр. соч., М.-Л., 1926. С. 91).
Ярким представителем такой точки зрения был Спиноза. Он утверждал, что "возможное и случайное не являются состояниями вещей", что они — "лишь недостаток нашего разума". То и другое "есть недостаток нашего восприятия, а не что-либо реальное" (Спиноза Б. Избранные произведения. Т. 1, М., 1957. С. 277); они "обозначают только недостаток нашего знания относительно существования вещи"(там же, с. 278). "Случайной... какая-либо вещь называется единственно по несовершенству нашего знания" (Спиноза Б. Этика. М., 1932. С. 26.). "От одного только воображения зависит то, что мы смотрим на вещи, как на случайные, как в отношении к прошедшему, так и в отношении к будущему" . "Природе разума свойственно рассматривать вещи не как случайные, но как необходимые" .
3начительная доля пафоса Спинозы, направленного против случайности, обусловлена его неприятием всевозможных фантазий, религиозных выдумок, разговоров о чудесах, порожденных невежеством, незнанием и желанием во что бы то ни стало объяснить происходящее. Ведь что такое чудо, как не нарушение естественного порядка, закона, как что-то не необходимое, т. е. случайное?! (В ХIХ веке по этому поводу родились два "симметричных" афоризма: "Чудо есть религиозный псевдоним случая" и "Случай есть атеистический псевдоним чуда") (См.: Габинский Г.А. В поисках чуда. М., 1979).
То, что Спиноза связывал случайность с понятием чуда, видно из следующего фрагмента его письма: "Чудеса и невежество я взял как равнозначащие понятия потому, что те, которые пытаются обосновать существование бога и религию на чудесах, хотят доказать одну темную вещь посредством другой, которая еще более темна и которую они меньше всего знают, — и таким образом они вводят новый род доказательства — а именно приведение не к невозможному (как говорится), а к незнанию".
А вот как Спиноза критикует сторонников телеологии: если камень, упавший с кровли, пробьет голову человеку и убьет его, они будут доказывать, что камень упал именно для того, чтобы убить человека; "так как если бы он упал не с этой целью по воле бога, то каким же образом могло бы случайно соединиться столько обстоятельств (так как часто их соединяется очень много)?" Если же ответить им, что это случилось потому, что подул ветер, а человек шел по этой дороге, то они будут стоять на своем: почему ветер подул в это время, почему человек шел по этой дороге именно в это же самое время? Если же ответить, что ветер поднялся потому, что море начало волноваться, а человек был приглашен в гости, то они опять будут задавать неизменный вопрос "почему", ибо "вопросам нет конца" .
П. Гольбах, борясь против теологического учения о сотворении мира, также связывал случайность с незнанием. Даже Гельвеций, признававший объективный характер случайности и порой абсолютизировавший ее, дал трактовку этой категории как феномена незнания: "Я предупреждаю читателя, что под словом случай я понимаю неизвестное нам сцепление причин, способных вызвать то или иное действие".
Итак, достаточно. Вряд ли можно объяснить столь распространенный взгляд на случайность лишь абсолютизацией необходимости или путаницей понятий, в частности отождествлением случайности с беспричинностью. У этого взгляда имеется основание, заключающееся в том, что случайность, действительно, существует и в форме кажущейся, мнимой случайности, являющейся следствием нашего незнания, невежества.
Рассмотрим несколько примеров. История науки знает немало случаев, когда обнаруженные факты истолковывались как случайное совпадение, как курьез, а затем, порой после долгих и мучительных исканий, выяснялось, что за этими фактами стоит необходимость, закономерность. Выше мы уже приводили пример с открытием конечной скорости распространения света. Ведь кроме Ремера никто поначалу не воспринял всерьез совпадение между запаздыванием затмений Ио, спутника Юпитера, и наибольшей удаленностью Юпитера от Земли. За этим совпадением не увидели закономерности, того, что свет распространяется всегда с постоянной конечной скоростью.
