Давным-давно одно королевство возвело возвело свои белые башни над огромным, сияющем от солнца заливом. Королевство столь прекрасно, что велико, что даже первые зимние стужи не могли изуродовать его. Королевство столь велико, что никакая армия из ныне живущих не смогла бы его сокрушить. Но вот незадача, королевство было проклято и как только прошло тринадцать лет, от начала правления нынешнего государства на царство опустилась тень.
Сначала это и правда была всего лишь тень. Маленькая тень на луне, что была видна лишь ночью. Лунное затмение, думали люди, побудет и уйдет. Но нет, с каждой ночью тень все росла и росла, пока одной, особенно темной ночью, полностью не закрыла ее, оставив лишь светлое кольцо бледного света, вокруг темного пятна. В ту же ночь начал дохнуть первый скот. Все свиньи в тяжести, в одну ночь раздоились и сожрали своих детей. Псы и кошки в одну ночь умерли от истощения. Коровы и козы перестали давать молоко. С куриных яиц стали вылупляться не птенцы, а змееныши.
На вторую ночь стали болеть дети и старцы. У старцев отказали ноги, а дети провалились в лихорадку, от которой ни знахари ни лекари не смогли их спасти. Матери метались в рыданиях, пока их дети метались в криках страха, от кошмаров, что охотились за ними. Дети не чувствовали течения времени, пока родители их не чувствовали собственных конечностей, держа их за руки и приговаривая, что все будет хорошо.
На третью ночь девицы лишились голоса, а в деревни пришел мор. Косил он и привязывал к кровати каждого, кто остался здоров. Косил скотину, косил молодцев, косил матерей, отцов, косил торговцев, кузнецов и простых трудяг. Лишь до замка не дошло горе, но все в королевстве уже чувствовали, что и это не за горами.
В четвертую ночь пришла она. Она не предупреждала о своем приходе ни письмами, ни известиями, но все знали, что она придет. Она не звала свое имя, но как только она в своем вязанном-перевязанном одеянии проходила, каждый и тот, кто встречал ее лично, и тот, кто лишь слышал ее шахи из щелей в окнах, знал, что это именно она. Она не просила аудиенции у Великого Князя, но он уже ждал ее, не смотря на то, что было уже давно за полночь.
— Великий Княже, — начала она, прихрамывая входя в огромный зал. Он почти не изменился за все эти тринадцать лет. Все те же высокие потолки, все те же расписанные узорами деревянные колоны, все тот же серый и холодный мраморный пол. И трон все тот же, совсем не изменился. Слишком широкий для нынешнего князя и уже заметно потрепанный, не смотря на то, что ему время от времени пытались придать ухоженного вида, подкрашивая и добавляя все новые и новые узоры. Дерево портиться, если на нем сидеть долгие столетия, что с него возьмешь?
— Вы меня ждете в столь долгий час? Не стоило, — продолжила старуха. Женщина имела вид не из самых приятных. Она могла бы быть высокой, если бы не сгорбленная спина. Могла бы показаться болезненно исхудавшей, если бы не широкие одеяния. Если бы не длинное вязанное-перевязанное пальто, то можно было увидеть костяную ногу, что скрывалась за ним. Глаза старухи светились ярким желтым огнем, совсем как у волчицы, а кожа ее покрылась старческими пятнами и местами даже гнила. Длинные пальцы, с ногтями больше похожими на когти чудовища, что не стригли уже несколько столетий.
— Ты знаешь, что жду, — громко провозгласил мужчина, поднимаясь со своего трона. Выглядел он не очень царственно. Простой мужчина, что без своей усыпанной рубинами короны, мог вполне сойти за обычного работягу. Те же мозоли на пальцах, те же сильные руки и округлый живот. Короткая борода и уставшие, покрасневшие от бессонницы глаза. Предшественник нынешнего Великого Князя Ивана Дмитриевича выглядел уж куда более подходяще, для этого места. В нынешнем князе не было ни капли королевской крови, просто человек, которому повезло, — Ты наслала на мое царство напасть! И не думай отнекиваться, я знаю, что это ты.
— Я и не отнекиваюсь, — усмехнулась старуха, — И не смотри на меня так, будто я тебе что-то должна. Это ты мне должен, Иван! Не так ли, Аннушка? — старуха повернулась к его супруге, что до сего момента тихо стояла в стороне. Великая Княжна Анна Федоровна, в отличии от своего нынешнего мужа, выглядела куда более царственно. Платье из красного бархата, расшитое золотом, алые розы, вплетенные в темные косы, царственная осанка. Посмотри на нее и забудь, что люди гибнут от голода. А как осина талия ее, обтянутая тугим корсетом, а как переливаются золотом ее темные волосы при свете свечей. Красота да и только.
— Так, Яга, — кивнула женщина, за, что сразу же получила неодобрительный холодный взгляд от своего мужа, но княжну будто и вовсе не интересовало мнение ее суженного, — Чего ты хочешь?
-Ты знаешь, или ты уже подзабыла? Странно, за тринадцать лет на твоей головушке седых волосков не прибавилось, а памяти поубавилось. Напомню, на исходе осени, ровно тринадцать лет назад, ты должна была уйти со мной. Ты ушла, Аннушка? Нет, ты просила дать тебя тринадцать осеней, хитрое дитя. И вот, завтра последний день тринадцатой осени, а княжны у меня до сих пор нет.
Анна Федоровна нахмурила свои черные брови и нервно заиграла желваками. Она знала о договоре, помнила, что вот исполнять его сердце ее не горело. У Анны Федоровны было целое княжество, зачем ей уходить со старухой, пусть даже старуха и могла сровнять с землей весь ее замок.
— Я с тобой не пойду, я не могу оставить государство.
— Я тебя и не зову, — фыркнула старуха, — Ты постарела с нашей последней встречи. Мне старая помощница не нужна, старые медленно учатся. Когда я уходила, то просила юную княжну, вот и получу юную княжну.
— Если вы имеете ввиду… — начал быстро князь, воинственным тоном, но был сразу же перебит Ягой.
— Да, именно дочь вашу я и имею ввиду. Юную княжну, от которой толку побольше будет, — буркнула старуха и оглянула зал, — Не заставляйте меня ждать, у меня дела.
— Настасью мы тебе не отдадим, — стал спорить Иван Дмитриевич, но получил лишь громкий смех старухи в ответ. Смех ее был еще противнее, чем ее голос, от него веяло чем-то неправильным, чем-то потусторонним, чем-то смертельным.
— Настасья это младшенькая, — быстро пояснила княжна, не обращая внимания на противостояние своего мужа. Видно, очень уж не хотела она покидать дворец.
— Ах, значит вы младшенькую хотите мне всучить, — покачала головой Яга, — Не пойдет так. Мне нужна старшая вашу.
— У князя нет сыновей, Марина наследует престол, как старшая, мы не можем ее отдать, — вспылила Анна Федоровна, и возможно, это был единственный вопрос, что заботил ее в этом разговоре.
— Можете, не можете, меня это не волнует. Я получу старшую или к завтрашнему дню вы будете править кладбищем. И клянусь вам, нет среди живых тех, кто пытался хоть раз обмануть меня. Даю вам день, к закату девочка должна быть у меня.
Первые лучи солнца залили зал и старуха растаяла вместе со своей магией, вместе с черной луной, вместе со своим гниющим запахом и своими угрозами. Но они знали, она вернется. Она всегда возвращается.