Приходилось ли вам гладить жирафа? Уверена, что нет. И я никогда-никогда не дотрагивалась до него. Да я и лошади не касалась, и быка. Несколько раз чесала лоб телёнку. И всё.
Интересно, а какая всё-таки на ощупь шерсть у жирафа? Выглядит она плюшевой шелковистой. А на самом деле какая?
Давно-давно жили в одном городском зоопарке звери. Их было очень много. При зоопарке работали учёные, которые изучали своих подопечных. У них даже имелись собственные сельскохозяйственные угодья, откуда поступали растительные корма для животных - трава и сено, ветки, ягоды, солома для подстилок, выращивались куры-кролики для питания хищников.
Хорошо ли жилось обитателям этого зоопарка? По сравнению с вольными собратьями, наверное не очень, а если сопоставить с другими зоосадами, я верю, что гораздо лучше.
И кого тут только не водилось! Макаки, змеи, черепахи, дикие кошки, кабаны, волки, множество птиц, а ещё жираф. Один он был или в компании с другими жирафами, я вам не скажу, потому что не знаю. Но думаю,что были у него непременно свои обожатели. Рано утром, просыпаясь в своих постельках, они тут же начинали спрашивать у родителей - поведут ли их сегодня в зоопарк к жирафу. И очень огорчались, узнав, что не сегодня, а, допустим, в воскресенье. Ведь до воскресенья вон ещё сколько ждать! А как же там жираф, кто его угостит?
В воскресенье жираф встречал поклонников взмахом длинной-предлинной шеи, шоколадные влажные глаза насмешливо косили из-под длинных кокетливых ресниц. И каждый малыш был уверен, что добрый жираф все эти дни ждал именно его! Он деловито жевал листву, хрустел молодыми ветками, отмахивался тонким хвостом от надоедливых мух и выглядел страшно довольным.
Так бы оно и было дальше.
Но однажды жираф понял, что случилось что-то необычное. Несмотря на летнюю жару, почти такую же, как на его родине в Африке, посетители все куда-то исчезли, а те что остались стали хмурыми и печальными. Обитатели зоопарка не знали, что началась война.
Бомбёжки страшно пугали животных, им негде было укрыться в своих вольерах. И людям стало не до них. Оставшиеся в городе редкие сотрудники зоопарка, как могли старались облегчить их страдания, продолжали кормить и ухаживать за ними.Но всё теперь было по-другому.
Нервные напуганные звери метались в клетках или вжимались в ненадёжный пол, не понимая, что же такое происходит в этом мире, ставшем таким страшным и враждебным. Город оказался занятым врагом. Часть животных разбежалась. Среди них оказался и наш красавец-жираф. Куда ему было деваться такому заметному на городских улицах в холодном ноябре? Укрылся в подъезде. Скорее всего вездесущие мальчишки помогли бедолаге протиснуться в дверной проём. Пришлось ему поселиться в узком пространстве между лестницами, выставив шею вверх. И страшно, и холодно, и голодно. Шуба-то тонкая плюшевая. Жильцы, конечно подкармливали, согревали, как могли, сочувствуя. Но много ли было в их силах. Сами оказались в бедственном положении.
Жираф прожил в подъезде около месяца. Ноябрь-декабрь 1941-го года, первого года войны. А потом его застрелил немецкий солдат. Был ли это акт гуманизма, уничтожение, дабы не мучился, а может быть просто так, потому что считал вольным распоряжаться чужими жизнями и смертями, возомнив себя богом.
Захватчикам поначалу было вовсе не до зоопарка. Но постепенно осваиваясь на завоёванной территории, они вспомнили, что являются культурной нацией и нужно развивать культуру на варварских землях. Зоопарк был снова открыт для посещений. Установлена плата за вход, вернулись лотки с мороженым и газировкой. Бомбёжки прекратились, ведь фронт укатился дальше на восток. Животные понемногу приходили в себя.По-прежнему волки, рыси, тигры получали свой мясной рацион, а козы, лошади, зебры растительный.
И всё вроде бы стало налаживаться в их потревоженном мире, но в войне случился перелом. Немцы вдруг оказались не таким милыми и культурными, и вовсе не всемогущими, как им самим казалось совсем недавно. Война потихоньку стала возвращаться.
Когда Красная Армия разбила фашистов под Белгородом, те озверели. Они разъярились от собственных неудач и бессилия. Зоопарк невольно стал одной из жертв. Пьяные злобные фашисты принялись расстреливать беззащитных животных. Они жаждали крови, всё равно чьей, но горячей живой и как можно больше.
Медведи, львы, кролики, обезьянки превратились в мишени, которые от ужаса и боли кричали, плакали, выли, метались, умирая в агонии в вольерах. Кому-то удалось вырваться и избежать страшной гибели.
Три макаки-резус ещё с декабря 41-го поселились в разрушенном здании Госплана в шкафу. Там они нашли убежище на всю оккупацию. Конечно, им приходилось выбираться, чтобы добыть себе еду. В таком рейде одна обезьянка получила пулевое ранение в живот. Две другие притащили подругу в ставший родным шкаф и выхаживали её до выздоровления.
Основная масса обитателей зоопарка погибла. В живых остались несколько волков, кабанов, другие животные, которых можно было пересчитать по пальцам.
Меня особенно тронула история жирафа, я несколько лет пыталась написать её, но эмоции брали верх, вслух рассказывать её могу только со слезами. А произошло всё в украинском городе Харькове.
Рисунок автора.