А вот пример другого сорта. В далеком прошлом люди относили затмение Солнца как чрезвычайно редкое, необычное явление к разряду случайных и даже чудесных. Служители культа, пользуясь темнотой народа, нещадно "эксплуатировали" это явление в целях запугивания и устрашения. А на поверку чудесность затмения Солнца оказалась мыльным пузырем.
Интересна история открытия периодической системы химических элементов. В первой половине ХIХ века как из рога изобилия хлынули открытия неизвестных ранее химических элементов. У химиков стало возникать ощущение хаоса, случайности химических элементов. Не что иное, как отрывочность, фрагментарность знаний о химических элементах породила это явление кажущейся случайности. Вот как сам Д.И. Менделеев описывает ситуацию "до и после": "До периодического закона простые тела представляли лишь отрывочные, случайные явления природы; не было поводов ждать каких-либо новых, а вновь находимые в своих свойствах были полной неожиданной новинкой. Периодическая законность первая дала возможность видеть неоткрытые еще элементы в такой дали, до которой невооруженное этой законностью химическое зрение до тех пор не постигло". Здесь мы видим, как на смену кажущейся случайности химических элементов пришло представление об их строгой упорядоченности, необходимости.
И последний пример. В прошлом философы и историки нередко объясняли важные исторические события, повороты как результат действия случайных, незначительных причин. Так, Гельвецию казалось, что уничтожением католицизма Англия обязана личным особенностям короля Генриха VIII . Он имел в виду вызвавшую разрыв с папой Римским женитьбу английского короля на Анне Болейн. В действительности эта женитьба использовалась лишь как предлог для разрыва с Римом. Случайность здесь, конечно, сыграла определенную роль. Но за ней стояла историческая необходимость реформации. Гельвеций преувеличил роль незначительной случайности, возвел ее в ранг необходимости, т. е. принял необходимость за случайность. Это и есть мнимая или кажущаяся случайность.
До сих пор речь шла о мнимой случайности как феномене незнания, невежества. Но субъективная cлучайность может быть и результатом нашей умственной лени, нежелания думать, «шевелить мозгами». В результате, скажем, непродуманных действий человек наделал массу ошибок, "наломал дров", а потом объясняет себе и другим, что неприятные последствия были вызваны случайными обстоятельствами. На самом деле случайность такого рода обусловлена не объективными причинами, а особенностями мыслительного процесса, уровнем и качеством мышления. Примером мыслительной случайности является логическая ошибка.
В целом о мышлении можно сказать, что это самый настоящий генератор случайности наподобие электронного генератора случайных чисел. "Отделом" мышления, заведующим случайностью, является интуиция. Если логическая ошибка, как правило, — неприятная, досадная случайность мыслительного процесса ("сбой", "шум" правильного логического мышления), то интуиция, являясь источником, генератором случайных мыслей, играет важную роль в мышлении (в чем-то положительную и в чем-то отрицательную).
К разряду субъективной случайности относится и практическая случайность. Эта случайность является феноменом нашей практической деятельности. Ее нельзя изображать как следствие незнания, недомыслия. Она производна от наших практических качеств (слабости воли, нравственной расхлябанности, отсутствия навыков, недостатка умений, организованности и т. д.).
Очень хорошо сказал о такого рода случайности ученый-кораблестроитель А.Н. Крылов: "... часто истинная причина аварии лежала не в действии неотвратимых и непреодолимых сил природы, не в «неизбежных случайностях на море", а в непонимании основных свойств и качеств корабля, несоблюдении правил службы и самых простых мер предосторожности, непонимании опасности, в которую корабль ставится, в небрежности, неосторожности, отсутствии предусмотрительности и тому подобных отрицательных качествах личного состава" (Крылов А.Н. Авария броненосца "Орел". В: Крылов А.Н. Мои воспоминания. Л., 1979. С. 372).
А.Н. Крылов называет среди прочих причин мнимой случайности такие, как несоблюдение правил службы и самых простых мер предосторожности, небрежность, неосторожность. Действительно, как часто спихиваем мы на случайность свои огрехи, промахи, свою собственную нераспорядительность, неорганизованность, небрежность, халатное отношение к делу и т. д. и т. п. Бедная случайность! Козел отпущения! Приключилась с нами болезнь. Опять же относим это на счет случая.
