Окна троллейбуса до Ялты покрыты узором, не морозными но карими барашками от букетов брызг встречных авто. В Ялте тепло и людно - встречные толпы прочесывают пряди набережной под всхлипы осиротевшего прибоя.
Назови песню "Зимняя Ялта", распиши под снежную хохлому, исполни на одноимённом фестивале, удивись - почему эта кокетливая задумка пришла на ум практически всем твоим коллегам-соперникам по сцене.
Ялта - это такой лейкопластырь, которым творческий индивидуум заклеивает раны души и ставит себе диагноз: "хорошо-нехорошо", "дышу-не-дышу", "слышат-не-слышат".
Даже если ты неандерталец, но страдающий-искренний, тебя не только услышат, но и заставят повторить.
Образ, создай образ! Вынь эту собачку изнутри и спой со сцены дуэт с собачкой.
Тебе - поверят!
Тебя - полюбят!
Вот эта бабуля с баулами, думаешь она просклизнула в теплый зал погреться? А ты гостил в ее душе? Пришла второй раз.
Кто сказал что жанр неисчерпаем? Да он выскоблен как кубрик матросский! Посиделки в прохладном номере до утра штампуют крамольный вывод - купол, выше некуда.
- Здесь, в финале напрашивается разрешение в стиле Баха, - осеняет певицу дуэта.
- Некуда, - обреченно вздыхает партнер, - вот тут втиснулся Моцарт, а со стороны припева его теснит локтем Бетховен.
Родные, вы сделали что могли, как вот эти горы, грудью загородившие от снежного бурана покосившиеся облупленные особнячки времён Чехова.
Ахаю как Киса Воробьянинов над огурцом - овсяная каша по 65? Чай по 35? И это в столовой! Не причитай, на то и копил год - чтобы "оторваться".