Глава 12 Желтуха
Лежала в тринадцатой палате Алина, полуглухая женщина, особой дружбы ни с кем не водила, как та кошка, что гуляла сама по себе. Грамотная, судя по всему образованная больная, предпочтение отдавала чтению литературы,
а не бабским посиделкам, да и общаться не просто, если плохо слышишь. И вот эта, державшая дистанцию с обществом, чтица заболела желтухой. Факт, наводящий на раздумья и тревогу, а вдруг и я заболею? Каждый жался на своей кровати, и боялся дышать одним воздухом с источником новой инфекции. Все напряженно ждали машину скорой помощи, которая отвезет заболевшую в городскую больницу.
Алина, собрав свои вещи, сидела встревоженная, без вины виноватая перед всеми однопалатницами, и не разбирая приглушенных голосов, настороженных женщин, просила: «Если вы говорите обо мне, то говорите громче, чтобы я слышала, или вообще прошу вас обо мне не разговаривать». И все притихли.
Когда приехала городская скорая, а вещей у Алины набралось немало, за один раз не унести, и каждый понимал, что надо помочь. Но стояли, не шелохнувшись, будто в один миг всем отказали ноги. И только Олюшка, самая порядочная и смелая, подскочила и схватила большой сумарь: «Пошли, Алина!» Больные перевели дыхание, и вышли следом проводить. Прости, Господи, души немощные и грешные.
Скорей всего такая реакция печени была на антибиотики, и врачи и больные это знали, что каждого могла постичь подобная участь. Алину отправили в городскую инфекцию, а палата скрутила свои матрацы и на виду всего двора несла их в дезкамеру, обезвреживать. Известие о желтухе, как дурная слава, быстро облетело все палаты, и запало новым страхом в сознании и так больных людей. Каждый лечащий врач, опасаясь вспышки инфекции, советовал своим подопечным держаться от желтушной тринадцатой подальше.
Вслед за Алиной пожелтела и Марта. Казалось бы, все обрабатывалось, но инфекция продолжала разгуливать по тринадцатой! Но, когда за Мартой отправили Нонну, палата замерла – кто следующий? Молчаливая паника накрыла всех неизвестностью. Одни матрацы замучишься таскать, но матрацы ерунда, главное уберечься от новой заразы. Но Бог миловал, время шло, люди успокоились, и поверили, что на этом конец желтухи! Больше жертв не было.
Через сорок дней вернулась с посветлевшей кожей Алина. За то время, что она отсутствовала, поступила новенькая женщина Лиля, и лежала она со старухами – плохой знак. И Алина, не искавшая дружбы в родной палате, привязалась к новенькой, уж какой общий интерес их свел, кто знает. Но общение было плотным и обоюдно приятным. Потом Алину выпроводили в санаторий, а Лиля продолжала лечение, но неожиданно, разумеется, для больных, не для медперсонала, она умирает.
.
И когда Алина посвежевшая, улыбающаяся, всем все простившая, пришла в палату, рассказала, как она прекрасно провела время в санатории. И уже выйдя за порог, она вернулась и спросила: « А Лиля выписалась?» Этого вопроса ждали, и ей громко, чтобы уже не переспрашивала, ответили: «Лиля умерла!» Как? Тень растерянности и смирения сменили улыбку, она опустила глаза и молча вышла из палаты.