В самом нашем характере, как и в мышлении, "сидит" генератор случайности в виде своеволия, каприза, прихоти, наплевизма, безалаберности, надежды на авось.
Почти во всех делах человека есть элемент риска. На риск идут все те, кого жизненная практика заставляет действовать в сложной, случайной, порой неожиданной обстановке. По смыслу своему риск сопряжен с объективной случайностью, т. е. человек рискует всякий раз, когда он действует перед лицом объективной случайности. Однако риск порой бывает связан не с объективной случайностью, а с субъективной — так называемой случайностью хотения. Человек в таком случае руководствуется формулой "я так хочу" и ни о чем другом слышать не хочет. Это пример неоправданного риска. Чаще всего он создается искусственно. Из-за случайности хотения у человека возникает иллюзия, что он действует в условиях объективной случайности.
В.А. Абчук приводит такой абстрактный пример: "Возможность столкновения судов, идущих в узкости с высокой скоростью в малую видимость, — событие, безусловно случайное. Между тем, если расчет показывает, что вероятность такого случайного события близка к единице, — можно считать столкновение неизбежным, а риск — неоправданным" (Абчук В.А. Теория риска в морской практике. Л. "Судостроение", 1983 С. 142). Как видим, объективной случайности в данной ситуации практически нет, т. е. столкновение почти неизбежно, а капитан все же может пойти на такой неоправданный риск. В.А. Абчук, так ж как и А.Н. Крылов, указывает, что причиной аварий и катастроф на море может быть несоблюдение правил, требований, инструкций.
Риском пытаются также оправдать свои ошибки, промахи, неумение. Здесь практическая случайность служит целям маскировки, дезинформации.
Можно говорить еще о мнимой случайности как художественном феномене. Деятели искусств часто используют в своей работе и в своих произведениях эффект мнимой случайности для создания иллюзии достоверности, подлинности изображаемого. Актер, например, может затратить массу усилий на отработку какого-нибудь жеста, действия и все для того, чтобы зритель воспринял потом этот жест, действие как абсолютно случайное, непреднамеренное. Искусство не терпит искусственности. Художественная случайность — это мнимая случайность, но как она похожа на подлинную случайность!
Итак, беглый анализ проблемы мнимой случайности показал, что эта случайность весьма многолика и очень важно не путать ее с объективной случайностью.
ШАНС И РИСК
Шанс и риск — противоположные возможности осуществления чего-либо в результате деятельности человека (и шире: живого существа). И в шансе, и в риске существенную роль играет случайность (может быть так, а может быть иначе вплоть до наоборот).
Шанс, согласно словарю иностранных слов, означает «вероятность, возможность успеха, удачи». (Шанс — франц. chance, первоначально — род игры в кости. — Словарь иностранных слов. М., 1982. С. 561).
Шансы на успех. Иметь шанс. Упустить шанс. Последний шанс. (Кстати, в Словаре русского языка С.И.Ожегова \1991 г.\ дается слишком широкое определение шанса — «вероятная возможность осуществления чего-н.». Шанс — возможность успеха, удачи, а не вообще «чего-н.»).
Риск, согласно Словарю русского языка С.И.Ожегова, означает «возможность опасности, неудачи».
(В том же Словаре опасность определяется как «возможность, угроза чего-н. очень плохого, какого-н. несчастья». Получается, риск — возможность возможности чего-н. плохого. Здесь налицо категориально-логическая неряшливость, некорректность. Риск — не возможность опасности, а сама опасность. Риск — частный случай опасности. В риске акцент падает на опасности, которая ожидается в результате тех или иных действий, деятельности человека [это особенно дает о себе знать в слове “рисковать” и в поговорке “кто не рискует, тот не пьет шампанское”], а опасность — более широкое понятие, включающее в себя любое ожидание плохого-худшего и вообще любую возможность плохого-худшего.)
