Я беременею, как кошка. Ничего не помогает, никакие предохраняющие средства. Теперь я спокойнее отношусь к этому. А раньше страдала. Не могла привыкнуть к боли, не физической - другой, которая опустошает, как набеги чужеродных племён в древности.
Если бы не делала аборты, деток было бы ровно двенадцать. Я храню эту цифру. А так - только один мальчик - наш сынок. Я не жалею. Я иду по улице, с пустотой и тайным удовлетворением. Сколько вокруг слоняющихся без дела людей. Разве им хочется слоняться так? Но попробуй найди теперь работу. Вот вырастет наш сынок, выучится, тоже будет искать себе… Нет, не своё дело, своё дело - это роскошь. Искать, куда возьмут, и ещё должно повезти. Хорошо бы прибыльная работа досталась, чтобы не задумываться, как прокормить себя и своих детей, как поставить их на ноги, вырастить без острой нужды и помогать потом, уже взрослым. Есть семьи, в которых об этом не задумываются, а я с самого детства задумывалась. Ютилась в одной комнате с родителями и бабушкой, потому рано вышла замуж, устроилась работать на фабрику игрушек, стала жить в общежитии и всё время думала о будущем своих нерождённых детей.
На углу Цветочной улицы и проспекта Праведных сидел старик и выпрямлял гвозди на небольшой кузнечной наковальне. Я взяла вина в киоске поблизости и села рядом со стариком на теплый, нагретый солнцем каменный выступ, похожий на нарост, под одним из окон трёхэтажного здания, как будто оно было живым, как дерево, так задумал его архитектор. По периметру много таких наростов было, по вечерам здесь любили собираться люди. Но сейчас людей было немного.
Я знала этого старика с рождения, но никогда не заговаривала с ним. Все годы он сидел на углу дома, в любую погоду, на табурете основательного вида, перед наковальней, с молотком в руке, справа ящик с кривыми старыми гвоздями, слева - с гвоздями, которые он выпрямил и очистил от ржавчины.
Я выпила вина и вина забылась, вино задвинуло её за теплый полдень, обещавший много солнца и ещё больше терпения. От вина терпение уже не казалось непосильным, и я на чуть-чуть забыла, как оно омрачает жизнь.
- Много гвоздей выпрямили? - спросила я старика, заговорив с ним, как будто со старым знакомым.
Он отложил молоток и посмотрел на меня с интересом.
- Может и мне выпить вина, - то ли спросил, то ли озвучил вслух своё желание старик, - стаканчик я заработал точно, - и подмигнул мне, - не купишь мне красненького, красавица? - И протянул деньги.
Я сходила за вином для старика, и мы стали пить вместе. Он, не чокаясь, поднял вверх стакан и весомо подержал его в воздухе:
- Чтобы у тебя всё было хорошо, - сказал старик и выпил всё вино из стакана залпом. И потом долго сидел и наслаждался выпитым, уставившись в невидимую точку на перекрёстке.
Я выпила своё вино и собиралась уже уходить, когда старик взял с наковаленки недавно выпрямленный гвоздь и протянул мне:
- Посмотри, - сказал он, - какая красота.
Я взяла гвоздь и стала его крутить в руках, потому что он и вправду был красив. Он не был идеально выпрямлен и не был похож на новый, блестящий, как будто из магазина, в нём было множество незаметных глазу неправильностей, но этим и завораживал.
- На что он похож? - спросил старик.
- Не знаю, - пожала плечами я, - но он мне нравится.
- Но что пришло тебе в голову сразу? - не отставал старик.
- Ненасытный член моего мужа, - сказала я, потому что всё время думала, как бы мне опять не забеременеть.
Старика мой ответ не смутил, как будто я сказала ему о покупке хлеба в магазине.
- Что, детишек много нарожала, больше не можешь?
Я не хотелось говорить правду старику, но рассказала, это всё вино, оно развязало мой язык.
- Беременею, как кошка. А куда столько детей? У нас и на одного не хватает денег. Всё спрашиваю себя, за что мне такое наказание? Кто-то хочет детей, и у них ничего не выходит, а мне они не нужны, хватит и одного, а они получаются и получаются. Почему так, дедушка?
Старик взял из моей руки гвоздь и бросил его в левый ящик.
- Это предназначение. Видишь, какие у меня гвозди получаются. Никто этого не замечает, а если замечают, то всё ровно забывают. Ты думаешь, мне нравится сидеть здесь столько лет и выпрямлять гвозди? Думаешь, я много зарабатываю? Но ничего лучше я делать не умею. Я смирился со своим предназначением. Смирись и ты.
- Хорошее у тебя предназначение! - разозлилась я, - гвозди! А как я столько детей прокормлю? Это же не твои гвозди! Они живые были! все, как один! мои детки!
Старик молчал.
- Пошёл ты!... - я вскочила, грязно выругалась на него и пошла прочь. - Предназначение у него!
Дом у меня всё тот же, комната в общежитии, мебель купили родители с бабушкой, а мы с мужем поставили технику - «живое окно» и для приготовления еды всякие штуки. Ещё я однажды нашла у мужа порноочки, которые он прячет от сына и от меня за шкафом. Положила обратно.
Пришла домой злая и до вечера не могла успокоиться, срывала на всех злобу понемногу, на соседях, на сыне, а, когда вечером муж вернулся с работы, остатки обрушила на него, как из автомата выстрелила очередью последнюю злость:
- Больше никакого секса! Иди и трахайся с кем хочешь! Хоть со своими очками! - мой муж носил очки, он плохо видел вдали. И, кажется, про очки он не понял, о каких очках я говорила.
И боль через несколько минут отпустила, как будто лекарство наконец подействовало на больной орган.
Ночью я сказала мужу, после того, как он слез с меня:
- Может не надо больше делать аборты? Может я создана рожать, как кошка?
- Может быть, - засыпая, пробормотал муж.
Он - рабочий и сильно устаёт, особенно, когда возвращается домой, садится, включает «живое окно» и тут же засыпает, пару раз просыпаясь от собственного храпа. Тогда я ему говорю:
- Шёл бы уж, нормально лёг спать.
А он продолжает сидеть, ждёт, когда я лягу.
И в ту же ночь я твёрдо решила больше не делать аборт, поверила старику.
Уже после этого, когда проходила мимо него, не здоровалась и смотрела украдкой, только когда он не обращал ни на кого внимания, сидел и звонко тюкал молотком по гвоздю, выпрямляя его. В чёрном кожаном переднике на голое тело, большой и сильный, на плечах и спине седые волосы топорщатся, загорелый, всё время на солнце, и мокрый от пота, грубый. Проходила и думала о своём обещании.
С тех пор я ни разу не смогла забеременеть.
https://ridero.ru/books/sneg/