”Рок долгой жизни” - по выражению Цветаевой повелевает тем, кто переживает молодых, все живет и живет физически. Так она рассказывала об историке Иловайском, дожившем почти до девяноста и похоронившем детей, жен. Тут же вспомнила Сивиллу, обреченную на бессмертие.
Поступок – петля, потеря своих детей и мужа – против Рока.
Прозу Цветаевой читать – становиться поэтом. Мне очень жаль, что Марина не пожила подольше, не написала побольше.
С возрастом я все больше ее понимаю, почему она вернулась на Родину. Ну и что, что война, ну и что, что ”кишки и Мордовия” - последние ее слова в малюсенькой записной книжечке. Ну и что, что тотальное непонимание ее, Поэта.
”Мама все сделала правильно”, - в этом ее сын понял!
И в то же время судьба другой семьи, оставшейся в любимой Франции - ”Яна” (Бунина) и Веры Николаевны Муромцевой, ”одних корней”.
Бунин как будто за всех добился успеха вопреки року. Не вернулся, не изменил себе и как писатель реализовался именно во Франции.
Историк Иловайский ходил ночами по чердаку, взад и вперед, когда шаги умолкали, значит, писал. Бунин в Провансе писал свои лучшие произведения, погружаясь в созданный мир полностью. Почему-то эти два старика объединились в моем воображении. Оба – прямые, несгибаемые, властные, творящие.
Как ни странно, пафос (в прямом значении этого слова) Марины сегодня воспринимается мною как очень жизненная проза, полная деталей, смысла.
Кстати, Дмитрий Иванович Иловайский на портрете художника именно такой, каким она его изобразила! Значит, не выдумщица, значит – Сивилла.