Эмоциональные эквиваленты шанса и риска: надежда и страх.
Надежда — чувство ожидания хорошего, лучшего, переживание возможности удачи, успеха, осуществления хорошего, лучшего.
Страх — чувство ожидания плохого, худшего, переживание опасности чего-либо, угрозы.
КАТЕГОРИАЛЬНО-ЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СЛУЧАЙНОСТИ
Напомним основные моменты характеристики случайности.
Случайность есть вид возможности, противоположный необходимости (см. выше диаграмму категории возможности).
Случайность есть единичная возможность, одна из многих возможностей. Случайности образуют многообразие возможностей. Их можно также рассматривать как некоторое неопределенное поле, "пространство" возможностей.
Случайность — это неопределенность возможности, неопределенность наступления того или иного события.
Случайность — может быть так, а может быть и совсем по-другому вплоть до наоборот. Отсюда ясно, что случайность — это различие и противоположность, воплощенные в возможности, "существующие" как возможность.
Случайность есть внешняя возможность; ей соответствует внешнее противоречие. Внешний характер случайности обусловлен тем, что она не вытекает из внутренних условий существования объекта как целостности. Случайность там, где нецелостность, где целостные объекты вступают во внешние отношения друг с другом, т. е. сталкиваются как независимые объекты (образуется новая целостность или разрушается старая). Именно во внешних отношениях, взаимодействиях независимых объектов появляется множество разнообразных возможностей и каждая из этих возможностей носит случайный характер, т. к. она одна из многих.
Случайности соответствуют в других категориальных семействах следующие категории: явление, противоположность, столкновение, специфическое, конечное, дискретное, нецелое (части), асимметрия, необратимость, изменение, перемещение, беспорядок.
Если оценивать случайность с точки зрения вероятности, то ее можно интерпретировать как вероятность, приближающуюся или близкую к нулю. Это связано с тем, что случайность, по определению, — единичная, одна из многих возможностей. Естественно, что вероятность наступления события, реализующего эту возможность очень мала.
Большая путаница проистекает из того, что специалисты по теории вероятностей всякое вероятное событие называют случайным, в том числе и такое, которое близко к единице (См.: Хургин Я.А. Как объять необъятное. М.,1985. С. 14; Чубарев А.М. Холодный В.С. Невероятная вероятность. М., 1976. С. 13; Тарасов Л.В. Мир, построенный на вероятности. М., 1984. С. 14 и т. д.).
(К чести специалистов не все из них поступают так. Вентцель Е.С., например, избегает определения вероятного события как случайного. Она говорит просто о событии (Вентцель Е.С. Теория вероятностей. М., 1962)).
Истоки термина «случайное событие" по всей видимости восходят к Блезу Паскалю. Вот как излагает суть дела от имени Паскаля венгерский математик А. Реньи: "Замечу сразу же, что степень возможности (уверенности) события я назвал вероятностью. Я много размышлял над выбором слова и в конце концов именно это счел наиболее выразительным. По-моему, выбранное название находится в полном соответствии с обычным словоупотреблением. В будничной речи обычно говорят о некотором случайном событии, что оно очень вероятно или невероятно или же что одно событие вероятнее другого. В своей теории я исхожу из моего основного предположения, что каждому событию, наступление которого зависит от случая, можно поставить в соответствие определенное число, заключенное между нулем и единицей, в качестве его вероятности. Вероятности событий, которые в разговорной речи называют вероятными, близки к единице, т. е. к вероятности достоверного события; точно так же вероятности событий, которые в обыденной, речи называют невероятными, близкими к нулю, т. е. к вероятности невозможного события" (Реньи А. Письма о вероятности. М., 1970. С. 28).
