Суп на плите булькал-кипел от удовольствия, а вечернее солнце окрасило край неба густой красной гуашью зимнего заката, когда на телеэкране промелькнули страшные кадры автокатастрофы. Промелькнули и исчезли. Ни даты, ни времени, ни места события моё сознание не уловило. Ничего. Всего лишь картинка на матовом экране телевизора.
Утро следующего дня выдалось ярко-белым и морозным, а меня ждала извилистая зимняя дорога – долгая, долгая, как шёлковые ленты в умелых руках портнихи.
Так оно и было: мы пролетали мимо завьюженных деревень, ещё спящих тяжёлым сном городов, огромных сосен, приютивших маленьких птичек на своих мохнатых ветках, и дорожных знаков, иногда предвещающих беду. Беду… Да, беду.
Она-то, беда, и вернулась ко мне после того, как машина пронеслась мимо одного из знаков-предвестников. Мой мозг услужливо вспомнил вечерние страшные кадры, а сердце, мгновенно их учуяв, понеслось вскачь куда-то дальше нашего места назначения. Страх сковал мои руки, ноги, бесцеремонно вытеснил воздух из лёгких, вцепился мёртвой хваткой мне в горло. Напрочь забыв имена своих попутчиков, я срывающимся голосом попросила остановиться и вышла из машины.
Холодный ветер с раздражением бросил мне в лицо горсть колючих снежинок-ледышек, но я стояла вечной каменной статуей, не отвечая на беспокойные вопросы, игнорируя вопросительные взгляды. Ветер разозлился сильнее и всю свою злобу обрушил на мою не защищённую шарфом шею. И тут я очнулась.
Белая равнина рванулась ко мне с такой радостью, словно видела меня впервые. Тёмно-зелёная тяжёлая сосна раскачивала ветками, стряхивая охапки снега на всех, кто стоял около меня. Первые лучи солнца окрашивали края белоснежного полотна ярко-огненным, но холодным светом. Встревоженные друзья вопрошающе-испуганно пытались поймать мой взгляд:
– Ты где была?
– Там, где я была, меня уже нет.
– А где была-то?
– Не здесь, не с вами. Такого ужаса натерпелась!
– Сердце прихватило, что ли?
– Хуже. Унеслась в будущее, представив себе… Ай, это уже неважно!
– Уж больно мудрёно ты говоришь…
«Ох, ёлки зелёные!» – подумала я и ещё раз на всякий случай убедилась, что я здесь – на заснеженной лесной дороге, и сейчас – холодным январским утром неторопливо идущего вперёд года.