Здесь всякое вероятное событие называется случайным на том основании, что наступление его "зависит от случая". - Как будто все правильно и придраться не к чему. Ведь даже весьма вероятное событие в какой-то мере зависит от случая, случайности. Однако возникает законный вопрос: почему вероятное событие связывается только со случайностью? А где ж необходимость? Разве наступление события зависит только от случая, а не также от законов, необходимости? Вот где зарыта собака. Всякое вероятное событие именуется случайным в соответствии с формальнологической дихотомией: не-необходимое — значит случайное. Согласно этой дихотомии получается, что между случайным и необходимым нет промежуточных звеньев. Естественно поэтому ученые относят случайное к вероятному, а вероятное — к случайному. Получается также, что необходимости мы отводим весьма узкий "участок" возможности, на котором "топчутся" так называемые достоверные события.
Поскольку достоверных событий сравнительно немного, а спектр возможностей в основном заполнен "случайными событиями", то естественен вывод, что в мире господствует случайность. Как мы знаем, этого вывода придерживаются некоторые ученые и философы (Винер Н. в книге "Кибернетика и общество" неосторожно замечает, что случайность "выступает теперь во всей наготе как цельная основа физики". Здесь же он говорит о том, что случай есть основной элемент в строении самой вселенной. См.: Винер Н. Кибернетика и общество, М., 1958. С. 2б, 27.).
Формально, т. е. с точки зрения исторически сложившейся, устоявшейся терминологии, они правы, а по существу — ложь.
Итак, мы видим, что за кажущейся безобидностью употребления термина "случайное событие" вместо более точного термина "вероятное событие" может стоять целая философия, абсолютизирующая случайность, неупорядоченность, необратимость и т.д. и т.п. То же можно сказать о выражении "математика случайного", которое нередко употребляют по отношению к теории вероятностей и вообще к вероятностно-статистическим методам.
(См., например, предисловие Б.В. Гнеденко к книге А. Реньи "Письма о вероятности" (с. 5). Опять же Б. Паскаль дал повод называть теорию вероятностей математикой случайного. "Это учение, — пишет он, — объединяющее точность математических доказательств с неопределенностью случая и примиряющее эти, казалось бы противоречивые элементы, с полным правом может претендовать на титул — математика случайного» (цит. по: Тарасов Л.В. Мир, построенный на вероятности. М., 1984. С. 14)).
Здесь та же ложь. Нельзя именовать теорию вероятностей математикой случайного. Как следует из определения теории вероятностей, данного самим Паскалем, она соединяет "неопределенность случая" с "точностью математических доказательств". Здесь налицо и случайность, и необходимость. Паскаль сознает, что теория вероятностей объединяет эти противоречивые элементы. И тем не менее он неудачно называет ее математикой случайного (вместо того, чтобы называть математикой вероятного). И опять, дело не только в словах, не только в неудачности выражений, а в том, что они пусть немного, но ориентируют все же исследователей в направлении абсолютизации случайности или... отрицания ее объективного значения. В первом случае мы имеем концепции индетерминистов, иррационалистов и соответствующим образом ориентированных ученых. Во втором случае — концепцию П. Лапласа.
ВИДЫ РЕАЛЬНОЙ СЛУЧАЙНОСТИ
Реальную случайность можно разделить на три вида:
1) случайность как таковую (чистую случайность или случайную случайность, исключительную случайность);
2) вероятную или статистическую случайность;
3) случайность как момент свободы, т. е. случайность, опосредованную необходимостью или опосредующую ее, находящуюся в органическом единстве с необходимостью.
К разряду чистых случайностей можно отнести случайность исключительных (уникальных) событий. Например, максимальный выигрыш данным человеком в лотерее. В жизни этого человека подобный выигрыш носит чисто случайный характер. Или приведенный выше случай с гробом американского актера, "волею судеб" оказавшимся у берегов острова, где родился актер. Чистые случайности, хотя и бывают весьма редки, могут оказывать серьезное влияние на ход событий. Пример тому — случайные мутации в живой природе, ведущие к созданию новых видов. В отличие от мутаций, так сказать, внутривидового порядка эти мутации чрезвычайно редки. Они в подлинном смысле случайны, а не более или менее вероятны. Именно о такого рода случайных мутациях ученые говорят как о фундаментальном факторе эволюции.
Чистые случайности носят нестатистический характер; они не являются случайностями массовых явлений и не поддаются изучению методами теории вероятностей.
В приведенных цитатах ясно очерчивается проблема разграничения вероятных, статистических случайностей и нестатистических случайностей. Судя по тому, что авторы сами изобретают термины, обозначающие нестатистические случайности ("неопределенное событие", "плохая" неопределенность), эта проблема возникла и осознана сравнительно недавно. В самом деле многие философы думали и продолжают думать сейчас, что проблема случайности целиком схватывается вероятностно-статистическими представлениями. Так же думают и некоторые ученые. Биолог Э. Майр, правильно отмечая, что "случайность создает беспорядок", пишет, например: "Случайность часто разрушительна, отбор часто созидателен. Тем не менее, как случайность, так и отбор представляют собой статистические явления" (Майр Э. Популяции, виды и эволюция. М., 1974.С. 145).
Если говорить о роли чистой случайности в жизни человека, то можно сказать, что человек сравнительно редко надеется, полагается на нее или боится, избегает ее. Например, многие люди не любят участвовать в различного рода лотереях, а если и участвуют, то в очень малой степени рассчитывают на крупный выигрыш. Надежда на такой выигрыш не имеет для человека жизненно важного значения, в противном случае неосуществление этой надежды было бы для него катастрофой. Человек надеется, полагается прежде всего на самого себя, на свою осмотрительность и деятельность, а не на случай. Классический пример: чтобы быть сытым человек работает, трудится, как-то действует, а не надеется на "манну небесную". Кстати, выражение "манна небесная" хорошо передает смысл чистой случайности. В конкретном представлении о манне небесной выражена отчаянная надежда людей на чудесное спасение от голода, нужды, гнета. Еще говорят: "везение", "фортуна", "подарок судьбы", "счастливый случай".
Так же мало человек боится чистой случайности. Например, человек не утруждает, не мучает себя боязнью выйти на улицу вследствие опасения попасть в дорожно-транспортное происшествие и пострадать. Еще меньше человек боится жить или находиться в каком-нибудь здании вследствие опасения, что это здание рухнет.
И все же чистые случайности, хотя человек старается не думать о них, могут внести серьезные коррективы в его жизнь. Именно в таких случаях говорят о подарке судьбы (если коррективы благоприятные) или об ударах судьбы, роковом стечении обстоятельств (если коррективы неблагоприятные). Важно выработать к ним "философское" отношение. Счастливый случай не должен вскружить голову (человек может зазнаться, утратить осторожность и т. п.), а "удар судьбы" не должен вызывать состояние безысходности, отчаяния, когда человек "теряет голову".
В прошлом люди, не зная истинной природы чистой случайности (что это именно случайность), нередко гипертрофированно воспринимали ее, т. е. либо покорялись своей участи, становились пассивными, "опускали руки", либо преждевременно торжествовали, становились излишне самонадеянными.
Если человек попал в беду, он не должен терять присутствие духа. Замечательным примером мужественного отношения к роковой случайности является поведение гениального композитора Бетховена, потерявшего слух. История сохранила его гордые слова: "Я схвачу судьбу за глотку, совсем согнуть меня ей не удастся" (из письма Вегелеру, 19 ноября 1801 г.). Хорошо сказал Демокрит; "Мужество делает ничтожными удары судьбы". И еще: "Удары судьбы ломают слабых людей и закаляют сильных".
Именно чистую случайность имел в виду Аристотель, когда писал: "Привходящим, или случайным, называется /1/ то, что чему-то присуще и о чем может быть правильно сказано, но присуще не по необходимости и не большей частью, как, например, если кто, копая яму для растения, нашел клад. Это нахождение клада, конечно, случайно для того, кто копал яму: ведь не с необходимостью следует одно из другого или после другого и не в большинстве случаев находят клад, сажая растения. И точно так же может какой-нибудь образованный человек быть бледным; но так как это бывает не по необходимости и не в большинстве случаев, то мы называем это привходящим. Так как, стало быть, то, что присуще, есть что-то и принадлежит чему-то, а что-то из присущего присуще лишь где-то и когда-то, то привходящим будет то, что, правда, какой-то вещи присуще, но присуще не потому, что это была именно вот эта вещь, или именно вот в это время, или именно вот в этом месте. Итак, для случайного нет никакой определенной причины, а есть какая попадется, т. е. неопределенная.
Например, кому-нибудь случилось прибыть на Эгину, если он прибыл туда не потому, что хотел попасть туда, а потому, что его занесла буря или похитили морские разбойники. Таким образом, случайное произошло или есть, но не поскольку оно само есть, а поскольку есть другое, ибо буря была причиной того, что человек попал не туда, куда плыл, а это оказалась Эгина" (Аристотель. Соч. Т. 1. С.178-179 (Метафизика, 1025а 14-30).
Статистическая или вероятная случайность — это уже полуслучайность. Еще ее можно назвать случайностью массовых явлений, статистических ансамблей. Вероятная случайность плавно переходит в вероятную необходимость. Вместе они составляют противоположные моменты вероятности, которая их объединяет. Подробнее о статистической случайности смотрите п. 3521.3. "Вероятность" в моей книге: "Мир глазами философа".
О случайности как моменте свободы см. п. 3521.5 "Свобода" в книге: Л.Е.Балашов. Мир глазами философа». Примерами такой случайности являются желание, склонность.
Интересно рассмотреть вопрос о случайности как стечении обстоятельств. Выше, при рассмотрении вопроса о благоприятном и неблагоприятном действии чистой случайности (счастливом случае, подарке судьбы и несчастном случае, роковом стечении обстоятельств), мы уже частично касались этого вопроса. Однако стечение обстоятельств может быть не только в таком усиленном варианте. Почти каждый день человек сталкивается с тем или иным стечением обстоятельств, благоприятным или неблагоприятным — без роковой подкладки. Почти каждый день меняются обстоятельства, условия, обстановка, складываются одни обстоятельства и рушатся другие. В этой перемене обстоятельств случайное стечение обстоятельств играет не последнюю роль.
Стечение обстоятельств — это объективная случайность, вторгающаяся в жизнь человека, оказывающая влияние на его поведение и на жизнь в целом. Как уже говорилось, стечение обстоятельств может быть благоприятным или неблагоприятным. Это — его качественная характеристика. Степень благоприятности или неблагоприятности характеризует стечение обстоятельств с количественной стороны. С этой точки зрения роковое стечение обстоятельств можно определить как крайне неблагоприятное стечение обстоятельств, имеющее непоправимый характер, резко и необратимо ухудшающее жизнь человека (смерть единственного ребенка в результате несчастного случая, потеря руки или ноги и т. п.).
Кстати, прошу обратить внимание на слова "непоправимость», «необратимость». Чем ярче выражена неблагоприятная случайность, тем она непоправимее, необратимее. (Выше мы говорили о соответственности категорий случайности и необратимости.)
О стечении обстоятельств как случайности писал еще Аристотель:
"То, что возникает естественным путем или благодаря замыслу, возникает ради чего-то. А стечение обстоятельств бывает, когда что-то из этого произошло случайно. Ведь так же, как одно сущее существует само по себе, другое — случайно, точно так же обстоит дело и с причиной. А стечение обстоятельств — это случайная причина в том, что происходит по собственному выбору ради чего-то. Поэтому стечение обстоятельств и замысел имеют отношение к одной и той же области; ведь выбор не осуществляется без замысла. А причины, по которым могло произойти то, что произошло по стечению обстоятельств, неопределенны. Поэтому стечение обстоятельств люди не могут заранее принимать в соображение, и оно причина случайная, а собственно говоря, оно не причина ни для чего. Счастливое же или несчастливое стечение обстоятельств бывает тогда, когда исход дела хороший или плохой; а успех или неуспех — когда удача и неудача велика» (Аристотель. Соч. Т. 1. С. 288 (Метафизика, 1065а25-1065b5).